Пыльный фей (сказка)
Ярос стоял на опушке - там, где сосновая роща, разбежавшись, едва успела затормозить у края обрыва. Несколько сосен даже сползли с замшелой крутизны и их вздутые корни теперь цеплялись за жесткую землю, за своих более везучих товарищей, обвивали торчащие камни, нависавшие над бездной. Но Ярос не смотрел на них - он видел только дальнюю гору, где устремившись ввысь, темнея паутиной каменной кладки и трещин, стояла башня, открытая всем ветрам. На миг сердце забилось сильнее и стало радостно - словно там был его дом, словно там ждал кто-то родной. Достав из кармана сложенный рисунок, он бережно развернул его и долго смотрел в неуклюжие полустертые линии.
- Только бы ты был там, - прошептал он, и пришпорив коня, помчался по краю опушки вниз - туда, где извилистая тропинка петляла среди зубцов гор.
Он жил в высокой башне на дальней горе очень-очень давно. Со всех сторон окруженная лесом и обрывами, гора считалась неприступной, и люди, пришедшие сюда, остались у ее подножья. Это были хорошие и мудрые люди. Они построили свою башню, чтобы хранить в ней самое ценное, что у них было, весь опыт и мудрость поколений. Они приносили манускрипты, тонкие свитки, листья с какими-то знаками, выделанную кожу, а позже настоящие книги с грубыми переплетами и простыми рисунками.
Время шло, и чем полнее становилась башня, тем дальше шел слух про несметные сокровища, хранившиеся в ее стенах. И пришли враги - они были свирепы и алчны, они желали богатств и не жалели жизней. Люди погибли - в сражении или своих домах у подножья гор. И не осталось ничего. Враги добрались до башни, и пришли в ярость, найдя только уходящие ввысь полки с книгами, сладко пахнущими пылью и знаниями. Они не задержались в башне, ушли, бросив пламя у самого ее основания.
Пыльный фей видел все это - он поселился здесь с появлением первых книг, и заботился о них так, как может заботиться существо, наделенное всеми эмоциями, о самом дорогом, что у него есть. Весь его род подчинялся только одному желанию - беречь тонкие хрупкие страницы - ведь, как считали пыльные феи, в них было все наследие, история, сама жизнь, обретшая форму. Он потушил огонь - хотя ему и нельзя было вмешиваться в ход событий. И он спас маленького человека - хотя ему тем более нельзя было решать вопросы жизни или смерти обитателей леса.
За это его собраться запретили ему покидать башню и книги, которые он посмел сохранить. Что бы ни случилось. И с тех самых пор он жил в башне один-одинешенек, иногда разговаривая с ветрами, но чаще снуя между книгами и полками. Суетливо шурша босыми ногами по стертым ступеням заброшенной башни, проверяя книги и засыпая пылью поврежденные тома. Иногда он думал, куда унесли люди, пришедшие после врагов, спасенного им маленького человека. Иногда до слез в глазах смотрел с вершины башни по сторонам - но везде были только камни и ветви деревьев, а людей - к которым он так привык за сотни лет, людей не было.
Ярос ехал по лесу. Все здесь казалось знакомым - еще бы, ведь по словам дяди Радона, он вырос здесь, почти три года прожил в деревне у подножья старой башни. Пока не пришли искатели золота, и не сожгли всю деревню дотла. Он ведь тоже мог погибнуть…
Ярос спешился, взял коня под уздцы и последние метры пошел пешком. Он помнил, как шумело все вокруг, как в окне виднелись огни, загоравшиеся то тут, то там, разгоравшиеся все сильнее, охватившие все вокруг. Как закричала вдруг мать, а потом в открытой двери появилась страшная незнакомая фигура. Он выскользнул из дома через заднюю дверь и помчался к башне - там был тайный лаз, сквозь который можно было попасть в каменный застенок у самого основания. Но кто-то схватил его за руку в тот самый момент, когда он пробирался вдоль заросшей стены. Огромный человек в волчьей шкуре вытащил топорик, и нетерпеливо тряхнув им, занес над головой Яроса. Он от ужаса присел и зажмурился.
