ПОЦЕЛОВАННЫЙ РОССИЕЙ
(От администратора)
Андрей Рудалёв:
Давайте еще раз попытаюсь сформулировать мысль о том, что могло бы произойти 6 мая. Если бы не вмешалось чудо. Чудо, которое столетиями присматривает за отечественной историей и культурой. Сопровождает и опекает ее. Это было бы наше антизеркало 6 июня. Наша Черная речка, тем более, что река там наличествует и совсем рядом. Это не преувеличение, не превосходные степени и не кумиропочитание, а реальность.
Надо просто смело сказать и запомнить: Захар Прилепин - большой русский писатель. А слово, книга, словесность в России - известно что. Она сама - цивилизация слова, цивилизация живых идей, исходящих из него.
Часто взвешивают на весах: политик или писатель. Все сотню раз слышали вот это спекулятивное: политик победил писателя. Но дело в том, что это совершенно некогерентные вещи, которые в России даже ставить рядом не стоит.
Это в Штатах, как писал Стейнбек, «писатели находятся чуть ниже акробатов и чуть выше тюленей». Для отечественной же цивилизации писатель, как митрополит Илларион Киевский, Феодосий Печерский или Кирилл Туровский, - святой. Его воспринимали заступником, как Серапиона Владимирского. Он являлся в сложные и судьбоносные периоды отечественной истории, как Епифаний Премудрый или затем Иосиф Волоцкий и Нил Сорский. Он становился яростным духом противостояния цивилизационному расколу, что неистовый Аввакум. Являл собой цивилизационный синтез, что Ломоносов. Сиял настоящим солнцем, от которого пошло современное культурное летоисчисление, как Пушкин. А затем поднимался до невероятных, казалось бы, недостижимых человеку высот, где еще чуть-чуть, и Христос сойдет к беседе. И имя этих невероятных вершин - Достоевский, Толстой, Шолохов. Что там говорить: Россия - сама книга, которую читает Господь, чтобы лучше понять свое творение. Простить.
И вот теперь снова повторим: Захар Прилепин - большой русский писатель. И это стало очевидным не 6 мая, а еще в нулевые - после первых его книг. После романа «Санькя», рассказов книги «Грех», а затем «Обитель» сняла все сомнения.
У нас долгое время твердили, что вот-вот явится большой русский роман, задавались вопросом: где наши новые Гоголи и Чеховы? Где, где… Дальнозоркие, мы крайне редко замечаем и ценим то, что рядом и близко. Что реально, а не в формате мечты или грезы. Ну вот он с нами. Новый. Наш. Не дубль, а со своим именем. Неповторимым. Мы готовы его принять или надо дорасти? Сколько? Сто-двести лет, а пока покидаем комья грязи?..
Конечно, большое видится на расстоянии. Но распознать рядом, пожать руку, услышать голос, вчитаться в строчку не каноническую, а живую, пишущуюся - это же огромная радость и счастье. Или проще делать вид и ничего не замечать, судачить о неоднозначности, прятаться за какие-то еще трафаретные фразы, пересуды и побасенки? А что, пришел бы новый Достоевский, как все мечтали, и он был бы комфортен и удобен всем, няшный и прикольный, с анекдотами про старушек, универсальный для подгона под любую мерку?.. Смешно.
Вот и, мягко говоря, оппоненты изобрели формулу: дескать, до 2014 года был писатель, но после весь вышел и ничего достойного не написал. Суть ведь подобных объяснений не в их соответствии реальности, а в комфорте и удобстве для объясняющего, которому крайне тоскливо тревожить свою картину мира.
Так и шанс России стать наконец-то «нормальной» страной, по их мнению, был тогда окончательно утрачен. В России, дескать, вновь пробудилось ее исконное темное и злодейское начало. Преступное. Сейчас подтянется ватага иноагентов с Зыгарем-Дудем* и зачитает обвинительное заключение.
Россия же начала собирать свой образ после того, как всю постсоветскую историю ее силились вывернуть наизнанку, отменить и заместить. Начала вглядываться в свое некривое зеркало и задаваться вопросом: кто я, для чего я? Как Саша Тишин и «союзники» из прилепинского романа.
