ВСПЫХНЕТ ПОБЕДНЫЙ ФЛАГ
Читайте стихи, родня.
Главное - поэзия. Главное - слово.
Ульяна Полынина
***
У Седого свита из ста хвостов -
повелитель бездомных псин.
По-осеннему заалел простор,
а в душе поёт клавесин.
Возвращается рядовой Седой
в окружении злых зверюг,
щедро делится со зверьём едой.
Скоро скажут идти на юг…
Мокрый нос вздымается у щеки.
Контратак бесконечный сквош…
У овчарки пузо - видать, щенки,
отсыпает тушёнки в ковш.
У собак глазищи - сыщи умней.
И послушают, и поймут.
И уже не боятся больших огней
украинских военных смут.
Говорят, мы увязли и фронт застыл.
Но за залпом взлетает залп.
А в траншее создан собачий тыл,
пёсий дом и родильный зал.
Пять щенков скулят, и поля в огне,
и дрожит молодая мать.
Но война не терпит телячьих не…
И приказано исполнять.
А под утро весть прилетит под дых.
Обрывается жизнь, как нить.
«Пал геройской смертью Андрей Седых»,
и овчарка зайдётся выть.
***
Когда подходит смерть на расстоянье вскинутой руки,
мужчины называют своих женщин как затонувшие материки.
Унылые светила тускнут нá небе, выпрыгивают из орбит.
Земля взрывается протуберанцами,
от битв - рябит.
Космические корабли спускают паруса
и пό небу влачат.
Испуганные женщины несут в зубах своих испуганных волчат.
За перекопами и терриконами грядёт гряда густых траншей.
И ветер гонит пό небу свой грозовой табун взашей.
Когда до взрыва остаётся лишь последний пуск, последний крик,
в степи всплывает раскалённой материк.
***
Время летит и тянется. Светится Млечный Путь.
Луж маслянистый глянец. Красного неба ртуть.
Сонные и безликие, будут сады ржаветь.
Мокрые сердолики отяготили ветвь.
У стихотворца юного холодно в блиндаже.
Хаймерсы не доплюнули, можно заснуть уже.
Сквозь дремоту рифмуется (так запиши, поэт!)
утро, родная улица, девушки силуэт.
Как же промозгло, сладу нет. Шёпотом матерясь,
солнце под вечер падает во фронтовую грязь.
Осень теплом не делится, зябко, хоть волком вой.
Да не рифмуй «скуделица», ты же пока живой.
Скоро пойдёт распутица. После войны - филфак.
Рифмы вспорхнут и сбудутся. Вспыхнет победный флаг.
Время летит и тянется. Южная мерзлота.
Свой неустанный танец вновь завела арта.
Главное - поэзия. Главное - слово.
Ульяна Полынина
***
У Седого свита из ста хвостов -
повелитель бездомных псин.
По-осеннему заалел простор,
а в душе поёт клавесин.
Возвращается рядовой Седой
в окружении злых зверюг,
щедро делится со зверьём едой.
Скоро скажут идти на юг…
Мокрый нос вздымается у щеки.
Контратак бесконечный сквош…
У овчарки пузо - видать, щенки,
отсыпает тушёнки в ковш.
У собак глазищи - сыщи умней.
И послушают, и поймут.
И уже не боятся больших огней
украинских военных смут.
Говорят, мы увязли и фронт застыл.
Но за залпом взлетает залп.
А в траншее создан собачий тыл,
пёсий дом и родильный зал.
Пять щенков скулят, и поля в огне,
и дрожит молодая мать.
Но война не терпит телячьих не…
И приказано исполнять.
А под утро весть прилетит под дых.
Обрывается жизнь, как нить.
«Пал геройской смертью Андрей Седых»,
и овчарка зайдётся выть.
***
Когда подходит смерть на расстоянье вскинутой руки,
мужчины называют своих женщин как затонувшие материки.
Унылые светила тускнут нá небе, выпрыгивают из орбит.
Земля взрывается протуберанцами,
от битв - рябит.
Космические корабли спускают паруса
и пό небу влачат.
Испуганные женщины несут в зубах своих испуганных волчат.
За перекопами и терриконами грядёт гряда густых траншей.
И ветер гонит пό небу свой грозовой табун взашей.
Когда до взрыва остаётся лишь последний пуск, последний крик,
в степи всплывает раскалённой материк.
***
Время летит и тянется. Светится Млечный Путь.
Луж маслянистый глянец. Красного неба ртуть.
Сонные и безликие, будут сады ржаветь.
Мокрые сердолики отяготили ветвь.
У стихотворца юного холодно в блиндаже.
Хаймерсы не доплюнули, можно заснуть уже.
Сквозь дремоту рифмуется (так запиши, поэт!)
утро, родная улица, девушки силуэт.
Как же промозгло, сладу нет. Шёпотом матерясь,
солнце под вечер падает во фронтовую грязь.
Осень теплом не делится, зябко, хоть волком вой.
Да не рифмуй «скуделица», ты же пока живой.
Скоро пойдёт распутица. После войны - филфак.
Рифмы вспорхнут и сбудутся. Вспыхнет победный флаг.
Время летит и тянется. Южная мерзлота.
Свой неустанный танец вновь завела арта.