Смотреть вот теперь фильмы Вуди Аллена или не смотреть?
Мне вот нравились его фильмы.
А теперь даже и не знаю.
Думала я думала и придумала, что можно смотреть. Только помнить, что это отражение и взгляд на мир человека, который палец во влагалище своей приёмной восьмилетней дочери заталкивал.
Точно так же можно и Толстого, который Лев, читать.
Который не по детям. Но так же, неуважительно к женщинам относился.
Просто они ближе во времени, чем прочие, более жестокие люди, жившие 200 или 1000 лет назад. Или ещё раньше. Острее чувствуются.
Как если чеснок жарят в соседнем квартале или в моей парадной кто-то по жареному чесноку прикалывается.
Те, кто жили лет 200 и более назад, уже причислены к разряду история, а В.Аллен и Л.Толстой еще - нет.
Вообще, я хоть и ворчу вроде, но мне очень нравится такое изменение мира.
Когда целое явление переходит, перетекает в разряд истории, увлекая за собой персонажей, создавая волны, вихри и воронки.
Кто не перестроился не изменился для изменившегося мира, тот так же становится историей.
Точнее становится таким пришельцем из прошлого, попавшим в нынешнее время со своей дубинкой.
Ещё такое ощущение, что какой-то слой скорлупы отвалился. Свободнее дышать стало.
Уровень насилия какой-то всегда существует. Который принимается обществом как необходимый.
Ну, например, да он бьёт жену, но он великий ученый и его разработки нам нужны, потому закроем на него глаза.
Или он педофил, но он священник. Как же мы без священника, он же такие проповеди произносит чудесные и всему приходу помогает хорошо себя чувствовать.
Или, например, мой дед брал меня к себе в кровать днём поспать, когда мне было пять лет, и клал мою руку на свой эрегированный член и на это закрывали глаза мама и бабушка потому, что дедушка им был для чего то нужен или они на самом деле думали, что это норм и смешно, как и я, до недавнего времени. Я считала своего дедушку чудесным, романтизировала его и то, что он делал в своей памяти (он умер, когда мне было семь)
Т.е. уровень насилия принимаемый обществом всегда какой-то существует.
Но становится гораздо свободнее дышать. И жить. Когда этот уровень снижается. Когда принимаемого обществом насилия становится меньше.