Разогнать облака (только не граблями), чтоб увидеть мир, каким он для себя самого и есть.
Оригинал взят у yollissa в сказоччка вотъ...предъотъездныя....
Каким видит себя мир? У него же нет зеркала.
Прямо сейчас….или чуть позже…или немного ранее….
*****
Семен Валерьевич Купцов пил горькую на прогнивших ступеньках деревенского домишки и тихо себя ненавидел.
-Так тебе и надо, мудак зажравшийся,- шептал Купцов, наливая из трехлитровой заляпанной банки мутного цвета жидкость в синенькую кружечку с линялой божьей коровкой на боку.- Детство ему ,видите ли, вспомнилось, счастье и удивление. Получи теперь , козлина, полный ковш.
Действительно, какого черта понесло его в деревню эту? Подумаешь, проводил здесь лето у бабки, когда пацаном был.Так нет больше Лукерьи Никитичны, померла, аккурат в тот день, когда Семен Валерьевич первый миллион заработал. А он и не знал . Закрутил его бизнес ураганом , как девчонку из сказки про Изумрудный город , и вынес в волшебную страну , где нефть реками, да деньги гОрами . Какие уж тут бабки с полями земляничными и пирогами жареными, когда есть собственный остров посреди океана. Семен Валерьевич аж зубами заскрипел, представляя, как лежит он на песке теплом, у ног волна плещется, и попивает вино коллекционное под нежное причмокивание коленопреклоненной мулатки.
Немного ранее…или прямо сейчас….или чуть позже…
****
Любовница Семена Валерьевича , красавица Маруся, затянувшись после краткого любовного акта убойным косяком, томно вздохнула и задала вопрос.
-Скажи , Сема, когда ты был счастлив в последний раз?
-Пару секунд назад.- быстро ответил Купцов. Слушать Марусины причитания про « я тебе надоела» не было настроения. Хотелось просто лежать , оглаживая силиконовую грудь и нюхать сладкий конопляный дым.
-Я про настоящее счастье, Сема,- любовница взглянула на него с жалостью,-Когда ты весь такой… удивленный, любопытный и от нежности к миру охуевший .
Семен Валерьевич, не привыкший к задушевным беседам, промолчал. Но задумался крепко. Три дня любовницины слова из головы у него не шли. На четвертый день осенило . Было! Было же!В детстве, у бабки Лукерьи в деревне.И удивление , и любопытство ,и охуение ,и счастье, все было. Только прошло. Куда -то делось. Еще крепче задумался Купцов. Потом плюнул, махнул стопку водки и приказал водителю Савве взять троих охранников , да закладывать в багажники скучающих в гараже новейших шедевров автомобилестроительной мысли снедь, напитки ,носильные вещи и наличные деньги.
По пути Семен Валерьевич упился до сентиментального состояния .Всхлипывая,рассказывал водителю Савве про деревню, как бегал босяком с друзьями на реку ловить пескарей , таскал под покровом ночи яблоки у деда Евсея, про норовистого быка Андрюху, чуть не затоптавшего дружка Ваську , вздумавшего поиграть в корриду ,как бабка Лукерья укрывала в холодные ночи старым, пахнущим лошадьми тулупом, и засыпал он, усталый, счастливый , беззаботный, чтобы наутро снова бежать, удивляться, познавать, и жить. Водитель поглядывал на него в зеркало заднего вида, кивал и думал про силиконовую грудь хозяйской любовницы.
Приехали ночью. Семен Валерьевич заплетающимся языком дал приказ охране выгружаться, уложить его на печь , укрыть тулупом , а самим уезжать обратно в город.
-Не хочу, чтобы люд местный думал, будто олигарх какой приехал,-икнул Купцов, вручая мобильный телефон водителю Савве.- Через две недели возвращайтесь. Не раньше.
-Так ведь дом заброшен черт знает сколько лет,-шепнул один из охранников водителю.-как он тут сможет?
-Кверху каком ,- ответил Савва,- Наше дело приказы хозяйские исполнять. У тебя тулуп имеется?
-Откуда?-развел руками охранник.- Только пиджак.
-Вот и укрой барина нашего,- сказал водитель,- да поехали отсюда.
