На пустом берегу, под обрывом соснового бора, чередой, уходящей в прибой. Или в городском канале, среди мусора битых осколков, тертой гальки красного кирпича, у ржавого теса подножий бетонных причалов. Обветренные, омытые, сточенные волной, приливами и отливами, льдом и жарой, как призраки, как наследие, как досадное недоразумение на пути прогресса или, как произведения искусства, торчат из воды и песка, стоят безмолвно деревянные сваи.
Их можно читать, как манускрипты по годовым кольцам гладких торцов, по вбитым в тела истлевшим металлическим скобам, по отраженному свету скользких боков, по высохшим пятнам - шершавым и теплым.
Они похожи на ноты, разбросанные по нотному стану. На братьев дружных и разных. На перелетных птиц в колышущемся строе. На стариков с таинственными морщинами. На старую гвардию, израненную, но непобедимую.
Их вбили в землю столетия назад, как основания настилов, как стенки причалов. По ним ходили, о них терлись борта кораблей. Тогда о них никто не думал, на них никто не смотрел. Теперь они обнажились.
Кто они - памятники или препятствие, свидетели или музыка, гвардия или мусор?
Камень разрушился. Деревянные сваи стоят...