Переводчица
Это было в те времена, когда черногорские фирмы успешно отмывали сомнительные российские деньги, квадратный метр жилья на черногорском приморье стоил как в Москве, а при покупке хотя бы двух десятков этих самых квадратных метров можно было без лишних телодвижений получить годовой ВНЖ. Наивная и желторотая девушка с родным русским и хорошим сербским в поисках дополнительных источников дохода дала объявление на одном из расплодившихся тогда сайтов русскоязычной диаспоры в Черногории: дескать ищу работу переводчика, секретаря-референта и т.д., интим не предлагать. Его и не предлагали. Поступали другие, не менее заманчивые предложения.
Первой позвонила дама с хорошо поставленным голосом. Ей нужно было переводить официальные документы на сербский, а также требовался синхронный перевод ее переговоров с чиновниками. Договорились о встрече - обсудить подробности. Обладательница хорошо поставленного голоса оказалась старящейся дамой провинциально-райОНОвского типа, с жесткой хим.завивкой и в балахоне расцветки а-ля школьный винегрет. Несмотря на тягучую послеполуденную жару и гостеприимную прохладу близлежащих летних кафе, дама около получаса, терпеливо загораживая голову газеткой и отплевываясь от пыли, стояла на тротуаре и вещала переводчице о том, какую важную Миссию она несет (в ее произношении слово "миссия" было именно с заглавной буквы) и с каким непониманием ее благое начинание было встречено местными чиновниками от образования. Тем более, что эти неучи ни слова не понимают по-русски и все документы тоже требуют на каком-то там служебном языке. Как же хорошо, что я совершенно случайно нашла ваше объявление! У вас какое образование? Пединститут! Чудненько! Мы с вами обязательно сработаемся! Ведь это такое важное и нужное дело - перевести обучение хотя бы в одной местной школе полностью на русский язык!
Переводчица подобрала упавшую на пыльный тротуар от удивления челюсть, и спросила - не ослышалась ли она?
- Да, да, именно на русский! В этом и есть Миссия Русского Культурно-Просветительского Центра Имени Александра Исаевича Солженицына! (Живой еще тогда Александр Исаевич неожиданно икнул в своем Вермонте, наверное). - в голосе дамы зазвучал энтузиазм "Пионерской зорьки", - "Они" нам еще спасибо скажут! Ведь мы вырастим целое поколение, которое без проблем будет нас обслуживать! А то ведь это же невозможно, второй год я здесь, а почти никто из "них" не говорит по-русски!
Переводчица поймала на лету падающую челюсть и начала рассказывать об условиях оплаты: час синхронного перевода - столько-то, перевод страницы документа... Глаза дамы-миссионерки за узенькими стеклами "лекторских" очков постепенно огруглялись, губы недобро зашевелились и вся она стала походить на закипающий чайник со свистком.
- Да как у вас наглости хватает об этом говорить! Вы же русская! Хотя, когда такая подлая натура... вы - не русская, вы - враг русского народа! Дак как только у тебя язык-то повернулся говорить о каких-то деньгах! Ведь это же Миссия! Из лучших побуждений! На чистом энтузиазме!
В удаляющуюся спину переводчицы еще долго летели проклятья, вплоть до угроз сгноить на Колыме (Александр Исаевич где-то в Вермонте вторично икнул).
Дня через два позвонил вальяжный мужской голос с южнорусским оттенком. В строительную компанию "Город-сад" требовался секретарь-референт со знанием языков. На этот раз переводчицу пригласили в контору, расположенную в полуподвале под мясной лавкой. На мониторе единственного в офисе компьютера крутилась трехмерная анимация - три пятиэтажных здания вырастали на склоне горы, откуда-то с небес на них плавно падала крыша, из воздуха возникал написанный причудливым шрифтом логотип "Город-сад". Проект жилого комплекса мог бы принадлежать Корбюзье, с тем условием, что он регулярно употреблял ЛСД.
- Кароч, мы тут эта, домики бум строить, на Козьей горке, знашь?
Переводчица вспомнила эту горку, на которую, действительно, кроме коз, вряд ли кто смог бы забраться.
- Элитный жилой комплекс "Город-сад". Кароч, предложение конкретное, зарплата достойная, но долго ты у нас не проработаешь - год, полтора максимум.
- А почему?
- А потому что надобность в переводчике отпадет. Они уже все начинают говорить по-русски, за год-то выучатся поди. Сегодня в кафе говорю: "Мне капуччино и штрудель с вишней"(1) - как миленькие принесли, не переспрашивали. А пока - работай.
