Законы Мёрфи - как создатель «Американской истории...» и «Голливуда» стал королем барокко

[postmodernism]

Райан Мёрфи - один из главных американских шоураннеров, провокатор, которому удалось перевернуть представление индустрии о стандартах стиля, возможных темах и кадровом составе популярного сериала. О восхождении Мёрфи и его главных проектах рассказывает Дмитрий Барченков.

Даже если вы не знаете, кто такой Райан Мёрфи, то все равно видели хотя бы один из его сериалов: революционный подростковый мюзикл «Лузеры», или глянцевый слэшер «Королевы крика», или его популярные «Американские истории» (ужасов и преступлений), или транс-драму «Поза», или саркастического «Политика» Netflix.



Фото: Getty Images



Мёрфи приложил руку к десятку телевизионных и кинопроектов. Все они говорят разным языком о разном, но есть и кое-что общее: изысканная декоративность нарядов и обстановки; крайний, до вычурности, эстетизм в изображении даже самых темных сторон человеческой натуры, включая убийство; и бьющие через край эмоции. Критики называют это кэмпом (не путать с китчем - под кэмпом обычно подразумевают способность уловить высокое в низком и массовом, превратить штамп в искренность). Но сам Мёрфи терпеть это слово не может, находя его пренебрежительным и даже стигматизирующим, сразу отправляющим художника в бархатное гетто гей-субкультуры. Мёрфи же (открытый гей, в однополом браке и с детьми) претендует на место в мейнстриме, а не на обочине. Поэтому он предпочитает термин «барокко». Барокко - избыточный, экспрессивный и помпезный стиль даже не искусства, а культуры вообще, исторически относящийся к XVII веку - подразумевает не только обилие завитушек в декоре, но и наличие больших страстей в жизни. Человек эпохи барокко воспринимал жизнь как театр, а биографию - как произведение искусства (и наоборот - именно в это время в литературе расцветает жанр авантюрного романа, описывающий невероятные похождения неординарных типов).

Красиво прожито

В телероманах, придуманных Мёрфи, в центре истории тоже оказываются судьба человека, его путь из бедности к славе и роскоши. «Поза» начинается с того, как Дэймон, подросток-гей из небогатой афроамериканской семьи, совершает каминг-аут перед родителями. Те его не принимают, и герой уходит из дома. За два сезона Дэймон пройдет голодные улицы, танцевальную школу, радости и горести сексуальной жизни, чтобы в итоге стать известным на весь мир танцовщиком. Помешанный на моде жиголо Эндрю Кьюненен («Убийство Джанни Версаче», второй сезон «Американской истории преступлений»), убийца знаменитого кутюрье, маниакально сочиняет свою биографию, рассказывает небылицы, выдавая себя за человека куда более значительного - в общем, хочет прославиться, войти в историю (в конце концов это ему удается). Элли из «Культа» (седьмой сезон «Американской истории ужасов»), среднестатистическая американка, страдающая кучей фобий (от боязни пауков до страха отверстий), к финалу сезона решает заняться публичной политикой, параллельно еще и становясь главой религиозного культа, чуть ли не мессией.



«Американская история ужасов»

Мёрфи часто использует в своих проектах непосредственных носителей такого опыта восхождения, реальных звезд, как бы освещающих фикшен отблесками своей славы. Взять хотя бы Джессику Лэнг (трепет перед ней Мёрфи испытывает с молодости, с той поры, когда работал журналистом Entertainment Weekly и Maimi Herald и писал про нее большую статью-профайл). Дебютировав в первом ремейке «Кинг-Конга» в роли девушки Конга, Лэнг поднялась на вершину голливудского олимпа, заработав два «Оскара», три «Эмми» и пять «Золотых глобусов». Она играла в нескольких сезонах «Американской истории ужасов» (и «Политике»). В сериале «Вражда» Мёрфи столкнул Лэнг со Сьюзан Сарандон, другой великой актрисой современного Голливуда. «Вражда» - это вообще идеальная иллюстрация пристрастий Мёрфи, история реальной ненависти и конкуренции между голливудскими дивами Джоан Кроуфорд и Бетт Дэвис. Выбор такого сюжета Мёрфи совсем не случаен: Кроуфорд и Дэвис до сих пор считаются гей-иконами, они частые образы артистов в кэмповых травести-шоу.



