Авария на подводной лодке "Пескарь". Либава 1913 год
В январском номере газеты "Голос Либавы" за 1914 год опубликован ряд статей-репортажей о заседаниях военно-морского суда в порту императора Александра III. Суд состоялся через полгода после аварии, случившейся на буксируемой за транспортом "Хабаровск" подводной лодке "Пескарь", в результате которой погибли командир лодки капитан 2-го ранга Вурм и вахтенный помощник, слушатель Курсов Подводного плавания старший лейтенант Мезинов.
Это рассказ о людях, о событиях, в той или иной мере связанных с Либавой, с нашим городом, с нашей историей. О профессионализме, честности, доблести, находчивости и героизме.
Один из героев событий подносил в Цусимском сражении белую простынь, чтобы поднять её на мачте для сдачи японскому флоту. Другой стал помощником министра военного флота возродившейся Польши. Простые матросы совершали подвиг. Обыкновенный рассказ о жизни. Во всех её проявлениях.
Дополним газетные статьи фотографиями и отрывком из книги В. А. Меркушова «Записки подводника», в котором известный подводник описывает упомянутые события.
Подводная лодка "Пескарь" в канале Порта имп. Александра III. 1906 год
В.А. Меркушов
Записки подводника 1905-1915
«Страшное пробуждение»
«В середине июля 1913 года, окончив расчеты с берегом, дивизион подводных лодок приготовился к походу в Ревель.
Слушатели Учебного отряда, назначенные на лодки для несения вахтенной службы, уже привезли чемоданы и с нетерпением ждали, когда смогут проявить свою деятельность и распорядительность.
На стоявшем поблизости транспорте «Хабаровск» пробили четыре склянки (шесть часов вечера), вслед за тем раздались трель боцманской дудки и громкий голос вахтенного: «Команде обедать!»
В кубриках загремели опускаемые с потолка столы, у дверей камбуза выстроилась длинная очередь матросов с баками в руках, в кают-компании собрались офицеры и стали по своим местам. Начальник дивизиона, он же командир, транспорта, вошел в кают-компанию; все сели за стол, вестовые начали обносить блюда.
Потом офицеры разбились на группы: одни продолжали начатые за столом разговоры, другие стали играть в шахматы, домино, трик-трак, третьи развернули газеты и книги.
Маленький, толстенький, четырехугольный с короткой шеей капитан 2 ранга Вурм, командир «Пескаря» переходил с места на место, вставляя свои замечания и давая советы играющим.
- Пошел Кока! Не приставай!.. Занялся бы чем-нибудь!
- Что ходишь как неприкаянный! - неслось со всех сторон.
Вурм обиделся, заложил руки за спину и начал мрачно ходить из угла в угол, отбрасывая стоявшие на дороге стулья. Наконец кто-то сжалился.
- Кока, покажи, как капитан океанского парохода собирается на берег.
- Ну вот! Сколько раз показывал! Надоело!
Исполнив в сотый раз пантомиму, Вурм ушел в каюту переодеться. Кают-компания понемногу опустела.
Около девяти часов вечера на «Хабаровске» раздался авральный звонок. Начальник дивизиона поднялся на мостик. [131]
- На лодках!
- Есть!
- Уходите скорее, не мешайте мне сниматься!
«Пескарь», «Стерлядь» и «Белуга» отдали швартовы и ушли вперед. «Хабаровск» вытянулся на середину бассейна Порта Императора Александра III, подводные лодки подошли к корме.
- Принимайте двенадцатидюймовые дизеля! - насмешливо крикнул боцман, стравливая толстый трос с петлей на конце прямо на палубу «Белуги», где его подхватили и надели на специальный буксирный крюк; то же проделали и остальные подводные лодки. (Дизеля постоянно ломались, потому дальние переходы обычно делались на буксире.)
«Хабаровск» дал малый ход.
