Поэты Великой Отечественной войны - Семён Гудзенко

[predzemshara]

Click to view

Предлагаю послушать запись, на которой поэт-фронтовик Семён Гудзенко читает свои стихотворения «Перед атакой», «Я был пехотой в поле чистом…» и отрывок из поэмы «Далекий горизонт». Семён Гудзенко мне кажется одним из самых точных авторов, писавших о той войне. До самой смерти он оставался в состоянии предельной мобилизации. По воспоминаниям Евгения Долматовского, последние месяцы жизни поэта - это «новый подвиг, который по праву можно поставить рядом с подвигом Николая Островского, Александра Бойченко, Алексея Маресьева: прикованный к постели поэт, точно знающий о том, что его недуг смертелен, продолжал оставаться романтиком, солдатом и строителем. У его постели собирались друзья, чтобы говорить с ним не о недугах и лекарствах, а о борьбе вьетнамского народа за свою независимость, о строительстве на Волге и Днепре, о новых изобретениях и открытиях, и конечно, о стихах. В последние месяцы своей жизни Семен Гудзенко, уже не могший писать сам, продиктовал три стихотворения, которые, несомненно войдут в золотой фонд советской поэзии».

Под катом краткая биография и тексты читаемых стихотворений.

Семён Петрович Гудзенко родился 5 марта 1922 года в Киеве в еврейской семье. Его отец, Пётр Константинович Гудзенко, был инженером; мать, Ольга Исаевна, - учительницей.  В 1939 году поступил в МИФЛИ и переехал в Москву.

В 1941 году добровольцем ушёл на фронт. В 1942 году был тяжело ранен. После ранения был корреспондентом во фронтовой газете «Суворовский натиск». Первую книгу стихов выпустил в 1944 году. После окончания Великой Отечественной войны работал корреспондентом в военной газете.

Умер 12 февраля 1953 года в Институте нейрохирургии имени Н. Н. Бурденко от старых ран.

Перед атакой

Когда на смерть идут - поют,
а перед этим
        можно плакать.
Ведь самый страшный час в бою -
час ожидания атаки.
Снег минами изрыт вокруг
и почернел от пыли минной.
Разрыв -
       и умирает друг.
И значит - смерть проходит мимо.
Сейчас настанет мой черед,
За мной одним
         идет охота.
Будь проклят
          сорок первый год -
ты, вмерзшая в снега пехота.
Мне кажется, что я магнит,
что я притягиваю мины.
Разрыв -
        и лейтенант хрипит.
И смерть опять проходит мимо.
Но мы уже
       не в силах ждать.
И нас ведет через траншеи
окоченевшая вражда,
штыком дырявящая шеи.
Бой был короткий.
                А потом
глушили самогонку злую,
и выковыривал ножом
из-под ногтей
         я кровь чужую.

1942

* * *

Я был пехотой в поле чистом,
в грязи окопной и в огне.
Я стал бродягой-журналистом
в последний год на той войне.

В каких я странах побывал:
Считать - не сосчитать!
Какой в Берлине был привал -
Мечтать вам и мечтать!

С каким весельем я служил -
Огонь был не огонь!
С какой свободою дружил! -
Ты памяти не тронь…

Но если снова воевать...
Таков уже закон:
пускай меня пошлют опять
в стрелковый батальон.

Быть под началом у старшин
хотя бы треть пути,
потом могу я с тех вершин
в поэзию сойти.

Действующая армия, 1943-1944