«Вражда»

Другая постоянная гостья «Американской истории ужасов» - Кэти Бейтс, дочь домохозяйки и инженера-механика - прославилась гротескной ролью сумасшедшей Энни в экранизации кинговской «Мизери» и получила за нее «Оскар». Также в этой антологии появлялись звезды поп-сцены: Леди Гага, телеведущий Билли Айкнер, Адам Левин из группы Maroon 5. А в новом сезоне, по слухам, сыграет Ариана Гранде (певица уже работала с Мёрфи над другим проектом - «Королевами крика»). Сам продюсер признается, что внимательно следит за карьерой Джастина Бибера. Кто знает, может, и этот поп-кумир 2010-х тоже скоро появится на экране?

Мёрфи вообще любит давать звездам второй (а то и третий) шанс, прямо как Тарантино, другой мастер реанимации забытых героев прошлого. В первом сезоне «Американской истории преступлений», рассказывающем об одном из самых громких уголовных процессов 1990-х - деле спортсмена и киноактера О. Дж. Симпсона, который убил бывшую жену, главные роли исполняют реальные иконы того десятилетия Джон Траволта и Кьюба Гудинг-мл. Подобная перезагрузка случилась с лауреаткой «Золотой малины» Бетт Мидлер в «Политике», с Куин Латифой - в свежайшем «Голливуде», а скоро произойдет с Маколеем Калкином, не утвержденным на роль в «Однажды в… Голливуде», зато попавшим в десятый сезон «Истории ужасов».



«Политик»

И, конечно, богатым источником материала для Мёрфи становится его собственная биография. Сложные отношения героев с отцами, обостренные гомосексуальностью первых (у Дэймона из «Позы» или у Курта из «Лузеров»), он буквально списывает с собственной жизни. Папа всегда ругал (и иногда даже бил) подростка Райана, когда тот повторял женские монологи из любимых фильмов - «Смешной девчонки» или «Красного дерева».

Искусство убивать

Барочная любовь к красоте жеста - еще одна отличительная черта Мёрфи. И эта любовь видна почти во всех его проектах, особенно в остросюжетных. Тут Мёрфи явно наследует традиции италохоррора и джалло, двух старосветских жанров, главный аттракцион которых не только ледяной саспенс, но и предельно эстетизированные картины насильственной смерти. Тем более что Мёрфи вообще обожает играть в хоррор. Проект «Американская история ужасов» задумывался как дерзкая попытка переосмыслить все возможные поджанры страшного кино (формат антологии гарантировал максимальную свободу). А ироничный слэшер «Королевы крика» был сделан, скорее, по рецепту «Крика» - фильма, который мастерски использовал все стандартные механизмы хоррора, параллельно с улыбкой комментируя жанровые клише и конвенции. Как и Уэс Крэйвен, Мёрфи наполнил свой сериал массой аллюзий, причем не только на хорроры того же Крэйвена, Джона Карпентера или Майкла Леманна, но и неожиданно на «Звездные войны» или «Матрицу».



«Королевы крика»

Вспомним ставшую культовой сцену из «Отеля» (пятый сезон «Истории ужасов»), снятую лично Мёрфи. Могущественные вампиры (Гага и Мэтт Бомер) под мрачно-готическую мелодию «Tear You Apart» группы She Wants Revenge собираются на охоту: наносят макияж, надевают свои почти карнавальные костюмы и драгоценности и торжественно следуют в кинотеатр под открытым небом. Дальше нас ждет оргия, которая закончится убийством. В выверенности каждого движения героев, в особом внимании камеры к декоративным деталям (и любви к красному цвету) можно увидеть влияние как минимум Дарио Ардженто, фильмы которого тоже не чужды крайней вычурности, вообще типичной для кино 1980-х.