--- • ---
Пройдя плавучий маяк, транспорт увеличил число оборотов машин и лег на север. Темная ночь спустилась над отрядом. Небо и море слились в одно целое, и только темная черточка на горизонте указывала на границу между ними…
Сонная зыбь чуть покачивала лодки и с нежным журчанием лизала их борта. Силуэт «Хабаровска» с ярко горящим на корме гакобортным огнем виднелся впереди; слева сверкали отличительные огни «Белуги» и «Стерляди», шедших на одном буксире.
Подводная лодка "Белуга" (однотипная ПЛ "Пескарь") в канале Порта имп. Александра III. 1907 год
Носовой люк и все остальные забортные отверстия на лодках были наглухо задраены, открытым оставался только один люк в рубке, через который поддерживалось сообщение с внутренними помещениями и шел приток свежего воздуха.
- Ну, я пойду спать. Если что случится, дайте знать, - сказал Вурм, спускаясь в рубку.
Осторожно шагая через матросов, спавших, не раздеваясь, прямо на палубе, командир пробрался на своё место около минного аппарата и тоже растянулся на палубе, подложив под голову подушку (на «Пескаре» не было ни диванов, ни рундуков, и всем приходилось спать прямо на палубе). [132]
- О-хо-хо, - вздыхал Кока, ворочаясь на жестком ложе, невольно толкая спящего рядом боцмана. - Кажется, переход будет спокойным. Море тихо. Ветра почти нет. Благодать! В Ревеле пойдем на Горку, посмотрим, что там нового…
С этими мыслями он незаметно заснул.
После полуночи командира вызвали наверх.
- Что такое?
- Нос что-то стал больше зарываться в воду, - доложил вахтенный начальник.
- Вы находите?
- Так точно!
- А ветер и волна не увеличились?
- Нет.
- Быть может, «Хабаровск» увеличил ход?
- Ход тот же.
- Ну что же, наполним кормовую цистерну, тогда нос приподнимется.
- Наполнить кормовую дифферентную!
- Есть!
- Ну, вот и отлично! Теперь будет хорошо.
Командир спустился вниз. Прошло ещё часа два.
- Вашескородие! Вашескородие! Вас просят наверх!
- Что такое?
- Наверх просят!
Протирая глаза, Вурм снова появился на палубе.
- Опять нос что-то стал ниже. Раньше зыбь не доходила до палубы, а теперь форштевень зарывается все больше и больше…
Кока нахмурился.
- Надо посмотреть, в чем дело…
Матрос надел лампочку себе на грудь, две другие на длинных палках взял в руки и начал махать ими над головой. На корме транспорта ответили тем же.
- Передай: «Стоп машина!»
На каждую букву, делаемую на «Пескаре», с «Хабаровска» отвечали помахиванием двух лампочек, внизу третьей, горевшей на груди сигнальщика, - «Понял, понял»…
Лампочки потухли. Делавший семафор матрос пошел докладывать на мостик, после чего спустился в лодку. «Хабаровск» застопорил машины. Буксир повис…
В этот момент «Пескарь» вдруг клюнул носом и ушел под воду. Командира и вахтенного начальника смыло за борт, рулевой бросил штурвал и полез на опускавшийся под ним перископ.
Потоки воды хлынули в открытый люк. Все вскочили. Сна как не бывало. Старая команда, однако, не растерялась и быстро захлопнула крышку.
Глубометр показывал 15 футов. Все буквально приросли к своему месту и молча смотрели на стрелку. Она дрогнула и пошла наверх. Послышался шум воды, стекавшей с палубы подводной лодки.
Открыли люк. Рулевой спустился с перископа. Ни командира, ни вахтенного начальника не было. На крики никто не отзывался. Немедленно передали на «Хабаровск» о случившемся. Там - полное недоумение. Спустили шлюпку. Так как других офицеров подводного плавания не было, то флагманский механик временно вступил в командование и начал осмотр подводной лодки.
