Поможем Сурену Газаряну и Евгению Витишко!
Оригинал взят у rospillesв Поможем Сурену Газаряну и Евгению Витишко!
Evgeny Vitishko, опубликовано в Поможем Сурену Газаряну и Евгению Витишко!
Evgeny Vitishko22 марта г. 21:53
Сегодня адвокат Сурена Виолетта Волкова передала мне письма написанные им и Виктором Дутловым в изоляторе. Набрал и публикую без комментариев, прошу по возможности перепостить.
С уважением Евгений Витишко
13 марта я и мой адвокат Виктор Дутлов были схвачены охранниками дачи Ткачева Ярышко и Казаровым, которые отняли у меня фотоаппарат и телефон, а потом заковали в наручники и силой притащили в будку возле ворот резиденции губернатора.
После приехали полицейские и арестовали нас с Виктором «за неповиновение». Лживый рапорт о неповиновении составил Джубгский опер Бутов. Еще в бытность милиционером он участвовал в задержании гражданских активистов возле дачи Ткачева в феврале 2011, а потом приезжал ко мне домой в марте 2012 чтобы доставить в Туапсе на допрос. Но в рапорте Бутов написал, что увидел незнакомого мужчину и попросил его, т.е. меня, предъявить документы, удостоверяющие личность. Я отказался и вместе с Дутловым стал убегать. На самом же деле, когда Бутов приехал на дачу Ткачева, я был прикован к грабителю-охраннику Ярышко и скрыться мог только вместе с ним, но не с адвокатом.
Мы сделали заявление об ограблении и указали Бутову на охранников, в карманах которых скрывались мои фотоаппарат и телефон. Охранник Ярышко попытался отстегнуть наручники и уйти, но я его остановил и потребовал от Бутова в присутствии понятых изъять мой фотоаппарат из кармана Ярышко. Понятых Бутов не
вызвал, но фотоаппарат приказал вытащить и положить на стол. После этого с меня сняли наручники и я стал писать заявление об ограблении. Тем временем к даче съехалось несколько машин с местным начальством и верхушкой Джубгской полиции. Вокруг будки охраны расставили полицейских, которые не позволяли нам отходить далее 10 метров от нее. В 18.30 приехал дознаватель Папикян, который затем стал вместе с Виктором составлять протокол осмотра места происшествия. Тем временем опер Бутов вместе с начальством и грабителями ушли наверх, где, якобы, обнаружили повреждение забора. Задерживать охранников-грабителей полицейские не захотели, пообещав, что после осмотра места происшествия всех доставят в отделение для дальнейшего разбирательства.
Начальство продолжало съезжаться. Люди в костюмах с озабоченными лицами проходили мимо нас вглубь территории, где явно шло совещание. Наконец, примерно в 22.30, в будку вошли двое полицейских и сообщили, что будут составлять на нас протоколы за «неповиновение». Эти двое - прапорщик Плотников и старшина Юингер - приежали на дачу вместе Бутовым и прекрасно видели как развивались события. Тем не менее, протоколы по 19,3 были составлены.
Мировой судья Бондырев, а после районные судьи Шевченко и Вороненков не осмелились поставить под сомнения лживые объяснения грабителей и рапорт Бутова. Отворачивая лица и пряча глаза. Нам с Виктором написали постановление о 10 сутках ареста, которые затем закрепили неподлежащими обжалованию решениями.
Теперь идут 5 сутки нашего ареста. В соседней камере на полу, скорчившись лежит человек. Больше часа весь контингент пытается вызвать дежурного криками, сумасшедшими ударами в двери, бросая в коридор зажженные газеты. Человек умирает, реакции нет… (выяснилось, что всех сотрудников с/п вызвали на совещание).
Вчера вечером нас с Виктором дважды вызывали на беседы с начальником туапсинской полиции Михаилом Смирновым. Он сообщил, что наше с Витишко уголовное дело нужно срочно передавать в суд и нам надо начинать с ним знакомиться. Если же я не соглашусь подписать протокол об ознакомлении с делом сразу, то после выхода из спецприемника мне изменят меру пресечения на арест. После долгих переговоров договорились только до того, что раньше понедельника мы начинать работу с делом не будем.
