Герберт Уэллс о Сталине
Оригинал взят у colonelcassad в Герберт Уэллс о Сталине
«Я сознаюсь, что подходил к Сталину с некоторым подозрением и предубеждением. В моём сознании был создан образ очень осторожного, сосредоточенного в себе фанатика, деспота, завистливого, подозрительного монополизатора власти. Я ожидал встретить безжалостного, жестокого доктринёра и самодовольного грузина-горца, чей дух никогда полностью не вырывался из родных горных долин... Все смутные слухи, все подозрения для меня перестали существовать навсегда, после того, как я поговорил с ним несколько минут. Я никогда не встречал человека более искреннего, порядочного и честного; в нём нет ничего тёмного и зловещего, и именно этими его качествами следует объяснить его огромную власть в России».
(с) Герберт Уэллс
PS. Как то раньше сия цитата не попадалась, все больше впечатления о встречи Уэллса с Лениным. Но и эта весьма недурна.
Примечательно, но сходим образом описывает свое потрясение от встречи со Сталиным и рассеивание подозрений, маршал дальней авиации Голованов.
Я пытался разобраться в своих противоречивых чувствах к Сталину. В моем воображении он был воистину стальным человеком, без души и сердца, который, не останавливаясь ни перед чем, проводил политику индустриализации и коллективизации. И меня окрыляло радостное чувство, что наша страна скоро догонит и перегонит передовые капиталистические страны по техническому оснащению и производству многих видов продукции. Вместе с тем мне казалось, что, сметая с нашего пути все мешающее и сопротивляющееся, Сталин не замечает, как при этом страдает много и таких людей, в верности которых нельзя было сомневаться.
Нити всех бед, как я тогда считал, тянулись к Сталину... Сейчас же я увидел человека, который совсем не соответствовал моему представлению о нем. Наоборот, мне показалось, что это человек, с которым можно говорить, который интересуется твоим мнением, а главное, думает о том же, о чем думаешь и ты, и сам помогает некоторым, вроде меня, выйти из, казалось бы, безвыходного положения, сам подсказывает тебе мысли, которые ты ищешь и не можешь найти. Больше всего меня поразила его осведомленность в вопросах авиации. Понял я и то, что мысли его сосредоточены на неминуемой грядущей войне с фашистской Германией, что пакт пактом, а мы готовимся к обороне... Все это было для меня открытием. (с) Голованов
А ведь у них с Уэллсом был совершенно разный социо-культурный бэкграунд. Тут хотелось бы отметить вот что, иногда утверждают, что Сталин так популярен в России, что его личные качества накладываются "на рабскую сущность русского народа". Примеры тех западных интеллектуалов, которые имели возможность общаться со Сталиным в 20-40-е годы хорошо показывают, что он одинаково мог импонировать людям разного образования, воспитания, мировоззрения.
«Я сознаюсь, что подходил к Сталину с некоторым подозрением и предубеждением. В моём сознании был создан образ очень осторожного, сосредоточенного в себе фанатика, деспота, завистливого, подозрительного монополизатора власти. Я ожидал встретить безжалостного, жестокого доктринёра и самодовольного грузина-горца, чей дух никогда полностью не вырывался из родных горных долин... Все смутные слухи, все подозрения для меня перестали существовать навсегда, после того, как я поговорил с ним несколько минут. Я никогда не встречал человека более искреннего, порядочного и честного; в нём нет ничего тёмного и зловещего, и именно этими его качествами следует объяснить его огромную власть в России».
(с) Герберт Уэллс
PS. Как то раньше сия цитата не попадалась, все больше впечатления о встречи Уэллса с Лениным. Но и эта весьма недурна.
Примечательно, но сходим образом описывает свое потрясение от встречи со Сталиным и рассеивание подозрений, маршал дальней авиации Голованов.
Я пытался разобраться в своих противоречивых чувствах к Сталину. В моем воображении он был воистину стальным человеком, без души и сердца, который, не останавливаясь ни перед чем, проводил политику индустриализации и коллективизации. И меня окрыляло радостное чувство, что наша страна скоро догонит и перегонит передовые капиталистические страны по техническому оснащению и производству многих видов продукции. Вместе с тем мне казалось, что, сметая с нашего пути все мешающее и сопротивляющееся, Сталин не замечает, как при этом страдает много и таких людей, в верности которых нельзя было сомневаться.
Нити всех бед, как я тогда считал, тянулись к Сталину... Сейчас же я увидел человека, который совсем не соответствовал моему представлению о нем. Наоборот, мне показалось, что это человек, с которым можно говорить, который интересуется твоим мнением, а главное, думает о том же, о чем думаешь и ты, и сам помогает некоторым, вроде меня, выйти из, казалось бы, безвыходного положения, сам подсказывает тебе мысли, которые ты ищешь и не можешь найти. Больше всего меня поразила его осведомленность в вопросах авиации. Понял я и то, что мысли его сосредоточены на неминуемой грядущей войне с фашистской Германией, что пакт пактом, а мы готовимся к обороне... Все это было для меня открытием. (с) Голованов
А ведь у них с Уэллсом был совершенно разный социо-культурный бэкграунд. Тут хотелось бы отметить вот что, иногда утверждают, что Сталин так популярен в России, что его личные качества накладываются "на рабскую сущность русского народа". Примеры тех западных интеллектуалов, которые имели возможность общаться со Сталиным в 20-40-е годы хорошо показывают, что он одинаково мог импонировать людям разного образования, воспитания, мировоззрения.