(no subject)
Все! Сил больше нет! из группы в группу кочует вот это - "какие цели вы ставите Великим постом"
Мы регулярно слышим - "Грех не в еде" "Пост - это не самое главное". Хорошо, действительно, не самое главное. Значит - не постимся.
Нам говорят - "Зачем молиться в церкви"? "Зачем выстаивать длинные службы"? "Можно молиться и дома"! Хорошо! Принимаем! В церковь не идем, молимся дома. В конце-концов, Мария Египетская всю жизнь "дома молилась", не пребывая на церковных собраниях.
Еще нам вещают - "Зачем думать о плохом"? "Зачем каяться перед какими-то попами"! "Все это можно делать непосредственно перед Богом" Хорошо, примем и это! Покаяние необходимо ежеднвное и так, даже без исповеди.
Что еще? Давайте уберем иконы, лампады, свечи, елки, березы, вербы. Уберем все!
Нет, нет, вы не ослышались! Убираем все внешние проявления нашей веры. Оставляем только нашу бессмертную душу, в ее отношении к Богу. Что останется? Боюсь сказать, но не останется НИЧЕГО! Какими мы были год, два, три назад, такими и остались. Мы похожи на медузу, плавающую в океане. Пока вода нас держит, мы плывем. Если вытащить нас на берег, то... Даже представить противно.
Никак мы не можем существовать вне постов, церковных молитв, церковных Таинств, церковного (замечу, именно церковного, а не нашего) благочестия.
Ну, помилуйте, какие мы можем ставить задачи? Есть вермишели поменьше, чем в прошлый пост? Или осуждать поменьше? Или же молитву усилить? Какую задачу мы можем исполнить? Да никакую! Только одно! Оставаясь в лоне Святой Церкви, исполняя ее уставы, мы можем надеяться на милость Божию и на Его любовь к нам.
Довелось мне, лет эдак с десять назад, быть духовником некоего "Казачьего объединения". В местах тех, казаков отродясь не бывало, но зато была в советское время одна из "строек века". Съехалось туда множество народа, со многих губерний нашей родины. С течением времени, стройка благополучно захлебнулась в перестройке, а вот люди остались. Трудно было расставаться с уже насиженными местами.
Время было уже не советское и решили казаки - надо объединяться. Казаки были разные - и яицкие, и забайкальские, и донские... Поэтому и объединились под эгидой "Межрегионального объединения казаков". Атаманом выбрали Петра Ивановича Крутыша (фамилия, имя изменены).
Петр Иванович человек горячий. Несмотря на свои, тогда, 40 лет отстаивал правду матку только одним способом. Кулаками! Побивал всех направо и налево, потому как противостоять ему никто не мог. Петр иванович имел какой-то там "высокий" пояс и дан по каратэ.
Ввиду того, что "казаки без церкви - никуда", Петр Иванович был у меня частым гостем. Ежедневным. С утра, до вечера. Разве только во время церковных служб у него появлялись неотложные дела. Проводя столь много времени вместе, понятно, что никак невозможно было уйти от разговоров на духовно-нравственные темы.
А надо сказать, что атаман наш, не очень любил пьяниц. Время от времени вспоминал о своей нелюбви и произносил - "Все пьницы - слабаки! Они даже не мужики, а бабы! Не могут дать слово! Вот, я дал слово пять лет назад, и с тех пор - ни рюмки, ни папироски в рот не брал. А эти... Слизняки..." Аргументация, что мол, обеты трезвости были произнесены за столом в честной компании и весь антиалкогольный пыл зиждется только на гордости (что люди скажут, если нарушу), а не на стремлении к благочестию, к сведению не принималась. "Они не мужики! Слабаки"!
Прошло, примерно, месяца четыре. В один из весенних дней, часов в 12 ночи, раздался звонок. Открыв дверь, увидел перед собой Иваныча. Атаман был в форме, в кителе, портупее и лампасах. И первые его слава были - "Бать, я терпел! Честное слово, терпел! Как ты говорил! А потом гляжу - кулак летит, ну я и... Они-ж молодые, пока размахнутся... Слушай, пойдем со мной в милицию"...