Шаг за шагом выяснилось, что в главной цистерне, расположенной ближе к носу, набралось порядочно воды. Оказалось, что её вентиляционный клапан не был закрыт до места, а так как выходное отверстие трубы находилось очень низко над поверхностью, то во время хода вода понемногу захлестывала и стекала в главную цистерну емкостью десять тонн. Нос садился все ниже и ниже, что не укрылось от вахтенного начальника, своевременно докладывавшего об этом командиру.
В первый же раз, как его вызвали наверх, командиру надо было внимательно осмотреть все цистерны, и тогда картина стала бы ясна.
К несчастью, Вурм вступил в командование только осенью прошлого года и не успел приобрести достаточной практики, потому вместо выяснения причины погружения носовой части приказал наполнить кормовую дифферентную цистерну, что было только паллиативом и не меняло дела. После этого вода продолжала стекать в главную цистерну ещё в течение двух часов, и в конце концов её набралось около пяти тонн. Когда «Хабаровск» резко застопорил машины, находившаяся в главной цистерне вода бросилась по инерции в нос. «Пескарь» зарылся в воду, палуба его [134] приняла наклонное положение, а так как лодка ещё сохраняла ход, то, действуя как горизонтальные рули, увлекла её на пятнадцать футов ниже поверхности.
Так как команда не растерялась и люк в рубке был немедленно задраен, у «Пескаря» было ещё достаточно плавучести, и лодка всплыла сама собой.
Воду из главной цистерны откачали, её вентиляционный клапан закрыли до места, и дивизион благополучно пришел в Ревель. Через месяц труп вахтенного начальника всплыл вблизи Виндавы, тело же командира так и не было найдено…
Море безжалостно и никогда не прощает ошибок, особенно на подводных лодках, где всякое лыко в строку».
Примечания:
В авторском оглавлении стоит под № 30. Под названием «Случай на «Пескаре» опубликован в парижском журнале «Часовой», № 94-94, 1933, с. 14-16, по тексту которого печатается.
Описанная В.А. Меркушовым авария подводной лодки «Пескарь» произошла 13 июля 1913 г. при следовании из Либавы в Ревель близ маяка Бакгофен (ныне - Ужава). Интересно, что в феврале 1906 г. аварию на «Пескаре» предупредил В.А. Меркушов: проходя мимо лодки, ошвартованной у борта «Хабаровска», он заметил большой дифферент на корму. Оказалось, что через незакрытые по недосмотру клапаны в машинный трюм поступала вода, и только сообщение В.А. Меркушова предотвратило серьезные последствия. Начальник Учебного отряда подводного плавания контр-адмирал Щенснович специальным приказом поблагодарил мичмана Меркушова «за наблюдательность, благодаря которой «Пескарь» был спасен от потопления».
С. 130. Вурм Николай Васильевич (1876-1913). Окончил Морской корпус (1897) и Минный офицерский класс (1902). Участник похода в Китай 1900-1901 гг. и русско-японской войны (в Цусимском сражении находился на миноносце «Буйный», погибшем 15 мая 1905 г.). Офицер подводного плавания (1909). Командир подводной лодки «Пескарь» с 25 октября 1912 г.
С. 133. …вахтенного начальника смыло за борт… - Вахтенным начальником автор называет помощника командира, которым на «Пескаре» был инженер-механик старший лейтенант Григорий Николаевич Мезинов (1878-1913). Окончил Морское инженерное училище Императора Николая I (1904), участник русско-японской войны. Капитан корпуса инженера-механиков (1912), инженер-механик старший лейтенант по упразднении корпуса (1913).
С. 133. …команда не растерялась и быстро захлопнула крышку. - Затопление лодки предотвратил машинный унтер-офицер Леонтьев, который, не растерявшись и преодолев поток воды, сумел закрыть рубочный люк.