Девушка окинула взглядом голые стены полуподвального "офиса строительной компании":
- Меня интересует более длительное сотрудничество или, наоборот, разовые заработки.
- Ну, как хошь.
Потом поступил небольшой, но хлопотный заказ - написать текст для этикеток к перловой крупе и соленым рыжикам на сербском языке - некие предприимчивые ребята решили осчастливить черногорский народ этими российскими деликатесами. Переводчица не спала ночей, но два предложенных ею варианта были высокомерно отвергнуты и ни разу не оплачены. Правда, это обстоятельство не помешало этикеткам с именно её текстом появиться на упаковках импортируемых продуктов. Затем переводчицу пригласили учить сербскому языку десятилетнего Эдика, рожденного в морганатическом браке отпрыска нефтяного короля (с 1 сентября он должен был идти в местную, пока еще сербскоязычную, школу). Трижды в неделю входила переводчица в дом дворцовой архитектуры, где среди музейной роскоши вдалбливала основы языка в голову разморенного южным солнцем мальчика. В конце занятия служанка в униформе приносила чай с печеньками. Через месяц переводчице на подносе принесли ее жалованье в конверте. Пересчитав купюры, девушка не поверила своим глазам - там была ровно половина предполагаемой суммы. Телефонный разговор с некоронованой королевой нефтяных ресурсов был краток - с переводчицы вычли стоимость чая, сахара, лимона и печенек, а также за услуги подающей эти блага горничной.
Колючие злые слезы застилали глаза девушки, когда она, сжимая в руке конверт, брела по улицам приморского города. Где-то слева раздался визг тормозов и чем-то горячим облило ногу ниже колена.
За рулем сбившей переводчицу машины сидела директриса черногорского представительства известной косметической фирмы. Как ни странно, она оказалась черногоркой. Через две недели, когда синяки-царапины зажили, переводчица вышла на работу - торговым представителем этой компании. Вот уже несколько лет девушка ездит по разным магазинам, проверяет раскладку товара, принимает заявки от товароведов и организует рекламные акции, регулярно получая вполне пристойную зарплату. А если кто-то вдруг спросит ее о чем-то по-русски, она пожмет плечами, белозубо улыбнется и ответит на безупречном сербском: "Нэ розумем! Молим, говорите српски!"(2)
Примечания:
1)"Мне капуччино и штрудель с вишней" - по-сербски эта фраза звучит почти так же, в любом случае поймут с полпинка.
2) "Нэ розумем! М0лим, гов0рите српски!" - "Не понимаю! Пожалуйста, говорите по-сербски!"
Первой позвонила дама с хорошо поставленным голосом. Ей нужно было переводить официальные документы на сербский, а также требовался синхронный перевод ее переговоров с чиновниками. Договорились о встрече - обсудить подробности. Обладательница хорошо поставленного голоса оказалась старящейся дамой провинциально-райОНОвского типа, с жесткой хим.завивкой и в балахоне расцветки а-ля школьный винегрет. Несмотря на тягучую послеполуденную жару и гостеприимную прохладу близлежащих летних кафе, дама около получаса, терпеливо загораживая голову газеткой и отплевываясь от пыли, стояла на тротуаре и вещала переводчице о том, какую важную Миссию она несет (в ее произношении слово "миссия" было именно с заглавной буквы) и с каким непониманием ее благое начинание было встречено местными чиновниками от образования. Тем более, что эти неучи ни слова не понимают по-русски и все документы тоже требуют на каком-то там служебном языке. Как же хорошо, что я совершенно случайно нашла ваше объявление! У вас какое образование? Пединститут! Чудненько! Мы с вами обязательно сработаемся! Ведь это такое важное и нужное дело - перевести обучение хотя бы в одной местной школе полностью на русский язык!
Переводчица подобрала упавшую на пыльный тротуар от удивления челюсть, и спросила - не ослышалась ли она?
- Да, да, именно на русский! В этом и есть Миссия Русского Культурно-Просветительского Центра Имени Александра Исаевича Солженицына! (Живой еще тогда Александр Исаевич неожиданно икнул в своем Вермонте, наверное). - в голосе дамы зазвучал энтузиазм "Пионерской зорьки", - "Они" нам еще спасибо скажут! Ведь мы вырастим целое поколение, которое без проблем будет нас обслуживать! А то ведь это же невозможно, второй год я здесь, а почти никто из "них" не говорит по-русски!