Но случилось что-то странное - в воздухе осела тугая плотная пыль, забивавшая нос, рот и глаза. Воин выпустил руку мальчика и стал отмахиваться от досадной помехи. А Яроса, едва дышащего, вдруг кто-то схватил за ногу и втащил в узкий лаз. Сквозь слезы он увидел, как маленький бородатый человечек заложил лаз камнями, волнуясь, приложил ухо к стене, потом удовлетворенно кивнул, и только после этого подошел и уселся рядом с Яросом.
У человечка были длинные пушистые волосы, росшие странными коричневатыми пучками, густая клочковатая борода и смешные босые ноги, большие пальцы которых были крупными и какими-то квадратными. На плече у человечка висела сумка - пухлая, с сочащейся по краям густой пылью.
Они сидели и смотрели друг на друга.
- Меня зовут Ярос, - вымолвил, наконец, мальчик. Он сразу понял, что перед ним тот самый, настоящий пыльный фей, о котором ему часто рассказывала мама. Он следит за книгами, которые хранятся в башне.
Фей кивнул, но ничего не ответил. Он вдруг стал сосредоточенно прислушиваться, а потом сорвался с места и помчался куда-то по лесенке наверх. Ярос побежал следом.
Они вместе тушили костер, который медленно пробирался вверх по башне - фей своей пылью, которая вдруг стала тяжелой и влажной, Ярос - землей и остатками воды, найденными в бочках. А потом долго отдыхали на ступенях, пока Яроса не сморили слезы и сон. Спустя несколько дней в деревню приехал дядя, узнавший о набеге - и забрал его с собой. От его детства остались только смутные воспоминания и несколько рисунков, на которых он пытался изобразить фея. Совсем недавно ему исполнилось шестнадцать, и дядя отдал ему старые вещи, с которыми привез его из сожженной деревни. В них Ярос нашел рисунки и вдруг непреодолимо захотел отправиться к старой башне. Тем более, что к ней уже давно никто не ездил - говорили, что от сильного ветра и нескольких ураганов она совсем обветшала.
Башня рушилась - ветер выщерблял ее камни, громы и молнии подтачивали основание, ураганы налетали и собирали песок и пыль, которыми фей так щедро конопатил щели. Когда отвалился кусок стены, фей совсем приуныл. Он выглядывал в щель от выпавшего камня и видел, как небо наливается свинцом, как холодный ветер пытается прорваться внутрь. И страницы книг стали набирать влагу и мокнуть, а его пыли не хватало, чтобы их высушить. Спал он теперь, закрыв спиной щербину и ощущал, как холодно и неуютно там, за пределами башни. Но иногда спускался по лестнице, приоткрывал старую скрипящую дверь и, прислушиваясь, подолгу стоял на пороге.
В тот вечер он тоже вышел - словно предчувствовал что-то. Потирая большими пальцами ног холодные камни, он стоял и смотрел на штормовое небо, смотрел, как молнии вдалеке прорезают его непроглядную синь. И вдруг услышал….мерный топот, и еще разговор. Он юркнул обратно в щель приоткрытой двери и вглядываясь в сумрак, скоро различил всадника на коне. Всколыхнулась в груди забытая радость - люди, вернулись люди. И в этот момент оглушительный грохот ударил в самое сердце башни - сверху посыпались камни, конь шарахнулся в сторону, а фей, хлопнув дверью, помчался наверх - к своим книгам.
Ярос чуть не слетел на землю - так резко дернулся его конь. Но в последний момент удержался в седле. Чуть сбоку он смотрел на старую башню, с которой сейчас сыпались камни. Все основание ее пошло трещинами и как-то скособочилось. Когда первый порыв урагана стих, Ярос спрыгнул на землю и побежал туда, где раньше была дверь. Часть ее слетела с петель, и теперь она болталась на оставшихся скобах. Протиснувшись внутрь, мальчик пошел наверх. Он старался ступать тихо и аккуратно, но добравшись до круглой «сокровищницы» наверху, взволнованно шагнул вперед.
