(no subject)
Он живёт в замочной скважине. Я точно знаю. Когда я наклоняюсь, чтобы на него посмотреть, он дует холодным мне в глаз, и я ничего не вижу.
Но он там. Точно.
По ночам он поёт. Похоже, как будто свистит, но на самом деле поёт.
Голосок тонкий такой, как ниточка. Она тянется прямо из замочной скважины к занавеске. И если я встану и пойду, то обязательно порежусь. Поэтому ночью я могу только на четвереньках.
Иногда он приходит в мою кровать, когда я сплю. Нет, я не видела. Просто такой холодок сразу вдоль руки. И поёт тоненько прямо в ухо.
И надо крепко-крепко зажмуриться и сказать вслух: «Это выдумка! Этого не бывает!»
Меня так мама научила. Только это не помогает. Это, наоборот, только хуже. Он потом сердится и пугает меня.
Знаете, как пугает? Вот я, например, сижу у окна, смотрю на улицу. И вдруг, как будто меня заморозили - не могу пошевелиться. А он сзади подходит и начинает меня обнюхивать. Ну, мне так кажется, я же посмотреть не могу. И вдоль спины как будто кипяток льют. Очень страшно...
Игрушки пропадать стали. Я так думаю, это он берёт поиграть.
А может, он их ест, я не знаю. Только я слышала, как он в коробке шуршит под кроватью. А потом тащит в свою замочную скважину.
Папа меня ругает, и игрушки покупать перестал. Говорит, я обманщица. Я не обижаюсь. Просто теперь не рассказываю им - всё равно толку никакого.
Сперва мама со мной в комнате спала - верила. Он когда петь начинал тоненько, я маму будила. Только никому не слышно. Это, видать, для меня только песня.
Я всё думаю, что будет, когда он все игрушки к себе перетаскает? Не хочу думать, а всё равно думается.
Так что я ваш ключ не воровала. Я только попробовать взяла. Мне очень важно - подобрать ключ. Понимаете? Я уже разные пробовала. Но всё равно щёлочки остаются. Я наклоняюсь, и оттуда дует. А надо, чтобы плотно вошёл, чтобы ни сквознячка, ни ниточки.
Пластилин не помогает, нет. Ничего не помогает.
Я пойду, ладно? А то скоро стемнеет. Я, честное слово, ключ отдам. Только маме не говорите.
Но он там. Точно.
По ночам он поёт. Похоже, как будто свистит, но на самом деле поёт.
Голосок тонкий такой, как ниточка. Она тянется прямо из замочной скважины к занавеске. И если я встану и пойду, то обязательно порежусь. Поэтому ночью я могу только на четвереньках.
Иногда он приходит в мою кровать, когда я сплю. Нет, я не видела. Просто такой холодок сразу вдоль руки. И поёт тоненько прямо в ухо.
И надо крепко-крепко зажмуриться и сказать вслух: «Это выдумка! Этого не бывает!»
Меня так мама научила. Только это не помогает. Это, наоборот, только хуже. Он потом сердится и пугает меня.
Знаете, как пугает? Вот я, например, сижу у окна, смотрю на улицу. И вдруг, как будто меня заморозили - не могу пошевелиться. А он сзади подходит и начинает меня обнюхивать. Ну, мне так кажется, я же посмотреть не могу. И вдоль спины как будто кипяток льют. Очень страшно...
Игрушки пропадать стали. Я так думаю, это он берёт поиграть.
А может, он их ест, я не знаю. Только я слышала, как он в коробке шуршит под кроватью. А потом тащит в свою замочную скважину.
Папа меня ругает, и игрушки покупать перестал. Говорит, я обманщица. Я не обижаюсь. Просто теперь не рассказываю им - всё равно толку никакого.
Сперва мама со мной в комнате спала - верила. Он когда петь начинал тоненько, я маму будила. Только никому не слышно. Это, видать, для меня только песня.
Я всё думаю, что будет, когда он все игрушки к себе перетаскает? Не хочу думать, а всё равно думается.
Так что я ваш ключ не воровала. Я только попробовать взяла. Мне очень важно - подобрать ключ. Понимаете? Я уже разные пробовала. Но всё равно щёлочки остаются. Я наклоняюсь, и оттуда дует. А надо, чтобы плотно вошёл, чтобы ни сквознячка, ни ниточки.
Пластилин не помогает, нет. Ничего не помогает.
Я пойду, ладно? А то скоро стемнеет. Я, честное слово, ключ отдам. Только маме не говорите.