(no subject)
Разговор, подслушанный в метро
- В земле Замоскворецко-Половецкой
постой, прохожий человек, ответствуй:
во тьме, в глуши
Тезеевыми стремными стезями
подземными, презрев мои сезамы,
куда спешишь?
- В чужом краю, торгуя и врачуя,
я прожил жизнь. Теперь чужого чуда
я жду в ночи.
Нагрянет змей, громадный меж зверями,
из греков восвояси - во варяги -
меня домчит.
- Остынь, старик. Минувшее далече.
Не вылечило время, так долечит
земная твердь.
Не суть, чего душа твоя алкала.
Здесь говорят лишь "нет", и от лукаво-
го все, что сверх.
- Темны твои слова, как лес дремучий.
Послушай, отпусти меня - не мучай.
И на закате ветреного дня -
дороже, чем все серебро и злато -
две дочери - Забава и Прохлада -
сбегут с крыльца, завидевши меня.
- Иные нам преподаны забавы.
Не важно - из-за бабок, из-за бабы
ты здесь. И кто ты будешь - князь ли, грязь.
В конце концов, до золота не падки
любую пряжу Битцевские Парки
устанут прясть...
- О, Боже! Где я? Что со мной такое?
Я умер? Я - покойник без покоя?
Но кто ты сам, певец тщеты земной?
- Я тот, кто шарит, что наш шарик вертит.
Нет, ты не мертв. Но более чем смертен.
Пройдем со мной...
rupasov, опубликовано 13 апреля 2004 г.