Сергей Есенин в Первой мировой войне
19 ИЮЛЯ (1 августа по новому стилю) 1914 года началась первая мировая война. И уже через месяц в нее вступила Россия. Царская армия оказалась недостаточно подготовленной к боевым действиям и главным образом из-за нехватки вооружения. Солдаты, несмотря на храбрость и самоотверженность, сотнями гибли на поле боя.
Для восполнения потерь повсеместно началась всеобщая мобилизация. Сергей Есенин, которому в октябре 1914 года исполнилось 19 лет, тоже подлежал призыву...
В 1915 году Есенин призывается на военную службу рязанским уездным по воинской повинности присутствием, но был освобожден до осени и значился ратником.
Первое упоминание об этом содержится в его письме М. Бальзамовой от 24 апреля 1915 года из Петрограда: "В Рязани я буду 14 мая. Мне нужно на призыв..." Позднее, в июле того же года, он сообщил В. Чернявскому: "От военной службы меня до осени освободили. По глазам оставили. Сперва было совсем взяли..."
Отсрочка Есенина от военной службы затянулась почти на год. В эти месяцы он активно входил в большую литературу: много писал, много печатался. В письме Николаю Клюеву он сообщил: "Стихи у меня в Питере прошли успешно. Из 60 взяли 51. Взяли "Северные записки", "Русская мысль", "Ежемесячный журнал" и другие..."
Летом из родного Константинова Есенин писал Чернявскому: "Стихов я написал много. Принимаюсь за рассказы...". За это время Сергей Есенин познакомился с видными деятелями культуры Н. Клюевым, В. Юнгером, Н. Гумилевым, А. Ахматовой, В. Маяковским, М. Горьким, А. Бенуа, Ф. Сологубом, И. Репиным и другими.
И вот - снова повестка о призыве. С тревогой сообщил Есенин об этом своим друзьям. Его ничуть не радовала перспектива попасть в действующую армию. В январе 1916 года один из его друзей, поэт Сергей Городецкий, обращается к полковнику Д. С. Ломану, уполномоченному по царскосельскому военно-санитарному поезду № 143, с просьбой устроить Есенина санитаром в поезд. Ломан внял просьбе Городецкого и 16 января направил в мобилизационный отдел Главного управления Генерального штаба ходатайство за № 56, в котором среди других призываемых в Царское Село санитаров была названа фамилия Есенина.
Упоминание о призыве Есенина в царскосельский военно-санитарный поезд содержится в письме исполняющего должность начальник мобилизационного отдела Главного управления Генерального штаба генерал-лейтенанта Аверкиева начальнику штаба Петроградского военного округа от 11 февраля 1916 года. Там сообщается, что "последовало Высочайшее соизволение на зачисление в санитары, с оставлением на службе царскосельского имени Ее Императорского Величества военно-санитарного поезда № 143 группы нижних чинов". В списке названа фамилия "Есенина Сергея Александровича, крестьянина Рязанской губ. и уезда (родился 21 сентября 1895 года), подлежащего призыву в Петрограде".
Фотография С. А. Есенина с дарственной надписью, адресованной Н. А. Клюеву.
30 марта 1916 г. Петроград.
17 марта поэт побывал дома у литератора М. Мурашова, где оставил записку: "Дорогой Миша. Заходил и не застал тебя. Завтра призываюсь. Сергей".
В судьбе Есенина при призыве его на военную службу принял активное участие и Николай Клюев.
Он послал в Царское Село письмо, которое начинается словами: "Полковнику Ломану о песенном брате Сергее Есенине моление". В письме Клюев Просит "похлопотать о вызове Есенина в поезд вскорости".
Ломан по настойчивой просьбе С. Городецкого и Н. Клюева добился "высочайшего соизволения" на перечисление Есенина в санитары с оставлением на службе при Царскосельском имении ее императорского величества военно-санитарном поезде № 143.
Шестнадцатого января 1916 года, как об этом свидетельствуют документы, Ломан возбудил ходатайство о направлении С. Есенина в свое распоряжение. "Высочайшее соизволение" было получено мобилизационным отделом Главного управления Генерального штаба в начале февраля 1916 года.
А 5 апреля 1916 года Ломан выдает Есенину на руки следующий документ:
Отпуск
Удостоверение
Дано сие крестьянину Рязанской губернии и уезда Кузьминской волости села Константинова Сергею Александровичу Есенину в том, что он согласно уведомлению Мобилизационного Отдела Главного управления Генерального Штаба от 11 февраля с. г. за № 9110 с Высочайшего соизволения назначен санитаром в Царскосельский военно-санитарный поезд № 143, Ея Императорского Величества Государыни Императрицы Александры Федоровны, а потому прошу направить Есенина в г. Царское Село в мое распоряжение
.
Уполномоченный Ея Величества по поезду полковник Ломан
апрель 5 - 1916 г. Царское Село*
* (ЦГИА СССР, ф. 1328/14, оп. 4, д. 8.)
* * *
Документ послан Петроградским резервом санитаров при управлении Главноуполномоченного Северного района Красного Креста 16 апреля 1916 года за № 6230. Из него видно, что Есенин до начала службы в поезде находился в Петроградском резерве санитаров. В канцелярии Федоровского собора это извещение получено 17 апреля 1916 года (вход. № 607). Но "одновременно с сим" Есенин не прибыл на службу. Документ опередил его на три дня.
левый документ. Извещение резерва о назначении С. Есенина в военно-санитарный поезд № 143.
правый документ. Препроводительный документ С. Есенину, направленному в распоряжение военно-санитарного поезда №143.
левый документ. Ходатайство от 16 января 1916 года о зачислении С. Есенина в царскосельский военно-санитарный поезд № 143.
правый документ.Уведомление от 11 февраля 1916 года о 'высочайшем соизволении' на перечисление С. Есенина в санитары в распоряжение полковника Ломана
16-го же апреля на руки Есенину было выдано направление.
В канцелярии Федоровского собора документ зарегистрирован 20 апреля 1916 года. В этот же день Есенин внесен в "Алфавитный список военнослужащих рядового и младшего командного состава военно-санитарного поезда № 143". В нем записано:
[7] (ЦГИА СССР, ф. 1328/14, оп. 4, д. 8, л. 647.)
В середине апреля Есенин еще находился в Петрограде. Об этом свидетельствует его выступление в Тенишевском училище (Моховая улица, 33-35) в концерте на вечере современной поэзии и музыки 15 апреля. Кроме него, на вечере выступили Александр Блок, Осип Мандельштам, Анна Ахматова, Николай Клюев и другие.
12 апреля 1916 года Сергей Есенин был призван на военную службу и зачислен ратником II разряда в списки резерва. Давние хлопоты Городецкого, подхваченные Клюевым, не пропали втуне. Новобранца приписали к военно-санитарному поезду под командование полковника Ломана, так что он, по собственному позднейшему признанию, «был представлен ко многим льготам» (Есенин. Т. 7. Кн. 1: 12).
Военная служба для Есенина началась 20 апреля 1916 г., когда санитар Есенин (личный знак №9999) явился к месту своего назначения в Царское Село, и предъявил документы № 6224-6228, выданные ему в Петроградском резерве санитаров. Через несколько дней, его фамилия была названа среди лиц, зачисленных в поезд. Военно-санитарный поезд, куда Есенина определили санитаром, был необычным - ему покровительствовала сама Императрица Мария Федоровна. Официально он назывался "Полевой царскосельский военно-санитарный поезд № 143 Ее Императорского Величества Государыни Императрицы Александры Федоровны".
