Отару
Японское море было каменно-серым. Круизный лайнер качало и, до прихода в Отару, ресторан пустовал. Он спал или старался спать, даже во сне мучительно взбираясь на водяные горы, чтобы тут же провалиться вниз. На подходе все стало стихать, и она разбудила его прохладой руки на щеке, гранатовыми ягодами на засохших губах.
Он поднялся рано, только начинало светать. Японские чайки воровали японскую рыбу на причалах, огромные штабеля сибирского леса пахли далеким морозом. Смоляная вода медленно плескалась у борта, и рыжее солнце легло квадратом на пол каюты. Он поцеловал ее закрытые глаза и теплое место за ухом, где прятался сонный завиток черных волос. Она перекрасилась из блондинки в последний день и сразу стала немного чужой.
Кофе в банках из автомата был горячим и вкусным. Над Отару висела легкая дымка, уже готовая расстаять. Горы были совсем осенними - золото,кармин и охра. Октябрь, по-последннему теплый и прозрачный, замер в узких улицах. У маленького вокзала пахло свежемолотым кофе и японской чистотой. Старик читал газету на каменной скамье. Несколько кварталов закрыли для машин под разноцветную ярмарку. Она купила большое мягкое одеяло и торжественно вручила ему. Ему было немного стыдно его нести - одеяло было большим и нелепым.
Она много курила и дым от тонкой черной сигареты серебрил ее волосы. Она купила подарок мужу и заглянула ему в глаза, одновременно извиняясь и вызывающе. Чужая, странная жизнь обтекала его, не задевая. Что-то висело в воздухе, ожидало. Он присел на парапет у стены банка, шершавый и теплый бетон под рукой, солнце ослепило на мгновение.
Потом, в маленьком парке, чудесным образом заключившем в себя водопад, и озеро, и гору, он снова поймал ее растерянную улыбку и поцеловал ее, как мог нежно. "I have been treading on leaves all day until I am autumn-tired" - было выбито на старом камне. Он пожал плечами и повернул назад.
Корабль уходил из Отару под вечер. Холодное солнце преломилось в кварце иллюминатора. Она долго провожала взглядом уснувший берег, а когда повернулась к нему, на лице ее не было ничего, кроме усталости.
- Я уйду от тебя, - сказала она очень ровным голосом. - Как только мы сойдем на берег, я уйду от тебя.
Он вдохнул и выдохнул несколько раз, но это не помогло. Он поставил стакан на стол, поставил слишком аккуратно для таких спокойных рук и снова посмотрел на нее.
- Нет. - сказал он просто. - Сначала ты выйдешь за меня замуж, а потом можешь уходить.
Пароход почти не качало. Солнце село, и Отару ушел за мыс, как будто и не существовал никогда. Одеяло спало в углу, для него все еще только начиналось.
Он поднялся рано, только начинало светать. Японские чайки воровали японскую рыбу на причалах, огромные штабеля сибирского леса пахли далеким морозом. Смоляная вода медленно плескалась у борта, и рыжее солнце легло квадратом на пол каюты. Он поцеловал ее закрытые глаза и теплое место за ухом, где прятался сонный завиток черных волос. Она перекрасилась из блондинки в последний день и сразу стала немного чужой.
Кофе в банках из автомата был горячим и вкусным. Над Отару висела легкая дымка, уже готовая расстаять. Горы были совсем осенними - золото,кармин и охра. Октябрь, по-последннему теплый и прозрачный, замер в узких улицах. У маленького вокзала пахло свежемолотым кофе и японской чистотой. Старик читал газету на каменной скамье. Несколько кварталов закрыли для машин под разноцветную ярмарку. Она купила большое мягкое одеяло и торжественно вручила ему. Ему было немного стыдно его нести - одеяло было большим и нелепым.
Она много курила и дым от тонкой черной сигареты серебрил ее волосы. Она купила подарок мужу и заглянула ему в глаза, одновременно извиняясь и вызывающе. Чужая, странная жизнь обтекала его, не задевая. Что-то висело в воздухе, ожидало. Он присел на парапет у стены банка, шершавый и теплый бетон под рукой, солнце ослепило на мгновение.
Потом, в маленьком парке, чудесным образом заключившем в себя водопад, и озеро, и гору, он снова поймал ее растерянную улыбку и поцеловал ее, как мог нежно. "I have been treading on leaves all day until I am autumn-tired" - было выбито на старом камне. Он пожал плечами и повернул назад.
Корабль уходил из Отару под вечер. Холодное солнце преломилось в кварце иллюминатора. Она долго провожала взглядом уснувший берег, а когда повернулась к нему, на лице ее не было ничего, кроме усталости.
- Я уйду от тебя, - сказала она очень ровным голосом. - Как только мы сойдем на берег, я уйду от тебя.
Он вдохнул и выдохнул несколько раз, но это не помогло. Он поставил стакан на стол, поставил слишком аккуратно для таких спокойных рук и снова посмотрел на нее.
- Нет. - сказал он просто. - Сначала ты выйдешь за меня замуж, а потом можешь уходить.
Пароход почти не качало. Солнце село, и Отару ушел за мыс, как будто и не существовал никогда. Одеяло спало в углу, для него все еще только начиналось.