Газета «Голос Либавы». 6 янавря 1914 года
Дело о гибели двух офицеров с подводной лодки «Пескарь»
«Вчера в 12 часов дня в помещении военно-морского суда Порта имп. Александра III началось слушание дела о гибели в ночь на 13-е июля 1913 года, с подводной лодки «Пескарь», следовавшей на буксире транспорта «Хабаровск» капитана 2-го ранга Вурма и инженер-механика старшего лейтенанта Мезинова.
Состав суда мы уже сообщали.
Защищает причастного к делу командира транспорта "Хабаровск" капитана 2-го ранга Клочковского адвокат доктор Гейман.
По соблюдении обычных формальностей, председатель суда генерал-лейтенант Алабушев излагает сущность настоящего дела так, как оно представляется по данным следственной комиссии, а именно: в 9 часов вечера 12 июля 1913 года транспорт «Хабаровск» вышел из Либавы, направляясь в Ревель и имея на буксире две подводные лодки «Пескарь» и «Стерлядь». «Пескарь» следовал непосредственно за «Хабаровском» на буксире длиной около 80 сажен (146 м), а за «Пескарем» следовала «Стерлядь» на буксире длиной 50 сажен (91 м). Перед выходом в море лодки были надлежащим образом осмотрены, и находились в полной исправности.
Подводная лодка "Стерлядь". Либава 1910 год
Начальником дивизиона (он же командир транспорта «Хабаровск») было организовано правильное наблюдение за буксирными концами и лодкам даны были указания о сигналах, коими они могли дать знать транспорт о необходимости уменьшить ход, так же им неоднократно проверялась правильность службы и осматривалось состояние лодок, шедших на буксире, причем ничего ненормального в состоянии лодок не замечалось. На подводной лодке «Пескарь» по принятии буксиров, до 11 часов вечера стоял наверху командир, после чего он ушел вниз, оставив наверху рулевого унтер-офицера 2-ой статьи Кузьмина и фельдшера 1-ой ст. Круглаго, приказав последнему следить когда пройдут траверз маяка Бакгофен и чтобы правили в кильватер «Хабаровску».
Около 12 часов ночи командир вновь поднялся наверх, осмотрелся и ушел вниз, приказав в 2 часа ночи разбудить на вахту старшего лейтенанта Мезинова. Лодка в это время шла хорошо, и ничего ненормального не было в её ходе замечено. В 1 час ночи на руль стал рулевой унтер-офицер Тюньков.
В 2 часа ночи вышел наверх инженер-механик ст. л-т Мезинов, отправив фельдшера Круглаго спать. Около 2 часов 20 минут рулевой Тюньков впервые заметил, что нос лодки начинает зарываться, о чем доложил ст. лейтенанту Мезинову, который сказал что он также замечает ныряние лодки, но не понимает, отчего это происходит.
Через некоторое время рулевой унтер-офицер Тюньков разбудил боцмана Овчинникова и сказал ему, чтобы он посмотрел, не переложились ли горизонтальные рули. Овчинников их проверил, и они оказались на борте - в положение «На всплытие», - обычное их положение при надводных переходах.
Убедившись в этом, рулевой боцманмат Овичинников поднялся наверх и, увидев, что лодка сильно зарывается, спустился вниз и разбудил командира, доложив ему об этом, причем высказал свое предположение, что вероятно «Хабаровск» прибавил ход; это было в 2 часа 55 мин. утра.
Капитан 2-го ранга Вурм поднялся наверх и из рубки приказал наполнить водой кормовую дифферентную цистерну, осмотреть - нет ли воды в носовой дифферентной цистерне и сделать семафор на «Хабаровск»: «прошу застопорить машину».
Овчинников передал этот семафор в 2 часа 57 мин.; в 3 часа ночи, получив этот семафор, вахтенный начальник транспорта «Хабаровск», поручик Болдырев остановил машины и послал доложить об этом командиру, спустившемуся за 10 минут до этого вниз. Одновременно с этим поручик Болдырев приказал спросить на лодку: «что случилось».