С. А. Есенин, Н. А. Клюев. Фото. Сентябрь-октябрь 1916, Петроград.
Санитарный поезд № 143 был сформирован на средства действительного статского советника Заусайлова, на его же средства содержался персонал, оплачивалось довольствие раненых, покупались медикаменты. 1 октября 1914 года Заусайлов обратился с очередным письмом к Ломану, в котором просил доложить царице о желании сформировать санитарный поезд и взять его на полное содержание. В письме Заусайлов отметил: "Нашим искренним желанием было бы, чтобы организация поезда была поручена Вам, Вы явились бы его комендантом и получили бы возможность составить необходимый служебный персонал по Вашему усмотрению"*.
* (ЦГИА СССР, ф. 1328/14, оп. 4, д. 1, л. 1.)
2 октября царица разрешила сформировать поезд под общим руководством дворцового коменданта. Уполномоченным ее величества по поезду назначался Ломан, и ему было поручено "составить необходимый служебный персонал". В документе № 64/2 от 3 октября 1914 года за подписью полковника Ломана на имя Б. К. Ордина читаем: "2-го сего Октября Ея Императорское Величество Государыня Императрица Александра Федоровна соизволила разрешить организовать на средства действительного Статского Советника Зайсайлова полевой санитарный поезд, с присвоением ему Высочайшего Ея Императорского Величества Имени"*. И хотя об "освящении" поезда в Царском Селе было сообщено в "Правительственном вестнике" 14 ноября 1914 года, на фронт он отправился значительно позже. А персонал для него комплектовался в течение 1915 и даже 1916 годов.
* (ЦГИА СССР, ф. 1328/14, оп. 4, д. 1, л. 3. (Зайсайлова - так записано в документе).)
Сергей Есенин и Алексей Ганин, 1916 год
По воспоминаниям Ю. Д. Ломана, сына полковника Ломана, который так же служил в санитарном поезде № 143: «Военно-санитарный поезд...состоял из 21 пульмановского вагона. При это всего десять вагонов оборудовали для приёма раненых и больных, а остальные имели вспомогательное значение. Он был необычайно комфортабелен; синие вагоны с белыми крышами выглядели очень нарядно. Правда, после налёта австрийской авиации крыши были перекрашены в защитный цвет.
12 марта состоялся полный смотр поезда. Во главе смотровой комиссии состоял начальник Головного эвакопункта Философов, который в своём рапорте констатировал: «Поезд оборудован по последнему слову техники и науки, содержится в безукоризненной чистоте и образцовом порядке".
К 1915 году при Федоровском соборе, ктитором которого был Ломан, созданы лазарет № 17, начальником которого стал Ломан*, санитарный поезд № 143, находившийся в подчинении того же Ломана, и образовалось художественное общество тоже при активном участии Ломана. Собор, лазарет и санпоезд позволяли Ломану формировать и распределять персонал с учетом интересов художественного общества. Это и было использовано предприимчивым полковником с согласия царствующих особ. Добавим к сказанному, что Ломан возглавлял также комитет по делам строительства домов Федоровского городка и имел прямую связь с архитекторами и живописцами. Используя свои большие права, Ломан стремится приблизить ко двору выдающихся деятелей русской культуры В. М. Васнецова, А. В. Щусева, М. В. Нестерова. Ему удается ввести в совет "Общества" писателя А. М. Ремизова, приблизить к себе С. Есенина, художника Г. И. Нарбута.
* (См. приказы дворцового коменданта генерал-майора Воейкова № 161 от 13/IX 1914 г. и № 15 от 18/II 1915 г. ЦГИА СССР, ф. 489, оп. 1, д. 28, л. 8.)
С. А. Есенин (третий справа в первом ряду) среди обслуживающего персонала лазарета № 17 для раненых воинов.
Фото июль-август 1916. Царское Село.
Есенину была выдана обычная солдатская форма: на погонах вензель из букв АФ, а ниже него - буквы ЦВСП и цифра 143. Своим уполномоченным по поезду (командиром) Императрица назначила полковника Дмитрия Николаевича Ломана. Он занимался формированием поезда и отвечал за всю его работу. В 1916 году у полковника гвардии Ломана (этот очередной воинский чин был ему присвоен в 1913 году) было ещё несколько ответственных должностей: штаб-офицер для особых поручений при Дворцовом коменданте, ктитор Феодоровского Государева собора, начальник Царскосельского лазарета № 17 Великих княжен Марии и Анастасии, и ещё он нёс обязанности наблюдающего за командой санитаров и за внутренним порядком в Серафимовском убежище-лазарете № 9. Вдобавок к этому в конце 1916 года «высочайшим» приказом Д. Н. Ломан был назначен состоящим при министре Императорского двора...
Есенин приказом по поезду был назначен санитаром в шестой вагон: «Вагон №6: фельдшер Иконников и санитары Грешечников, Ежов, Зубин и Есенин». Работа санитаров была не из легких. В их обязанности входило: поддержание чистоты и порядка в вагoнax, переноска на носилках тяжелораненых и больных и размещение их в вагонах, погрузка и выгрузка имущества, получение продуктов, раздача пищи и многое другое.
Почти каждый день поездки был отмечен приказами по поезду. В основном они касаются перемещений раненых и больных, - одни принимались в поезд и зачислялись на довольствие, другие высаживались в городах по ходу движения и снимались с довольствия.
Есенин «редко появлялся у нас, - вспоминала эту пору Зоя Ясинская, - и приходил в штатском, а не военном костюме. Одевался он в это трудное время с иголочки и преображался в настоящего денди, научился принимать вид томный и рассеянный. Он был уже вполне уверен в себе, а временами даже самоуверен» (Ясинская: 258). Встретивший Есенина весной 1916 года, в Петрограде, Михаил Бабенчиков также нашел поэта не слишком удрученным военной долей: «...Он, сняв фуражку с коротко остриженной головы, ткнул пальцем в кокарду и весело сказал:
- Видишь, забрили? Думаешь, пропал? Не тут-то было!
Глаза его лукаво подмигивали, и сам он напоминал школяра, тайком убежавшего от старших» (Бабенчиков: 244).
Полковник Дмитрий Николаевич Ломан
(1868-1918)
Первая поездка Есенина к линии фронта в составе поезда № 143 началась 27 апреля 1916 года. 26 апреля 1916 года по велению императрицы Александры Федоровны отдается приказ о том, что «поезд завтра 27-го сего апреля отойдет в 30-ю поездку.
Сохранились приказы по поезду. Маршрут был таким: Царское Село - Петроград - Москва - Белгород - Мелитополь - Полтава - Киев - Ровно - Шепетовка, и обратно: Гомель - Орша - Петроград - Царское Село.
По дороге на юг 7 мая поезд остановился в Киеве. Всех санитаров, в том числе и Есенина, отправили в Киево-Печерскую лавру на всенощную. А по ходу движения священником , поезда протоиереем В. Кузьминским были отслужены молебны и божественные литургии. 16 мая поезд был в Петрограде, а 17-го вернулся в Царское Село, куда доставил на лечение 277 раненых офицеров и "нижних чинов".
Всего 11 дней поезд находился в Царском Селе. Эти дни нужны были для отдыха персонала, переформирования вагонов и их дезинфекции.
28 мая поезд отправился в следующую поездку по несколько измененному маршруту: Царское Село - Петроград - Москва - Курск - Конотоп - Киев- Шепетовка - Киев - Могилев - Тула - Царское Село.
