Про счастье. Введение во храм. Мужчину Гошу. И слезы внутри и снаружи
Если вам не хватает в жизни эмоций, то берите в субботу такси и езжайте с детьми в воскресную школу. На весь день. Будет хорошо.
Все началось (для меня), когда Ярославе в трапезной запели «Многая лета». Ярославе, у которой День Рождения был 2 недели назад. И которая в воскресной школе с нашими поездками была 4 недели назад. Запели, и сердце затрепетало.
Потом мы одевались, чтобы выйти с крестным ходом, каждый год отмечаем Введение во храм. И в холле воскресной школы администратор Володечка - статный, высокий, 70-летний Володечка, посмотрел на меня с сомнением: «Ир! Ну -6! Неужели без перчаток? Как фотографировать-то будешь?» Метнулся в раздевалку для сотрудников и вышел со своими огромными теплыми кожаными перчатками. Руки в них утонули, конечно. Но внутри билось счастье.
А потом дети поднимались по ступеням в храм, горели-светились-согревали морозный декабрьский воздух свечки-фонарики в их руках, и хотелось плакать. Ну потому что это вера, воплощенная в конкретную картинку. Дети, храм, самодельные фонарики, свет, улыбки, волнение - не потухнет ли? - и обещание праздника.
А на крыльце храма нас встретил отец Александр (Зелененко). В новом, освященном только вчера, праздничном облачении. И среди детей пронеслось восхищенное: «Дед Мороз!» И я улыбалась, но чувствовалось, что слезы близко.
А в храме помолились соборно, спели канон Богородице и батюшка окропил детей святой водой. Еще и еще. И я отворачивала камеру от брызг. И смотрела, как малыши подставляют свои мордашки навстречу кропилу. И… Ну, вы поняли.
А потом отец Александр пригласил мальчиков в алтарь. А я стояла в стороне с камерой, и когда увидела, как Гоша сосредоточенно пошел сразу за отцом Александром, как остановился перед алтарем и перекрестился (никто же не сказал ничего, и старшие мальчики стояли за ним. Сам!). И почувствовала, как слеза течет по щеке. Родила мальчика. Вырастила мужчину.
А потом, на уроке, мы читали детскую повесть Людмилы Дунаевой «Дождь». О книжке отдельно, наверное. Другим постом. Сначала Любовь Васильевна читала, учительница. Потом я. А дети вырезали звездочки для школьной газеты. Гоше было сложно вырезать звездочки, но он старался, что было сил. И за весь урок ни разу не закапризничал, не сдался. Слушал и резал. И я смотрела на Гошу совсем новыми глазами. Он был такой… Ну вот прямо первоклассничек. А ведь это я три месяца назад капитулировала внутри себя. И не верила ни в Гошу, ни в его первый класс. Я смотрела на Гошу и просила прощения. И внутри… Ага. Оно.
А потом урок закончился, а повесть нет. И я сказала, что можно расходиться, но никто не захотел. И я читала еще 20 минут. Урок был последний. И когда дочитала, то все. Прорвало реку. Расплакалась.
Я не все рассказала, нет. Там было еще много. Про то, как обнимается Маша, с которой мы давно не виделись. Как можно успеть переброситься словом-другим с многодетной мамой, усыновившей двоих детей. И улыбаться до вечера - потому что там все налаживается. Как поговорить с учительницей и услышать новости о Ване, у которого из родных только бабушка, а бабушке 69. И составляя список подарков на Рождество сделать себе пометку - Ване подарок в подарок. Как выбирать книжки в подарки на сайте православного издательства. Как… Мне хватило эмоций. Как обсуждать стенд о семье Царя-страстотерпца. Как не спешить уходить. Как…
Если вам не хватает эмоций, приходите в воскресную школу Спасо-Парголовского храма в субботу. Это мой личный рецепт, как сохранять внутри себя трепетность и ловить ветер. И разжигать костер веры, конечно. Но я сейчас про ветер. И слезы - счастья и любви.
Click to view