Командир «Пескаря» капитан 2-го ранга Вурм, выйдя наверх и осмотревшись, спросил, сколько воды в кормовой цистерне и, узнав, что она наполнилась до половины, приказал остановить её дальнейшее наполнение. С уменьшением хода, лодка стала сильно уходить носом; с «Хабаровска» успели передать семафор «что случилось», но когда с лодки стали отвечать, лодка вдруг получила сильный дифферент на нос и зарылась в воду.
Стоявший на носу боцман Овчинников был переброшен на корму, где удержался за флагшток; рулевой унтер-офицер Тюньков в первый момент схватил за плечо капитана 2-го ранга Вурм и помогал ему держаться, но, когда лодка ушла еще глубже, и вода накрыла его, он выпустил командира, который держался за поручни, и, прикрыв крышку рубки, вскочил на неё и полез от наступавшей воды на перископ.
Зарываясь все глубже и глубже, лодка ушла на такую глубину, что отличительные огни, установленные на перископе, ушли в воду. Вода хлынула через открытый люк рубки внутрь лодки.
Сверхсрочный электрик унтер-офицер 1-й статьи Климов криком «погибаем» разбудил команду, которая бросилась к люку с криками «задрайте люк».
Первым бросился к выходу рулевой унтер-офицер Кузьмин, сброшенный обратно водой; вторым пытался выскочить фельдшер Круглый, отстранённый сверхсрочнослужащим машинным унтер-офицером 1-й статьи Леоновым, который, вскочив в рубку, на командирскую площадку, схватил левой рукой маховик перископа и, несмотря на лившуюся воду, нагнув голову, поймал правой рукой задрайку от люка рубки и повис на ней. Когда попадание воды уменьшилось, то Леонов задраил крышу рубки, передав вниз, чтобы пустили главную помпу из трюма.
Когда дифферент стал выравниваться и появилось опасение подмочить электромотор, электрики перегнали команду в нос. По закрытии люка рубки и прекращении попадания воды внутрь лодки, команда успокоилась и быстро пустила помпы. Услышав стук в крышку люка рубки и, убедившись через иллюминатор, что лодка над водой, Леонов отдраил люк и спустился вниз. Оставшиеся на палубе боцман Овчинников и рулевой унтер-офицер Тюньков, убедившись, что командира и старшего лейтенанта Мезинова смыло во время погружения лодки, стали кричать на «Хабаровск», что командира и его помощника смыло; падения в воду капитана 2-го ранга Вурма оба этих чина не видели. Ст. л-т Мезинова боцман Овчинников видел плывущим около лодки, но не мог оказать ему помощи, так как сам в это время едва держался руками под напором воды за кормовой флагшток.
Как только на «Хабаровске» увидели, что лодка зарылась, немедленно же был дан авральный звонок и стали бить пожарную тревогу, чтобы как можно скорее собрать команду.
По определению судового штурмана транспорта, место происшествия - в 6-8 милях на 28 гр. От маяка «Бакгофен».
Без всякого промедления времени с транспорта была спущена четверка, отвалившая к потерпевшей аварию подводной лодке со старшим боцманом Кургановым; тот час же, вслед за этим была спущена шестерка, и послана с боцманом Дубковым на поиски смытых офицеров.
В 3 часа 8 минут тоже приказание было отдано и подводной лодке «Стерлядь», командир которой, как только заметил зарывание «Пескаря», приказал отдавать буксир, что и было выполнено весьма быстро.