Персонал военно-санитарного поезда № 143 перед отправкой в путь
В Центральном государственном архиве литературы и искусства хранится рукопись поэмы Есенина "Русь", где есть авторская дата: "31 мая 1916 г. У Конотопа". Действительно, в этот день военно-санитарный поезд находился в Конотопе, о чем свидетельствует приказ № 152. Очевидно, что настроение, отраженное в поэме, было созвучно тем событиям, которые происходили во время военной службы Есенина. Судьбы простых людей, которые всколыхнула война, были до боли близки поэту.
Вторая поездка в составе поезда № 143 стала для него последней. В день приезда поезда 15 июня Есенину был выписан "Увольнительный билет" в Рязань сроком на 15 дней. Как вспоминала его старшая сестра Екатерина, он приехал домой "худой, остриженный наголо". Екатерина Александровна Есенина написала и о рассказах брата о его службе. "Много тяжелых и смешных случаев с ранеными, рассказал он. Ему приходилось бывать и в операционной..." В эти дни Есенин написал в Константинове стихотворение "Я снова здесь, в семье родной...".
Около поезда. 7 июня 1916 г. Черновцы.
По центру, между сёстрами милосердия, - священник этого поезда протоиерей Владимир Кузьминский (служил и в л.-гв. 1-м
стрелковом полку) На переднем плане Сергей Есенин. Фото Александр Функ, штатный фотограф поезда, доброволец .
30 июня поэт вернулся в Царское Село, в Феодоровский городок, где продолжил службу. Полковник Ломан устроил его в канцелярию поезда. Он посчитал за благо видеть поэта ежедневно с тайным желанием представить поэта императрице...
Одновременно поэт должен был исполнять обязанности санитара в царскосельском лазарете № 17. Поселили Есенина в доме "для низших служителей". Это здание сохранилось до наших дней, но состояние его сейчас плачевное, требуется срочный капитальный ремонт.Здесь его навещали друзья, здесь Ломан приобщал его к светской жизни и баловал деликатесами - вплоть до недурных вин.
Служба в канцелярии поезда и в лазарете была, конечно, легче физически, но тоже требовала определенной воинской дисциплины. Есенин успешно справлялся со всеми своими обязанностями, хотя в письмах из Царского Села иногда жаловался на трудности службы. Конечно, надо учитывать то, что он был поэтом, и это было главным делом в его жизни. Находясь на воинской службе, он писал стихи, готовил к печати второй сборник своих стихотворений "Голубень" (вышел в Петрограде в мае 1918 года).
Полковник Ломан, высоко ценивший Есенина - поэта, неоднократно привлекал его к выступлениям на концертах для раненых в лазаретах и в Трапезной палате Феодоровского городка.
Д. Н. Ломан не только приглашал Есенина выступать на вечерах, но и предложил ему и Николаю Клюеву написать книгу стихотворений, в которых отразились бы и культурная миссия Феодоровского Государева собора, и деятельность "Общества возрождения художественной Руси", и, главное, императорская фамилия. Но поэты отказались от этого предложения, объяснив, что недостаточно знакомы со всеми этими темами.
22 июня 1916 года в офицерском лазарете № 17 состоялся концерт в честь тезоименитства вдовствующей Императрицы Марии Федоровны и Великой Княжны Марии Николаевны. На концерте, как считает большинство мемуаристов, присутствовала Императрица Александра Федоровна с дочерьми. Вели концерт Сергей Есенин и Владимир Сладкопевцев. В концерте принимал участие знаменитый оркестр балалаечников под управлением Василия Андреева. Есенин одет был в голубую рубаху, плисовые шаровары и желтые сапоги. Он читал приветствие, а затем стихотворение, озаглавленное «Царевнам» (в дальнейшем заглавие было снято), оригинал которого был обнаружен в тридцатых годах сотрудником детскосельских дворцов-музеев А.И. Иконниковым в архиве Александровского дворца.
Стихотворение было написано чуть ли не золотом, славянской вязью на листе плотной бумаги, по периметру которого художником Гореловым акварелью выполнен орнамент в стиле конца ХУП века. Лист был помещен в папку, обложенную великолепной золотой парчой. Вот полный текст стихотворения с листа, записанный А.И. Иконниковым (во время войны лист был утерян):
В багровом зареве закат шипуч и пенен,
Березки белые горят в своих вещах,
Приветствует мой стих младых Царевен
И кротость юную в их ласковых сердцах
Где тени бледные и горестные муки,
Они тому, кто шел страдать за нас,
Протягивают Царственные руки,
Благословляя их к грядущей жизни час.
На ложе белом, в ярком блеске света,
Рыдает тот, чью жизнь хотят вернуть…
И вздрагивают стены лазарета
От жалости, что им сжимает грудь.
Все ближе тянет их рукой неодолимой
Туда, где скорбь кладет печать на лбу.
О, помолись, святая Магдалина,
За их судьбу.
(19-22.VII.1916 С. Есенин)
Ее Императорское Величество Государыня Императрица Александра Федоровна и Августейшие дочери.
Дата съемки: 1913 год
Можно только удивляться прозорливым предвидением Сергея Есенина трагической гибели «младших царевен», за которых он просил помолиться «святую Магдалину» (22 июля - день памяти святой равноапостольной Марии Магдалины). Невольно приходят на память слова Анны Ахматовой:
Но в мире нет власти грозней и страшней,
Чем вещее слово поэта.
После прочтения стихотворения С. Есенин, по всей вероятности, преподнес его Великой Княгине Марии Николаевне. Есть предположение, что в ответ она сняла с пальца золотой перстень и отдала его поэту. И действительно, у Сергея Есенина хранилось кольцо, отлитое из червонного золота, в ажурную оправу которого вкраплен изумруд, а на месте пробы выбита золотая корона. Это кольцо С. Есенин подарил своей двоюродной сестре Марии Ивановне Конотоповой-Кверденевой в день ее свадьбы в Константиново.
После концерта, который понравился Императрице и ее дочерям, С.Есенин и другие ведущие артисты были представлены Александре Федоровне и Великим Княжнам. Сергей Есенин преподнес Императрице первый сборник своих стихов «Радуница», выполненный в черно-белую набойку, который, к сожалению, не сохранился. Вероятно, на книге была дарственная надпись.
Есениновед Ю.Б. Юшкин восстановил условно-реконструированный текст дарственной надписи в стиле инскриптов, написанных поэтом в то время на книге «Радуница» другим лицам: «Ея Императорскому Величеству Богохранимой царице-матушке Александре Федоровне от бояшника соломенных суемов славомолитвенного раба рязанца Сергея Есенина».
Позднее полковник Д.Н. Ломан выхлопотал подарки для ведущих артистов концерта. В частности, Сергею Есенину в самом начале ноября 1916 года были «Высочайше пожалованы» золотые часы с государственным гербом и золотой цепочкой, которые были пересланы Д.Н. Ломану «для доставки по назначению». Но к поэту они не попали. После Февральской революции и ареста полковника Д.Н. Ломана в марте 1917 года, при обыске на его квартире в сейфе были обнаружены золотые часы с гербом фирмы «Павел Буре» за номером 451560, пожалованные С. Есенину.
