Random Thoughts - 19. Сохрани мою боль.
Есть боль, которую мы не в состоянии контролировать, которая приходит и уходит когда захочет. Которая чувствует себя полновластным хозяином в нас, а отнюдь не гостем!
Есть такие виды недомогания, пределы и границы возможностей которого нам хорошо известны. Мы идём с этими болезнями рука об руку по жизни. Они не ударят исподтишка, они приходят по расписанию, словно старые знакомые. От них не приходится ждать сюрпризов.
В боксе есть поговорка, что страшнее всего удар, которого ты не видишь. Переиначивая на язык ударов судьбы: больнее и опаснее всего те удары, к которым мы не готовы. Когда мы должны терпеть боль, нам доселе незнакомую, когда мы должны попутно изучать её. И по ходу изобретать средства исцеления от неё.
По молодости меня сильно допекала боль в мышцах после физической нагрузки. Порой, если я играл в волейбол без разминки, в дело вступала режущая, саднящая боль в связках. Как-то я доигрался до того, что из-за скребущей боли под лопаткой не мог поднимать правую руку в течение полугода!
Но знание собственных возможностей и их пределов, тщательная разминка уязвимых мест и дозированные нагрузок - без перепадов и фанатизма, позволила мне постепенно избавиться от этого порабощающего телесного недуга...
Но боль в суставах и пуще того травмы этих участков тела подходит совершенно неожиданно. Ничто не предвещает и вдруг что-то хрустит, трещит, и ты расходишься по швам.
Из-за моей привычки кататься на велосипеде до наступления зимы, до минусовой температуры, в ноябре ко мне на постоянное место жительства в лёгкие перебирается бронхит. Но я его настолько хорошо изучил, что мы с ним будто сроднились. Я настолько хорошо изучил эту болезнь, что не даю ей разгуляться. При случае усмиряя её лазолваном и походами в парилку. Изредка место моего старого знакомого заменяет грипп или иной вид простуды. Железные тиски удушья бронхита сменяются холодными пальцами лихорадки, отвратительной слабости и ломоты…
Иные виды душевных страданий подобны лихорадке, начинающей проступать через видимое физическое благополучие. Эта лихорадка, этот вид немощи чем-то напоминает мне пузырьки, поднимающиеся со дна озера, если достать до дна ногою в сапоге.
В душевных страданиях плохо ещё и то, что наше животное стремление к жизни бессильно в борьбе с ними. Мы можем остаться живыми и радостными со стремлением к жизни, будучи при этом без ног.
Тогда как душевный недуг подтачивает нас изнутри. Меняет нас, зачастую отбирая у нас это самое стремление к жизни. Душевная боль меняет наше сознание, сообщая ему новые, аномальные, абсурдные цели, когда всё, что было нам прежде мило, становится противным. Это ночь сознания, его конвульсии и печальное стремление избавиться от пут обязательств перед собственным телом.
Есть такие виды недомогания, пределы и границы возможностей которого нам хорошо известны. Мы идём с этими болезнями рука об руку по жизни. Они не ударят исподтишка, они приходят по расписанию, словно старые знакомые. От них не приходится ждать сюрпризов.
В боксе есть поговорка, что страшнее всего удар, которого ты не видишь. Переиначивая на язык ударов судьбы: больнее и опаснее всего те удары, к которым мы не готовы. Когда мы должны терпеть боль, нам доселе незнакомую, когда мы должны попутно изучать её. И по ходу изобретать средства исцеления от неё.
По молодости меня сильно допекала боль в мышцах после физической нагрузки. Порой, если я играл в волейбол без разминки, в дело вступала режущая, саднящая боль в связках. Как-то я доигрался до того, что из-за скребущей боли под лопаткой не мог поднимать правую руку в течение полугода!
Но знание собственных возможностей и их пределов, тщательная разминка уязвимых мест и дозированные нагрузок - без перепадов и фанатизма, позволила мне постепенно избавиться от этого порабощающего телесного недуга...
Но боль в суставах и пуще того травмы этих участков тела подходит совершенно неожиданно. Ничто не предвещает и вдруг что-то хрустит, трещит, и ты расходишься по швам.
Из-за моей привычки кататься на велосипеде до наступления зимы, до минусовой температуры, в ноябре ко мне на постоянное место жительства в лёгкие перебирается бронхит. Но я его настолько хорошо изучил, что мы с ним будто сроднились. Я настолько хорошо изучил эту болезнь, что не даю ей разгуляться. При случае усмиряя её лазолваном и походами в парилку. Изредка место моего старого знакомого заменяет грипп или иной вид простуды. Железные тиски удушья бронхита сменяются холодными пальцами лихорадки, отвратительной слабости и ломоты…
Иные виды душевных страданий подобны лихорадке, начинающей проступать через видимое физическое благополучие. Эта лихорадка, этот вид немощи чем-то напоминает мне пузырьки, поднимающиеся со дна озера, если достать до дна ногою в сапоге.
В душевных страданиях плохо ещё и то, что наше животное стремление к жизни бессильно в борьбе с ними. Мы можем остаться живыми и радостными со стремлением к жизни, будучи при этом без ног.
Тогда как душевный недуг подтачивает нас изнутри. Меняет нас, зачастую отбирая у нас это самое стремление к жизни. Душевная боль меняет наше сознание, сообщая ему новые, аномальные, абсурдные цели, когда всё, что было нам прежде мило, становится противным. Это ночь сознания, его конвульсии и печальное стремление избавиться от пут обязательств перед собственным телом.