Дзига Ветров - Схватить за руку время
Оригинал взят у teterevv в Дзига Ветров - Схватить за руку время
Радостный труд во имя своего будущего. Будущего своих детей, которые показаны в картинах Ветрова, как разведывательные отряды того Будущего, ради которого ведутся эти героические сражения на трудовых фронтах. Увидеть будущее, Нового советского Человека, заглядывая в детские лица, в трудовые подвиги и будни страны.
Снова 1924 год. Мы как бы вновь и вновь возвращаемся к началу становления советского кинематографа. Возвращаемся и прослеживаем пути его развития, которые после революционного взрыва в стране не могли не быть с ним связаны.
Дзига Ветров - это документальное кино. Хотя ограничить творчество этого мастера только кинохрониками - фиксацией современником с киноаппаратом происходящего вокруг него - было бы неверно. Как и нельзя сказать, что Дзига Ветров занимался только поиском новых форм и подходов, своеобразной революцией документального кино.
После просмотра «Человека с киноаппаратом» - фильма 1929 года - мне не удалось сразу ухватиться за те образы и смыслы, которые стали клубиться в моем сознании во время просмотра этого, прямо скажу, своеобразного кинодокумента и художественного документа одновременно. И хотя я сразу сформулировал некий заголовок, который хотел поставить в начале моих рассуждений - «Философия жизни в философии кино» - чувствовал, что этого мало. Ведь философия это не что-то, а про что-то. А то, что хотел Дзига Ветров рассказать в своем фильме, я смог понять, лишь просмотрев другие фильмы этого мастера. Но сперва об этом фильме.
Фильм строится вокруг работы кинооператора. Мы постоянно видим человека с камерой в кадре. Этакое двойное вложение. Мы видим, как оператор снимает и видим, что оператор снимает со стороны, а затем видим, что и как снял этот человек с киноаппаратом. Сложная конструкция!
Есть такой фильм «Нью-Йорк, Нью-Йорк», в котором примерно такая же конструкция. Речь идет о съемке фильма о жизни города. В этом рассказе герои фильма - режиссер и актеры - в конце концов, не могут уже отделить процесс съемки фильма от самой жизни, в рамках той действительности в создании которой они принимают участие. Все запутывается и для персонажей картины и для зрителя. И этот смысловой хаос, как я понял, и есть предмет рассмотрения создателей картины «Нью-Йорк, Нью-Йорк». Дзига Ветров явно преследует иные цели. У него нет этого бегства от реальности в некую иную, в которой он, как создатель мегакартины (картины о картине), нечто демонстрирует зрителю.
Сложность нарастает, когда в картине Ветрова появляются еще один персонаж - монтажер. Женщина, работающая с отснятым материалом. Но опять же, в отличие от современного американского фильма, вокруг этой дополнительной сложности не выстраивается никаких трагедий и мелодрам. Женщина за монтажным столом - представлена как беспристрастный инструмент рабочего процесса. И окончательно все грозит запутаться, когда в картину Ветров добавляет самих зрителей - людей о которых и снимается фильм - советских граждан.
Кроме всего указанного в фильме очень много чисто художественных метафор, философских тем. Рождение и смерть, как неразрывные части жизни и процесса развития человека и общества. Единство ритмов и форм жизни города (как гигантской человеческой конструкции) с жизнью его обитателей, которые и наполнят собственно жизнь мертвую конструкцию города. Жизнь вне города, отдых на природе, на море, - куда жители города не могут не внести ритмы и формы и городской жизни.
Осмысляя все это я долго не мог подобрать слово, для того единственного что объединяет все эти части большой сложности в единое целое. И тогда я стал смотреть другие фильмы Зиги Ветрова.
1924, «Кино-Глаз». Еще более сложный фильм. Все время расходящиеся и неизменно возвращающиеся в некое единство сюжеты, образы. Смысловым стрежнем этого фильма стали дети, выстраивающие свою новую жизнь в новой стране. От этого центра режиссер выстраивает свой рассказ о жизни страны, новых реалиях, проблемах и достижениях. В этом фильме столько всего революционного, что его надо описывать отдельно. Если одним словом - то я увидел попытку заглянуть режиссера в будущее.
И это объединяет фильм 1924 года с картину снятой через десять лет «Три песни о Ленине» 1934 года. «Если бы он - Ленин - мог увидеть теперь нашу страну», звучит лейтмотивом в песнях о создателе нового типа государства. Но в 1924 году - все показанные через десятилетия достижения - еще только закладываются. Страна только подступает к штурму задача построения Новой страны.