Оказалось, что Иваныч сажал картошку в лагере, который отдали казакам в собственность. Была в том лагере дубовая аллея. И какой-то человек пришел ломать веники, для бани. Петр Иванович терпеливо ему объяснял в течении 15 минут, что так поступать не хорошо. А был он в штанах, с дутыми коленами, и без лампас. Поэтому, вредитель зеленых насаждений, принял его за бомжа, не узнав в нем атамана. Разговаривал с ним грубо, как с лицом данного контингента, и получил в нос не за грубость, а за браконьерсво. А был, этот любитель попариться, ни много не мало, начальником отдела по борьбе с экономическими преступлениями.
После этого случая Петр Иваныч, забыл про "слизняков-немужиков-алкоголиков" и часто стал повторять - "Слышь бать, ничего не понимаю! Ничего у меня не получается! Хочу одно, а все-равно делаю по другому".
Наверное, мы много видели людей, которые, входя в пост, говорили - "Ну вот, за пост я должен.... Научиться молиться, бросить пить-курить, не ругаться..."? А много ли мы видели людей, исполнивших это? Да, про таких людей мы читаем. В четьи-минеях. А вот просто, мы сами, или в нашем окружении исполнили в полную меру, те обещания, которые давали перед Великим, или любым другим постом?. Позволю предположить, что около 99 процентов людей остаются такими-же, какими были до начала поста.
Есть такая область медицины, которая называется гомеопатия. Не будем говорить об истинности ее, или ложности. Вопрос в другом. В гомеопатии одним из правильных критериев подбора лекарства является незаметность его действия. Человек пьет шарики. Проходит день, два, неделя, месяц. И, вроде-бы ничего не происходит. И, кажется, что и лекарство не действует. Но, через некоторое время, человек вдруг осознает, что болезнь отошла.
Нечто подобное Господь делает и с верными. Если мы ставим задачу - "Все! За пост я брошу пить"! (Тоже очень странный посыл - как-будто вне поста нам дозволено пить) То, вряд-ли, что получится. Наше дело - быть с Богом, а уж Он Сам знает, когда и что нам потребно ко спасению.
Еще раз оговорюсь - не о бездействии идет речь, а о постоянном стремлении быть с Богом, о желании чтобы Он, в пост-ли, не в пост-ли, привел нас ко спасению. Только находясь в лоне Святой Церкви, исполняя ее уставы, мы не будем посрамлены.
Мы регулярно слышим - "Грех не в еде" "Пост - это не самое главное". Хорошо, действительно, не самое главное. Значит - не постимся.
Нам говорят - "Зачем молиться в церкви"? "Зачем выстаивать длинные службы"? "Можно молиться и дома"! Хорошо! Принимаем! В церковь не идем, молимся дома. В конце-концов, Мария Египетская всю жизнь "дома молилась", не пребывая на церковных собраниях.
Еще нам вещают - "Зачем думать о плохом"? "Зачем каяться перед какими-то попами"! "Все это можно делать непосредственно перед Богом" Хорошо, примем и это! Покаяние необходимо ежеднвное и так, даже без исповеди.
Что еще? Давайте уберем иконы, лампады, свечи, елки, березы, вербы. Уберем все!
Нет, нет, вы не ослышались! Убираем все внешние проявления нашей веры. Оставляем только нашу бессмертную душу, в ее отношении к Богу. Что останется? Боюсь сказать, но не останется НИЧЕГО! Какими мы были год, два, три назад, такими и остались. Мы похожи на медузу, плавающую в океане. Пока вода нас держит, мы плывем. Если вытащить нас на берег, то... Даже представить противно.
Никак мы не можем существовать вне постов, церковных молитв, церковных Таинств, церковного (замечу, именно церковного, а не нашего) благочестия.
Ну, помилуйте, какие мы можем ставить задачи? Есть вермишели поменьше, чем в прошлый пост? Или осуждать поменьше? Или же молитву усилить? Какую задачу мы можем исполнить? Да никакую! Только одно! Оставаясь в лоне Святой Церкви, исполняя ее уставы, мы можем надеяться на милость Божию и на Его любовь к нам.
Довелось мне, лет эдак с десять назад, быть духовником некоего "Казачьего объединения". В местах тех, казаков отродясь не бывало, но зато была в советское время одна из "строек века". Съехалось туда множество народа, со многих губерний нашей родины. С течением времени, стройка благополучно захлебнулась в перестройке, а вот люди остались. Трудно было расставаться с уже насиженными местами.
