Прозрение
История о надоевшем
- Всё, Сергей, до свидания! - прорычав в трубку, я бросила её на рычаг телефона, потом нокаутировала свою подушку и, обессиленная, поплелась на кухню пить валерьянку.
Ну почему мой брат так себя ведёт! Как мне надоело быть старшей сестрой поневоле!
А никуда не денешься: мама, перед тем как её не стало, велела мне заботиться о Серёже. Но у меня же не стальные нервы! Только валерьянкой и спасаюсь.
Я пью душистый чай с мёдом и смотрю на книжные полки, решая, что почитать перед сном. Асадов. Беляев. Николай Островский. Новый Завет - люблю читать вечные истины, открыв наугад. У меня больше сотни книг, но сейчас только эти бросились в глаза. Почему? Пока не знаю.
Открываю наугад Новый Завет и читаю: "Радуйтесь с радующимися и плачьте с плачущими". И тут-то у меня пазл сложился!
Пришло осознание, что я неправильно смотрю на брата, как на здорового. А ведь он болен! Хотя внешне это менее заметно, чем у моих любимых писателей, но болезнь наложила отпечаток на Сергея.
Уф! Камень с плеч! Теперь я не буду терпеть брата, как мать Тереза, которая старалась любить людей, сжав зубы. Буду фильтровать его общение через снисходительность.
Я благодарно шепчу: "Слава Богу" и звоню брату.
- Серёжа, прости, я не дослушала. Хочешь - ещё расскажи, что у тебя?
- Всё, Сергей, до свидания! - прорычав в трубку, я бросила её на рычаг телефона, потом нокаутировала свою подушку и, обессиленная, поплелась на кухню пить валерьянку.
Ну почему мой брат так себя ведёт! Как мне надоело быть старшей сестрой поневоле!
А никуда не денешься: мама, перед тем как её не стало, велела мне заботиться о Серёже. Но у меня же не стальные нервы! Только валерьянкой и спасаюсь.
Я пью душистый чай с мёдом и смотрю на книжные полки, решая, что почитать перед сном. Асадов. Беляев. Николай Островский. Новый Завет - люблю читать вечные истины, открыв наугад. У меня больше сотни книг, но сейчас только эти бросились в глаза. Почему? Пока не знаю.
Открываю наугад Новый Завет и читаю: "Радуйтесь с радующимися и плачьте с плачущими". И тут-то у меня пазл сложился!
Пришло осознание, что я неправильно смотрю на брата, как на здорового. А ведь он болен! Хотя внешне это менее заметно, чем у моих любимых писателей, но болезнь наложила отпечаток на Сергея.
Уф! Камень с плеч! Теперь я не буду терпеть брата, как мать Тереза, которая старалась любить людей, сжав зубы. Буду фильтровать его общение через снисходительность.
Я благодарно шепчу: "Слава Богу" и звоню брату.
- Серёжа, прости, я не дослушала. Хочешь - ещё расскажи, что у тебя?