Место Евхаристии в деле миссионерства в наши дни
Оставив в стороне все эти новомодные рассуждения о миссионерстве в наши дни - задаешься волей-неволей вопросом, или даже скорее всего приходишь к нему - почему современная проповедь нынешних "миссиофилов" не приводит к действительному всеобщему возрождению веры?
И ответ всегда находится тут же, он всегда почему-то один- эта проповедь оторвана от евхаристической жизни!
Да! именно так- все очень просто!
Как представить себе Евхаристию и рок, или Евхаристию вместе с байкерами и голыми байкершами?
Центр всей жизни православного - это Евхаристия!
Не проповедь как у протестантов- а созерцание Христа в Евхаристии!
И с удовольствием прочитал :http://www.bogoslov.ru/text/517358.html
"Архимандрит Киприан (Керн) связывал «отсутствие правильной евхаристической жизни» с"расцерковленностью" современного общества». Если обратиться к истории, то можно увидеть, что кризисы церковности были тесно связаны с упадком евхаристической дисциплины, а в России ее ослабление сопровождалось подавлением института Церкви светской властью. Сейчас в Русской Церкви, напротив, наметился евхаристический подъем, и важно не упустить благоприятный момент. Ведь для того, чтобы успешно вести свою проповедь в постсекулярном мире и суметь выжить в релятивизме постмодерна, Церкви просто необходимо «спровоцировать» евхаристическое возрождение."
Какой ажиотаж в свое время вызвало инициированное Афоном частое причащение!
Это было революционно! Я помню еще тех широко известных ныне отцов, старцев, которые не благословляли частое причащение своим духовным чадам, опираясь на практику еще дореволюционную.
Но они были старцами- они прозревали тайные недуги души, и их вера согрела многих. Они несли на себе грехи человеческие- они брали их на себя. ничего постыдного или невозможного в этом не видя- этому их научило Евангелие:"Он взял на Себя наши немощи и понес болезни". (Мтф.9) "Носите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов. (Гал.6)"
Но когда они жили - тогда были тяжелые времена богоборчества, потом перестроечной вседозволенности, сейчас же, когда они ушли и здоровой духовной преемственности почти не осталось- нынешние пастыри, обученные только книжной мудрости, куда они поведут свою паству, если приоритетом их духовной жизни станет только проповедь вне Евхаристии! У западных авторов есть тенденция противопоставлять литургичность Православия гомилетическому характеру протестантства. Кафедра или Икона? Для протестанта это краеугольный камень духовной жизни. Аскетизм или благовестие? Противопоставление одного и другого - это в духе протестантизма.
Пожалуй, величайшим знамением жизни Православной Церкви в наше время является возрождение кафедры и восстановление былой чести проповеди. В Греции оживление интереса к проповедничеству, равно как и углубление понимания важности Литургии, произошло в значительной степени благодаря Движению Зоя (Жизнь).
В православной Америке проповедь является существенной частью Литургии, частью, используемой для наставления и воодушевления народа Божия.
Но самые серьезные свидетельства внутренней совместимости иконы и проповеди приходят все же из России. В стране, где религиозная пропаганда была запрещена, богослужебная проповедь приобрела размах, невиданный для западного протестантизма.
Посему нужно признать, что Литургическая проповедь, которую Святые Отцы считали существенной и неотъемлемой частью Евхаристии, есть главная форма осуществления учительского попечения Церкви. Ею нельзя пренебрегать и нельзя уклоняться от ее уникального назначения: донесения до народа слова Божия, которым Церковь живет и множится. Неверно проповедовать слово после Евхаристии. Проповедь органически связана с первой, учительной частью службы и завершает евангельское чтение.
Первостепенность учительного значения проповеди еще более усиливается, как говорил об этом протопресв. Александр Шмеман, ее местоположением в Литургии оглашенных.
Проповедь читается непосредственно перед тем, как оглашенным предлагается покинуть храм; и таким образом может служить средством наставления некрещеных.