Н.В. Есенина- дочь старшей из сестер поэта Екатерины пишет в своей книге «В семье родной» (М.,2001), что поэт оставил часы у Ломана на сохранение. Представители Временного правительства даже пытались вручить поэту подарок Императрицы, но. якобы, не нашли его. В докладной записке было сказано: «Вернуть их (часы - Б.С.) не представилось возможным за необнаружением местожительства Есенина». Следует отметить, что поэт с конца мая по середину августа выезжал из Петрограда в Константиново, а затем, совместно с поэтом А.А. Ганиным и З.Н. Райх, на север России (Вологда, где венчался Есенин с Райх, Архангельск, Соловецкие острова, Мурманское побережье). В дальнейшем след есенинских часов затерялся. Во второй половине 1918 года полковник Д.Н. Ломан был расстрелян большевиками.
Но всё это было в другой жизни - после революции. А летом 1916-го Петроград быстро узнал о «падении» Есенина.
Вольнолюбивый поэт продался, унизился перед императрицей, стал «развлекать» семью тирана, - так трактовали царскосельскую встречу недруги и даже недавние друзья Есенина.
Литературный мир, по большей части, агрессивно относился к любым проявлениям уважения к монарху и его семье. Таким был устоявшийся климат в столицах во время войны - по крайней мере, с середины 1915 года.
Возмущению либеральной общественности не было предела. Есенина даже вторым Распутиным называли - видели его ряженым мужиком при государыне.
Л.И. Каннегисер и С.А. Есенин. Петроград. 1915
В автобиографии Есенин не мог умолчать об этом событии - слишком известном. Он написал уклончиво: «По просьбе Ломана однажды читал стихи Императрице. Она после прочтения моих стихов сказала, что стихи мои красивые, но очень грустные, Я ответил ей, что такова вся Россия. Ссылался на бедность, климат и проч.». Из стихов, которые Есенин читал в тот день, самое грустное - это «Русь», маленькая поэма, в которой прямо говорится о страданиях народа, не только в годы войны. Пожалуй, это лучшее стихотворение Есенина той поры - написанное в самом начале войны, оно, несомненно, перекликалось с тяжкими впечатлениями санитарного поезда.
По селу до высокой околицы
Провожал их огулом народ…
Вот где, Русь, твои добрые молодцы,
Вся опора в годину невзгод.
Это о крестьянах, уходивших в солдаты.
И вот наступил 1917 год. Есенин продолжал нести службу в лазарете и канцелярии поезда. Ему предоставляли определенные льготы - он ездил в Петроград в увольнение. В последний раз Есенин выступил 19 января с чтением стихов в Трапезной палате Феодоровского городка на обеде в честь членов "Общества возрождения художественной Руси".
И, тем не менее, служба оставалась службой. Накануне Февральской революции Ломан решил отправить Есенина в Могилев, к Императору , чтобы поэт увидел царя во всём героическом великолепии похода. Есенин получил командировочное предписание в в распоряжение командира 2-го батальона Сводного пехотного полка. Но дисциплина в армии к тому времени расшаталась и Есенин сумел уклониться от этой поездки. Так что свидетелем февральской революции он стал в непосредственной близости от её главных героев - столичных политиков.
слева.Командировочное удостоверение от 22 февраля 1917 года санитару С. Есенину для поездки в Могилев. справа.Экстренный отзыв от 23 февраля 1917 года на имя начальника станции Царское Село
О этих событиях в автобиографии Есенин повествует так: «Революция застала меня на фронте в одном из дисциплинарных батальонов, куда я угодил за то, что отказался написать стихи в честь царя». Это, скорее всего, художественный вымысел. Дисциплинарные наказания Есенин получал - за опоздания после увольнений.
Так окончилась служба поэта в Царском Селе. Сам он расценил направление в Могилев как репрессию и в автобиографии указывал, что "угодил" в дисциплинарный батальон за отказ писать стихи в честь царя . В действительности же С. Есенин находился в Петрограде и Царском Селе в марте 1917 года, о чем свидетельствуют документы, хранящиеся в ЦГИА СССР*.
* (ЦГИА СССР, ф. 1328/14. Воинской Комиссии при Государственной Думе: "В виду сокращения штата при Полевом Военно-санитарном Поезде 143 препровождаю в распоряжение Воинской Комиссии ратника Сергея Есенина. Что подписями с приложением печати удостоверяется.
В Аттестате № 581 (от 17 марта 1917 г.) значилось, что Сергей Есенин удовлетворен при поезде № 143 провиантским, приварочным и чайным довольствием по 17 марта.
В Аттестате № 582 (от 17 марта 1917 г.) сказано, что Есенин "удовлетворен жалованием при Поезде по 1 марта" 1917 года.
20 марта 1917 года поэту был выдан Аттестат № 204: "Дан сей санитару Полевого Военно-санитарного Поезда № 143. Сергею Александровичу Есенину с тем, что возложенные на него обязанности, с 20 марта 1916 года по 17 марта 1917 года исполнялись им честно и добросовестно и в настоящее время препятствий к поступлению Есенина в школу прапорщиков не встречается. Что подписями с приложением печати удостоверяется.
За начальника Поезда
Секретарь Поезда Коллежский секретарь
20 марта 1917 г."
Известен и последний документ, связанный с военной службой Сергея Есенина. Это аттестат, выданный ему 20 марта 1917 года (№ 204). В нем, в частности, говорится, что "...возложенные на него обязанности... по 17 марта 1917 года исполнялись им честно и добросовестно, и в настоящее время препятствий к поступлению Есенина в школу прапорщиков не встречается".
Однако в обстановке раскрепощения и всеобщего революционного подъема Есенин посчитал, и вероятно справедливо, что учиться ему на прапорщика ни к чему. Он посчитал себя свободным от воинской службы. Об этом Есенин позднее написал в одной из своих автобиографий: "В революцию покинул самовольно армию Керенского и, проживая дезертиром, работал с эсерами не как партийный, а как поэт..." В 1925 году свои настроения 1917 года Есенин ярко отобразил в поэме "Анна Снегина".
"...Война мне всю душу изъела.
За чей-то чужой интерес
Стрелял я в мне близкое тело
И грудью на брата лез.
Я понял, что я - игрушка,
В тылу же купцы да знать,
И твердо простившись с пушками,
Решил лишь в стихах воевать.
Я бросил мою винтовку,
Купил себе "липу", и вот
С такою-то подготовкой
Я встретил семнадцатый год.
Свобода взметнулась неистово.
И в розово-смрадном огне
Тогда над страною калифствовал
Керенский на белом коне.
Война "до конца", "до победы".
И ту же сермяжную рать
Прохвосты и дармоеды
Сгоняли на фронт умирать.
Но все же не взял я шпагу...
Под грохот и рев мортир
Другую явил я отвагу -
Был первый в стране дезертир..."
"Анна Снегина" , 1925г.
Военная служба Есенина с момента призыва продолжалась почти год: с 25 марта 1916 года по 20 марта 1917-го.
О войне Есенин вспоминал часто - во многих стихах и поэмах. Но это были краткие экскурсы в прошлое. Героический эпос его не интересовал: военные события он воспринимал всё-таки тыловыми глазами. Но война проявилась и в его судьбе, и в судьбе народа.
Военный опыт пронизывает многие стихи и поэму о России, о Руси. Конечно, военную тему заглушила другая музыка: революции, Гражданская война, разруха, нэповский разгул... И всё-таки «Анна Снегина» начинается с непарадных воспоминаний о Великой войне, в которой поэту довелось поучаствовать. Такое не забывается.
https://pikabu.ru/story/sergey_esenin_v_pervoy_mirovoy_voyne_4803376
https://yarodom.livejournal.com/1085961.html
https://borisovdimitry.livejournal.com/38917.html
http://s-a-esenin.ru/books/item/f00/s00/z0000004/st007.shtml
https://slavynka88.livejournal.com/382186.html
Для восполнения потерь повсеместно началась всеобщая мобилизация. Сергей Есенин, которому в октябре 1914 года исполнилось 19 лет, тоже подлежал призыву...
