Убийство Генриха IV
На этой совершенно будничной фотографии запечатлена одна из старейших парижских улиц. Известно, что в начале XIII в. она уже существовала как rue de la Charronnerie (Charron - каретник, тележник), а в 1229 г. король Людовик IX Святой распорядился переименовать улицу и дать ей новой название rue de la Ferronnerie, то есть Скобяная улица. Это сейчас rue de la Ferronnerie, можно сказать, очень просторная: её ширина составляет целых 16,5 м, а несколько веков назад она не превышала и четырёх метров. И именно здесь, на этой узкой и плотно застроенной улице, 15 мая 1610 г. произошла роковая трагедия, ставшая одной из поворотных вех в судьбе Франции.
rue de la Ferronnerie, Paris
Накануне ночью Генриху не дали поспать, поэтому он, сумрачный и невеселый, прилег отдохнуть после обеда. Но сон не шел к нему, и король поднялся. Мрачный и угрюмый, бесцельно бродил он по дворцу и наконец вышел во двор. Здесь разводящий дворцового караула, у которого король спросил, сколько теперь времени, заметил вялость и бледность короля. Служака позволил себе вольность предположить, что Его Величеству, возможно, станет лучше, если он подышит свежим воздухом.
Это случайное замечание решило судьбу Генриха. Его глаза благодарно блеснули.
- Добрый совет, - сказал он. - Вызовите мой экипаж. Я съезжу в Арсенал навестить герцога де Сюлли, которому неможется.
Король ехал к Сюлли, но по пути передумал и поехал к красавице Поле (первой женщине, заслужившей прозвание "львица"), правда -- не ради себя, а ради Бофора, который беспокоил его своими склонностями не к тому полу.
На мощеной площадке за воротами, где обычно лакеи дожидались своих господ, сидел тощий человек лет тридцати, облаченный в темное одеяние, с отталкивающим злобным лицом. Эта физиономия однажды даже стала причиной его ареста, ибо стража предположила, что человек с такой миной обязательно должен быть злодеем.
Пока готовили экипаж, Генрих вновь вошел в Лувр и объявил королеве о своем намерении ехать, чем немало поразил ее. Она в испуге принялась уговаривать его отменить приказ и не покидать дворец.
Нападение на Генриха IV, гравюра конца 17 века, by Gaspar Bouttats
- Я только туда и обратно, - пообещал король, смеясь над ее страхами. - Вы и не заметите, что я уехал, а я уже вернусь.
И он ушел. Чтобы больше не возвратиться домой живым.
Генрих сидел в карете. Стояла прекрасная погода, все занавески были подняты, и король любовался городом, который принарядился, готовясь к воскресенью, когда королева должна была торжественно вступить в Париж. Справа от короля сидел герцог Эпернон, слева - герцог Монбазон и маркиз де ла Форс. Даворден и Роквелар ехали в правом багажном отсеке, а неподалеку от левого, напротив Генриха, сидел Миребо и дю Плесси Лианкур. Карету сопровождала лишь горстка всадников да пять-шесть пехотинцев.
Экипаж свернул с улицы Сент-Оноре на узкую улочку Ферронери, где был вынужден остановиться: дорогу преградили две встречные повозки. Одна была нагружена сеном, вторая - бочонками с вином. Все пехотинцы, за исключением двух, шагали впереди. Один из оставшихся двоих отправился расчищать путь для королевской кареты, а другой воспользовался остановкой, чтобы поправить свою подвязку.
Нападение на гравюре 17 века, by Jan Luyken
В этот миг, тенью скользнув между каретой и стенами лавок, на улице появился убогий отвратительный оборванец, сидевший час назад на мостовой возле Лувра. Став на спицу неподвижного колеса, он приподнялся, перегнулся через герцога Эпернонского и, выхватив из рукава прямой тонкий клинок, вонзил его в грудь Генриха. Король, занятый чтением письма, вскрикнул и инстинктивно поднял руки, защищаясь от нападения. Этим движением он открыл для удара свое сердце. Убийца вновь пронзил его ножом, и на этот раз лезвие вошло по самую рукоятку.
Charles-Gustave Housez, "Убийство Генриха IV'', 19 век
Генрих издал сдавленный кашляющий звук, обмяк, и изо рта у него потекла струйка крови.
Пророчества сбылись, сказочка, рассказанная неделю назад проезжавшим через Льеж гонцом, стала явью, также как и слухи о смерти короля, уже давно ходившие по Антверпену, Брюсселю и другим городам и весям.
