Маленькая премьера-2008: С. Росовецкий "Диалог об актерстве"
Станислав Росовецкий "Диалог об актерстве" (Киев)
Сцена пуста. Из-за правой и левой кулис выходят одновременно подростки, Она и Он. Начинают диалог, стоя в двух метрах друг от друга и глядя в зал, далее - на усмотрение режиссера.
Он. Вот мы и здесь.
Она. Где мы?
Он. На сцене.
Она. Где на сцене?
Он. На сцене Театра Юных Москвичей. Ты счастлива?
Она. Ну, не МХАТа же.
Он. Нифига себе у тебя запросы! А я счастлив, знаешь ли. Потому что это моя очередная победа.
Она. Извини, но твои победы недорого стоят. Я слышала, что ты рассказывал режиссеру и этой прикольщице, ну, с диктофоном. Как тебя в лагере побил один чувак, а ты ухитрился и сам один раз угодить ему по роже. Это, типа, была твоя радостная победа. Два дня, мол, радовался с побитой мордой.
Он. Ты груба. А это действительно моя победа. В лагере мне было скверно. Я не сильно и преувеличил, когда хвастал. Тем более, что даже в моих снах дела обстоят куда гаже. Вечно мои удары отвратительно бессильны, а у автомата ствол гнется, будто резиновый, и плюется пулями совсем недалеко.
Она. Будто резиновый? Это интересно.
Он. Сомневаюсь. А я снова победил, потому что я здесь и сейчас.
Она. Однако в чем же победа, если мы играем сами себя? Ты - себя, и я - себя?
Он. Не имеет значения, кого мы играем. Мы на сцене, мы вышли к рампе, мы под софитами, а зал тонет в темноте.
Она. Ладно, попробую подойти к другого конца. Скажи, ты читал "Парадокс об актере" Дени Дидро?
Он. Допустим, не читал. А ты?
Она. И я не читала. А ты знаешь, о чем там речь?
Он. Скажем так, забыл. А ты сама знаешь?
Она. Да нет.
Он. Почему тогда спрашиваешь?
Она. Потому что тот зануда, что написал мини-пьесу, заставляет меня у тебя спрашивать. Оказывается, Дидро считал, что как актеры мы должны быть безучастны, внутренне равнодушны к чужому душевному состоянию, которое изображаем. А если мы изображаем сами себя, то не стоит ли нам замереть на месте с разинутыми ртами?
Он (подумав). Ну, не свет же клином сошелся на твоем Дени. А если по системе Станиславского, то всё в цвет. Где же еще я могу добиться большей достоверности чувства, как не в изображении самого себя?
Она. Думаешь, что ты ужас как интересный парень, настолько интересный…?
Он (быстро). Нет. Я понял сегодня, что ты считаешь меня дураком. Однако я не дурак. Я не думаю о себе хорошо. Почему ты хочешь меня унизить в самый, возможно, улетный момент моей жизни?
Она. При чем здесь ты? Я думаю о себе. Пытаюсь понять, что означает для меня моя тяга к актерству. Зачем я из сил выбивалась, зачем так старалась понравиться, чтобы попасть сюда.
Он. Я обычный мальчик. А чтобы я мог интересно сыграть обычного мальчика, пусть поработают те, кому в театре положено.
Она. Я поняла, что мое стремление обойти других и оказаться на сцене, само собою, тупо. Вроде "Фабрики звезд". С другой стороны, если внутренне оценивать, оно прикольно. Я ведь тоже кое в чем признавалась тогда, под диктофон. Будто бы хотела наглотаться бабушкиных таблеток из-за мелких школьных неприятностей - была, правда, и покрупнее, когда меня в третий раз подряд бросили. Будто, если б не подряд, не так было бы обидно… Так вот, это было вранье. Вот оно, мое актерство. Никакой нормальный человек не станет творить такое над собою из-за пустяков. Иное дело - помечтать: как они тогда пожалеют о том, что изгалялись надо мной!
Он. Они не пожалеют.
Она (подозрительно). А ты откуда знаешь?
Он. Присматриваюсь к людям, читаю… Никто ведь не пожалел Муму.
Она. П-п-понятно. (Пауза). А ведь ты мне чуть было не понравился, когда я только пришла сюда.
Он (приосанивается). Почему же "чуть было"?
Она. Потому что я вовремя остановилась. Нельзя ведь тащиться от собственного отражения в зеркале. Ты для меня вроде брата-близнеца, старшего на три минуты. Дело не в том, что мы с тобою одинаково богаты духовно. Боюсь, что мы одинаково бедноваты.
Он. Тогда не хочешь ли спуститься в зал? (Показывает рукой).
Она. Вот этого как раз и не хочу делать. Какая бы я ни была, мое место тут. Пусть чего-то не умею - научат. Пусть не понимаю - пойму. И неужели ты не чувствуешь того же?
Она и Он (делают по шагу в сторону, друг к другу, поднимают руки вверх и в стороны. Скандируют). Мы - остаемся-на сцене!
Занавесь падает, отсекая Её и ЕГО от зрителей.