Да, он «пришел из России», а Россия в 2014 году вернулась, 24 февраля возвратилась ее история. Из той же России приходили Александр Проханов и Эдуард Лимонов, Валентин Распутин и Вадим Кожинов, а также Александр Зиновьев и другие. Ее ходатаи, заступники, воины, ратоборствующие словом и смыслами против повсеместной ржавчины и подлого выверта.
Сейчас отечественная цивилизация вошла в свое время эпоса. Трагическое, неимоверно сложное и судьбоносное, решающее цивилизационный гамлетовский вопрос. И враг бьет по всем фронтам, пытаясь не просто победить, но уничтожить. Свернуть и обнулить, чтобы русского духу не было.
Бьет по Православию - основе отечественной цивилизации. Устраивает раскол, зачищает Лавру, отнимает храмы, пишет иконы с черным пятном вместо младенца Христа.
Бьет по символу российской власти - Кремлю. Ее истории, глумясь над Победой. Враг пытался убить суверенную мысль и покушался на философа, а близко к победному дню силился взорвать писателя. «Дуэль» сейчас подлая, из-за кустов. Но явилось чудо и пресекло трагедию.
Чудо русской Победы. Его надо зафиксировать.
Нам необходимо прочесть и осмыслить все эти явленные знаки - они тоже слова, они тоже книга. Необходимо преодолеть тот пошлейший нигилизм по отношению к современности, который у нас прочно засел в головах. Здесь и сейчас творится эпос. Тысячелетняя отечественная история вышла на передовую, чтобы защитить себя. Среди нас и воины, и подвижники, и большой русский писатель, который пришел, чтобы соответствовать масштабу времени, масштабу брани.
Мета избранности состоит еще и в том, что Прилепин прочно вписан в полк отечественной цивилизации. Он с этого начинал, этот крест несет и исполняет долг. Дело не в амбициях, а провиденциальности: он, поцелованный Россией, хранит и щедро излучает это родное чувство и слово, становясь по-настоящему симфонической личностью.
Черная речка отменяется. Впереди Победа, которая неминуема.
Андрей Рудалёв:
Давайте еще раз попытаюсь сформулировать мысль о том, что могло бы произойти 6 мая. Если бы не вмешалось чудо. Чудо, которое столетиями присматривает за отечественной историей и культурой. Сопровождает и опекает ее. Это было бы наше антизеркало 6 июня. Наша Черная речка, тем более, что река там наличествует и совсем рядом. Это не преувеличение, не превосходные степени и не кумиропочитание, а реальность.
Надо просто смело сказать и запомнить: Захар Прилепин - большой русский писатель. А слово, книга, словесность в России - известно что. Она сама - цивилизация слова, цивилизация живых идей, исходящих из него.
Часто взвешивают на весах: политик или писатель. Все сотню раз слышали вот это спекулятивное: политик победил писателя. Но дело в том, что это совершенно некогерентные вещи, которые в России даже ставить рядом не стоит.
Это в Штатах, как писал Стейнбек, «писатели находятся чуть ниже акробатов и чуть выше тюленей». Для отечественной же цивилизации писатель, как митрополит Илларион Киевский, Феодосий Печерский или Кирилл Туровский, - святой. Его воспринимали заступником, как Серапиона Владимирского. Он являлся в сложные и судьбоносные периоды отечественной истории, как Епифаний Премудрый или затем Иосиф Волоцкий и Нил Сорский. Он становился яростным духом противостояния цивилизационному расколу, что неистовый Аввакум. Являл собой цивилизационный синтез, что Ломоносов. Сиял настоящим солнцем, от которого пошло современное культурное летоисчисление, как Пушкин. А затем поднимался до невероятных, казалось бы, недостижимых человеку высот, где еще чуть-чуть, и Христос сойдет к беседе. И имя этих невероятных вершин - Достоевский, Толстой, Шолохов. Что там говорить: Россия - сама книга, которую читает Господь, чтобы лучше понять свое творение. Простить.