В то же время она может использоваться крещеными как время для размышления и приуготовления к принятию святых Христовых Тайн. Так что недооценивать важность правильного выбора момента для произнесения проповеди на Литургии было бы неверно.
Подобно тому, как миссия может иметь место постольку, поскольку Иисус Христос снисшел от Отца в мир и засвидетельствовал истину Божию, так и Церковь может свидетельствовать лишь то, что она знает о Боге. Именно в единстве с Господом, ее Главой, Церковь обретает право и побуждение для осуществления своего божественного призвания. Евхаристия дает Церкви силу для исполнения миссии. Говоря об общинном аспекте Евхаристии, необходимо подчеркнуть: то, что передается посредством миссии, есть не что иное, как новая жизнь, жизнь во Христе. А так как эта новая жизнь не является просто совокупностью абстрактных знаний, но реальной сопричастностью Христу, встает вопрос о том, как она передается.
Для православных это заключается не только в передаче идей и представлений. Учение бесполезно в отрыве от опыта жизни во Христе. Путь к реальной жизни лежит через участие в Евхаристии, через приобщение к жизни, которую дарует Христос в причащении Его Тела и Крови. Вкушающий есть одновременно и посланец: «Как послал Меня живый Отец, и Я живу Отцем, так и ядущий Меня жить будет Мною» (Ин. 6.57).
Внутренняя связь между «вкушением» и «посланничеством» должна быть отмечена особо. Ведь Христос не пророк и не теория. Он есть Сама Жизнь! Передача жизни другому осуществляется не на словах или в мыслях. Она достигается в Святом Причастии. Каждая частица нашего существа, состоящего из души и плоти, должна быть свята. Именно в силу этого мы получаем и Тело, и Кровь Его, так, чтобы весь состав наш мог преобразиться, чтобы мы действительно могли стать «причастниками Божеского естества» (2 Пет.1.4).
Итак, Литургия служит не только побуждением к миссионерству; она является также и источником духовных сил. Правильное понимание главенствующего значения евхаристического опыта в православии дает нам ключ к уяснению роли Евхаристии как мотива, побуждения к миссионерской деятельности.
Западному христианину свойственно противопоставлять таинство миру, и понятие миссии в его представлении связано со Словом, но никак не с таинством. Более того, он привык рассматривать таинство как, возможно, существенную, но все же вполне вычленяемую часть, установление или действие Церкви внутри Церкви. Он отнюдь не считает, что сама Церковь представляет собой таинство присутствия Христа в Его действии.
Наконец, он в первую очередь заинтересован во вполне «формальных» вопросах, касающихся таинств, вопросов об их количестве, «значимости», установлении и т.д.
Наша задача - показать, что существует и всегда существовал другой взгляд, другой подход к таинству и что этот подход может оказаться невероятно важным, в первую очередь, в таком животрепещущем вопросе, как миссия, как наше свидетельство о Христе перед миром. Ибо основной вопрос: свидетелями чего мы являемся? Что видели мы, к чему прикасались руками? В чем мы были участниками и чему причастились? К чему мы призываем людей? Что мы в состоянии им предложить?
Как ни странно, но именно эта несовременность и необычность сообщают православному богослужению его непреходящую ценность. Ведь Евхаристия - это связь с прошлым; более того, это связь с иным типом реальности, находящимся в резком контрасте с материальным миром .
Литургия несет свидетельство об ином порядке вещей. Как раз этот аспект и делает ее привлекательной для неправославного человека, так что, оставаясь в каком-то смысле явлением чужеродным, православное богослужение отнюдь не действует на неправославного отталкивающе.
("ПРАВОСЛАВНАЯ МИССИЯ СЕГОДНЯ" Иаков Стамулис. Восточно-православное богословие миссии сегодня) Подитоживая можно сказать , что Евхаристия есть и была от времен апостольских и средством и целью проповеди Евангелия, как Благовествования о Воскресшем Христе! "О том, что было от начала, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши, о Слове жизни, - ибо жизнь явилась, и мы видели и свидетельствуем, и возвещаем вам сию вечную жизнь, которая была у Отца и явилась нам, - о том, что мы видели и слышали, возвещаем вам, чтобы и вы имели общение с нами: а наше общение - с Отцем и Сыном Его, Иисусом Христом." (1 Иоанна 1)
И ответ всегда находится тут же, он всегда почему-то один- эта проповедь оторвана от евхаристической жизни!