Особую изобретательность Мёрфи и подчиненные ему постановщики проявляют в сценах, где герой пытается избавиться от трупа (это вообще повторяющийся рефрен в его шоу). В первом сезоне «Истории ужасов» соседка главных героев Констанс (Лэнг) измельчила мужа в мясорубке. В «Позе» подрабатывающая доминатрикс Электра (Доминик Джексон) распилила случайно погибшего клиента и спрятала куски тела в своем гардеробе. Протагонист уже упомянутого «Убийства Версаче» Кьюненен (Даррен Крисс) красочно разбил голову одной из своих жертв молотком (несколько раз!), а затем попытался спрятать тело, завернув его в ковер и положив рулон в углу комнаты.

Интересная поза

Талантливый человек красив во всем, и на красных дорожках Мёрфи не уступает своему близкому другу, одному из самых экстравагантных персонажей американской светской хроники - Билли Портеру. Продюсер не стесняется появиться на публике в королевском наряде, а если на нем строгий костюм, то обязательно люксовых брендов или с бросающейся в глаза деталью вроде синего шарфика или желтой кепи. Мёрфи признается, что ассоциирует себя с Джанни Версаче, любимым кутюрье российских бандитов 1990-х и героинь фильма «Шоугелз». Нарядам своих персонажей Мёрфи уделяет самое серьезное внимание, часто принимая непосредственное участие в работе художника по костюмам.



«Поза»

Вершиной его стиля и вкуса можно считать сериал «Поза», рассказывающий о красочных подпольных вечеринках в Нью-Йорке 1980-х. На них городские party animals (чаще всего транссексуалы или чернокожие геи) приходили, чтобы посостязаться в различных конкурсах, которые они называли «категориями». Многие из этих конкурсов были основаны на умении преподнести гротескный образ, а некоторые посвящались вогу - не модному журналу, а особому стилю танца, который берет за основу походку моделей на подиуме, их характерную резкую и надменную пластику. Vogue родился в 1970-е в мужской тюрьме строгого режима в Гарлеме и к 1980-м перенесся оттуда в андеграундную квир-тусовку Нью-Йорка. Мировую популярность вог приобрел уже в 1990-е с выходом клипа Мадонны на одноименную песню. В «Позе» таким танцевальным номерам уделена немалая часть экранного времени, как и одежде, в которой блистают герои и героини балов. Распорядитель Прей Телл (Билли Портер) известен не только своим знаменитым манерным произношением фразы «The category is…», но и бесконечными переодеваниями. Ему не уступают и конкурсантки, костюмы которых для каждого эпизода детально прорабатывались. В одной из серий, например, разыгрывается пародия на казнь Марии-Антуанетты. Наряды участников этой сценки сочетают в себе кэмповое и историческое.

Новые герои

В списке создателей и актеров «Позы» рекордное число транссексуалов. В кадре - 31, а среди техперсонала - 108 (многие из них продолжают работать с продюсером и на других проектах). Но главное достижение этого сериала все-таки не в штатном расписании. Тут трансгерои - протагонисты массового шоу. До Мёрфи квир-персоны редко становились главными героями на ТВ и обычно показывались как какие-то курьезы. За всю историю американского телевидения мы вряд ли найдем по-настоящему успешный проект с квир-героями. Мини-сериал 1990-х «Городские истории» закрылся после первого сезона. «Моя так называемая жизнь» с Джаредом Лето, где молодой актер-гей Уилсон Крус сыграл подростка-гея Рики, использовал этого персонажа, скорее, как поддержку Анджелы (Клэр Дэйнс), девочки, исполнявшей тут ведущую партию. Даже самый яркий квир-проект нулевых - «Близкие друзья» (сначала в британской версии, а затем и в американской), - который зрители воспринимали как торжество открытости, не смог поменять правила игры в индустрии.