И вот теперь снова повторим: Захар Прилепин - большой русский писатель. И это стало очевидным не 6 мая, а еще в нулевые - после первых его книг. После романа «Санькя», рассказов книги «Грех», а затем «Обитель» сняла все сомнения.
У нас долгое время твердили, что вот-вот явится большой русский роман, задавались вопросом: где наши новые Гоголи и Чеховы? Где, где… Дальнозоркие, мы крайне редко замечаем и ценим то, что рядом и близко. Что реально, а не в формате мечты или грезы. Ну вот он с нами. Новый. Наш. Не дубль, а со своим именем. Неповторимым. Мы готовы его принять или надо дорасти? Сколько? Сто-двести лет, а пока покидаем комья грязи?..
Конечно, большое видится на расстоянии. Но распознать рядом, пожать руку, услышать голос, вчитаться в строчку не каноническую, а живую, пишущуюся - это же огромная радость и счастье. Или проще делать вид и ничего не замечать, судачить о неоднозначности, прятаться за какие-то еще трафаретные фразы, пересуды и побасенки? А что, пришел бы новый Достоевский, как все мечтали, и он был бы комфортен и удобен всем, няшный и прикольный, с анекдотами про старушек, универсальный для подгона под любую мерку?.. Смешно.
Вот и, мягко говоря, оппоненты изобрели формулу: дескать, до 2014 года был писатель, но после весь вышел и ничего достойного не написал. Суть ведь подобных объяснений не в их соответствии реальности, а в комфорте и удобстве для объясняющего, которому крайне тоскливо тревожить свою картину мира.
Так и шанс России стать наконец-то «нормальной» страной, по их мнению, был тогда окончательно утрачен. В России, дескать, вновь пробудилось ее исконное темное и злодейское начало. Преступное. Сейчас подтянется ватага иноагентов с Зыгарем-Дудем* и зачитает обвинительное заключение.
Россия же начала собирать свой образ после того, как всю постсоветскую историю ее силились вывернуть наизнанку, отменить и заместить. Начала вглядываться в свое некривое зеркало и задаваться вопросом: кто я, для чего я? Как Саша Тишин и «союзники» из прилепинского романа.
Да, он «пришел из России», а Россия в 2014 году вернулась, 24 февраля возвратилась ее история. Из той же России приходили Александр Проханов и Эдуард Лимонов, Валентин Распутин и Вадим Кожинов, а также Александр Зиновьев и другие. Ее ходатаи, заступники, воины, ратоборствующие словом и смыслами против повсеместной ржавчины и подлого выверта.
Сейчас отечественная цивилизация вошла в свое время эпоса. Трагическое, неимоверно сложное и судьбоносное, решающее цивилизационный гамлетовский вопрос. И враг бьет по всем фронтам, пытаясь не просто победить, но уничтожить. Свернуть и обнулить, чтобы русского духу не было.
Бьет по Православию - основе отечественной цивилизации. Устраивает раскол, зачищает Лавру, отнимает храмы, пишет иконы с черным пятном вместо младенца Христа.
Бьет по символу российской власти - Кремлю. Ее истории, глумясь над Победой. Враг пытался убить суверенную мысль и покушался на философа, а близко к победному дню силился взорвать писателя. «Дуэль» сейчас подлая, из-за кустов. Но явилось чудо и пресекло трагедию.
Чудо русской Победы. Его надо зафиксировать.
Нам необходимо прочесть и осмыслить все эти явленные знаки - они тоже слова, они тоже книга. Необходимо преодолеть тот пошлейший нигилизм по отношению к современности, который у нас прочно засел в головах. Здесь и сейчас творится эпос. Тысячелетняя отечественная история вышла на передовую, чтобы защитить себя. Среди нас и воины, и подвижники, и большой русский писатель, который пришел, чтобы соответствовать масштабу времени, масштабу брани.
Мета избранности состоит еще и в том, что Прилепин прочно вписан в полк отечественной цивилизации. Он с этого начинал, этот крест несет и исполняет долг. Дело не в амбициях, а провиденциальности: он, поцелованный Россией, хранит и щедро излучает это родное чувство и слово, становясь по-настоящему симфонической личностью.
Черная речка отменяется. Впереди Победа, которая неминуема.