Семена Валерьевича разбудило жужжание назойливой мухи . Он потянулся , свалился с печи на негостеприимный жесткий пол и хрипло позвал:
-Бабушка!
-Хуябушка!- ответил ему грубый мужской голос,- Тебе чего здесь надо?
Купцов разлепил тяжелые похмельные веки .Над ним стоял здоровенный бородатый мужик с дубиной. Взгляд у гостя был недобрый , настороженный и знакомый.
-Васька…- попытался улыбнуться пересохшими губами Семен Валерьевич. - тореадор хренов…Не признал?
-Едриццкий валенок…-охнул мужик,- Купец!Ты што-ль?
-Я.-Семен Валерьевич , шатаясь, поднялся на ноги и протянул Ваське трясущуюся руку.-Вот, навестить решил. Где бабуля то?
-Опоздал ты , Купец.- ответил крепким рукопожатием Васька,- Померла Лукерья Никитична ,уже лет десять.
-Как же так…- растерялся Купцов.- Я и не знал….
-А она тебя не забывала.- сказал Васька,- на смертном одре наказала мне за домом присматривать. Вдруг внучек ее любимый жить на природе захочет. Вот ты, значит, и приехал…
Купцов хотел ответить, что он тут ненадолго, на две недели, но не решился. Вместо этого он предложил выпить за помин души Лукерьи Никитичны.
-Можно,- согласился Васька,- только вечером. Косьба у меня сейчас, жук колорадский, да баню доделать следует. Через три дома живу , заходи, моя щец нальет. С бодуна самое то.
На том и порешили.
Вечером в доме Лукерьи Никитичны собралась вся деревня. Бабы , шушукаясь и посмеиваясь, разгрузили баулы , оставленные охраной Семена Валерьевича, вымели избу, протерли пыль . Семен Валерьевич пытался помогать, но только мешал суетливостью своей, да радостью, подогретой поллитрой Хенесси висиопи. Его усадили на печь , приказали быть почетным гостем и ждать застолья.
Застолье удалось на славу. Сперва поминали бабку, потом как-то незаметно перешли к воспоминаниям детским.
- Сухого помнишь?- толкал в плечо Семена Валерьевича Васька,- Витальку? Помер. С пьяных глаз бошку себе топором отрубил. Гришка Жирдяй в город уехал, в менты подался. Петька Сорока сидит за разбой, а Толян Муха за мокруху.
-Жизнь…-вздыхал Семен Валерьевич,- жестокая, сука…
-Ага…-отвечал Васька.- накатим?
Ближе к полуночи пришел дед Евсей. Принял штрафную, уселся в уголке, расчехлил древний баян.
-У церквиии стоялаааа каретааа…,- затянули бабы любимую песню Лукерьи Никитичны,- Там пышнааааяяя сваадьбаааа быыыылааааа…
Купцов слушал, умилялся и ронял пьяные слезы в стакан с Хенесси висиопи.
Гуляли неделю. За это время восторженный энтузиазм Семена Валерьевича поутих, особенно после того, как он ,вскочивши на стол ,закричал :
-Ребяты!Любимые вы мои! Хотите, я всю деревню куплю? С колен подыму, да в вечное пользование вам отдам? По последнему слову техники?
Воцарилась тишина. Васька оторвал косматую голову от стола, тяжелым взглядом пригвоздил Семена Валерьевича к месту и сказал:
-Охуел, Купец?Базар то фильтруй. Этак топором в голову прилететь может.
-Что я такого сказал?-возмутился Семен Валерьевич.-Думаешь,не могу?Или живете невъебенно богато ?Да таких, как вы, я в городе вагонами покупал . По рубь за сто! Облагодетельствовал! Вы хоть знаете, с кем пьете? Ах, да, забыл…в глуши этой из удобств только дырки в земле, остальное за гранью фантастики.
-Ну да…- поднялся из-за стола Васька,- Не хворай, барин. Пиздюлей бы тебе отвесить, да руки марать неохота.
И ушел. За ним потянулись остальные.
Последним, пошатываясь, отбыл дед Евсей. На выходе он остановился, оглянулся на Семена Валерьевича, достал из-за пазухи трехлитровую банку и синенькую кружку с линялой божьей коровкой на боку, осторожно поставил у стены , улыбнулся беззубым ртом, подмигнул лукаво и скрылся в некошеной траве.