Одна из этих ярких, новых тем в кинематогрофе - эстетика труда, созидательная эстетика машин в руках человека, красоты человека труда. Она позже была явлена во всей своей полноте в фильме 1930 года «Энтузиазм, «Симфония Донбасса». И это тоже очень сложный, многоплановый фильм. Труд как война, заводы, шахты, колхозные поля - как линия фронта. Причем без лишней идеологизации, а очень естественно и гармонично. Показан дух борьбы за новую жизнь, за будущее страны. Это наша страна, это наше будущее! …
Попытка запечатлеть этот самый дух времени, - именно это легло в основу творческих подходов Ветрова. И сделать этого не постановочными художественными приемами. Не предъявлению зрителю беспристрастными хрониками, а творческим актом оператора, монтажера и самого зрителя, осмысляющего себя на экране. Вернуть зрителю концентрат его жизни, через снятый о нем документальный фильм. И дух этот - дух первых годов жизни советской страны, страны рабочих на шахтах и заводах, крестьян и колохозников, служащих в городах, - дух этот - Созидание.
Радостный труд во имя своего будущего. Будущего своих детей, которые показаны в картинах Ветрова, как разведывательные отряды того Будущего, ради которого ведутся эти героические сражения на трудовых фронтах. Увидеть будущее, Нового советского Человека заглядывая в детские лица, в трудовые подвиги и будни страны. Вглядываясь в картины торжествующего труда, в лица победителей: рабочих и колхозников. В лица заводов, поездов, станков, молотилок, кантор, стадионов, городов. Вслушиваясь в ритмы жизни и отдыха советских людей. Причем делать все это без прикрас и художественных искусственностей. Но не менее ярко и художественно, чтобы живым людям показать их Живую жизнь.
Сейчас идут конференции к юбилею Революции 1917 года, на которых «считаем важным отстаивать историческое достоинство страны, всему обществу необходимо признать наличие безусловных, не мифологизированных фактов, сохранив при этом за людьми разных идеологических взглядов право на собственную оценку этих фактов». История становления Советского кино - потрясающий факт в копилку такого разговора.
Добавить в друзья в: ЖЖ | ВК | твиттер | фейсбук | одноклассники
Радостный труд во имя своего будущего. Будущего своих детей, которые показаны в картинах Ветрова, как разведывательные отряды того Будущего, ради которого ведутся эти героические сражения на трудовых фронтах. Увидеть будущее, Нового советского Человека, заглядывая в детские лица, в трудовые подвиги и будни страны.
Снова 1924 год. Мы как бы вновь и вновь возвращаемся к началу становления советского кинематографа. Возвращаемся и прослеживаем пути его развития, которые после революционного взрыва в стране не могли не быть с ним связаны.
Дзига Ветров - это документальное кино. Хотя ограничить творчество этого мастера только кинохрониками - фиксацией современником с киноаппаратом происходящего вокруг него - было бы неверно. Как и нельзя сказать, что Дзига Ветров занимался только поиском новых форм и подходов, своеобразной революцией документального кино.
После просмотра «Человека с киноаппаратом» - фильма 1929 года - мне не удалось сразу ухватиться за те образы и смыслы, которые стали клубиться в моем сознании во время просмотра этого, прямо скажу, своеобразного кинодокумента и художественного документа одновременно. И хотя я сразу сформулировал некий заголовок, который хотел поставить в начале моих рассуждений - «Философия жизни в философии кино» - чувствовал, что этого мало. Ведь философия это не что-то, а про что-то. А то, что хотел Дзига Ветров рассказать в своем фильме, я смог понять, лишь просмотрев другие фильмы этого мастера. Но сперва об этом фильме.
Фильм строится вокруг работы кинооператора. Мы постоянно видим человека с камерой в кадре. Этакое двойное вложение. Мы видим, как оператор снимает и видим, что оператор снимает со стороны, а затем видим, что и как снял этот человек с киноаппаратом. Сложная конструкция!
Есть такой фильм «Нью-Йорк, Нью-Йорк», в котором примерно такая же конструкция. Речь идет о съемке фильма о жизни города. В этом рассказе герои фильма - режиссер и актеры - в конце концов, не могут уже отделить процесс съемки фильма от самой жизни, в рамках той действительности в создании которой они принимают участие. Все запутывается и для персонажей картины и для зрителя. И этот смысловой хаос, как я понял, и есть предмет рассмотрения создателей картины «Нью-Йорк, Нью-Йорк». Дзига Ветров явно преследует иные цели. У него нет этого бегства от реальности в некую иную, в которой он, как создатель мегакартины (картины о картине), нечто демонстрирует зрителю.