В 1915 году Есенин призывается на военную службу рязанским уездным по воинской повинности присутствием, но был освобожден до осени и значился ратником.
Первое упоминание об этом содержится в его письме М. Бальзамовой от 24 апреля 1915 года из Петрограда: "В Рязани я буду 14 мая. Мне нужно на призыв..." Позднее, в июле того же года, он сообщил В. Чернявскому: "От военной службы меня до осени освободили. По глазам оставили. Сперва было совсем взяли..."
Отсрочка Есенина от военной службы затянулась почти на год. В эти месяцы он активно входил в большую литературу: много писал, много печатался. В письме Николаю Клюеву он сообщил: "Стихи у меня в Питере прошли успешно. Из 60 взяли 51. Взяли "Северные записки", "Русская мысль", "Ежемесячный журнал" и другие..."
Летом из родного Константинова Есенин писал Чернявскому: "Стихов я написал много. Принимаюсь за рассказы...". За это время Сергей Есенин познакомился с видными деятелями культуры Н. Клюевым, В. Юнгером, Н. Гумилевым, А. Ахматовой, В. Маяковским, М. Горьким, А. Бенуа, Ф. Сологубом, И. Репиным и другими.
И вот - снова повестка о призыве. С тревогой сообщил Есенин об этом своим друзьям. Его ничуть не радовала перспектива попасть в действующую армию. В январе 1916 года один из его друзей, поэт Сергей Городецкий, обращается к полковнику Д. С. Ломану, уполномоченному по царскосельскому военно-санитарному поезду № 143, с просьбой устроить Есенина санитаром в поезд. Ломан внял просьбе Городецкого и 16 января направил в мобилизационный отдел Главного управления Генерального штаба ходатайство за № 56, в котором среди других призываемых в Царское Село санитаров была названа фамилия Есенина.
Упоминание о призыве Есенина в царскосельский военно-санитарный поезд содержится в письме исполняющего должность начальник мобилизационного отдела Главного управления Генерального штаба генерал-лейтенанта Аверкиева начальнику штаба Петроградского военного округа от 11 февраля 1916 года. Там сообщается, что "последовало Высочайшее соизволение на зачисление в санитары, с оставлением на службе царскосельского имени Ее Императорского Величества военно-санитарного поезда № 143 группы нижних чинов". В списке названа фамилия "Есенина Сергея Александровича, крестьянина Рязанской губ. и уезда (родился 21 сентября 1895 года), подлежащего призыву в Петрограде".
Фотография С. А. Есенина с дарственной надписью, адресованной Н. А. Клюеву.
30 марта 1916 г. Петроград.
17 марта поэт побывал дома у литератора М. Мурашова, где оставил записку: "Дорогой Миша. Заходил и не застал тебя. Завтра призываюсь. Сергей".
В судьбе Есенина при призыве его на военную службу принял активное участие и Николай Клюев.
Он послал в Царское Село письмо, которое начинается словами: "Полковнику Ломану о песенном брате Сергее Есенине моление". В письме Клюев Просит "похлопотать о вызове Есенина в поезд вскорости".
Ломан по настойчивой просьбе С. Городецкого и Н. Клюева добился "высочайшего соизволения" на перечисление Есенина в санитары с оставлением на службе при Царскосельском имении ее императорского величества военно-санитарном поезде № 143.
Шестнадцатого января 1916 года, как об этом свидетельствуют документы, Ломан возбудил ходатайство о направлении С. Есенина в свое распоряжение. "Высочайшее соизволение" было получено мобилизационным отделом Главного управления Генерального штаба в начале февраля 1916 года.
А 5 апреля 1916 года Ломан выдает Есенину на руки следующий документ:
Отпуск
Удостоверение
Дано сие крестьянину Рязанской губернии и уезда Кузьминской волости села Константинова Сергею Александровичу Есенину в том, что он согласно уведомлению Мобилизационного Отдела Главного управления Генерального Штаба от 11 февраля с. г. за № 9110 с Высочайшего соизволения назначен санитаром в Царскосельский военно-санитарный поезд № 143, Ея Императорского Величества Государыни Императрицы Александры Федоровны, а потому прошу направить Есенина в г. Царское Село в мое распоряжение
.
Уполномоченный Ея Величества по поезду полковник Ломан
апрель 5 - 1916 г. Царское Село*
* (ЦГИА СССР, ф. 1328/14, оп. 4, д. 8.)
* * *
Документ послан Петроградским резервом санитаров при управлении Главноуполномоченного Северного района Красного Креста 16 апреля 1916 года за № 6230. Из него видно, что Есенин до начала службы в поезде находился в Петроградском резерве санитаров. В канцелярии Федоровского собора это извещение получено 17 апреля 1916 года (вход. № 607). Но "одновременно с сим" Есенин не прибыл на службу. Документ опередил его на три дня.
левый документ. Извещение резерва о назначении С. Есенина в военно-санитарный поезд № 143.
правый документ. Препроводительный документ С. Есенину, направленному в распоряжение военно-санитарного поезда №143.
левый документ. Ходатайство от 16 января 1916 года о зачислении С. Есенина в царскосельский военно-санитарный поезд № 143.
правый документ.Уведомление от 11 февраля 1916 года о 'высочайшем соизволении' на перечисление С. Есенина в санитары в распоряжение полковника Ломана
16-го же апреля на руки Есенину было выдано направление.
В канцелярии Федоровского собора документ зарегистрирован 20 апреля 1916 года. В этот же день Есенин внесен в "Алфавитный список военнослужащих рядового и младшего командного состава военно-санитарного поезда № 143". В нем записано:
[7] (ЦГИА СССР, ф. 1328/14, оп. 4, д. 8, л. 647.)
В середине апреля Есенин еще находился в Петрограде. Об этом свидетельствует его выступление в Тенишевском училище (Моховая улица, 33-35) в концерте на вечере современной поэзии и музыки 15 апреля. Кроме него, на вечере выступили Александр Блок, Осип Мандельштам, Анна Ахматова, Николай Клюев и другие.
12 апреля 1916 года Сергей Есенин был призван на военную службу и зачислен ратником II разряда в списки резерва. Давние хлопоты Городецкого, подхваченные Клюевым, не пропали втуне. Новобранца приписали к военно-санитарному поезду под командование полковника Ломана, так что он, по собственному позднейшему признанию, «был представлен ко многим льготам» (Есенин. Т. 7. Кн. 1: 12).
Военная служба для Есенина началась 20 апреля 1916 г., когда санитар Есенин (личный знак №9999) явился к месту своего назначения в Царское Село, и предъявил документы № 6224-6228, выданные ему в Петроградском резерве санитаров. Через несколько дней, его фамилия была названа среди лиц, зачисленных в поезд. Военно-санитарный поезд, куда Есенина определили санитаром, был необычным - ему покровительствовала сама Императрица Мария Федоровна. Официально он назывался "Полевой царскосельский военно-санитарный поезд № 143 Ее Императорского Величества Государыни Императрицы Александры Федоровны".
С. А. Есенин, Н. А. Клюев. Фото. Сентябрь-октябрь 1916, Петроград.