-Ну и валите!- крикнул Семен Валерьевич, -Нищеёбы ущербные! В говне жили, в нем и подохнете!
Он соскочил со стола и с диким ревом принялся крушить все вокруг. Потом устал, забрался на печь и заснул.
Утро пришло к нему с похмельным синдромом, разбитыми кулаками и головной болью.
Купцов огляделся по сторонам,налил себе выпить в оставленную Евсеем кружечку, вышел на улицу, уселся на ступеньки и заплакал от обиды и злости. Совсем, как в детстве.
Чуть позже…. или прямо сейчас….или немного ранее
***
-Эй, хозяин! Воды не найдется?
У забора стоял щуплый мужичок , в невнятного цвета костюме времен юности бабки Лукерьи и щерил в дружелюбной улыбке полный золотых зубов рот.
Семен Валерьевич бросил на него мрачный взгляд и медленно кивнул, приглашая.
-Горыныч,- поклонился незнакомец, стягивая с головы лоснящийся проплешинами картуз.-Змей.
-Ага,- кивнул Купцов,- А я кащей бессмертный. Воды нет, есть самогон.
-Пойдет,- согласился Горыныч,- Евсеевский первач уважаю.Но водицы испить все же нужно.
Он пошарил в траве, извлек суковатую палку, поковырял землю , и на глазах у Семена Валерьевича из ямки забил робкий родничок.
-Ого! -впечатлился Семен Валерьевич,- А ты и вправду Змей.
-Только ты не хрена не кащей.- хмыкнул гость.
-Бабка Лукерья рассказывала, ты вооон на той горе проживаешь,- Купцов махнул рукой в сторону горизонта,- Ходят к тебе за умом-разумом, только возвращаются без памяти, а коли удастся за хвост поймать, самое заветное желание исполнишь.
Семен Валерьевич ,сознавая, какую чушь несет, пьяно хихикнул.
-Ну, предположим, не за хвост, и не всякому, а только красивым бабам,- ответил Горыныч, - Но в остальном все верно.Насчет ума с разумом.
-Меня уже научили,- вздохнул Купцов,протягивая Горынычу банку с самогоном.
-Наслышан,-Горыныч отхлебнул изрядно из банки, занюхал рукавом, достал из кармана кисет , приколотил самокрутку, затянулся и с наслаждением выдохнул в небо сизое облачко.-Только все проще, чем ты представляешь. Намного. Ты ведь как рассудил? Приеду , мол, в деревню, где мальцом скакал, дружков повстречаю, вспомню как оно было,попьем ,покуралесим, да домой поеду. Просветленный и счастливый отмываться от говна деревенского.
-Типа тово...- криво улыбнулся Купцов.- Только в одну реку дважды- то не войдешь.
-И нахуй не надо. Зачем жить то, что уже прожито? Не интересно.
-Ощущений охота,-тоскливо протянул Купцов.
-Это можно,- сказал Змей.- Делов то. На лопату наступи, чтоб по лбу черенком стукнуло, начнешь видеть мир таким, каким он себя видит. Только смотри, мозгами не повредись от счастья.
-А почему не на грабли?- спросил Семен Валерьевич.
-На грабли, когда развидеть захочешь.
-Ну , артист!,-развеселился Купцов,- Тебе бы по телевизору юморить, могу протекцию составить.
-Рад бы, да не могу. -развел руками Горыныч.- Гора ждать не станет, к Магомету уйдет.
-Бабы,- понимающе икнул Семен Валерьевич.
-Ну, бывай, хозяин,- попрощался Горыныч,- Спасибо, уважил старика. Пора мне. Облаками заняться следует.
-А что с ними не так?
-Нормально все,- пожал плечами Горыныч,- Так, погонять из озорства. Давно обещал.
Семен Валерьевич проводил Змея недоуменным взглядом, тихо выматерился и потянулся за банкой. Ему вдруг стало себя очень жалко. Он представил, как через несколько дней приедет водитель Савва и застанет его свихнувшимся, гоняющим облака по небу.