О проекте "Маленькая премьера" (2008)
Сцена пуста. Из-за правой и левой кулис выходят одновременно подростки, Она и Он. Начинают диалог, стоя в двух метрах друг от друга и глядя в зал, далее - на усмотрение режиссера.
Он. Вот мы и здесь.
Она. Где мы?
Он. На сцене.
Она. Где на сцене?
Он. На сцене Театра Юных Москвичей. Ты счастлива?
Она. Ну, не МХАТа же.
Он. Нифига себе у тебя запросы! А я счастлив, знаешь ли. Потому что это моя очередная победа.
Она. Извини, но твои победы недорого стоят. Я слышала, что ты рассказывал режиссеру и этой прикольщице, ну, с диктофоном. Как тебя в лагере побил один чувак, а ты ухитрился и сам один раз угодить ему по роже. Это, типа, была твоя радостная победа. Два дня, мол, радовался с побитой мордой.
Он. Ты груба. А это действительно моя победа. В лагере мне было скверно. Я не сильно и преувеличил, когда хвастал. Тем более, что даже в моих снах дела обстоят куда гаже. Вечно мои удары отвратительно бессильны, а у автомата ствол гнется, будто резиновый, и плюется пулями совсем недалеко.
Она. Будто резиновый? Это интересно.
Он. Сомневаюсь. А я снова победил, потому что я здесь и сейчас.
Она. Однако в чем же победа, если мы играем сами себя? Ты - себя, и я - себя?
Он. Не имеет значения, кого мы играем. Мы на сцене, мы вышли к рампе, мы под софитами, а зал тонет в темноте.
Она. Ладно, попробую подойти к другого конца. Скажи, ты читал "Парадокс об актере" Дени Дидро?
Он. Допустим, не читал. А ты?
Она. И я не читала. А ты знаешь, о чем там речь?
Он. Скажем так, забыл. А ты сама знаешь?
Она. Да нет.
Он. Почему тогда спрашиваешь?
Она. Потому что тот зануда, что написал мини-пьесу, заставляет меня у тебя спрашивать. Оказывается, Дидро считал, что как актеры мы должны быть безучастны, внутренне равнодушны к чужому душевному состоянию, которое изображаем. А если мы изображаем сами себя, то не стоит ли нам замереть на месте с разинутыми ртами?
Он (подумав). Ну, не свет же клином сошелся на твоем Дени. А если по системе Станиславского, то всё в цвет. Где же еще я могу добиться большей достоверности чувства, как не в изображении самого себя?
Она. Думаешь, что ты ужас как интересный парень, настолько интересный…?
Он (быстро). Нет. Я понял сегодня, что ты считаешь меня дураком. Однако я не дурак. Я не думаю о себе хорошо. Почему ты хочешь меня унизить в самый, возможно, улетный момент моей жизни?
Она. При чем здесь ты? Я думаю о себе. Пытаюсь понять, что означает для меня моя тяга к актерству. Зачем я из сил выбивалась, зачем так старалась понравиться, чтобы попасть сюда.
Он. Я обычный мальчик. А чтобы я мог интересно сыграть обычного мальчика, пусть поработают те, кому в театре положено.
Она. Я поняла, что мое стремление обойти других и оказаться на сцене, само собою, тупо. Вроде "Фабрики звезд". С другой стороны, если внутренне оценивать, оно прикольно. Я ведь тоже кое в чем признавалась тогда, под диктофон. Будто бы хотела наглотаться бабушкиных таблеток из-за мелких школьных неприятностей - была, правда, и покрупнее, когда меня в третий раз подряд бросили. Будто, если б не подряд, не так было бы обидно… Так вот, это было вранье. Вот оно, мое актерство. Никакой нормальный человек не станет творить такое над собою из-за пустяков. Иное дело - помечтать: как они тогда пожалеют о том, что изгалялись надо мной!
Он. Они не пожалеют.
Она (подозрительно). А ты откуда знаешь?
Он. Присматриваюсь к людям, читаю… Никто ведь не пожалел Муму.
Она. П-п-понятно. (Пауза). А ведь ты мне чуть было не понравился, когда я только пришла сюда.
Он (приосанивается). Почему же "чуть было"?
Она. Потому что я вовремя остановилась. Нельзя ведь тащиться от собственного отражения в зеркале. Ты для меня вроде брата-близнеца, старшего на три минуты. Дело не в том, что мы с тобою одинаково богаты духовно. Боюсь, что мы одинаково бедноваты.
Он. Тогда не хочешь ли спуститься в зал? (Показывает рукой).
Она. Вот этого как раз и не хочу делать. Какая бы я ни была, мое место тут. Пусть чего-то не умею - научат. Пусть не понимаю - пойму. И неужели ты не чувствуешь того же?
Она и Он (делают по шагу в сторону, друг к другу, поднимают руки вверх и в стороны. Скандируют). Мы - остаемся-на сцене!
Занавесь падает, отсекая Её и ЕГО от зрителей.
О проекте "Маленькая премьера" (2008)