- Эге-гей! Фей, ты здесь? Я приехал за тобой! - Закричал мальчик и постучал по краю ближайщей полки. Старые доски затрещали и несколько книг съехали вниз. И тут же откуда-то сверху спрыгнул пыльный фей и сердито погрозил Яросу пальцем. Тот протянул руку:
- Я приехал за тобой, слышишь! Нужно уходить.
Не обращая на него никакого внимания, маленький спаситель взволнованно забегал по полкам, поправляя большим мягким пальцем ноги выступившие корешки книг. На все просьбы и уговоры он мотал головой и отталкивал руки Яроса. И сколько мальчик ни старался, в руках оставалась только пыль, а фей ловко сновал среди книг и полок.
- Она сейчас рухнет, разве ты не понимаешь, - задрав голову, кричал мальчик в отчаянии усевшемуся под самым потолком фею. - А я не могу тебя бросить.
И снова и снова пытался добраться до маленького хранителя книг. Но тот только сердился и дул на него теплой пылью, от которой хотелось чихать и плакать.
Ярос обессиленно уселся на ступеньку и огляделся вокруг - трещины в стенах были огромными, и сквозь них виднелись грозовые тучи, быстро мчавшиеся к старой башне. Нужно было уходить. Он снова взглянул на бесконечные полки…
И вдруг стал стаскивать груды книг и складывать их внизу, на каменном полу. Когда фей спрыгнул и встал рядом, замахнувшись кулаком, полном своей книжной пыли, Ярос примирительно сказал:
- Я заберу их с собой. Мы вынесем их отсюда и спрячем в пещере неподалеку. Часть я завтра увезу, а потом вернусь за остальным. И ты поедешь со мной - ведь книгам нужен их хранитель. Поедешь?
Фей задумался и опустил кулак. Он стоял, чуть наклонив голову, и смотрел на мальчика своими большими круглыми глазами. И вдруг улыбнулся, распушив свою бороду во все стороны. А потом залез на самый верх и стал бережно доставать оттуда самые старые и ветхие книги.
Башня рухнула на следующий день с грохотом и треском, бросив вверх столб золотистой пыли. Фей сам видел ее падение, выглядывая из огромного тюка с книгами, привязанного к седлу. Он не испытывал грусти, только поуютнее устроился в тюке и еще раз пересчитал книги. А потом пыльно вздохнул, радуясь тому, что книги и люди снова будут вместе.
- Только бы ты был там, - прошептал он, и пришпорив коня, помчался по краю опушки вниз - туда, где извилистая тропинка петляла среди зубцов гор.
Он жил в высокой башне на дальней горе очень-очень давно. Со всех сторон окруженная лесом и обрывами, гора считалась неприступной, и люди, пришедшие сюда, остались у ее подножья. Это были хорошие и мудрые люди. Они построили свою башню, чтобы хранить в ней самое ценное, что у них было, весь опыт и мудрость поколений. Они приносили манускрипты, тонкие свитки, листья с какими-то знаками, выделанную кожу, а позже настоящие книги с грубыми переплетами и простыми рисунками.
Время шло, и чем полнее становилась башня, тем дальше шел слух про несметные сокровища, хранившиеся в ее стенах. И пришли враги - они были свирепы и алчны, они желали богатств и не жалели жизней. Люди погибли - в сражении или своих домах у подножья гор. И не осталось ничего. Враги добрались до башни, и пришли в ярость, найдя только уходящие ввысь полки с книгами, сладко пахнущими пылью и знаниями. Они не задержались в башне, ушли, бросив пламя у самого ее основания.
Пыльный фей видел все это - он поселился здесь с появлением первых книг, и заботился о них так, как может заботиться существо, наделенное всеми эмоциями, о самом дорогом, что у него есть. Весь его род подчинялся только одному желанию - беречь тонкие хрупкие страницы - ведь, как считали пыльные феи, в них было все наследие, история, сама жизнь, обретшая форму. Он потушил огонь - хотя ему и нельзя было вмешиваться в ход событий. И он спас маленького человека - хотя ему тем более нельзя было решать вопросы жизни или смерти обитателей леса.