-Надо, блядь, что-то делать,- решил Купцов,- Должно же быть в этой глуши какое-нибудь транспортное средство. Пойду по деревне, поищу, может кто до города докинет, а там обналичу кредитку, позвоню и нахуй отсюда.
Семен Валерьевич нетвердой походкой сошел с крыльца и устремился прочь сквозь бурьян.Лопату он заметил слишком поздно.В тот самый момент, когда черенок ее, со свистом рассекая полуденный воздух, врезался ему в лоб.
В голове у Купцова зазвенело, в глазах вспыхнули миллионы крошечных солнц, и сознание, совершив сложный кульбит, взорвавший овациями находившиеся поблизости вселенные, с тихим удовлетворением померкло.
Чуть позже…или прямо сейчас…или немного ранее….а, впрочем, какая разница…
***
-Жрать,- услышал Семен Валерьевич,- размножаться, умирать, избавляться, творить. Творить. Творить. Жрать. Творить.Умирать. Размножаться. Творить.Избавляться. Избавляться…
На лбу взошла шишка. Большая , болезненная и фаллической формы.
Купцов дополз до крыльца и побрызгал на нее самогоном. Полегчало.Голос, однако, не унимался:
-Творить…Избавляться….
Семен Валерьевич помотал головой, оглядел мир и немедленно охуел от счастья.
Таким его застал пришедший извиниться за резкие слова Васька.
-Едриццкий валенок!-охнул он и побежал домой за граблями.
А Семен Валерьевич ощущал себя зеркалом мира. В нем отражалось , подрагивая и изменяясь, все сущее. За всем этим «жрать, творить, размножаться» чувствовалось одно единственное желание.
-Отдохнуть он хочет,- прошептал Купцов- От нас всех.Хоть на секунду.
-Блядь, Купец!- закричал Васька, подкладывая под ногу Семена Валерьевича грабли.-Наступай, чтоб тебя!
-Не ори,-одернул его Семен Валерьевич, усилием воли возвращаясь в реальность.-Успеется на грабли. Пошли выпьем.
****
Может быть позже, а, впрочем… Неважно когда…
Уезжая в город с водителем Саввой , Василий Семенович Купцов был тих , светел и задумчив .
В багажнике тряслись грабли. Когда-нибудь он на них наступит, чтобы развидеть. Но пока….
Каким видит себя мир? У него же нет зеркала.
Прямо сейчас….или чуть позже…или немного ранее….
*****
Семен Валерьевич Купцов пил горькую на прогнивших ступеньках деревенского домишки и тихо себя ненавидел.
-Так тебе и надо, мудак зажравшийся,- шептал Купцов, наливая из трехлитровой заляпанной банки мутного цвета жидкость в синенькую кружечку с линялой божьей коровкой на боку.- Детство ему ,видите ли, вспомнилось, счастье и удивление. Получи теперь , козлина, полный ковш.
Действительно, какого черта понесло его в деревню эту? Подумаешь, проводил здесь лето у бабки, когда пацаном был.Так нет больше Лукерьи Никитичны, померла, аккурат в тот день, когда Семен Валерьевич первый миллион заработал. А он и не знал . Закрутил его бизнес ураганом , как девчонку из сказки про Изумрудный город , и вынес в волшебную страну , где нефть реками, да деньги гОрами . Какие уж тут бабки с полями земляничными и пирогами жареными, когда есть собственный остров посреди океана. Семен Валерьевич аж зубами заскрипел, представляя, как лежит он на песке теплом, у ног волна плещется, и попивает вино коллекционное под нежное причмокивание коленопреклоненной мулатки.
Немного ранее…или прямо сейчас….или чуть позже…
****
Любовница Семена Валерьевича , красавица Маруся, затянувшись после краткого любовного акта убойным косяком, томно вздохнула и задала вопрос.
-Скажи , Сема, когда ты был счастлив в последний раз?
-Пару секунд назад.- быстро ответил Купцов. Слушать Марусины причитания про « я тебе надоела» не было настроения. Хотелось просто лежать , оглаживая силиконовую грудь и нюхать сладкий конопляный дым.
-Я про настоящее счастье, Сема,- любовница взглянула на него с жалостью,-Когда ты весь такой… удивленный, любопытный и от нежности к миру охуевший .