Да! именно так- все очень просто!
Как представить себе Евхаристию и рок, или Евхаристию вместе с байкерами и голыми байкершами?
Центр всей жизни православного - это Евхаристия!
Не проповедь как у протестантов- а созерцание Христа в Евхаристии!
И с удовольствием прочитал :http://www.bogoslov.ru/text/517358.html
"Архимандрит Киприан (Керн) связывал «отсутствие правильной евхаристической жизни» с"расцерковленностью" современного общества». Если обратиться к истории, то можно увидеть, что кризисы церковности были тесно связаны с упадком евхаристической дисциплины, а в России ее ослабление сопровождалось подавлением института Церкви светской властью. Сейчас в Русской Церкви, напротив, наметился евхаристический подъем, и важно не упустить благоприятный момент. Ведь для того, чтобы успешно вести свою проповедь в постсекулярном мире и суметь выжить в релятивизме постмодерна, Церкви просто необходимо «спровоцировать» евхаристическое возрождение."
Какой ажиотаж в свое время вызвало инициированное Афоном частое причащение!
Это было революционно! Я помню еще тех широко известных ныне отцов, старцев, которые не благословляли частое причащение своим духовным чадам, опираясь на практику еще дореволюционную.
Но они были старцами- они прозревали тайные недуги души, и их вера согрела многих. Они несли на себе грехи человеческие- они брали их на себя. ничего постыдного или невозможного в этом не видя- этому их научило Евангелие:"Он взял на Себя наши немощи и понес болезни". (Мтф.9) "Носите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов. (Гал.6)"
Но когда они жили - тогда были тяжелые времена богоборчества, потом перестроечной вседозволенности, сейчас же, когда они ушли и здоровой духовной преемственности почти не осталось- нынешние пастыри, обученные только книжной мудрости, куда они поведут свою паству, если приоритетом их духовной жизни станет только проповедь вне Евхаристии! У западных авторов есть тенденция противопоставлять литургичность Православия гомилетическому характеру протестантства. Кафедра или Икона? Для протестанта это краеугольный камень духовной жизни. Аскетизм или благовестие? Противопоставление одного и другого - это в духе протестантизма.
Пожалуй, величайшим знамением жизни Православной Церкви в наше время является возрождение кафедры и восстановление былой чести проповеди. В Греции оживление интереса к проповедничеству, равно как и углубление понимания важности Литургии, произошло в значительной степени благодаря Движению Зоя (Жизнь).
В православной Америке проповедь является существенной частью Литургии, частью, используемой для наставления и воодушевления народа Божия.
Но самые серьезные свидетельства внутренней совместимости иконы и проповеди приходят все же из России. В стране, где религиозная пропаганда была запрещена, богослужебная проповедь приобрела размах, невиданный для западного протестантизма.
Посему нужно признать, что Литургическая проповедь, которую Святые Отцы считали существенной и неотъемлемой частью Евхаристии, есть главная форма осуществления учительского попечения Церкви. Ею нельзя пренебрегать и нельзя уклоняться от ее уникального назначения: донесения до народа слова Божия, которым Церковь живет и множится. Неверно проповедовать слово после Евхаристии. Проповедь органически связана с первой, учительной частью службы и завершает евангельское чтение.
Первостепенность учительного значения проповеди еще более усиливается, как говорил об этом протопресв. Александр Шмеман, ее местоположением в Литургии оглашенных.
Проповедь читается непосредственно перед тем, как оглашенным предлагается покинуть храм; и таким образом может служить средством наставления некрещеных.
В то же время она может использоваться крещеными как время для размышления и приуготовления к принятию святых Христовых Тайн. Так что недооценивать важность правильного выбора момента для произнесения проповеди на Литургии было бы неверно.
