Воспоминание о былом: выпускает любимая группа альбом новый, ты его скачиваешь/покупаешь/еще что-то и балдеешь, будь там один или тридцать треков - каждый качает. На месяц однозначно тысячи повторов на плеере, все такое.
Сейчас выпустит кто-нибудь новый диск, Гуано Эйпс, например, и ты сидишь слушаешь, ищешь что-то в их музыке. И тратишь время
(
Read more... )
Это маленький сквер, и вы в нем бывали каждый день. Крошечный сквер, посредине - какие-то цветные, но довольно одинокие качели, вокруг - пустые скамейки, созданные для бабушек и мамаш с колясками, песочница. Вы забегаете в это сквер каждый день. Но в этот момент - вдруг - о, каков сквер в этот момент! Понимаете, это май. Это май, он пахнет маем, никого нет, и вся листва одновременно такая новорожденная и такая мясистая, зрелая листва. И свет небес сквозь нее таков, что весь он - чье-то невыносимо прекрасное присутствие. И сырая земля, но теплая, и качели так нежно под ветром, что даже и не под ветром, а под чем-то, что бывает только в детстве, в мае, с разбегу. И в эту секунду вы замираете всем своим маленьким телом - и у вас в горле стоит счастье. И вы понимаете, что никогда не уйдете из этого сквера, никогда, никогда, никогда. Вы ребенок, через пять секунд вы ломанетесь к качелям, и всё превратится в обыкновенный солнечный день, и качели щелястыми досками досадно покусают вам попу. Еще через две минуты вас позовут со двора, и вы не задумываясь побежите, - потому что май, вы бегаете, вы ребенок. Но, в некотором смысле, вы никогда, покуда живы, не уйдете из этого сквера. Это одна из великих Божьих милостей (здесь говорят: аванс): пока вы живы, у вас остается где-то внутри этот сквер, этот сквер.
Когда вы умираете и оказываетесь в аду, вы попадаете в этот сквер. Но на этот раз вы приходите в него взрослым. Качели щелясты. Земля сыра. Ветер.
А когда вы умираете и оказываетесь в раю, это тот самый сквер, но как если бы вам было пять. Как тогда.
(Линор Горалик, Устное народное творчество обитателей сектора М1)
Reply
Reply
Leave a comment