Переводчица поймала на лету падающую челюсть и начала рассказывать об условиях оплаты: час синхронного перевода - столько-то, перевод страницы документа... Глаза дамы-миссионерки за узенькими стеклами "лекторских" очков постепенно огруглялись, губы недобро зашевелились и вся она стала походить на закипающий чайник со свистком.
- Да как у вас наглости хватает об этом говорить! Вы же русская! Хотя, когда такая подлая натура... вы - не русская, вы - враг русского народа! Дак как только у тебя язык-то повернулся говорить о каких-то деньгах! Ведь это же Миссия! Из лучших побуждений! На чистом энтузиазме!
В удаляющуюся спину переводчицы еще долго летели проклятья, вплоть до угроз сгноить на Колыме (Александр Исаевич где-то в Вермонте вторично икнул).
Дня через два позвонил вальяжный мужской голос с южнорусским оттенком. В строительную компанию "Город-сад" требовался секретарь-референт со знанием языков. На этот раз переводчицу пригласили в контору, расположенную в полуподвале под мясной лавкой. На мониторе единственного в офисе компьютера крутилась трехмерная анимация - три пятиэтажных здания вырастали на склоне горы, откуда-то с небес на них плавно падала крыша, из воздуха возникал написанный причудливым шрифтом логотип "Город-сад". Проект жилого комплекса мог бы принадлежать Корбюзье, с тем условием, что он регулярно употреблял ЛСД.
- Кароч, мы тут эта, домики бум строить, на Козьей горке, знашь?
Переводчица вспомнила эту горку, на которую, действительно, кроме коз, вряд ли кто смог бы забраться.
- Элитный жилой комплекс "Город-сад". Кароч, предложение конкретное, зарплата достойная, но долго ты у нас не проработаешь - год, полтора максимум.
- А почему?
- А потому что надобность в переводчике отпадет. Они уже все начинают говорить по-русски, за год-то выучатся поди. Сегодня в кафе говорю: "Мне капуччино и штрудель с вишней"(1) - как миленькие принесли, не переспрашивали. А пока - работай.
Девушка окинула взглядом голые стены полуподвального "офиса строительной компании":
- Меня интересует более длительное сотрудничество или, наоборот, разовые заработки.
- Ну, как хошь.
Потом поступил небольшой, но хлопотный заказ - написать текст для этикеток к перловой крупе и соленым рыжикам на сербском языке - некие предприимчивые ребята решили осчастливить черногорский народ этими российскими деликатесами. Переводчица не спала ночей, но два предложенных ею варианта были высокомерно отвергнуты и ни разу не оплачены. Правда, это обстоятельство не помешало этикеткам с именно её текстом появиться на упаковках импортируемых продуктов. Затем переводчицу пригласили учить сербскому языку десятилетнего Эдика, рожденного в морганатическом браке отпрыска нефтяного короля (с 1 сентября он должен был идти в местную, пока еще сербскоязычную, школу). Трижды в неделю входила переводчица в дом дворцовой архитектуры, где среди музейной роскоши вдалбливала основы языка в голову разморенного южным солнцем мальчика. В конце занятия служанка в униформе приносила чай с печеньками. Через месяц переводчице на подносе принесли ее жалованье в конверте. Пересчитав купюры, девушка не поверила своим глазам - там была ровно половина предполагаемой суммы. Телефонный разговор с некоронованой королевой нефтяных ресурсов был краток - с переводчицы вычли стоимость чая, сахара, лимона и печенек, а также за услуги подающей эти блага горничной.
Колючие злые слезы застилали глаза девушки, когда она, сжимая в руке конверт, брела по улицам приморского города. Где-то слева раздался визг тормозов и чем-то горячим облило ногу ниже колена.
За рулем сбившей переводчицу машины сидела директриса черногорского представительства известной косметической фирмы. Как ни странно, она оказалась черногоркой. Через две недели, когда синяки-царапины зажили, переводчица вышла на работу - торговым представителем этой компании. Вот уже несколько лет девушка ездит по разным магазинам, проверяет раскладку товара, принимает заявки от товароведов и организует рекламные акции, регулярно получая вполне пристойную зарплату. А если кто-то вдруг спросит ее о чем-то по-русски, она пожмет плечами, белозубо улыбнется и ответит на безупречном сербском: "Нэ розумем! Молим, говорите српски!"(2)
Примечания:
1)"Мне капуччино и штрудель с вишней" - по-сербски эта фраза звучит почти так же, в любом случае поймут с полпинка.
2) "Нэ розумем! М0лим, гов0рите српски!" - "Не понимаю! Пожалуйста, говорите по-сербски!"