Подобно тому, как миссия может иметь место постольку, поскольку Иисус Христос снисшел от Отца в мир и засвидетельствовал истину Божию, так и Церковь может свидетельствовать лишь то, что она знает о Боге. Именно в единстве с Господом, ее Главой, Церковь обретает право и побуждение для осуществления своего божественного призвания. Евхаристия дает Церкви силу для исполнения миссии. Говоря об общинном аспекте Евхаристии, необходимо подчеркнуть: то, что передается посредством миссии, есть не что иное, как новая жизнь, жизнь во Христе. А так как эта новая жизнь не является просто совокупностью абстрактных знаний, но реальной сопричастностью Христу, встает вопрос о том, как она передается.
Для православных это заключается не только в передаче идей и представлений. Учение бесполезно в отрыве от опыта жизни во Христе. Путь к реальной жизни лежит через участие в Евхаристии, через приобщение к жизни, которую дарует Христос в причащении Его Тела и Крови. Вкушающий есть одновременно и посланец: «Как послал Меня живый Отец, и Я живу Отцем, так и ядущий Меня жить будет Мною» (Ин. 6.57).
Внутренняя связь между «вкушением» и «посланничеством» должна быть отмечена особо. Ведь Христос не пророк и не теория. Он есть Сама Жизнь! Передача жизни другому осуществляется не на словах или в мыслях. Она достигается в Святом Причастии. Каждая частица нашего существа, состоящего из души и плоти, должна быть свята. Именно в силу этого мы получаем и Тело, и Кровь Его, так, чтобы весь состав наш мог преобразиться, чтобы мы действительно могли стать «причастниками Божеского естества» (2 Пет.1.4).
Итак, Литургия служит не только побуждением к миссионерству; она является также и источником духовных сил. Правильное понимание главенствующего значения евхаристического опыта в православии дает нам ключ к уяснению роли Евхаристии как мотива, побуждения к миссионерской деятельности.
Западному христианину свойственно противопоставлять таинство миру, и понятие миссии в его представлении связано со Словом, но никак не с таинством. Более того, он привык рассматривать таинство как, возможно, существенную, но все же вполне вычленяемую часть, установление или действие Церкви внутри Церкви. Он отнюдь не считает, что сама Церковь представляет собой таинство присутствия Христа в Его действии.
Наконец, он в первую очередь заинтересован во вполне «формальных» вопросах, касающихся таинств, вопросов об их количестве, «значимости», установлении и т.д.
Наша задача - показать, что существует и всегда существовал другой взгляд, другой подход к таинству и что этот подход может оказаться невероятно важным, в первую очередь, в таком животрепещущем вопросе, как миссия, как наше свидетельство о Христе перед миром. Ибо основной вопрос: свидетелями чего мы являемся? Что видели мы, к чему прикасались руками? В чем мы были участниками и чему причастились? К чему мы призываем людей? Что мы в состоянии им предложить?
Как ни странно, но именно эта несовременность и необычность сообщают православному богослужению его непреходящую ценность. Ведь Евхаристия - это связь с прошлым; более того, это связь с иным типом реальности, находящимся в резком контрасте с материальным миром .
Литургия несет свидетельство об ином порядке вещей. Как раз этот аспект и делает ее привлекательной для неправославного человека, так что, оставаясь в каком-то смысле явлением чужеродным, православное богослужение отнюдь не действует на неправославного отталкивающе.
("ПРАВОСЛАВНАЯ МИССИЯ СЕГОДНЯ" Иаков Стамулис. Восточно-православное богословие миссии сегодня) Подитоживая можно сказать , что Евхаристия есть и была от времен апостольских и средством и целью проповеди Евангелия, как Благовествования о Воскресшем Христе! "О том, что было от начала, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши, о Слове жизни, - ибо жизнь явилась, и мы видели и свидетельствуем, и возвещаем вам сию вечную жизнь, которая была у Отца и явилась нам, - о том, что мы видели и слышали, возвещаем вам, чтобы и вы имели общение с нами: а наше общение - с Отцем и Сыном Его, Иисусом Христом." (1 Иоанна 1)