«Моя так называемая жизнь»

У Мёрфи тоже долго не получалось. Его первый телесериал «Лучшие» с несколькими квир-персонажами в течение всего показа сопровождался шквалом гомофобных выкриков и недовольств со стороны критиков, пока и вовсе не закрылся после двух сезонов. В 2008-м Мёрфи попытался пойти дальше - сделать этакий приквел к «Позе», смешанный с его же популярными «Частями тела». Сериал должен был называться «Красотка/Красавчик», в главной роли транссексуала-гинеколога Боба - Джозеф Файнс. Слишком прогрессивную идею Мёрфи пресекли быстро: после съемок пилота телеканал FX от него отказался.

Прорыв случился через год, когда вышел мюзикл «Лузеры». В школьном хоре «Соловьи» половина ребят были геями; основная романтическая линия отдавалась двум парням - Курту (Крис Колфер) и Блэйну (Даррен Крис). Еще один из хористов хотел совершить транспереход из мальчика в девочку. Проект - наконец-то! - был принят на ура. Зрители были практически влюблены в его героев, сериал собрал несколько «Эмми» и «Золотых глобусов».



«Лузеры»

Сегодня ни один из проектов Мёрфи не обходится без гей-линии. Главный герой «Политика», Пэйтон (Бен Платт), испытывает чувства к своему другу-сопернику, а Элли (Сара Полсон) из «Культа» - открытая лесбиянка. Да и среди исполнителей ролей у Мёрфи запредельное количество открытых квиров: апологет гендерной нейтральности Билли Портер, Мэтт Бомер, Шайен Джексон (актер и ЛГБТК-активист), Тео Джермейн (трансгендерный мужчина), знаменитая теннисистка Мартина Навратилова, совершившая каминг-аут в 2009-м, и другие. В «Голливуде» роль знаменитого голливудского агента (и бессовестного соблазнителя) Генри Уилсона играет Джим Парсонс (Шелдон из «Теории большого взрыва»).

Жизнь как сон

Едва ли не в каждом своем проекте Мёрфи пытается переписать скучную и несправедливую реальность или убегает от нее в пространство сна. Вечным сном заканчивается «Фрик-шоу» - четвертый сезон «Американской истории ужасов». На сновидение похож снятый самим Мёрфи четвертый эпизод второго сезона «Позы». В нем погибшая после ночи с незнакомцем Кэнди (Анжелика Росс) призраком является на собственные похороны, а потом переносится на сказочный бал, где поет, но липсинком. То есть открывает рот под чужую фонограмму, прямо как загадочная женщина на сцене клуба «Силенсио» из «Малхолланд Драйв»; тоже сцена, как будто списанная из тревожного сна.



«Голливуд»

Даже в тех шоу Мёрфи, которые «основаны на реальных событиях», реальность очень условна. Страсть к абсурду, эстетизм, преувеличенная чувственность берут верх даже в таких непоэтичных сюжетах, как история преступления О. Дж. Симпсона. Финал посвященного Симпсону сезона «Американской истории преступлений» показывает преследование героя полицейскими. В 1994 году операция по его захвату и правда транслировалась в прямом эфире, но в трактовке Мёрфи этот эпизод вместо иллюстрации человеческой глупости и жестокости превратился в нечто даже возвышенное, в напряженный триллер, который заканчивается как мелодрама. Жизнь становится искусством - утрированным, лишенным натурализма, но вызывающим у зрителя неподдельные чувства. «Голливуд» с его сказочной ревизией истории послевоенного Голливуда (и так не то чтобы скучной) стал еще одним осколком сна Райана Мёрфи, странным кристаллом, в котором реальные исторические фигуры и обстоятельства причудливо преломились в утопический мираж, лишенный дидактики, но вовсе не лишенный веселья.

Источник: КиноПоиск