Семен Валерьевич, не привыкший к задушевным беседам, промолчал. Но задумался крепко. Три дня любовницины слова из головы у него не шли. На четвертый день осенило . Было! Было же!В детстве, у бабки Лукерьи в деревне.И удивление , и любопытство ,и охуение ,и счастье, все было. Только прошло. Куда -то делось. Еще крепче задумался Купцов. Потом плюнул, махнул стопку водки и приказал водителю Савве взять троих охранников , да закладывать в багажники скучающих в гараже новейших шедевров автомобилестроительной мысли снедь, напитки ,носильные вещи и наличные деньги.
По пути Семен Валерьевич упился до сентиментального состояния .Всхлипывая,рассказывал водителю Савве про деревню, как бегал босяком с друзьями на реку ловить пескарей , таскал под покровом ночи яблоки у деда Евсея, про норовистого быка Андрюху, чуть не затоптавшего дружка Ваську , вздумавшего поиграть в корриду ,как бабка Лукерья укрывала в холодные ночи старым, пахнущим лошадьми тулупом, и засыпал он, усталый, счастливый , беззаботный, чтобы наутро снова бежать, удивляться, познавать, и жить. Водитель поглядывал на него в зеркало заднего вида, кивал и думал про силиконовую грудь хозяйской любовницы.
Приехали ночью. Семен Валерьевич заплетающимся языком дал приказ охране выгружаться, уложить его на печь , укрыть тулупом , а самим уезжать обратно в город.
-Не хочу, чтобы люд местный думал, будто олигарх какой приехал,-икнул Купцов, вручая мобильный телефон водителю Савве.- Через две недели возвращайтесь. Не раньше.
-Так ведь дом заброшен черт знает сколько лет,-шепнул один из охранников водителю.-как он тут сможет?
-Кверху каком ,- ответил Савва,- Наше дело приказы хозяйские исполнять. У тебя тулуп имеется?
-Откуда?-развел руками охранник.- Только пиджак.
-Вот и укрой барина нашего,- сказал водитель,- да поехали отсюда.
Семена Валерьевича разбудило жужжание назойливой мухи . Он потянулся , свалился с печи на негостеприимный жесткий пол и хрипло позвал:
-Бабушка!
-Хуябушка!- ответил ему грубый мужской голос,- Тебе чего здесь надо?
Купцов разлепил тяжелые похмельные веки .Над ним стоял здоровенный бородатый мужик с дубиной. Взгляд у гостя был недобрый , настороженный и знакомый.
-Васька…- попытался улыбнуться пересохшими губами Семен Валерьевич. - тореадор хренов…Не признал?
-Едриццкий валенок…-охнул мужик,- Купец!Ты што-ль?
-Я.-Семен Валерьевич , шатаясь, поднялся на ноги и протянул Ваське трясущуюся руку.-Вот, навестить решил. Где бабуля то?
-Опоздал ты , Купец.- ответил крепким рукопожатием Васька,- Померла Лукерья Никитична ,уже лет десять.
-Как же так…- растерялся Купцов.- Я и не знал….
-А она тебя не забывала.- сказал Васька,- на смертном одре наказала мне за домом присматривать. Вдруг внучек ее любимый жить на природе захочет. Вот ты, значит, и приехал…
Купцов хотел ответить, что он тут ненадолго, на две недели, но не решился. Вместо этого он предложил выпить за помин души Лукерьи Никитичны.
-Можно,- согласился Васька,- только вечером. Косьба у меня сейчас, жук колорадский, да баню доделать следует. Через три дома живу , заходи, моя щец нальет. С бодуна самое то.
На том и порешили.
Вечером в доме Лукерьи Никитичны собралась вся деревня. Бабы , шушукаясь и посмеиваясь, разгрузили баулы , оставленные охраной Семена Валерьевича, вымели избу, протерли пыль . Семен Валерьевич пытался помогать, но только мешал суетливостью своей, да радостью, подогретой поллитрой Хенесси висиопи. Его усадили на печь , приказали быть почетным гостем и ждать застолья.
Застолье удалось на славу. Сперва поминали бабку, потом как-то незаметно перешли к воспоминаниям детским.
