Владимир Стеценко
Пишут про горы все, кому не лень, но делать это так, как Стеценко, умеет не каждый, если вообще кто-то ещё умеет. Тем, кто о горах знает понаслышке его коротенькие рассказы позволят заглянуть за кулисы альпинизма (пусть и немного гротескного) и посмеяться от души. А уж тем, кто за этими кулисами обитает, доставят непередаваемое наслаждение.
«... "Танька! - заорал Вахтанг, - ща мы тебя как спасем!" Пострадавшая Таня Д. улыбалась разбитым лицом и была единственным человеком, реагирующим на ситуацию адекватно. Остальные участники находились в какой-то прострации и, похоже, нуждались в спасении больше нее. Но Боливар двоих-то не вынесет, а пятерых - тем более. Решили, что один из нас сажает пострадавшую на себя верхом и спускается "парашютиком", а верхний - лазанием с нижней страховкой. "Садись, - пригласил Вахтанг и подставил мою спину, - а я пока страховку организую". ...»
Самоучитель по попаданию в трещину без посторонней помощи или рассказ про то, как доблесть и отвага боролись с умом. И победили.
«... Пролез кое-как первую веревку, жду Гречко. Вылезает, улыбается: "Ну, ты, Вова, крутой!". Это я и без него знал, но все равно приятно. "Только зря ты закладки молотком забиваешь, - продолжает он, - я половину из них достать не смог!". Тут я встревожился слегка: как же он дальше-то полезет с тем немногим, что у нас осталось. А Гречко мне говорит: "Ты уже размялся - давай, лезь дальше, а потом я тебя сменю. Ты же крутой!" ...»
Я иду на Гумачи, чтобы съехать с вершины на доске. Май месяц, тепло, светло, снега - море. Мои друзья, Женя Яковлев и Витя Щербаков, пошли по классической "единичке", потому что крутые альпинисты, а я в "лоб", потому как не только альпинист крутой, но и сноубордист крутой, и что с такой крутизной на "единичке" делать - придумать не смог.
Лезу я по склону все выше и выше, топчу ступени, доску за собой на веревке тащу, а фирн становится все жестче и жестче. Другой бы на моем месте давно повернул назад, но я не из тех, кто назад поворачивает, потому как огромный опыт позволяет продолжать восхождение. Однако, метров за двадцать до гребня, наступил такой революционный момент, когда вверх уже не можешь, хотя и очень хочешь, а вниз тоже не можешь, хотя хочешь еще больше. Снежный склон превратился в ледовую стену - так мне показалось. Был бы транспортир, я бы легко градуса 72-73 намерил, а может и больше - от транспортира зависит. Стою еле-еле, балансирую огромным опытом, за снег держусь и думаю: почему говорят "линия падения воды"? Воде-то зачем падать?
А ледоруба у меня нет - я же не "чайник" на Гумачи с ледорубом ходить. Хорошо, что хоть кошки есть. Плохо только, что они в рюкзаке. Вниз смотрю: прямо подо мной выдающиеся из снега каменные острова, через которые вода, может быть, и упадет без последствий, но человеку, даже крутому, по ним кувыркаться совсем не стоит. Снял я тогда перчатки, и начал себе зацепки в снегу вытапливать. Так и вылез. А потом привязал доску к рюкзаку и спустился по скальной "единичке" пешком. Круто получилось.
Маленькие истории про большие горы и не только
«... успели повесить несколько веревок выше, и тут началось: летело справа и слева, маленькие и большие, молча и со свистом. Мы сидели под стеночкой, вроде бы безопасной - камни перескакивали через нас, но каску снять никто не решился. Это был самый страшный день. Второй день было еще страшнее. ...»
Южная стена пика Коммунизма: вид изнутри
Кстати, "Самоучитель игры на сноуборде" - его рук дело.
Хорошо пишет, жаль что мало.
Владимир Стеценко на Mountain.RU
«... "Танька! - заорал Вахтанг, - ща мы тебя как спасем!" Пострадавшая Таня Д. улыбалась разбитым лицом и была единственным человеком, реагирующим на ситуацию адекватно. Остальные участники находились в какой-то прострации и, похоже, нуждались в спасении больше нее. Но Боливар двоих-то не вынесет, а пятерых - тем более. Решили, что один из нас сажает пострадавшую на себя верхом и спускается "парашютиком", а верхний - лазанием с нижней страховкой. "Садись, - пригласил Вахтанг и подставил мою спину, - а я пока страховку организую". ...»
Самоучитель по попаданию в трещину без посторонней помощи или рассказ про то, как доблесть и отвага боролись с умом. И победили.
«... Пролез кое-как первую веревку, жду Гречко. Вылезает, улыбается: "Ну, ты, Вова, крутой!". Это я и без него знал, но все равно приятно. "Только зря ты закладки молотком забиваешь, - продолжает он, - я половину из них достать не смог!". Тут я встревожился слегка: как же он дальше-то полезет с тем немногим, что у нас осталось. А Гречко мне говорит: "Ты уже размялся - давай, лезь дальше, а потом я тебя сменю. Ты же крутой!" ...»
Я иду на Гумачи, чтобы съехать с вершины на доске. Май месяц, тепло, светло, снега - море. Мои друзья, Женя Яковлев и Витя Щербаков, пошли по классической "единичке", потому что крутые альпинисты, а я в "лоб", потому как не только альпинист крутой, но и сноубордист крутой, и что с такой крутизной на "единичке" делать - придумать не смог.
Лезу я по склону все выше и выше, топчу ступени, доску за собой на веревке тащу, а фирн становится все жестче и жестче. Другой бы на моем месте давно повернул назад, но я не из тех, кто назад поворачивает, потому как огромный опыт позволяет продолжать восхождение. Однако, метров за двадцать до гребня, наступил такой революционный момент, когда вверх уже не можешь, хотя и очень хочешь, а вниз тоже не можешь, хотя хочешь еще больше. Снежный склон превратился в ледовую стену - так мне показалось. Был бы транспортир, я бы легко градуса 72-73 намерил, а может и больше - от транспортира зависит. Стою еле-еле, балансирую огромным опытом, за снег держусь и думаю: почему говорят "линия падения воды"? Воде-то зачем падать?
А ледоруба у меня нет - я же не "чайник" на Гумачи с ледорубом ходить. Хорошо, что хоть кошки есть. Плохо только, что они в рюкзаке. Вниз смотрю: прямо подо мной выдающиеся из снега каменные острова, через которые вода, может быть, и упадет без последствий, но человеку, даже крутому, по ним кувыркаться совсем не стоит. Снял я тогда перчатки, и начал себе зацепки в снегу вытапливать. Так и вылез. А потом привязал доску к рюкзаку и спустился по скальной "единичке" пешком. Круто получилось.
Маленькие истории про большие горы и не только
«... успели повесить несколько веревок выше, и тут началось: летело справа и слева, маленькие и большие, молча и со свистом. Мы сидели под стеночкой, вроде бы безопасной - камни перескакивали через нас, но каску снять никто не решился. Это был самый страшный день. Второй день было еще страшнее. ...»
Южная стена пика Коммунизма: вид изнутри
Кстати, "Самоучитель игры на сноуборде" - его рук дело.
Хорошо пишет, жаль что мало.
Владимир Стеценко на Mountain.RU