Виват, государыня!
Мы помним бвана славные победы! Накануне Дня России помянем славное прошлое!
Будущая Екатерина II приехала в Санкт-Петербург из Германии и долгое время находилась на заднем плане, пока однажды пьяный и просравший внешнеполитический авторитет державы царь Петр III не сказал: «Я устал, я ухожу» под влиянием гвардейских офицеров. После этого воцарилась государыня, и жизнь стала стремительно подыматься с колен.
Первым делом была обеспечена главная духовная скрепа России, ее основа жизни - неразрывная связь человека с родной землей, для краткости именуемая крепостничеством. Положение крепостных при Екатерине II примерно соответствовало положению рабов-негров на плантациях. Собственно, и сама царица, и ее приближенные в переписке часто именовали крестьян «рабами» (это сохранилось до времен Пушкина, который в своих стихах тоже писал о рабстве и рабах в России). Присоединяя к России какую-либо область, екатерининское правительство первым делом юридически закрепощало его население. Под это попал и народ будущей Новороссии - хватит вольной жизни в пампасах, пора вести ответственное и государственно-полезное существование.
Да, территориальных приобретений было много, и тут далеко не только Крымнаш. И через сорок лет после смерти Екатерины II об этом с ностальгией вспоминали в народе; «суждения черпают из забытых газет времен очаковских и покорения Крыма», свидетельствовал Грибоедов.
Активная внешняя политика - прежде всего. При Екатерине II гордо говорилось: «Ни одна пушка в Европе не смеет выстрелить без дозволения России». Для этого Европа успешно шредеризировалась, ярким примером чего являлась переписка Екатерины с Вольтером и детское восхищение мыслителя государынею.
Мыслителям царица таки покровительствовала, при условии, что они не посягают на традиционные ценности и монаршую власть. В 1762 году в России позднее всех в Европе (позже даже, чем в Османской империи) был открыт первый университет.
Социальная группа «друзья президента» появилась отнюдь не в 2000 году, а гораздо ранее. Екатерина II отдала на откуп своим фаворитам чуть менее, чем всё. Те в ответ развивали страну примерно так же, как они ее развивают сейчас - выражение «потемкинские деревни» стало крылатым.
Для тех, кто на статус фаворита не тянул, было такое учреждение как Тайная канцелярия, имевшая широкий набор средств и методов. Впрочем, Вольтера это не смущало.
Екатерина II не придавала никакого значения начинавшейся тогда в Европе промышленной революции. Машин («махин», как она их называла) государыня боялась и не доверяла им, а Россия, по ее мнению, всегда проживет на экспорте леса и пеньки.
Зато другую революцию (Великую Французскую) царица сразу оценила и встретила с негодованием, увидела в ней опасность для любой легитимной власти. К сожалению, нашлись и внутри страны люди, которые стали шакалить, «царям грозиться плахою», но с ними успешно справились, обеспечив десятилетия стабильного развития до самой Крымской войны.
Времена Екатерины II еще долго вспоминались с ностальгией. «Все будет, как при бабушке», - заявил при вступлении на престол Александр I. А Тальков и двести лет спустя пел про «век золотой Екатерины».
Разумеется, вся эта благодать должна была быть за счет чего-то. На сильную внешнюю политику и на фаворитов требовались деньги, и немалые. Государыня наделала долгов на сто лет вперед. Последний екатерининский заём возвращал зарубежным кредиторам аж Александр III век спустя. Но есть вещи поважнее фондового рынка!
Будущая Екатерина II приехала в Санкт-Петербург из Германии и долгое время находилась на заднем плане, пока однажды пьяный и просравший внешнеполитический авторитет державы царь Петр III не сказал: «Я устал, я ухожу» под влиянием гвардейских офицеров. После этого воцарилась государыня, и жизнь стала стремительно подыматься с колен.
Первым делом была обеспечена главная духовная скрепа России, ее основа жизни - неразрывная связь человека с родной землей, для краткости именуемая крепостничеством. Положение крепостных при Екатерине II примерно соответствовало положению рабов-негров на плантациях. Собственно, и сама царица, и ее приближенные в переписке часто именовали крестьян «рабами» (это сохранилось до времен Пушкина, который в своих стихах тоже писал о рабстве и рабах в России). Присоединяя к России какую-либо область, екатерининское правительство первым делом юридически закрепощало его население. Под это попал и народ будущей Новороссии - хватит вольной жизни в пампасах, пора вести ответственное и государственно-полезное существование.
Да, территориальных приобретений было много, и тут далеко не только Крымнаш. И через сорок лет после смерти Екатерины II об этом с ностальгией вспоминали в народе; «суждения черпают из забытых газет времен очаковских и покорения Крыма», свидетельствовал Грибоедов.
Активная внешняя политика - прежде всего. При Екатерине II гордо говорилось: «Ни одна пушка в Европе не смеет выстрелить без дозволения России». Для этого Европа успешно шредеризировалась, ярким примером чего являлась переписка Екатерины с Вольтером и детское восхищение мыслителя государынею.
Мыслителям царица таки покровительствовала, при условии, что они не посягают на традиционные ценности и монаршую власть. В 1762 году в России позднее всех в Европе (позже даже, чем в Османской империи) был открыт первый университет.
Социальная группа «друзья президента» появилась отнюдь не в 2000 году, а гораздо ранее. Екатерина II отдала на откуп своим фаворитам чуть менее, чем всё. Те в ответ развивали страну примерно так же, как они ее развивают сейчас - выражение «потемкинские деревни» стало крылатым.
Для тех, кто на статус фаворита не тянул, было такое учреждение как Тайная канцелярия, имевшая широкий набор средств и методов. Впрочем, Вольтера это не смущало.
Екатерина II не придавала никакого значения начинавшейся тогда в Европе промышленной революции. Машин («махин», как она их называла) государыня боялась и не доверяла им, а Россия, по ее мнению, всегда проживет на экспорте леса и пеньки.
Зато другую революцию (Великую Французскую) царица сразу оценила и встретила с негодованием, увидела в ней опасность для любой легитимной власти. К сожалению, нашлись и внутри страны люди, которые стали шакалить, «царям грозиться плахою», но с ними успешно справились, обеспечив десятилетия стабильного развития до самой Крымской войны.
Времена Екатерины II еще долго вспоминались с ностальгией. «Все будет, как при бабушке», - заявил при вступлении на престол Александр I. А Тальков и двести лет спустя пел про «век золотой Екатерины».
Разумеется, вся эта благодать должна была быть за счет чего-то. На сильную внешнюю политику и на фаворитов требовались деньги, и немалые. Государыня наделала долгов на сто лет вперед. Последний екатерининский заём возвращал зарубежным кредиторам аж Александр III век спустя. Но есть вещи поважнее фондового рынка!