метро и мода
Мне очень нравится метро. Особенно люди в нем. Они все такие разные, смешные и грустные, бедные и богатые, но очень-очень интересные.
Если б я была антропологом, я бы написала книгу "стиль московского метро, как зеркало русской души" или что-нибудь в этом духе. А если бы психиатором, то что-нибудь из серии "метро, как среда формирования девиантного поведения городского жителя". Мне кажется, материала тут вагоны :) в прямом и переносном смысле.
Сегодня ехала и рассматривала мужчин. Кто как одевается. Понятно, на улице холодно и это усугубляет чувство стиля московских мужчин. Сначала мое внимание привлек молодой парень, наверное студент, он был молод, мил, в меру расхлябан, сонлив, зябко кутал подростковую шею в шарф и парку и пытался вообще уютно сжаться ежиком и уснуть. Ярчайшей деталью его гардероба были джинсы. Знаете, такие skinny джинсы, не оставляющие ни миллиметра воздуха. Девочкам очень идут. Сразу и красота ног видна и попа и все такое. Он был в них. Меня удивили его ноги. Такие атлетические икры, плотные, мощные, широкие, не вяжущиеся ни с его юношеским телосложением, ни с легкой студенческой бледностью. И вот я думала, это у него такие красивые ноги (а я знаете ли питаю эстетическую слабость к атлетическим мужским ногам) или он надел кальсоны вниз и они дали такой мощный рельеф. До сих пор мучаюсь.
Потом вошел смешной чиновник лет 40. На нем было пальто, не дешевое, судя по ткани, новое, судя по ней же, такого странного для мужского пальто фасона, когда линия плеча мягкая и перетекает сразу в рукав, без всяких там глупостей в виде втачных швов. Так вот его плечи были великолепны, безразмерны и бескрайни. Под ними мог поместиться не только пиджак, но еще и полная амуниция игрока в американский футбол. Вот все это великолепие от плеч колыхалось свободными светло-серыми волнами до середины икры. Венчала всю эту красоту маленькая, аккуратно постриженная, как будто чужая голова. Я смотрела на его приличные брюки правильной длины, вполне приличные туфли и думала "ну как же так, ну не сослепу же он надевал это пальто". А потом перевела взгляд на руки. В одной он держал серебристо серую шапку из норки в тон верхней одежде и поняла, что нет, не сослепу, он готовился и этот его look был тщательно продуман. А в другой руке у него был другой неизменный атрибут стиля чиновника - портфель. Портфель был важный, большой, тяжелый и треугольный, т.е. складки дна разошлись на максимальную длину так, что он стал похож на трапецию. И мне даже стало интересно, что там. По виду, что-то государственного значения, не меньше.
Вдоволь налюбовавшись, по подсознательной русской традиции я стала искать третьего. И искать долго не пришлось. Он стоял недалеко и ждал своей очереди. Мужское пальто и шляпа - это 2 вещи, отличающие джентльмена от обычного мужчины. Мужское пальто и шляпа с широкими, лихо заломленными полями, чуть навесающая надо лбом и взмывающая вверх всей своей геометрией вверх взади - это то, что отличает Д"артаньяна от обычного джентльмена. Он был прекрасен. Во всей его черной фигуре московского пассажира, висящего на поручне над более удачливыми сидящими людьми, читалась тяга к путешествиям, авантюрам и может быть немножко к романтическим приключениям, три тысячи чертей.
Эх, и почему же я не антрополог.
Если б я была антропологом, я бы написала книгу "стиль московского метро, как зеркало русской души" или что-нибудь в этом духе. А если бы психиатором, то что-нибудь из серии "метро, как среда формирования девиантного поведения городского жителя". Мне кажется, материала тут вагоны :) в прямом и переносном смысле.
Сегодня ехала и рассматривала мужчин. Кто как одевается. Понятно, на улице холодно и это усугубляет чувство стиля московских мужчин. Сначала мое внимание привлек молодой парень, наверное студент, он был молод, мил, в меру расхлябан, сонлив, зябко кутал подростковую шею в шарф и парку и пытался вообще уютно сжаться ежиком и уснуть. Ярчайшей деталью его гардероба были джинсы. Знаете, такие skinny джинсы, не оставляющие ни миллиметра воздуха. Девочкам очень идут. Сразу и красота ног видна и попа и все такое. Он был в них. Меня удивили его ноги. Такие атлетические икры, плотные, мощные, широкие, не вяжущиеся ни с его юношеским телосложением, ни с легкой студенческой бледностью. И вот я думала, это у него такие красивые ноги (а я знаете ли питаю эстетическую слабость к атлетическим мужским ногам) или он надел кальсоны вниз и они дали такой мощный рельеф. До сих пор мучаюсь.
Потом вошел смешной чиновник лет 40. На нем было пальто, не дешевое, судя по ткани, новое, судя по ней же, такого странного для мужского пальто фасона, когда линия плеча мягкая и перетекает сразу в рукав, без всяких там глупостей в виде втачных швов. Так вот его плечи были великолепны, безразмерны и бескрайни. Под ними мог поместиться не только пиджак, но еще и полная амуниция игрока в американский футбол. Вот все это великолепие от плеч колыхалось свободными светло-серыми волнами до середины икры. Венчала всю эту красоту маленькая, аккуратно постриженная, как будто чужая голова. Я смотрела на его приличные брюки правильной длины, вполне приличные туфли и думала "ну как же так, ну не сослепу же он надевал это пальто". А потом перевела взгляд на руки. В одной он держал серебристо серую шапку из норки в тон верхней одежде и поняла, что нет, не сослепу, он готовился и этот его look был тщательно продуман. А в другой руке у него был другой неизменный атрибут стиля чиновника - портфель. Портфель был важный, большой, тяжелый и треугольный, т.е. складки дна разошлись на максимальную длину так, что он стал похож на трапецию. И мне даже стало интересно, что там. По виду, что-то государственного значения, не меньше.
Вдоволь налюбовавшись, по подсознательной русской традиции я стала искать третьего. И искать долго не пришлось. Он стоял недалеко и ждал своей очереди. Мужское пальто и шляпа - это 2 вещи, отличающие джентльмена от обычного мужчины. Мужское пальто и шляпа с широкими, лихо заломленными полями, чуть навесающая надо лбом и взмывающая вверх всей своей геометрией вверх взади - это то, что отличает Д"артаньяна от обычного джентльмена. Он был прекрасен. Во всей его черной фигуре московского пассажира, висящего на поручне над более удачливыми сидящими людьми, читалась тяга к путешествиям, авантюрам и может быть немножко к романтическим приключениям, три тысячи чертей.
Эх, и почему же я не антрополог.