За это его собраться запретили ему покидать башню и книги, которые он посмел сохранить. Что бы ни случилось. И с тех самых пор он жил в башне один-одинешенек, иногда разговаривая с ветрами, но чаще снуя между книгами и полками. Суетливо шурша босыми ногами по стертым ступеням заброшенной башни, проверяя книги и засыпая пылью поврежденные тома. Иногда он думал, куда унесли люди, пришедшие после врагов, спасенного им маленького человека. Иногда до слез в глазах смотрел с вершины башни по сторонам - но везде были только камни и ветви деревьев, а людей - к которым он так привык за сотни лет, людей не было.
Ярос ехал по лесу. Все здесь казалось знакомым - еще бы, ведь по словам дяди Радона, он вырос здесь, почти три года прожил в деревне у подножья старой башни. Пока не пришли искатели золота, и не сожгли всю деревню дотла. Он ведь тоже мог погибнуть…
Ярос спешился, взял коня под уздцы и последние метры пошел пешком. Он помнил, как шумело все вокруг, как в окне виднелись огни, загоравшиеся то тут, то там, разгоравшиеся все сильнее, охватившие все вокруг. Как закричала вдруг мать, а потом в открытой двери появилась страшная незнакомая фигура. Он выскользнул из дома через заднюю дверь и помчался к башне - там был тайный лаз, сквозь который можно было попасть в каменный застенок у самого основания. Но кто-то схватил его за руку в тот самый момент, когда он пробирался вдоль заросшей стены. Огромный человек в волчьей шкуре вытащил топорик, и нетерпеливо тряхнув им, занес над головой Яроса. Он от ужаса присел и зажмурился.
Но случилось что-то странное - в воздухе осела тугая плотная пыль, забивавшая нос, рот и глаза. Воин выпустил руку мальчика и стал отмахиваться от досадной помехи. А Яроса, едва дышащего, вдруг кто-то схватил за ногу и втащил в узкий лаз. Сквозь слезы он увидел, как маленький бородатый человечек заложил лаз камнями, волнуясь, приложил ухо к стене, потом удовлетворенно кивнул, и только после этого подошел и уселся рядом с Яросом.
У человечка были длинные пушистые волосы, росшие странными коричневатыми пучками, густая клочковатая борода и смешные босые ноги, большие пальцы которых были крупными и какими-то квадратными. На плече у человечка висела сумка - пухлая, с сочащейся по краям густой пылью.
Они сидели и смотрели друг на друга.
- Меня зовут Ярос, - вымолвил, наконец, мальчик. Он сразу понял, что перед ним тот самый, настоящий пыльный фей, о котором ему часто рассказывала мама. Он следит за книгами, которые хранятся в башне.
Фей кивнул, но ничего не ответил. Он вдруг стал сосредоточенно прислушиваться, а потом сорвался с места и помчался куда-то по лесенке наверх. Ярос побежал следом.
Они вместе тушили костер, который медленно пробирался вверх по башне - фей своей пылью, которая вдруг стала тяжелой и влажной, Ярос - землей и остатками воды, найденными в бочках. А потом долго отдыхали на ступенях, пока Яроса не сморили слезы и сон. Спустя несколько дней в деревню приехал дядя, узнавший о набеге - и забрал его с собой. От его детства остались только смутные воспоминания и несколько рисунков, на которых он пытался изобразить фея. Совсем недавно ему исполнилось шестнадцать, и дядя отдал ему старые вещи, с которыми привез его из сожженной деревни. В них Ярос нашел рисунки и вдруг непреодолимо захотел отправиться к старой башне. Тем более, что к ней уже давно никто не ездил - говорили, что от сильного ветра и нескольких ураганов она совсем обветшала.
