Армия и власть: жутко забюрократизированные системы, и докладов снизу наверх там не предусмотрено
Пару слов по теме на будущее.
В комментариях в сеетях вылезают оловянноголовые граждане, которые бодро рекомендуют военкорам писать Путину и Шойгу, а не в сеть.
«Ведь наверняка есть каналы связи».
Вкратце.
Если военкор работает на МО напрямую, он вообще ничего, как правило, толком не пишет, пока не пройдёт сто согласований.
Впрочем, каналов выхода на Шойгу и Путина и у него нет, и быть не может.
Если военкор не работает на МО напрямую, у него тем более нет каналов.
Военкоры эти работают, как правило, лет по 10, а то и 20 в своей сфере, и слова фильтровать умеют.
Однако разнообразная проштрафившаяся бюрократия в последние полгода совершала беспрецедентные атаки на всех военкоров - лишь бы никто не узнал про их чудовищные косяки.
Именно поэтому Путин догадался однажды прямо с военкорами поговорить, сам.
Накануне харьковской беды, дней за 10 начали сначала мягко, а потом всё более жёстче и жёстче писать о возможности катастрофы.
Всякий раз вся московская рать диванных аналитиков кидалась в атаку, получая вполне ожидаемые комментарии лохов под своими эскападами: «да ну этих военкоров, ноют и ноют, перестала им верить…» «Лайки зарабатывают!»
Нужно иметь невероятную нервную систему, чтоб пробираться сквозь эту человеческую подлость и глупость.
Накануне наступления и уже когда началось наступление, я в предельно мягкой форме написал о том, что нас ждёт. Тут же пошёл разгон на стотысячных пабликах, что «Прилепин нагнетает обстановку, так как он из партии мира».
Кто, блять? Я? Восемь лет твердящий о том, что войну надо закончить в Киеве?..
Однако пресс, под который попадают периодически Сладков или Пегов - ещё хуже.
Резюмирую, друзья-товарищи.
Армия и власть: жутко забюрократизированные системы, и никаких докладов снизу наверх там не предусмотрено.
Чтоб предупредить о катастрофе - приходится выходить в прямой эфир. Ну и потом читать километры мерзости от проплаченных негодяев и искренних идиотов.
Сказал это на всякий случай, без надежд быть понятым. Потому что в следующий раз будет ровно то же самое, увы.
В комментариях в сеетях вылезают оловянноголовые граждане, которые бодро рекомендуют военкорам писать Путину и Шойгу, а не в сеть.
«Ведь наверняка есть каналы связи».
Вкратце.
Если военкор работает на МО напрямую, он вообще ничего, как правило, толком не пишет, пока не пройдёт сто согласований.
Впрочем, каналов выхода на Шойгу и Путина и у него нет, и быть не может.
Если военкор не работает на МО напрямую, у него тем более нет каналов.
Военкоры эти работают, как правило, лет по 10, а то и 20 в своей сфере, и слова фильтровать умеют.
Однако разнообразная проштрафившаяся бюрократия в последние полгода совершала беспрецедентные атаки на всех военкоров - лишь бы никто не узнал про их чудовищные косяки.
Именно поэтому Путин догадался однажды прямо с военкорами поговорить, сам.
Накануне харьковской беды, дней за 10 начали сначала мягко, а потом всё более жёстче и жёстче писать о возможности катастрофы.
Всякий раз вся московская рать диванных аналитиков кидалась в атаку, получая вполне ожидаемые комментарии лохов под своими эскападами: «да ну этих военкоров, ноют и ноют, перестала им верить…» «Лайки зарабатывают!»
Нужно иметь невероятную нервную систему, чтоб пробираться сквозь эту человеческую подлость и глупость.
Накануне наступления и уже когда началось наступление, я в предельно мягкой форме написал о том, что нас ждёт. Тут же пошёл разгон на стотысячных пабликах, что «Прилепин нагнетает обстановку, так как он из партии мира».
Кто, блять? Я? Восемь лет твердящий о том, что войну надо закончить в Киеве?..
Однако пресс, под который попадают периодически Сладков или Пегов - ещё хуже.
Резюмирую, друзья-товарищи.
Армия и власть: жутко забюрократизированные системы, и никаких докладов снизу наверх там не предусмотрено.
Чтоб предупредить о катастрофе - приходится выходить в прямой эфир. Ну и потом читать километры мерзости от проплаченных негодяев и искренних идиотов.
Сказал это на всякий случай, без надежд быть понятым. Потому что в следующий раз будет ровно то же самое, увы.