из архивов
Что-то лето мне вспомнилось... детское такое лето... про пионерский лагерь.
В лагерях я была целых три раза. И эти разы были очень разные. Потому что один раз мне было 7 лет, другой 13 и потом 14.
Первый раз лагерь назывался "Рожаночка" и находился где-то посреди Карпатских гор.
Провожали меня к автобусу всей семьёй. Мама с отчимом, бабушка с дедом и тётя Люба с головной болью. Врать не буду - было мне страшно и ново. Первый раз я ехала так далеко одна, и на целых 24 дня! У меня был свой чемоданчик и ракетки для бадминтона.
Бабушка перечисляла список продуктов, которые я должна была съесть в автобусе, мама уговаривала меня, что ничего страшного не происходит, дед ходил вокруг своего нового "москвича" и гордо пинал ногой колёса, тётя Люба лечила голову «Жигулёвским» пивом за углом, а отчим с интересом рассматривал других мам.
Тут к автобусу подошёл водитель, рявкнул: "Грузимся!" - и я разревелась.
Бабушка меня любила. А поскольку парадом командовала она, то дедов "москвич" медленно тронулся за автобусом в сторону Карпатских гор.
Из того сезона я запомнила немного. Тропинку в столовку, где кормили липкими котлетами, дискотеку, куда наш пятый отряд не пускали, ночные намазывания зубной пастой, двойную радугу, купание в горной речке... Наверное, я бы запомнила всего гараздо больше, но на пятый день мне разбили качелей голову, и дедов "москвич" увёз меня, счастливую, домой.
За пять дней я успела выучить лагерную песню, влюбиться в мальчика из второго отряда, написать два письма домой, заполнить две девочковые анкеты, пережить ночь страшных историй, увидеть настоящую мальчиковую пипиську. Они называли её "пендик» (похоже на игрушечный пистолет, который называли «пестик»), лишиться зуба, заработать понос, потерять два воланчика и спортивные штаны, и начать рисовать стенгазету.
Жить в пионерском лагере мне нифига не понравилось.
В лагерях я была целых три раза. И эти разы были очень разные. Потому что один раз мне было 7 лет, другой 13 и потом 14.
Первый раз лагерь назывался "Рожаночка" и находился где-то посреди Карпатских гор.
Провожали меня к автобусу всей семьёй. Мама с отчимом, бабушка с дедом и тётя Люба с головной болью. Врать не буду - было мне страшно и ново. Первый раз я ехала так далеко одна, и на целых 24 дня! У меня был свой чемоданчик и ракетки для бадминтона.
Бабушка перечисляла список продуктов, которые я должна была съесть в автобусе, мама уговаривала меня, что ничего страшного не происходит, дед ходил вокруг своего нового "москвича" и гордо пинал ногой колёса, тётя Люба лечила голову «Жигулёвским» пивом за углом, а отчим с интересом рассматривал других мам.
Тут к автобусу подошёл водитель, рявкнул: "Грузимся!" - и я разревелась.
Бабушка меня любила. А поскольку парадом командовала она, то дедов "москвич" медленно тронулся за автобусом в сторону Карпатских гор.
Из того сезона я запомнила немного. Тропинку в столовку, где кормили липкими котлетами, дискотеку, куда наш пятый отряд не пускали, ночные намазывания зубной пастой, двойную радугу, купание в горной речке... Наверное, я бы запомнила всего гараздо больше, но на пятый день мне разбили качелей голову, и дедов "москвич" увёз меня, счастливую, домой.
За пять дней я успела выучить лагерную песню, влюбиться в мальчика из второго отряда, написать два письма домой, заполнить две девочковые анкеты, пережить ночь страшных историй, увидеть настоящую мальчиковую пипиську. Они называли её "пендик» (похоже на игрушечный пистолет, который называли «пестик»), лишиться зуба, заработать понос, потерять два воланчика и спортивные штаны, и начать рисовать стенгазету.
Жить в пионерском лагере мне нифига не понравилось.