Время было уже не советское и решили казаки - надо объединяться. Казаки были разные - и яицкие, и забайкальские, и донские... Поэтому и объединились под эгидой "Межрегионального объединения казаков". Атаманом выбрали Петра Ивановича Крутыша (фамилия, имя изменены).
Петр Иванович человек горячий. Несмотря на свои, тогда, 40 лет отстаивал правду матку только одним способом. Кулаками! Побивал всех направо и налево, потому как противостоять ему никто не мог. Петр иванович имел какой-то там "высокий" пояс и дан по каратэ.
Ввиду того, что "казаки без церкви - никуда", Петр Иванович был у меня частым гостем. Ежедневным. С утра, до вечера. Разве только во время церковных служб у него появлялись неотложные дела. Проводя столь много времени вместе, понятно, что никак невозможно было уйти от разговоров на духовно-нравственные темы.
А надо сказать, что атаман наш, не очень любил пьяниц. Время от времени вспоминал о своей нелюбви и произносил - "Все пьницы - слабаки! Они даже не мужики, а бабы! Не могут дать слово! Вот, я дал слово пять лет назад, и с тех пор - ни рюмки, ни папироски в рот не брал. А эти... Слизняки..." Аргументация, что мол, обеты трезвости были произнесены за столом в честной компании и весь антиалкогольный пыл зиждется только на гордости (что люди скажут, если нарушу), а не на стремлении к благочестию, к сведению не принималась. "Они не мужики! Слабаки"!
Прошло, примерно, месяца четыре. В один из весенних дней, часов в 12 ночи, раздался звонок. Открыв дверь, увидел перед собой Иваныча. Атаман был в форме, в кителе, портупее и лампасах. И первые его слава были - "Бать, я терпел! Честное слово, терпел! Как ты говорил! А потом гляжу - кулак летит, ну я и... Они-ж молодые, пока размахнутся... Слушай, пойдем со мной в милицию"...
Оказалось, что Иваныч сажал картошку в лагере, который отдали казакам в собственность. Была в том лагере дубовая аллея. И какой-то человек пришел ломать веники, для бани. Петр Иванович терпеливо ему объяснял в течении 15 минут, что так поступать не хорошо. А был он в штанах, с дутыми коленами, и без лампас. Поэтому, вредитель зеленых насаждений, принял его за бомжа, не узнав в нем атамана. Разговаривал с ним грубо, как с лицом данного контингента, и получил в нос не за грубость, а за браконьерсво. А был, этот любитель попариться, ни много не мало, начальником отдела по борьбе с экономическими преступлениями.
После этого случая Петр Иваныч, забыл про "слизняков-немужиков-алкоголиков" и часто стал повторять - "Слышь бать, ничего не понимаю! Ничего у меня не получается! Хочу одно, а все-равно делаю по другому".
Наверное, мы много видели людей, которые, входя в пост, говорили - "Ну вот, за пост я должен.... Научиться молиться, бросить пить-курить, не ругаться..."? А много ли мы видели людей, исполнивших это? Да, про таких людей мы читаем. В четьи-минеях. А вот просто, мы сами, или в нашем окружении исполнили в полную меру, те обещания, которые давали перед Великим, или любым другим постом?. Позволю предположить, что около 99 процентов людей остаются такими-же, какими были до начала поста.
Есть такая область медицины, которая называется гомеопатия. Не будем говорить об истинности ее, или ложности. Вопрос в другом. В гомеопатии одним из правильных критериев подбора лекарства является незаметность его действия. Человек пьет шарики. Проходит день, два, неделя, месяц. И, вроде-бы ничего не происходит. И, кажется, что и лекарство не действует. Но, через некоторое время, человек вдруг осознает, что болезнь отошла.
Нечто подобное Господь делает и с верными. Если мы ставим задачу - "Все! За пост я брошу пить"! (Тоже очень странный посыл - как-будто вне поста нам дозволено пить) То, вряд-ли, что получится. Наше дело - быть с Богом, а уж Он Сам знает, когда и что нам потребно ко спасению.
Еще раз оговорюсь - не о бездействии идет речь, а о постоянном стремлении быть с Богом, о желании чтобы Он, в пост-ли, не в пост-ли, привел нас ко спасению. Только находясь в лоне Святой Церкви, исполняя ее уставы, мы не будем посрамлены.