Убийца нанес еще и третий удар, но его отразил наконец-то очнувшийся Эпернон. После этого злодей отступил на шаг от кареты и остановился, не предпринимая никаких попыток бежать и даже избавиться от изобличавшего его кинжала. Сен-Мишель, один из сопровождавших короля знатных господ, ехавший за каретой, выхватил шпагу и наверняка заколол бы убийцу на месте, не удержи его от этого Эпернон. Пехотинцы схватили лиходея и передали его капитану стражи. Убийца оказался школьным учителем из Ангулема, города, расположенного на землях Эпернона. Звали его Равальяк.
Занавески кареты тотчас же задернули, экипаж развернули и погнали обратно в Лувр. Во избежание беспорядков толпе сообщили, что король лишь ранен.
Робер-Флери. Умирающего короля приносят в Лувр. Набросок, 19 век
В записках жившего в XVII в. Жедеона Таллемана, известного «сборщика сплетен и слухов», как его иногда язвительно называли, можно найти описание убийцы Генриха: «У этого Равальяка борода была рыжая, а волосы чуть-чуть золотистые. В общем-то он был бездельник, который обращал на себя внимание лишь тем, что одевался скорее на фламандский манер, нежели на французский. Сбоку у него вечно болталась шпага; нрава он был унылого, но как собеседник приятен».
Так и осталось неизвестным, был ли Равальяк участником какого-то заговора или действовал исключительно по собственному почину. Расследование, которое, по мнению многих, велось не слишком усердно, не дало существенных результатов - Равальяк отрицал существование каких-либо сообщников. 27 мая того же года на Гревской площади (ныне - это Place de l'Hôtel de Ville) состоялась казнь Франсуа Равальяка.
Рубенс. Фрагмент картины "Смерть Генриха IV и провозглашение регентства": все преклоняются перед Марией Медичи
Палач раздробил ноги и прожёг тело Равалька раскалёнными щипцами, заливая ему раны расплавленным свинцом и смолой. После этого преступника подвергли четвертованию лошадьми, а разъярённая толпа довершила экзекуцию, растерзав его останки на части. И с этого момента начался не самый весёлый период французской истории - на долгие годы власть прибрали к рукам королева-регентша Мария Медичи и её фавориты супруги Кончини, бессовестно разорявшие страну семь лет.
Знак на мостовой Rue de la Ferronnerie на месте, где был убит Генрих IV
https://aisses-s.livejournal.com/51863.html
https://shakko-kitsune.livejournal.com/2018/08/17/
rue de la Ferronnerie, Paris
Накануне ночью Генриху не дали поспать, поэтому он, сумрачный и невеселый, прилег отдохнуть после обеда. Но сон не шел к нему, и король поднялся. Мрачный и угрюмый, бесцельно бродил он по дворцу и наконец вышел во двор. Здесь разводящий дворцового караула, у которого король спросил, сколько теперь времени, заметил вялость и бледность короля. Служака позволил себе вольность предположить, что Его Величеству, возможно, станет лучше, если он подышит свежим воздухом.
Это случайное замечание решило судьбу Генриха. Его глаза благодарно блеснули.
- Добрый совет, - сказал он. - Вызовите мой экипаж. Я съезжу в Арсенал навестить герцога де Сюлли, которому неможется.
Король ехал к Сюлли, но по пути передумал и поехал к красавице Поле (первой женщине, заслужившей прозвание "львица"), правда -- не ради себя, а ради Бофора, который беспокоил его своими склонностями не к тому полу.
На мощеной площадке за воротами, где обычно лакеи дожидались своих господ, сидел тощий человек лет тридцати, облаченный в темное одеяние, с отталкивающим злобным лицом. Эта физиономия однажды даже стала причиной его ареста, ибо стража предположила, что человек с такой миной обязательно должен быть злодеем.
Пока готовили экипаж, Генрих вновь вошел в Лувр и объявил королеве о своем намерении ехать, чем немало поразил ее. Она в испуге принялась уговаривать его отменить приказ и не покидать дворец.
Нападение на Генриха IV, гравюра конца 17 века, by Gaspar Bouttats
- Я только туда и обратно, - пообещал король, смеясь над ее страхами. - Вы и не заметите, что я уехал, а я уже вернусь.
И он ушел. Чтобы больше не возвратиться домой живым.
