Про бесчувствие
Есть у М. Фрая роман "Жалобная книга". Там действуют некие "накхи", которые могут прожить за человека его жизнь - то есть прочитать его, как книгу, и пережить его эмоции. Для этого просто надо, чтобы человек проклял свою судьбу и добровольно захотел от нее отказаться. Бывает это в тяжкую минуту, и если кто-нибудь из накхов окажется рядом, он эту судьбу прямо как языком слизнет и, вероятно, даже получит удовольствие, потому что плохой момент пройдет, а хорошего впереди еще будет предостаточно. А жертва просто будет жить, но ее чувства притупятся до почти полного бесчувствия. Боль угаснет, но и радости не будет.
Так вот, закралось у меня сегодня подозрения, что я однажды ненароком неосторожно так пожаловалась, а теперь живу в полубесчувственном режиме.
Сегодня, например, записывали мы очередной подкаст. Во-первых, можно было радоваться, что "я такой крутой, меня записывают". Во-вторых, из разговора с коллегой, с которой мы потом про отражения Гомера в нашей родной литературе вели ученый диалог, выяснилось, что разные написанные мной когда-то филологические и методические тексты (они висят сейчас на сайте "Гильдия словесников") читаются народом - кто бы мог подумать! Даже "Курс молодого бойца словесника" до сих пор имеет успех. В-третьих, сидели мы с ней перед записью в кафе с очаровательным названием "Булошная", да и само оно очаровательное. Смотрели через цельное окно, как прямо рядом с нами то дети из школы шли вприпрыжку, то собаку вели - в общем, жизнь на расстоянии вытянутой руки. А мы пили горячий чай с имбирем и малиной и заедали его кто чем - кто грибным супом, а кто штруделем с вишней. И вот если бы я, например, написала про какого-нибуудь героя, как он сидит в таком уютном месте и ест вишневый штрудель с шариком мороженого, а потом пойдет в студию и будет записывать свои речи для их дальнейшего распространения, я б этому герою обзавидовалась. А тут одна забота - чтобы голова не подвела и глаза сфокусировались. И никакого, пардон, кайфа. Нечестно...
Так вот, закралось у меня сегодня подозрения, что я однажды ненароком неосторожно так пожаловалась, а теперь живу в полубесчувственном режиме.
Сегодня, например, записывали мы очередной подкаст. Во-первых, можно было радоваться, что "я такой крутой, меня записывают". Во-вторых, из разговора с коллегой, с которой мы потом про отражения Гомера в нашей родной литературе вели ученый диалог, выяснилось, что разные написанные мной когда-то филологические и методические тексты (они висят сейчас на сайте "Гильдия словесников") читаются народом - кто бы мог подумать! Даже "Курс молодого бойца словесника" до сих пор имеет успех. В-третьих, сидели мы с ней перед записью в кафе с очаровательным названием "Булошная", да и само оно очаровательное. Смотрели через цельное окно, как прямо рядом с нами то дети из школы шли вприпрыжку, то собаку вели - в общем, жизнь на расстоянии вытянутой руки. А мы пили горячий чай с имбирем и малиной и заедали его кто чем - кто грибным супом, а кто штруделем с вишней. И вот если бы я, например, написала про какого-нибуудь героя, как он сидит в таком уютном месте и ест вишневый штрудель с шариком мороженого, а потом пойдет в студию и будет записывать свои речи для их дальнейшего распространения, я б этому герою обзавидовалась. А тут одна забота - чтобы голова не подвела и глаза сфокусировались. И никакого, пардон, кайфа. Нечестно...