I
Он пишет ей.
Анна, здравствуйте.
Понимаю, что теперь так не делают. И что все тексты длиннее 140 букв - это слишком много. Понимаю. Я и сам справлялся в нашем с вами общении короткими смыслами вперемешку со смайликами. Чтобы не вызвать подозрений в занудстве, и не выглядеть как-то нарочито. Но теперь, после нашей с вами первой встречи, я знаю, что совершенно не смогу обойтись без письма.
Я навсегда запомню момент, когда увидел вас впервые. Нет. Я, конечно, имел удовольствие видеть вас на фотографических ваших карточках. Но это, примерно, как знать Париж по открытке с Эйфелевой башней. Вы шли по свежему снегу уверенно, пусть и не без шансов на падение. Казалось, что если вы вдруг потеряете равновесие, то мир вокруг вас упадет, а вы продолжите свой шаг. И я подумал о том, как вы красивы в этой нелепой своей уверенности и манере.
Вы подошли, и вместе с вами меня окружил аромат. Я не знаю еще, что в нем зашифровано, но, кажется, что не смогу забыть его еще очень долго. Пока время не распрямит складки памяти, превратив удаляющееся прошлое в эскиз произошедшего, его интерпретацию. Вы подошли и заговорили, и я заговорил в ответ. И это было так легко. И это было так естественно. Говорить с вами. Как будто вся предыдущая жизнь и наше с вами незнакомство были случайностью.
Анна, весь вечер я смотрел на странные искры в ваших глазах. Когда вы смеетесь, смех происходит взлетом фейерверка. Загорается в уголках ваших губ, и взлетает с моментальным свистом разлетаясь мириадами осколков звезд в глазах. Это удивительно. Я часто упускал из внимания то, что именно вы говорили, завороженный картиной.
Анна, я так рад, что узнал вас. И что мы с вами все же встретились. Теряюсь в догадках, могу ли быть интересным вам для продолжения знакомства, и не пугаю ли этим стилем устаревших обращений в письме. Но мне кажется, будто вы созданы для писем. Впрочем, если в ответ у вас родится только улыбка или картинка с недовольным котом - это тоже вполне себе ответ. Буду рад вас услышать и прочитать.
Марк