Санитарный поезд № 143 был сформирован на средства действительного статского советника Заусайлова, на его же средства содержался персонал, оплачивалось довольствие раненых, покупались медикаменты. 1 октября 1914 года Заусайлов обратился с очередным письмом к Ломану, в котором просил доложить царице о желании сформировать санитарный поезд и взять его на полное содержание. В письме Заусайлов отметил: "Нашим искренним желанием было бы, чтобы организация поезда была поручена Вам, Вы явились бы его комендантом и получили бы возможность составить необходимый служебный персонал по Вашему усмотрению"*.
* (ЦГИА СССР, ф. 1328/14, оп. 4, д. 1, л. 1.)
2 октября царица разрешила сформировать поезд под общим руководством дворцового коменданта. Уполномоченным ее величества по поезду назначался Ломан, и ему было поручено "составить необходимый служебный персонал". В документе № 64/2 от 3 октября 1914 года за подписью полковника Ломана на имя Б. К. Ордина читаем: "2-го сего Октября Ея Императорское Величество Государыня Императрица Александра Федоровна соизволила разрешить организовать на средства действительного Статского Советника Зайсайлова полевой санитарный поезд, с присвоением ему Высочайшего Ея Императорского Величества Имени"*. И хотя об "освящении" поезда в Царском Селе было сообщено в "Правительственном вестнике" 14 ноября 1914 года, на фронт он отправился значительно позже. А персонал для него комплектовался в течение 1915 и даже 1916 годов.
* (ЦГИА СССР, ф. 1328/14, оп. 4, д. 1, л. 3. (Зайсайлова - так записано в документе).)
Сергей Есенин и Алексей Ганин, 1916 год
По воспоминаниям Ю. Д. Ломана, сына полковника Ломана, который так же служил в санитарном поезде № 143: «Военно-санитарный поезд...состоял из 21 пульмановского вагона. При это всего десять вагонов оборудовали для приёма раненых и больных, а остальные имели вспомогательное значение. Он был необычайно комфортабелен; синие вагоны с белыми крышами выглядели очень нарядно. Правда, после налёта австрийской авиации крыши были перекрашены в защитный цвет.
12 марта состоялся полный смотр поезда. Во главе смотровой комиссии состоял начальник Головного эвакопункта Философов, который в своём рапорте констатировал: «Поезд оборудован по последнему слову техники и науки, содержится в безукоризненной чистоте и образцовом порядке".
К 1915 году при Федоровском соборе, ктитором которого был Ломан, созданы лазарет № 17, начальником которого стал Ломан*, санитарный поезд № 143, находившийся в подчинении того же Ломана, и образовалось художественное общество тоже при активном участии Ломана. Собор, лазарет и санпоезд позволяли Ломану формировать и распределять персонал с учетом интересов художественного общества. Это и было использовано предприимчивым полковником с согласия царствующих особ. Добавим к сказанному, что Ломан возглавлял также комитет по делам строительства домов Федоровского городка и имел прямую связь с архитекторами и живописцами. Используя свои большие права, Ломан стремится приблизить ко двору выдающихся деятелей русской культуры В. М. Васнецова, А. В. Щусева, М. В. Нестерова. Ему удается ввести в совет "Общества" писателя А. М. Ремизова, приблизить к себе С. Есенина, художника Г. И. Нарбута.
* (См. приказы дворцового коменданта генерал-майора Воейкова № 161 от 13/IX 1914 г. и № 15 от 18/II 1915 г. ЦГИА СССР, ф. 489, оп. 1, д. 28, л. 8.)
С. А. Есенин (третий справа в первом ряду) среди обслуживающего персонала лазарета № 17 для раненых воинов.
Фото июль-август 1916. Царское Село.
Есенину была выдана обычная солдатская форма: на погонах вензель из букв АФ, а ниже него - буквы ЦВСП и цифра 143. Своим уполномоченным по поезду (командиром) Императрица назначила полковника Дмитрия Николаевича Ломана. Он занимался формированием поезда и отвечал за всю его работу. В 1916 году у полковника гвардии Ломана (этот очередной воинский чин был ему присвоен в 1913 году) было ещё несколько ответственных должностей: штаб-офицер для особых поручений при Дворцовом коменданте, ктитор Феодоровского Государева собора, начальник Царскосельского лазарета № 17 Великих княжен Марии и Анастасии, и ещё он нёс обязанности наблюдающего за командой санитаров и за внутренним порядком в Серафимовском убежище-лазарете № 9. Вдобавок к этому в конце 1916 года «высочайшим» приказом Д. Н. Ломан был назначен состоящим при министре Императорского двора...
Есенин приказом по поезду был назначен санитаром в шестой вагон: «Вагон №6: фельдшер Иконников и санитары Грешечников, Ежов, Зубин и Есенин». Работа санитаров была не из легких. В их обязанности входило: поддержание чистоты и порядка в вагoнax, переноска на носилках тяжелораненых и больных и размещение их в вагонах, погрузка и выгрузка имущества, получение продуктов, раздача пищи и многое другое.
Почти каждый день поездки был отмечен приказами по поезду. В основном они касаются перемещений раненых и больных, - одни принимались в поезд и зачислялись на довольствие, другие высаживались в городах по ходу движения и снимались с довольствия.
Есенин «редко появлялся у нас, - вспоминала эту пору Зоя Ясинская, - и приходил в штатском, а не военном костюме. Одевался он в это трудное время с иголочки и преображался в настоящего денди, научился принимать вид томный и рассеянный. Он был уже вполне уверен в себе, а временами даже самоуверен» (Ясинская: 258). Встретивший Есенина весной 1916 года, в Петрограде, Михаил Бабенчиков также нашел поэта не слишком удрученным военной долей: «...Он, сняв фуражку с коротко остриженной головы, ткнул пальцем в кокарду и весело сказал:
- Видишь, забрили? Думаешь, пропал? Не тут-то было!
Глаза его лукаво подмигивали, и сам он напоминал школяра, тайком убежавшего от старших» (Бабенчиков: 244).
Полковник Дмитрий Николаевич Ломан
(1868-1918)
Первая поездка Есенина к линии фронта в составе поезда № 143 началась 27 апреля 1916 года. 26 апреля 1916 года по велению императрицы Александры Федоровны отдается приказ о том, что «поезд завтра 27-го сего апреля отойдет в 30-ю поездку.
Сохранились приказы по поезду. Маршрут был таким: Царское Село - Петроград - Москва - Белгород - Мелитополь - Полтава - Киев - Ровно - Шепетовка, и обратно: Гомель - Орша - Петроград - Царское Село.
По дороге на юг 7 мая поезд остановился в Киеве. Всех санитаров, в том числе и Есенина, отправили в Киево-Печерскую лавру на всенощную. А по ходу движения священником , поезда протоиереем В. Кузьминским были отслужены молебны и божественные литургии. 16 мая поезд был в Петрограде, а 17-го вернулся в Царское Село, куда доставил на лечение 277 раненых офицеров и "нижних чинов".
Всего 11 дней поезд находился в Царском Селе. Эти дни нужны были для отдыха персонала, переформирования вагонов и их дезинфекции.
28 мая поезд отправился в следующую поездку по несколько измененному маршруту: Царское Село - Петроград - Москва - Курск - Конотоп - Киев- Шепетовка - Киев - Могилев - Тула - Царское Село.