Сложность нарастает, когда в картине Ветрова появляются еще один персонаж - монтажер. Женщина, работающая с отснятым материалом. Но опять же, в отличие от современного американского фильма, вокруг этой дополнительной сложности не выстраивается никаких трагедий и мелодрам. Женщина за монтажным столом - представлена как беспристрастный инструмент рабочего процесса. И окончательно все грозит запутаться, когда в картину Ветров добавляет самих зрителей - людей о которых и снимается фильм - советских граждан.
Кроме всего указанного в фильме очень много чисто художественных метафор, философских тем. Рождение и смерть, как неразрывные части жизни и процесса развития человека и общества. Единство ритмов и форм жизни города (как гигантской человеческой конструкции) с жизнью его обитателей, которые и наполнят собственно жизнь мертвую конструкцию города. Жизнь вне города, отдых на природе, на море, - куда жители города не могут не внести ритмы и формы и городской жизни.
Осмысляя все это я долго не мог подобрать слово, для того единственного что объединяет все эти части большой сложности в единое целое. И тогда я стал смотреть другие фильмы Зиги Ветрова.
1924, «Кино-Глаз». Еще более сложный фильм. Все время расходящиеся и неизменно возвращающиеся в некое единство сюжеты, образы. Смысловым стрежнем этого фильма стали дети, выстраивающие свою новую жизнь в новой стране. От этого центра режиссер выстраивает свой рассказ о жизни страны, новых реалиях, проблемах и достижениях. В этом фильме столько всего революционного, что его надо описывать отдельно. Если одним словом - то я увидел попытку заглянуть режиссера в будущее.
И это объединяет фильм 1924 года с картину снятой через десять лет «Три песни о Ленине» 1934 года. «Если бы он - Ленин - мог увидеть теперь нашу страну», звучит лейтмотивом в песнях о создателе нового типа государства. Но в 1924 году - все показанные через десятилетия достижения - еще только закладываются. Страна только подступает к штурму задача построения Новой страны.
Одна из этих ярких, новых тем в кинематогрофе - эстетика труда, созидательная эстетика машин в руках человека, красоты человека труда. Она позже была явлена во всей своей полноте в фильме 1930 года «Энтузиазм, «Симфония Донбасса». И это тоже очень сложный, многоплановый фильм. Труд как война, заводы, шахты, колхозные поля - как линия фронта. Причем без лишней идеологизации, а очень естественно и гармонично. Показан дух борьбы за новую жизнь, за будущее страны. Это наша страна, это наше будущее! …
Попытка запечатлеть этот самый дух времени, - именно это легло в основу творческих подходов Ветрова. И сделать этого не постановочными художественными приемами. Не предъявлению зрителю беспристрастными хрониками, а творческим актом оператора, монтажера и самого зрителя, осмысляющего себя на экране. Вернуть зрителю концентрат его жизни, через снятый о нем документальный фильм. И дух этот - дух первых годов жизни советской страны, страны рабочих на шахтах и заводах, крестьян и колохозников, служащих в городах, - дух этот - Созидание.
Радостный труд во имя своего будущего. Будущего своих детей, которые показаны в картинах Ветрова, как разведывательные отряды того Будущего, ради которого ведутся эти героические сражения на трудовых фронтах. Увидеть будущее, Нового советского Человека заглядывая в детские лица, в трудовые подвиги и будни страны. Вглядываясь в картины торжествующего труда, в лица победителей: рабочих и колхозников. В лица заводов, поездов, станков, молотилок, кантор, стадионов, городов. Вслушиваясь в ритмы жизни и отдыха советских людей. Причем делать все это без прикрас и художественных искусственностей. Но не менее ярко и художественно, чтобы живым людям показать их Живую жизнь.
You can watch this video on www.livejournal.com
Сейчас идут конференции к юбилею Революции 1917 года, на которых «считаем важным отстаивать историческое достоинство страны, всему обществу необходимо признать наличие безусловных, не мифологизированных фактов, сохранив при этом за людьми разных идеологических взглядов право на собственную оценку этих фактов». История становления Советского кино - потрясающий факт в копилку такого разговора.
Добавить в друзья в: ЖЖ | ВК | твиттер | фейсбук | одноклассники