В 3 часа 15 минут после того, как были подтянуты буксирные концы «Пескаря», начальник дивизиона приказал спустится на лодку минно-машинному кондуктору Сидоренко, хорошо знакомому с лодками этого типа, и осмотреть цистерны, начиная с главной. Прибыв на лодку и заметив, что она села глубже нормы на фут (30 см), Сидоренко приказал продуть среднюю и вспомогательную цистерны, но воды в них не оказалось; затем Сидоренко приступил к продуванию главной цистерны, в которой вода оказалась; продувание главной цистерны заняло около 4 минут. Продув цистерны, Сидоренко, дав в низ давление, убедился в их исправности.
В 4 часа 10 минут утра «Хабаровск» повернул на обратный курс и пошел на поиски упавших в воду офицеров; этим же продолжала заниматься лодка «Стерлядь» и шестерка с «Хабаровска».
В 5 часов 25 минут на лодку «Пескарь» отправился назначенный временно командующим ей инженер-механик старший лейтенант Даниленко, который, осмотрев лодку, доложил начальнику дивизиона об её полной исправности. Поиски продолжались безрезультатно до 11 часов утра; о том, что поиски производились действительно вблизи места гибели офицеров, можно судить по тому, что в 6 часов 56 минут транспорт «Хабаровск» прошел мимо смытой с «Пескаря» сходни.
Кончив поиски, транспорт, имея на буксире лодку «Пескарь» и подводная лодка «Стерлядь» под своим мотором, пошли в Виндаву.
Рассмотрев вышеизложенные факты и обстоятельства, комиссия пришла к следующим выводам:
1) Причиной гибели капитана 2-го ранга Вурм и инженер-механика старшего лейтенанта Мезинова явилось внезапное зарывание лодки под воду.
2) Причиной зарывания лодки было попадание воды в главную цистерну, где скопилось около семи тон свободной воды, присутствие которой вызвало увеличение осадки лодки, уменьшение действующей грузовой, а, следовательно, и уменьшение продольной остойчивости лодки. Пока лодка находилась на ходу, её равновесие в продольной плоскости поддерживалось реакцией горизонтальных рулей, поставленных на всплытие до отказа, и натяжением буксира, поддерживающего нос. Как только ход был уменьшен, влияние реакций рулей ослабло, дифферент стал переходить на нос, чему способствовало и провисание буксирного конца. Свободная вода в главной цистерне бросилась в нос, увеличивая кренящий момент, и лодка зарылась, но, имея достаточную положительную плавучесть (около 9 тон), потеряв окончательно ход, всплыла.
3) Причина попадания воды в главную цистерну не могла быть установлена настоящим расследованием, но пути для её попадания могут быть следующими:
а) Через кингстоны главной цистерны, в случае их неполного закрытия, из-за попадания под кингстон постороннего тела
б) Через главную магистраль, причем вода могла поступить из-за борта через открытый отливной клапан у главной помпы, или через главный забортный клапан
в) Через клапан главной заборной вентиляции, в случае неполного закрытия.
Первый путь представляется маловероятным, так как при последнем продувании цистерна продувалась, а не откачивалась; поэтому трудно предположить, чтобы под клапаном кингстона могло что-нибудь могло.
Второй путь очень затруднен, так как на пути надо оставить открытыми - при открытом отливном клапане - три клапана, а при открытом отливном заборном клапане, также три клапана.
По показанию команды лодки, клапана эти были осмотрены перед походом, и оставление всех их открытыми представляется совершенно невероятным.
Третий путь через главную вентиляцию представляется наиболее вероятным, так как он прикрывается всего одним клапаном, в закрытии которого, из опроса команды, комиссия не получила уверенности. А расположение этого клапана в носовой части лодки, близ ватерлинии дает возможность предполагать, что на ходу в него легко могла попасть вода, которая постепенно набиралась в цистерну и достигла около 2 часов ночи опасной величины.
Модель бензин-электрической, торпедной, подводной лодки "Пескарь" с показом внутренних помещений (1905)
Комиссия не нашла никаких оснований для предположений о злонамеренном наполнении цистерны, так как для этого требуется согласие всей команды, которая при этом подвергается одинаковому с офицерами риску.