- Сухого помнишь?- толкал в плечо Семена Валерьевича Васька,- Витальку? Помер. С пьяных глаз бошку себе топором отрубил. Гришка Жирдяй в город уехал, в менты подался. Петька Сорока сидит за разбой, а Толян Муха за мокруху.
-Жизнь…-вздыхал Семен Валерьевич,- жестокая, сука…
-Ага…-отвечал Васька.- накатим?
Ближе к полуночи пришел дед Евсей. Принял штрафную, уселся в уголке, расчехлил древний баян.
-У церквиии стоялаааа каретааа…,- затянули бабы любимую песню Лукерьи Никитичны,- Там пышнааааяяя сваадьбаааа быыыылааааа…
Купцов слушал, умилялся и ронял пьяные слезы в стакан с Хенесси висиопи.
Гуляли неделю. За это время восторженный энтузиазм Семена Валерьевича поутих, особенно после того, как он ,вскочивши на стол ,закричал :
-Ребяты!Любимые вы мои! Хотите, я всю деревню куплю? С колен подыму, да в вечное пользование вам отдам? По последнему слову техники?
Воцарилась тишина. Васька оторвал косматую голову от стола, тяжелым взглядом пригвоздил Семена Валерьевича к месту и сказал:
-Охуел, Купец?Базар то фильтруй. Этак топором в голову прилететь может.
-Что я такого сказал?-возмутился Семен Валерьевич.-Думаешь,не могу?Или живете невъебенно богато ?Да таких, как вы, я в городе вагонами покупал . По рубь за сто! Облагодетельствовал! Вы хоть знаете, с кем пьете? Ах, да, забыл…в глуши этой из удобств только дырки в земле, остальное за гранью фантастики.
-Ну да…- поднялся из-за стола Васька,- Не хворай, барин. Пиздюлей бы тебе отвесить, да руки марать неохота.
И ушел. За ним потянулись остальные.
Последним, пошатываясь, отбыл дед Евсей. На выходе он остановился, оглянулся на Семена Валерьевича, достал из-за пазухи трехлитровую банку и синенькую кружку с линялой божьей коровкой на боку, осторожно поставил у стены , улыбнулся беззубым ртом, подмигнул лукаво и скрылся в некошеной траве.
-Ну и валите!- крикнул Семен Валерьевич, -Нищеёбы ущербные! В говне жили, в нем и подохнете!
Он соскочил со стола и с диким ревом принялся крушить все вокруг. Потом устал, забрался на печь и заснул.
Утро пришло к нему с похмельным синдромом, разбитыми кулаками и головной болью.
Купцов огляделся по сторонам,налил себе выпить в оставленную Евсеем кружечку, вышел на улицу, уселся на ступеньки и заплакал от обиды и злости. Совсем, как в детстве.
Чуть позже…. или прямо сейчас….или немного ранее
***
-Эй, хозяин! Воды не найдется?
У забора стоял щуплый мужичок , в невнятного цвета костюме времен юности бабки Лукерьи и щерил в дружелюбной улыбке полный золотых зубов рот.
Семен Валерьевич бросил на него мрачный взгляд и медленно кивнул, приглашая.
-Горыныч,- поклонился незнакомец, стягивая с головы лоснящийся проплешинами картуз.-Змей.
-Ага,- кивнул Купцов,- А я кащей бессмертный. Воды нет, есть самогон.
-Пойдет,- согласился Горыныч,- Евсеевский первач уважаю.Но водицы испить все же нужно.
Он пошарил в траве, извлек суковатую палку, поковырял землю , и на глазах у Семена Валерьевича из ямки забил робкий родничок.
-Ого! -впечатлился Семен Валерьевич,- А ты и вправду Змей.
-Только ты не хрена не кащей.- хмыкнул гость.
-Бабка Лукерья рассказывала, ты вооон на той горе проживаешь,- Купцов махнул рукой в сторону горизонта,- Ходят к тебе за умом-разумом, только возвращаются без памяти, а коли удастся за хвост поймать, самое заветное желание исполнишь.
Семен Валерьевич ,сознавая, какую чушь несет, пьяно хихикнул.
-Ну, предположим, не за хвост, и не всякому, а только красивым бабам,- ответил Горыныч, - Но в остальном все верно.Насчет ума с разумом.
-Меня уже научили,- вздохнул Купцов,протягивая Горынычу банку с самогоном.