Только что в камеру явился сам господин Смирнов со своими помощниками, «просто посмотреть». На его лице прямо читается - «за что мне это наказание…». Вчера в своем кабинете он долго рассуждал о том, что мы с Витишко подстрекатели народа, который может, не разобравшись, выйти на улицы с вилами против его подчиненных. «Раз забор стоит, то его нельзя трогать и не вам судить о его законности» - такую позицию занял Смирнов, многозначительно добавив, что знает не меньше нашего, но при этом не «будоражит» людей.
Обсуждая итоги разговора с начальником полиции, мы пришли к выводу, что давление усиливается не только на полицию, но и на прокуратуру. Времени на защиту практически не осталось, ни одно из наших ходатайств не удовлетворили во время следствия.
Туапсинский суд, скорее всего, выполнит лишь функцию нотариуса и «заверит» подготовленные следствием обвинительные заключения.
Не исключено, что это произойдет уже на первом судебном заседании через неделю. Сейчас для нас с Женей Витишко важно не оказаться под стражей. В этом случае судебное разбирательство, наоборот, может сильно растянуться.
Несмотря на эти грустные мысли, сидя в каменном мешке с грязными стенами, я чувствую себя достаточно спокойно. Я очень благодарен всем вам, поддерживающим нас в эти дни. Эта поддержка ощущается и здесь, в стенах спецприемника, в кабинетах следователей и полицейских начальников, в залах судов и в тесных автозаках. Благодаря этой поддержке я могу смело смотреть в глаза полицейским и судьям, видеть, как они отводят взгляд, чувствовать их тоскливый страх и еще неосознанный стыд.
Я очень благодарен лично Александру Ткачеву за то, что он дал понять всем этим винтикам системы - ради своего забора губернатор готов сделать их преступниками и лжецами, опричниками, охраняющими барские владения от российского народа. Ткачев четко и ясно на глазах общества указал судьям, прокурорам и полицейским на их реальное место.
Сам Ткачев уже никогда не будет свободным, скрываясь за колючей проволкой от своего народа даже во время отдыха. С высоты своего положения могу ему только посочувствовать…
Evgeny Vitishko, опубликовано в Поможем Сурену Газаряну и Евгению Витишко!
Evgeny Vitishko22 марта г. 21:53
Сегодня адвокат Сурена Виолетта Волкова передала мне письма написанные им и Виктором Дутловым в изоляторе. Набрал и публикую без комментариев, прошу по возможности перепостить.
С уважением Евгений Витишко
13 марта я и мой адвокат Виктор Дутлов были схвачены охранниками дачи Ткачева Ярышко и Казаровым, которые отняли у меня фотоаппарат и телефон, а потом заковали в наручники и силой притащили в будку возле ворот резиденции губернатора.
После приехали полицейские и арестовали нас с Виктором «за неповиновение». Лживый рапорт о неповиновении составил Джубгский опер Бутов. Еще в бытность милиционером он участвовал в задержании гражданских активистов возле дачи Ткачева в феврале 2011, а потом приезжал ко мне домой в марте 2012 чтобы доставить в Туапсе на допрос. Но в рапорте Бутов написал, что увидел незнакомого мужчину и попросил его, т.е. меня, предъявить документы, удостоверяющие личность. Я отказался и вместе с Дутловым стал убегать. На самом же деле, когда Бутов приехал на дачу Ткачева, я был прикован к грабителю-охраннику Ярышко и скрыться мог только вместе с ним, но не с адвокатом.
Мы сделали заявление об ограблении и указали Бутову на охранников, в карманах которых скрывались мои фотоаппарат и телефон. Охранник Ярышко попытался отстегнуть наручники и уйти, но я его остановил и потребовал от Бутова в присутствии понятых изъять мой фотоаппарат из кармана Ярышко. Понятых Бутов не
вызвал, но фотоаппарат приказал вытащить и положить на стол. После этого с меня сняли наручники и я стал писать заявление об ограблении. Тем временем к даче съехалось несколько машин с местным начальством и верхушкой Джубгской полиции. Вокруг будки охраны расставили полицейских, которые не позволяли нам отходить далее 10 метров от нее. В 18.30 приехал дознаватель Папикян, который затем стал вместе с Виктором составлять протокол осмотра места происшествия. Тем временем опер Бутов вместе с начальством и грабителями ушли наверх, где, якобы, обнаружили повреждение забора. Задерживать охранников-грабителей полицейские не захотели, пообещав, что после осмотра места происшествия всех доставят в отделение для дальнейшего разбирательства.