Комиссия считает своим долгом удостоверить, что все необходимые и возможные меры для спасения офицеров были приняты на транспорте «Хабаровск» своевременно, а организация службы и буксирование лодок во время всего перехода были поставлены образцово, равно и как действия всех чинов транспорта были безупречны.
Комиссия считает также своим долгом отметить поведение и действия сверхсрочнослужащего машинного унтер-офицера Леонова, не потерявшего на лодке, в опасную для неё минуту, присутствия духа, задраившего, несмотря на бившую каскадом через люк воду, крышку люка рубки и тем спасшего лодку «Пескарь» от неминуемой гибели.
После зачитывания этого доклада в зал заседания приглашаются свидетели и эксперт, и производится поверка их личностей. Всего вызывалось 25 свидетелей: 20 нижних чинов и 5 офицеров. В качестве эксперта вызывался командир подводной лодки «Акула» капитан 2-го ранга Власьев.
После привода свидетелей к присяге, начинается их допрос. Главным образом и суд и стороны стараются уяснить способ проникновения воды в носовую цистерну. Наиболее вероятное предположение, что вентиляционный клапан был открыт, не нашло подтверждения ни в одном показании. Но зато показаниями свидетелей с очевидностью выяснились другие дефекты нашего подводного плавания. Так, например, офицеры, прикомандированные к подводному плаванию для ознакомления с подводным делом, но еще совершенно с ним незнакомые, назначаются на ответственные должности помощников командира и им поручаются самостоятельные вахты.
И так было, между прочим, и с покойным ст. л-м Мезиновым. Он на подводной лодке «Пескарь» являлся лишь совершенно случайным пассажиром, а между тем, фигурировал в роли помощника командира, а ответ его рулевому Тюнькову наглядно свидетельствует о его некомпетентности в деле подводного плавания. Но верхом совершенства является показание фельдшера Круглаго, прочитанное на суде в виду неявки этого свидетеля. Этот фельдшер показывает, что он только 11 июля увидел подводную лодку, немного ознакомился с её конструкцией, а в злополучную ночь на 13-ое число он уже держал на лодке «Пескарь» вахту рулевого. Это ли не рекорд быстроты обучения, да еще в таком ответственном деле, как подводное плавание!
В общем, показания свидетелей по существу дела, кроме указанных курьёзов, не внесли ничего нового».
Газета «Голос Либавы». 8 января 1914 года
Дело о гибели двух офицеров с подводной лодки «Пескарь»
Вчерашнее заседание началось с объяснений причастного к делу капитана 2-го ранга Клочковского. Объяснения эти сводились лишь к повторению фактов, сопровождавших этот печальный случай.
Капитан Клочковский держится в высшей степени спокойно и с большим достоинством. Сознание своей полнейшей непричастности к этому делу так и сквозит в прямоте и обстоятельности его ответов; ни одного, хотя бы малейшего, виляния, ни одного подозрительного запамятывания нельзя уловить в его словах.
Говорить так, как говорил капитан Клочковский, может лишь человек сознающий, что он добросовестно выполнил свой долг.
Нового в дело эти объяснения не внесли, да, по правде говоря, и не могли ничего внести. Ведь вся тайна аварии крылась на «Пескаре», а «Хабаровск» в лице его командира капитана Клочковского являлся лишь пассивным наблюдателем события, и активное его участие выразилось лишь в поисках погибших офицеров.
В. Е. Клочковский в форме морского офицера Польши. Фото 20-гг
После выслушания объяснений Клочковского суд переходит к передопросу и очной ставке некоторых свидетелей.
Главным образом и суд и стороны старались выяснить, каким образом вода могла проникнуть в носовую цистерну. Растерянное состояние минного машиниста унтер-офицера Прокофьева, заведовавшего наблюдением за вентиляционными клапанами, его уклончивые показания, по-видимому, оставляют у судей впечатление, что по недосмотру или забывчивости, но вентиляционный клапан был открыт.
