Репин, Бродский и портреты Керенского
Глаза
у него бонапартьи
и цвета
защитного френч...
Более приличного фото не нашлось.
Илья Ефимович Репин был натурой увлекающейся, поклонником различных революционных перемен и поэтому понятно, что мимо Февральской революции, которую воспринял с восторгом, он не мог пройти, а уж тем более мимо такого харизматичного лидера, каковым ему представлялся Александр Фёдорович Керенский. Пленённый его обаянием, Репин в письмах к молодому скульптору М.П. Оленину признавался: Какая сложная, гениальная натура. Вот человек родился Наполеоном; какой это талант, какая энергия! И до чего он всегда неожиданно оригинален; а вообще прост и добр, как отмеченный Божием перстом...
Какие разные ассоциации у Маяковского и Репина на Керенского и Наполеона!)
Репин очень хотел написать портрет Керенского.
Его ученик Исаак Бродский смог получить согласие Керенского позировать Репину (а заодно и себе тоже)
Пришит к истории,
пронумерован и скреплен,
и его рисуют -
и Бродский и Репин
Владимир Маяковский, Хорошо!
Художников препроводили в кабинет Керенского в Зимнем дворце (бывшую библиотеку Николая II). Расположившись в кресле свергнутого императора, премьер-министр Временного правительства ещё сильнее ощутил вкус власти... Исаак Бродский вспоминал: Мы приступили к работе: Репин писал с него небольшой этюд в ручном ящике, а я рисовал углем. Наш сеанс происходил за месяц до Октябрьского восстания. Керенскому было уже не до нас. Мой рисунок остался во дворце и там пропал. Репин по своему этюду сделал большой портрет Керенского.
Забегая вперёд. Позже, уже совсем разочаровавшись в своём кумире, Илья Ефимович заметил, что Александр Керенский имел славу почти императора, а оказался таким ничтожеством. Ведь он был самозванец, как Гришка Отрепьев...
Далее портреты художники дописывали каждый в своей мастерской, когда портретируемый был уже не у дел.
Портрет Керенского, 1917 год. Холст, масло. Частное собрание
Исаак БРОДСКИЙ
Портрет Александра Фёдоровича Керенского кисти Исаака Бродского демонстрирует героя, политического вождя, волевого и энергичного. Премьер-министр кажется крупным, атлетически сложенным, уверенным в себе, с проницательным и решительным взглядом холодных глаз. Он смотрит на зрителя в упор, как бы оценивая, соизмеряя его с собой. Фигура Керенского выделяется на фоне белой стены, нет ни царских покоев, ни резного кресла, ни причудливой игры света. Он написан именно таким, каким его видело современное русское общество - лидером, кумиром, способным совершить чудо.
Портрет Керенского, 1917-1918 годы. Линолеум, масло. Государственный Центральный музей современной истории России
Илья РЕПИН
Оба портрета Ильи Ефимовича написаны на линолеуме свободной, экспрессионистической манере. Фигура Керенского погружена в исключительную световоздушную среду, где отдельные световые пятна местами выхватывают её из пространства. Керенский сидит в резном кресле вполоборота, глядя на зрителя, слегка наклонив крупную, по сравнению с худощавым торсом, голову. Его лицо с лукавой полуулыбой и пронизывающим взглядом, выглядит усталым, но довольным. Из-под манжет торчат непропорционально крупные кисти рук, словно Александр Федорович уже вырос из сшитого на военный манер костюмчика.
Чуковский, в октябре 1917 года посетивший Репина, вспоминал: ...портрет Керенского смел, Керенский тускло глядит с тускло написанного зализанного коричневого портрета, но на волосах у него безвкуснейший и претенциознейший зайчик.
- Так и нужно! - объясняет Репин. - Тут не монументальный портрет, а случайный - случайного человека... Правда, гениального человека - у меня есть фантазия, - и обывательски стал комментировать дело Корнилова. Перед Керенским он преклоняется, а Корнилов - нет, недалекий, солдафон...
Портрет А.Ф. Керенского. 1917-1918 годы. Линолеум, масло. Частное собрание, Россия
Илья РЕПИН
Второй портрет выглядит более законченным и продуманным как по рисунку, так и в цветовом решении. Световой акцент смещённый с лица на нервные суховатые руки, одна из которых затянутая в черную перчатку, тонко подчеркивает таинственность натуры Керенского. Работа гораздо больше насыщена колористически, глубоки бутылочно-зеленые, багровые, коричневые тона, а белёсый свет, напротив, будто проникает в кабинет через мутные, пыльные окна. Улыбающееся лицо Керенского изображено анфас, его рассеянно блуждающий взгляд мерцает в полумраке. Здесь Керенский притягивает и отталкивает одновременно. Хотел ли этого Репин или нет, но он явил нам почти карикатурную силу и мощь новоиспеченной исторической персоны...
Впоследствии Илья Ефимович Репин просто и буднично рассказал советским художникам, приехавшим в его Пенаты, что солнечный свет на портретах олицетворяет радость, а Керенский - тёмные силы. Старенький был, забывать стал...