Начальство продолжало съезжаться. Люди в костюмах с озабоченными лицами проходили мимо нас вглубь территории, где явно шло совещание. Наконец, примерно в 22.30, в будку вошли двое полицейских и сообщили, что будут составлять на нас протоколы за «неповиновение». Эти двое - прапорщик Плотников и старшина Юингер - приежали на дачу вместе Бутовым и прекрасно видели как развивались события. Тем не менее, протоколы по 19,3 были составлены.
Мировой судья Бондырев, а после районные судьи Шевченко и Вороненков не осмелились поставить под сомнения лживые объяснения грабителей и рапорт Бутова. Отворачивая лица и пряча глаза. Нам с Виктором написали постановление о 10 сутках ареста, которые затем закрепили неподлежащими обжалованию решениями.
Теперь идут 5 сутки нашего ареста. В соседней камере на полу, скорчившись лежит человек. Больше часа весь контингент пытается вызвать дежурного криками, сумасшедшими ударами в двери, бросая в коридор зажженные газеты. Человек умирает, реакции нет… (выяснилось, что всех сотрудников с/п вызвали на совещание).
Вчера вечером нас с Виктором дважды вызывали на беседы с начальником туапсинской полиции Михаилом Смирновым. Он сообщил, что наше с Витишко уголовное дело нужно срочно передавать в суд и нам надо начинать с ним знакомиться. Если же я не соглашусь подписать протокол об ознакомлении с делом сразу, то после выхода из спецприемника мне изменят меру пресечения на арест. После долгих переговоров договорились только до того, что раньше понедельника мы начинать работу с делом не будем.
Только что в камеру явился сам господин Смирнов со своими помощниками, «просто посмотреть». На его лице прямо читается - «за что мне это наказание…». Вчера в своем кабинете он долго рассуждал о том, что мы с Витишко подстрекатели народа, который может, не разобравшись, выйти на улицы с вилами против его подчиненных. «Раз забор стоит, то его нельзя трогать и не вам судить о его законности» - такую позицию занял Смирнов, многозначительно добавив, что знает не меньше нашего, но при этом не «будоражит» людей.
Обсуждая итоги разговора с начальником полиции, мы пришли к выводу, что давление усиливается не только на полицию, но и на прокуратуру. Времени на защиту практически не осталось, ни одно из наших ходатайств не удовлетворили во время следствия.
Туапсинский суд, скорее всего, выполнит лишь функцию нотариуса и «заверит» подготовленные следствием обвинительные заключения.
Не исключено, что это произойдет уже на первом судебном заседании через неделю. Сейчас для нас с Женей Витишко важно не оказаться под стражей. В этом случае судебное разбирательство, наоборот, может сильно растянуться.
Несмотря на эти грустные мысли, сидя в каменном мешке с грязными стенами, я чувствую себя достаточно спокойно. Я очень благодарен всем вам, поддерживающим нас в эти дни. Эта поддержка ощущается и здесь, в стенах спецприемника, в кабинетах следователей и полицейских начальников, в залах судов и в тесных автозаках. Благодаря этой поддержке я могу смело смотреть в глаза полицейским и судьям, видеть, как они отводят взгляд, чувствовать их тоскливый страх и еще неосознанный стыд.
Я очень благодарен лично Александру Ткачеву за то, что он дал понять всем этим винтикам системы - ради своего забора губернатор готов сделать их преступниками и лжецами, опричниками, охраняющими барские владения от российского народа. Ткачев четко и ясно на глазах общества указал судьям, прокурорам и полицейским на их реальное место.
Сам Ткачев уже никогда не будет свободным, скрываясь за колючей проволкой от своего народа даже во время отдыха. С высоты своего положения могу ему только посочувствовать…