Генрих сидел в карете. Стояла прекрасная погода, все занавески были подняты, и король любовался городом, который принарядился, готовясь к воскресенью, когда королева должна была торжественно вступить в Париж. Справа от короля сидел герцог Эпернон, слева - герцог Монбазон и маркиз де ла Форс. Даворден и Роквелар ехали в правом багажном отсеке, а неподалеку от левого, напротив Генриха, сидел Миребо и дю Плесси Лианкур. Карету сопровождала лишь горстка всадников да пять-шесть пехотинцев.
Экипаж свернул с улицы Сент-Оноре на узкую улочку Ферронери, где был вынужден остановиться: дорогу преградили две встречные повозки. Одна была нагружена сеном, вторая - бочонками с вином. Все пехотинцы, за исключением двух, шагали впереди. Один из оставшихся двоих отправился расчищать путь для королевской кареты, а другой воспользовался остановкой, чтобы поправить свою подвязку.
Нападение на гравюре 17 века, by Jan Luyken
В этот миг, тенью скользнув между каретой и стенами лавок, на улице появился убогий отвратительный оборванец, сидевший час назад на мостовой возле Лувра. Став на спицу неподвижного колеса, он приподнялся, перегнулся через герцога Эпернонского и, выхватив из рукава прямой тонкий клинок, вонзил его в грудь Генриха. Король, занятый чтением письма, вскрикнул и инстинктивно поднял руки, защищаясь от нападения. Этим движением он открыл для удара свое сердце. Убийца вновь пронзил его ножом, и на этот раз лезвие вошло по самую рукоятку.
Charles-Gustave Housez, "Убийство Генриха IV'', 19 век
Генрих издал сдавленный кашляющий звук, обмяк, и изо рта у него потекла струйка крови.
Пророчества сбылись, сказочка, рассказанная неделю назад проезжавшим через Льеж гонцом, стала явью, также как и слухи о смерти короля, уже давно ходившие по Антверпену, Брюсселю и другим городам и весям.
Убийца нанес еще и третий удар, но его отразил наконец-то очнувшийся Эпернон. После этого злодей отступил на шаг от кареты и остановился, не предпринимая никаких попыток бежать и даже избавиться от изобличавшего его кинжала. Сен-Мишель, один из сопровождавших короля знатных господ, ехавший за каретой, выхватил шпагу и наверняка заколол бы убийцу на месте, не удержи его от этого Эпернон. Пехотинцы схватили лиходея и передали его капитану стражи. Убийца оказался школьным учителем из Ангулема, города, расположенного на землях Эпернона. Звали его Равальяк.
Занавески кареты тотчас же задернули, экипаж развернули и погнали обратно в Лувр. Во избежание беспорядков толпе сообщили, что король лишь ранен.
Робер-Флери. Умирающего короля приносят в Лувр. Набросок, 19 век
В записках жившего в XVII в. Жедеона Таллемана, известного «сборщика сплетен и слухов», как его иногда язвительно называли, можно найти описание убийцы Генриха: «У этого Равальяка борода была рыжая, а волосы чуть-чуть золотистые. В общем-то он был бездельник, который обращал на себя внимание лишь тем, что одевался скорее на фламандский манер, нежели на французский. Сбоку у него вечно болталась шпага; нрава он был унылого, но как собеседник приятен».
Так и осталось неизвестным, был ли Равальяк участником какого-то заговора или действовал исключительно по собственному почину. Расследование, которое, по мнению многих, велось не слишком усердно, не дало существенных результатов - Равальяк отрицал существование каких-либо сообщников. 27 мая того же года на Гревской площади (ныне - это Place de l'Hôtel de Ville) состоялась казнь Франсуа Равальяка.
Рубенс. Фрагмент картины "Смерть Генриха IV и провозглашение регентства": все преклоняются перед Марией Медичи
Палач раздробил ноги и прожёг тело Равалька раскалёнными щипцами, заливая ему раны расплавленным свинцом и смолой. После этого преступника подвергли четвертованию лошадьми, а разъярённая толпа довершила экзекуцию, растерзав его останки на части. И с этого момента начался не самый весёлый период французской истории - на долгие годы власть прибрали к рукам королева-регентша Мария Медичи и её фавориты супруги Кончини, бессовестно разорявшие страну семь лет.
Знак на мостовой Rue de la Ferronnerie на месте, где был убит Генрих IV
https://aisses-s.livejournal.com/51863.html
https://shakko-kitsune.livejournal.com/2018/08/17/