-Наслышан,-Горыныч отхлебнул изрядно из банки, занюхал рукавом, достал из кармана кисет , приколотил самокрутку, затянулся и с наслаждением выдохнул в небо сизое облачко.-Только все проще, чем ты представляешь. Намного. Ты ведь как рассудил? Приеду , мол, в деревню, где мальцом скакал, дружков повстречаю, вспомню как оно было,попьем ,покуралесим, да домой поеду. Просветленный и счастливый отмываться от говна деревенского.
-Типа тово...- криво улыбнулся Купцов.- Только в одну реку дважды- то не войдешь.
-И нахуй не надо. Зачем жить то, что уже прожито? Не интересно.
-Ощущений охота,-тоскливо протянул Купцов.
-Это можно,- сказал Змей.- Делов то. На лопату наступи, чтоб по лбу черенком стукнуло, начнешь видеть мир таким, каким он себя видит. Только смотри, мозгами не повредись от счастья.
-А почему не на грабли?- спросил Семен Валерьевич.
-На грабли, когда развидеть захочешь.
-Ну , артист!,-развеселился Купцов,- Тебе бы по телевизору юморить, могу протекцию составить.
-Рад бы, да не могу. -развел руками Горыныч.- Гора ждать не станет, к Магомету уйдет.
-Бабы,- понимающе икнул Семен Валерьевич.
-Ну, бывай, хозяин,- попрощался Горыныч,- Спасибо, уважил старика. Пора мне. Облаками заняться следует.
-А что с ними не так?
-Нормально все,- пожал плечами Горыныч,- Так, погонять из озорства. Давно обещал.
Семен Валерьевич проводил Змея недоуменным взглядом, тихо выматерился и потянулся за банкой. Ему вдруг стало себя очень жалко. Он представил, как через несколько дней приедет водитель Савва и застанет его свихнувшимся, гоняющим облака по небу.
-Надо, блядь, что-то делать,- решил Купцов,- Должно же быть в этой глуши какое-нибудь транспортное средство. Пойду по деревне, поищу, может кто до города докинет, а там обналичу кредитку, позвоню и нахуй отсюда.
Семен Валерьевич нетвердой походкой сошел с крыльца и устремился прочь сквозь бурьян.Лопату он заметил слишком поздно.В тот самый момент, когда черенок ее, со свистом рассекая полуденный воздух, врезался ему в лоб.
В голове у Купцова зазвенело, в глазах вспыхнули миллионы крошечных солнц, и сознание, совершив сложный кульбит, взорвавший овациями находившиеся поблизости вселенные, с тихим удовлетворением померкло.
Чуть позже…или прямо сейчас…или немного ранее….а, впрочем, какая разница…
***
-Жрать,- услышал Семен Валерьевич,- размножаться, умирать, избавляться, творить. Творить. Творить. Жрать. Творить.Умирать. Размножаться. Творить.Избавляться. Избавляться…
На лбу взошла шишка. Большая , болезненная и фаллической формы.
Купцов дополз до крыльца и побрызгал на нее самогоном. Полегчало.Голос, однако, не унимался:
-Творить…Избавляться….
Семен Валерьевич помотал головой, оглядел мир и немедленно охуел от счастья.
Таким его застал пришедший извиниться за резкие слова Васька.
-Едриццкий валенок!-охнул он и побежал домой за граблями.
А Семен Валерьевич ощущал себя зеркалом мира. В нем отражалось , подрагивая и изменяясь, все сущее. За всем этим «жрать, творить, размножаться» чувствовалось одно единственное желание.
-Отдохнуть он хочет,- прошептал Купцов- От нас всех.Хоть на секунду.
-Блядь, Купец!- закричал Васька, подкладывая под ногу Семена Валерьевича грабли.-Наступай, чтоб тебя!
-Не ори,-одернул его Семен Валерьевич, усилием воли возвращаясь в реальность.-Успеется на грабли. Пошли выпьем.
****
Может быть позже, а, впрочем… Неважно когда…
Уезжая в город с водителем Саввой , Василий Семенович Купцов был тих , светел и задумчив .
В багажнике тряслись грабли. Когда-нибудь он на них наступит, чтобы развидеть. Но пока….