Башня рушилась - ветер выщерблял ее камни, громы и молнии подтачивали основание, ураганы налетали и собирали песок и пыль, которыми фей так щедро конопатил щели. Когда отвалился кусок стены, фей совсем приуныл. Он выглядывал в щель от выпавшего камня и видел, как небо наливается свинцом, как холодный ветер пытается прорваться внутрь. И страницы книг стали набирать влагу и мокнуть, а его пыли не хватало, чтобы их высушить. Спал он теперь, закрыв спиной щербину и ощущал, как холодно и неуютно там, за пределами башни. Но иногда спускался по лестнице, приоткрывал старую скрипящую дверь и, прислушиваясь, подолгу стоял на пороге.
В тот вечер он тоже вышел - словно предчувствовал что-то. Потирая большими пальцами ног холодные камни, он стоял и смотрел на штормовое небо, смотрел, как молнии вдалеке прорезают его непроглядную синь. И вдруг услышал….мерный топот, и еще разговор. Он юркнул обратно в щель приоткрытой двери и вглядываясь в сумрак, скоро различил всадника на коне. Всколыхнулась в груди забытая радость - люди, вернулись люди. И в этот момент оглушительный грохот ударил в самое сердце башни - сверху посыпались камни, конь шарахнулся в сторону, а фей, хлопнув дверью, помчался наверх - к своим книгам.
Ярос чуть не слетел на землю - так резко дернулся его конь. Но в последний момент удержался в седле. Чуть сбоку он смотрел на старую башню, с которой сейчас сыпались камни. Все основание ее пошло трещинами и как-то скособочилось. Когда первый порыв урагана стих, Ярос спрыгнул на землю и побежал туда, где раньше была дверь. Часть ее слетела с петель, и теперь она болталась на оставшихся скобах. Протиснувшись внутрь, мальчик пошел наверх. Он старался ступать тихо и аккуратно, но добравшись до круглой «сокровищницы» наверху, взволнованно шагнул вперед.
- Эге-гей! Фей, ты здесь? Я приехал за тобой! - Закричал мальчик и постучал по краю ближайщей полки. Старые доски затрещали и несколько книг съехали вниз. И тут же откуда-то сверху спрыгнул пыльный фей и сердито погрозил Яросу пальцем. Тот протянул руку:
- Я приехал за тобой, слышишь! Нужно уходить.
Не обращая на него никакого внимания, маленький спаситель взволнованно забегал по полкам, поправляя большим мягким пальцем ноги выступившие корешки книг. На все просьбы и уговоры он мотал головой и отталкивал руки Яроса. И сколько мальчик ни старался, в руках оставалась только пыль, а фей ловко сновал среди книг и полок.
- Она сейчас рухнет, разве ты не понимаешь, - задрав голову, кричал мальчик в отчаянии усевшемуся под самым потолком фею. - А я не могу тебя бросить.
И снова и снова пытался добраться до маленького хранителя книг. Но тот только сердился и дул на него теплой пылью, от которой хотелось чихать и плакать.
Ярос обессиленно уселся на ступеньку и огляделся вокруг - трещины в стенах были огромными, и сквозь них виднелись грозовые тучи, быстро мчавшиеся к старой башне. Нужно было уходить. Он снова взглянул на бесконечные полки…
И вдруг стал стаскивать груды книг и складывать их внизу, на каменном полу. Когда фей спрыгнул и встал рядом, замахнувшись кулаком, полном своей книжной пыли, Ярос примирительно сказал:
- Я заберу их с собой. Мы вынесем их отсюда и спрячем в пещере неподалеку. Часть я завтра увезу, а потом вернусь за остальным. И ты поедешь со мной - ведь книгам нужен их хранитель. Поедешь?
Фей задумался и опустил кулак. Он стоял, чуть наклонив голову, и смотрел на мальчика своими большими круглыми глазами. И вдруг улыбнулся, распушив свою бороду во все стороны. А потом залез на самый верх и стал бережно доставать оттуда самые старые и ветхие книги.
Башня рухнула на следующий день с грохотом и треском, бросив вверх столб золотистой пыли. Фей сам видел ее падение, выглядывая из огромного тюка с книгами, привязанного к седлу. Он не испытывал грусти, только поуютнее устроился в тюке и еще раз пересчитал книги. А потом пыльно вздохнул, радуясь тому, что книги и люди снова будут вместе.