(no subject)
А это другие мои дедушка и бабушка.
Это село Каликино Добровского района, сегодня - Липецкая область, а раньше была Тамбовской.
Это верхнедонская земля. Все мои предки по отцовской линии с XVII века жили там. Они принадлежали к сословию «однодворцев». Сейчас о нем часто пишут. Однодворцы не были крепостными, вели хозяйство, а в случае военной угрозы - обращались в военных.
Их набирали из монастырских крестьян, дворянских детей, казаков.
Прилепины (согласно бумагам) ходили на Крым еще в первые Петровские походы (в одном из походов среди служилых значится еще и пушкарь Шолохов - это прямой предок писателя).
Однодворцы часто мелькают у Бунина (он наш, в сущности, сосед: Елец - это недалеко).
Деда моего (на фото) звали Прилепин Семен Захарович. Он был комбайнером, потом его призвали на фронт и он был артиллеристом, потом его взяли в плен, но он не умер в лагерях, где умерли все, с кем он туда попал; когда его освободили - никаких обвинений ему не предъявили: в плен тогда попала целая армия; а в 50-е уже и наградили.
Бабушку мою звали (в девичестве) Вострикова Мария Павловна.
Они поженились в 1941 году. Характерно, что к тому времени 24 года как не было никаких сословий, но и Прилепины, и Востриковы были однодворцами, и всё равно браки старались заключать внутри своего уже распущенного сословия.
Бабушка с 1941 года не получала от деда никаких вестей и всё равно его дождалась.
Они родили троих детей и прожили 60 лет вместе. Дедушка дожил до 84, а бабушка в здравом уме и здравой памяти, читая Евангелие без очков, - до 96 лет.
За их спинами Спаситель - работа моего отца.
Дедушка и бабушка были людьми другой человеческой породы, природы - подобных им я не встречаю вовсе. Бабушка никогда не лечилась и не пила таблеток, никаких. Дедушка никогда не повышал голос, но у него и так был мощный баритон, как у Левитана, и его было слышно с другого конца улицы.
Они несли ненавязчивое и необъяснимое человеческое достоинство, очевидное для всех окружающих. Они были очень скромны и ни разу в жизни не рассказывали ничего о своих страданиях, разве что чуть в сказочно-ироническом контексте.
Я знаю весь род однодворцев Прилепиных с XVII века поимённо, но хожу кругами вокруг этого генеалогического древа, словно утерял ключ, который позволил бы мне туда зайти и сесть с краю лавки как законному и своему.
Я найду этот ключ.
Это село Каликино Добровского района, сегодня - Липецкая область, а раньше была Тамбовской.
Это верхнедонская земля. Все мои предки по отцовской линии с XVII века жили там. Они принадлежали к сословию «однодворцев». Сейчас о нем часто пишут. Однодворцы не были крепостными, вели хозяйство, а в случае военной угрозы - обращались в военных.
Их набирали из монастырских крестьян, дворянских детей, казаков.
Прилепины (согласно бумагам) ходили на Крым еще в первые Петровские походы (в одном из походов среди служилых значится еще и пушкарь Шолохов - это прямой предок писателя).
Однодворцы часто мелькают у Бунина (он наш, в сущности, сосед: Елец - это недалеко).
Деда моего (на фото) звали Прилепин Семен Захарович. Он был комбайнером, потом его призвали на фронт и он был артиллеристом, потом его взяли в плен, но он не умер в лагерях, где умерли все, с кем он туда попал; когда его освободили - никаких обвинений ему не предъявили: в плен тогда попала целая армия; а в 50-е уже и наградили.
Бабушку мою звали (в девичестве) Вострикова Мария Павловна.
Они поженились в 1941 году. Характерно, что к тому времени 24 года как не было никаких сословий, но и Прилепины, и Востриковы были однодворцами, и всё равно браки старались заключать внутри своего уже распущенного сословия.
Бабушка с 1941 года не получала от деда никаких вестей и всё равно его дождалась.
Они родили троих детей и прожили 60 лет вместе. Дедушка дожил до 84, а бабушка в здравом уме и здравой памяти, читая Евангелие без очков, - до 96 лет.
За их спинами Спаситель - работа моего отца.
Дедушка и бабушка были людьми другой человеческой породы, природы - подобных им я не встречаю вовсе. Бабушка никогда не лечилась и не пила таблеток, никаких. Дедушка никогда не повышал голос, но у него и так был мощный баритон, как у Левитана, и его было слышно с другого конца улицы.
Они несли ненавязчивое и необъяснимое человеческое достоинство, очевидное для всех окружающих. Они были очень скромны и ни разу в жизни не рассказывали ничего о своих страданиях, разве что чуть в сказочно-ироническом контексте.
Я знаю весь род однодворцев Прилепиных с XVII века поимённо, но хожу кругами вокруг этого генеалогического древа, словно утерял ключ, который позволил бы мне туда зайти и сесть с краю лавки как законному и своему.
Я найду этот ключ.