Персонал военно-санитарного поезда № 143 перед отправкой в путь
В Центральном государственном архиве литературы и искусства хранится рукопись поэмы Есенина "Русь", где есть авторская дата: "31 мая 1916 г. У Конотопа". Действительно, в этот день военно-санитарный поезд находился в Конотопе, о чем свидетельствует приказ № 152. Очевидно, что настроение, отраженное в поэме, было созвучно тем событиям, которые происходили во время военной службы Есенина. Судьбы простых людей, которые всколыхнула война, были до боли близки поэту.
Вторая поездка в составе поезда № 143 стала для него последней. В день приезда поезда 15 июня Есенину был выписан "Увольнительный билет" в Рязань сроком на 15 дней. Как вспоминала его старшая сестра Екатерина, он приехал домой "худой, остриженный наголо". Екатерина Александровна Есенина написала и о рассказах брата о его службе. "Много тяжелых и смешных случаев с ранеными, рассказал он. Ему приходилось бывать и в операционной..." В эти дни Есенин написал в Константинове стихотворение "Я снова здесь, в семье родной...".
Около поезда. 7 июня 1916 г. Черновцы.
По центру, между сёстрами милосердия, - священник этого поезда протоиерей Владимир Кузьминский (служил и в л.-гв. 1-м
стрелковом полку) На переднем плане Сергей Есенин. Фото Александр Функ, штатный фотограф поезда, доброволец .
30 июня поэт вернулся в Царское Село, в Феодоровский городок, где продолжил службу. Полковник Ломан устроил его в канцелярию поезда. Он посчитал за благо видеть поэта ежедневно с тайным желанием представить поэта императрице...
Одновременно поэт должен был исполнять обязанности санитара в царскосельском лазарете № 17. Поселили Есенина в доме "для низших служителей". Это здание сохранилось до наших дней, но состояние его сейчас плачевное, требуется срочный капитальный ремонт.Здесь его навещали друзья, здесь Ломан приобщал его к светской жизни и баловал деликатесами - вплоть до недурных вин.
Служба в канцелярии поезда и в лазарете была, конечно, легче физически, но тоже требовала определенной воинской дисциплины. Есенин успешно справлялся со всеми своими обязанностями, хотя в письмах из Царского Села иногда жаловался на трудности службы. Конечно, надо учитывать то, что он был поэтом, и это было главным делом в его жизни. Находясь на воинской службе, он писал стихи, готовил к печати второй сборник своих стихотворений "Голубень" (вышел в Петрограде в мае 1918 года).
Полковник Ломан, высоко ценивший Есенина - поэта, неоднократно привлекал его к выступлениям на концертах для раненых в лазаретах и в Трапезной палате Феодоровского городка.
Д. Н. Ломан не только приглашал Есенина выступать на вечерах, но и предложил ему и Николаю Клюеву написать книгу стихотворений, в которых отразились бы и культурная миссия Феодоровского Государева собора, и деятельность "Общества возрождения художественной Руси", и, главное, императорская фамилия. Но поэты отказались от этого предложения, объяснив, что недостаточно знакомы со всеми этими темами.
22 июня 1916 года в офицерском лазарете № 17 состоялся концерт в честь тезоименитства вдовствующей Императрицы Марии Федоровны и Великой Княжны Марии Николаевны. На концерте, как считает большинство мемуаристов, присутствовала Императрица Александра Федоровна с дочерьми. Вели концерт Сергей Есенин и Владимир Сладкопевцев. В концерте принимал участие знаменитый оркестр балалаечников под управлением Василия Андреева. Есенин одет был в голубую рубаху, плисовые шаровары и желтые сапоги. Он читал приветствие, а затем стихотворение, озаглавленное «Царевнам» (в дальнейшем заглавие было снято), оригинал которого был обнаружен в тридцатых годах сотрудником детскосельских дворцов-музеев А.И. Иконниковым в архиве Александровского дворца.
Стихотворение было написано чуть ли не золотом, славянской вязью на листе плотной бумаги, по периметру которого художником Гореловым акварелью выполнен орнамент в стиле конца ХУП века. Лист был помещен в папку, обложенную великолепной золотой парчой. Вот полный текст стихотворения с листа, записанный А.И. Иконниковым (во время войны лист был утерян):
В багровом зареве закат шипуч и пенен,
Березки белые горят в своих вещах,
Приветствует мой стих младых Царевен
И кротость юную в их ласковых сердцах
Где тени бледные и горестные муки,
Они тому, кто шел страдать за нас,
Протягивают Царственные руки,
Благословляя их к грядущей жизни час.
На ложе белом, в ярком блеске света,
Рыдает тот, чью жизнь хотят вернуть…
И вздрагивают стены лазарета
От жалости, что им сжимает грудь.
Все ближе тянет их рукой неодолимой
Туда, где скорбь кладет печать на лбу.
О, помолись, святая Магдалина,
За их судьбу.
(19-22.VII.1916 С. Есенин)
Ее Императорское Величество Государыня Императрица Александра Федоровна и Августейшие дочери.
Дата съемки: 1913 год
Можно только удивляться прозорливым предвидением Сергея Есенина трагической гибели «младших царевен», за которых он просил помолиться «святую Магдалину» (22 июля - день памяти святой равноапостольной Марии Магдалины). Невольно приходят на память слова Анны Ахматовой:
Но в мире нет власти грозней и страшней,
Чем вещее слово поэта.
После прочтения стихотворения С. Есенин, по всей вероятности, преподнес его Великой Княгине Марии Николаевне. Есть предположение, что в ответ она сняла с пальца золотой перстень и отдала его поэту. И действительно, у Сергея Есенина хранилось кольцо, отлитое из червонного золота, в ажурную оправу которого вкраплен изумруд, а на месте пробы выбита золотая корона. Это кольцо С. Есенин подарил своей двоюродной сестре Марии Ивановне Конотоповой-Кверденевой в день ее свадьбы в Константиново.
После концерта, который понравился Императрице и ее дочерям, С.Есенин и другие ведущие артисты были представлены Александре Федоровне и Великим Княжнам. Сергей Есенин преподнес Императрице первый сборник своих стихов «Радуница», выполненный в черно-белую набойку, который, к сожалению, не сохранился. Вероятно, на книге была дарственная надпись.
Есениновед Ю.Б. Юшкин восстановил условно-реконструированный текст дарственной надписи в стиле инскриптов, написанных поэтом в то время на книге «Радуница» другим лицам: «Ея Императорскому Величеству Богохранимой царице-матушке Александре Федоровне от бояшника соломенных суемов славомолитвенного раба рязанца Сергея Есенина».
Позднее полковник Д.Н. Ломан выхлопотал подарки для ведущих артистов концерта. В частности, Сергею Есенину в самом начале ноября 1916 года были «Высочайше пожалованы» золотые часы с государственным гербом и золотой цепочкой, которые были пересланы Д.Н. Ломану «для доставки по назначению». Но к поэту они не попали. После Февральской революции и ареста полковника Д.Н. Ломана в марте 1917 года, при обыске на его квартире в сейфе были обнаружены золотые часы с гербом фирмы «Павел Буре» за номером 451560, пожалованные С. Есенину.
Н.В. Есенина- дочь старшей из сестер поэта Екатерины пишет в своей книге «В семье родной» (М.,2001), что поэт оставил часы у Ломана на сохранение. Представители Временного правительства даже пытались вручить поэту подарок Императрицы, но. якобы, не нашли его. В докладной записке было сказано: «Вернуть их (часы - Б.С.) не представилось возможным за необнаружением местожительства Есенина». Следует отметить, что поэт с конца мая по середину августа выезжал из Петрограда в Константиново, а затем, совместно с поэтом А.А. Ганиным и З.Н. Райх, на север России (Вологда, где венчался Есенин с Райх, Архангельск, Соловецкие острова, Мурманское побережье). В дальнейшем след есенинских часов затерялся. Во второй половине 1918 года полковник Д.Н. Ломан был расстрелян большевиками.