Этому впечатлению способствует еще и показание машинного унтер-офицера Леонова, который утверждал, что в цистернах давление не держалось, что могло было быть лишь только при открытом клапане.
По окончании передопроса свидетелей суд выслушивает показания эксперта капитана 2-го ранга Власьева, который категорически утверждает, что единственно возможным путем проникновения воды в цистерну является вентиляционный клапан. Во всех остальных случаях для проникновения воды через кингстоны, магистраль и отливные отверстия помпы требуется целая система забывчивости - необходимо забыть закрыть три или даже четыре клапана, что совершенно невероятно. При вентиляционном клапане этой сложности нет, и потому он и является не только вероятным путем проникновения воды, но почти и достоверным. Наполнение главной цистерны лишь наполовину, по словам эксперта, особенно способствовало нырянию лодки, так как свободное её переливание из одного конца в другой временами позволяло скапливаться ей в носовой части большому количеству воды.
Большой ошибкой со стороны покойного командира лодки «Пескарь» эксперт считает и внезапную остановку движения. На ходу реакция горизонтальных рулей и действие буксира проявлялись активнее и поддерживали нос лодки. С остановкой же хода провисший буксир отяжелил нос лодки, горизонтальные рули перестали действовать, а вся масса воды главной цистерны вследствие инерции бросилась в носовую часть. Все эти обстоятельства и привели к глубоким ныряниям лодки.
Попутно с экспертизой выясняется новое обстоятельство, что в ночь аварии Прокофьев нес двойную вахту за себя и за Зуборева, который собственно и должен был наблюдать за вентиляционным клапаном.
Этим заканчивается судебное следствие, и суд переходит к прениям сторон. Слово предоставляется члену суда обвинителю капитану 1-го ранга Лазореву.
Капитан Лазорев большую часть своей речи посвятил изложению фактической стороны события, хорошо известной уже из акта следственной комиссии. Переходя к выяснению причин, повлекших за собой катастрофу, а также лиц, виновных в ней, обвинитель приходит к заключению, что причиной аварии является открытый вентиляционный клапан, а также и приказание покойного командира лодки "Пескарь" Вурма застопорить машину "Хабаровска". Что же касается до действий капитана 2-го ранга Клочковского, то обвинитель находит, что он в точности исполнил все свои обязанности, как в смысле наблюдения за безопасностью лодок, так и в смысле мер принятых к спасению погибавших.
Защитник капитана Клочковского произносит сильную и красивую речь, в которой очень рельефно выдвигает инструкторские, командирские и начальнические достоинства своего подзащитного, который сумел воспитать таких героев, какими проявили себя в данном деле Леонов и Климов, буквально спасшие всю команду своей находчивостью. Присутствующие замечают, что доктор Гейман использует в своей пламенной речи фрагменты из других не менее удачных выступлений, отличавшихся многословием и повторами.
Около двух часов суд удалился для постановления резолюции.
В 5 часов 4 минуты вечера было объявлено определение суда, которым капитан 2 ранга Клочковский по обвинениям за непринятие мер к спасению офицеров, смытых с буксируемой им подводной лодки "Пескарь" и недостаток надзора за подчиненными, признан оправданным. Об обнаруженных же на суде обстоятельствах, могущих возбудить ответственность минного машинного унтер-офицера Прокофьева, составит особое постановление.
К. В. Люби
Подводная лодка "Белуга" (однотипная ПЛ "Пескарь") в Порте имп. Александра III. 1913 год
Материалы по теме:
Учебный отряд подводного плавания в порту имп. Александра III
Сообщение о подводных лодках. Газета «Вестник Либавы» 1906 год
Мысли о сдаче. Риторика прокурора (О службе капитана 2-го ранга Вурма во время Русско-японской войны. Цусимское сражение, миноносец «Бедовый»)