Но всё это было в другой жизни - после революции. А летом 1916-го Петроград быстро узнал о «падении» Есенина.
Вольнолюбивый поэт продался, унизился перед императрицей, стал «развлекать» семью тирана, - так трактовали царскосельскую встречу недруги и даже недавние друзья Есенина.
Литературный мир, по большей части, агрессивно относился к любым проявлениям уважения к монарху и его семье. Таким был устоявшийся климат в столицах во время войны - по крайней мере, с середины 1915 года.
Возмущению либеральной общественности не было предела. Есенина даже вторым Распутиным называли - видели его ряженым мужиком при государыне.
Л.И. Каннегисер и С.А. Есенин. Петроград. 1915
В автобиографии Есенин не мог умолчать об этом событии - слишком известном. Он написал уклончиво: «По просьбе Ломана однажды читал стихи Императрице. Она после прочтения моих стихов сказала, что стихи мои красивые, но очень грустные, Я ответил ей, что такова вся Россия. Ссылался на бедность, климат и проч.». Из стихов, которые Есенин читал в тот день, самое грустное - это «Русь», маленькая поэма, в которой прямо говорится о страданиях народа, не только в годы войны. Пожалуй, это лучшее стихотворение Есенина той поры - написанное в самом начале войны, оно, несомненно, перекликалось с тяжкими впечатлениями санитарного поезда.
По селу до высокой околицы
Провожал их огулом народ…
Вот где, Русь, твои добрые молодцы,
Вся опора в годину невзгод.
Это о крестьянах, уходивших в солдаты.
И вот наступил 1917 год. Есенин продолжал нести службу в лазарете и канцелярии поезда. Ему предоставляли определенные льготы - он ездил в Петроград в увольнение. В последний раз Есенин выступил 19 января с чтением стихов в Трапезной палате Феодоровского городка на обеде в честь членов "Общества возрождения художественной Руси".
И, тем не менее, служба оставалась службой. Накануне Февральской революции Ломан решил отправить Есенина в Могилев, к Императору , чтобы поэт увидел царя во всём героическом великолепии похода. Есенин получил командировочное предписание в в распоряжение командира 2-го батальона Сводного пехотного полка. Но дисциплина в армии к тому времени расшаталась и Есенин сумел уклониться от этой поездки. Так что свидетелем февральской революции он стал в непосредственной близости от её главных героев - столичных политиков.
слева.Командировочное удостоверение от 22 февраля 1917 года санитару С. Есенину для поездки в Могилев. справа.Экстренный отзыв от 23 февраля 1917 года на имя начальника станции Царское Село
О этих событиях в автобиографии Есенин повествует так: «Революция застала меня на фронте в одном из дисциплинарных батальонов, куда я угодил за то, что отказался написать стихи в честь царя». Это, скорее всего, художественный вымысел. Дисциплинарные наказания Есенин получал - за опоздания после увольнений.
Так окончилась служба поэта в Царском Селе. Сам он расценил направление в Могилев как репрессию и в автобиографии указывал, что "угодил" в дисциплинарный батальон за отказ писать стихи в честь царя . В действительности же С. Есенин находился в Петрограде и Царском Селе в марте 1917 года, о чем свидетельствуют документы, хранящиеся в ЦГИА СССР*.
* (ЦГИА СССР, ф. 1328/14. Воинской Комиссии при Государственной Думе: "В виду сокращения штата при Полевом Военно-санитарном Поезде 143 препровождаю в распоряжение Воинской Комиссии ратника Сергея Есенина. Что подписями с приложением печати удостоверяется.
В Аттестате № 581 (от 17 марта 1917 г.) значилось, что Сергей Есенин удовлетворен при поезде № 143 провиантским, приварочным и чайным довольствием по 17 марта.
В Аттестате № 582 (от 17 марта 1917 г.) сказано, что Есенин "удовлетворен жалованием при Поезде по 1 марта" 1917 года.
20 марта 1917 года поэту был выдан Аттестат № 204: "Дан сей санитару Полевого Военно-санитарного Поезда № 143. Сергею Александровичу Есенину с тем, что возложенные на него обязанности, с 20 марта 1916 года по 17 марта 1917 года исполнялись им честно и добросовестно и в настоящее время препятствий к поступлению Есенина в школу прапорщиков не встречается. Что подписями с приложением печати удостоверяется.
За начальника Поезда
Секретарь Поезда Коллежский секретарь
20 марта 1917 г."
Известен и последний документ, связанный с военной службой Сергея Есенина. Это аттестат, выданный ему 20 марта 1917 года (№ 204). В нем, в частности, говорится, что "...возложенные на него обязанности... по 17 марта 1917 года исполнялись им честно и добросовестно, и в настоящее время препятствий к поступлению Есенина в школу прапорщиков не встречается".
Однако в обстановке раскрепощения и всеобщего революционного подъема Есенин посчитал, и вероятно справедливо, что учиться ему на прапорщика ни к чему. Он посчитал себя свободным от воинской службы. Об этом Есенин позднее написал в одной из своих автобиографий: "В революцию покинул самовольно армию Керенского и, проживая дезертиром, работал с эсерами не как партийный, а как поэт..." В 1925 году свои настроения 1917 года Есенин ярко отобразил в поэме "Анна Снегина".
"...Война мне всю душу изъела.
За чей-то чужой интерес
Стрелял я в мне близкое тело
И грудью на брата лез.
Я понял, что я - игрушка,
В тылу же купцы да знать,
И твердо простившись с пушками,
Решил лишь в стихах воевать.
Я бросил мою винтовку,
Купил себе "липу", и вот
С такою-то подготовкой
Я встретил семнадцатый год.
Свобода взметнулась неистово.
И в розово-смрадном огне
Тогда над страною калифствовал
Керенский на белом коне.
Война "до конца", "до победы".
И ту же сермяжную рать
Прохвосты и дармоеды
Сгоняли на фронт умирать.
Но все же не взял я шпагу...
Под грохот и рев мортир
Другую явил я отвагу -
Был первый в стране дезертир..."
"Анна Снегина" , 1925г.
Военная служба Есенина с момента призыва продолжалась почти год: с 25 марта 1916 года по 20 марта 1917-го.
О войне Есенин вспоминал часто - во многих стихах и поэмах. Но это были краткие экскурсы в прошлое. Героический эпос его не интересовал: военные события он воспринимал всё-таки тыловыми глазами. Но война проявилась и в его судьбе, и в судьбе народа.
Военный опыт пронизывает многие стихи и поэму о России, о Руси. Конечно, военную тему заглушила другая музыка: революции, Гражданская война, разруха, нэповский разгул... И всё-таки «Анна Снегина» начинается с непарадных воспоминаний о Великой войне, в которой поэту довелось поучаствовать. Такое не забывается.
https://pikabu.ru/story/sergey_esenin_v_pervoy_mirovoy_voyne_4803376
https://yarodom.livejournal.com/1085961.html
https://borisovdimitry.livejournal.com/38917.html
http://s-a-esenin.ru/books/item/f00/s00/z0000004/st007.shtml
https://slavynka88.livejournal.com/382186.html