Дядя-мальчик
Наверное, давно пора написать про то, что мы с Гошей сейчас проживаем непростой период. Этакий водораздел между сладким доверительным младенчеством и «мама, я мужик, я все решу сам». И что я буду писать про кризис трех лет, если об этом уже столько сказано. Гоша сам решает, идет он гулять или не идет, и если не идет, его никто не убедит, и дальше не идут все. Если мы куда-то направляемся, нужно иметь резервные полчаса (а лучше час!) - потому что Гоша по пути может захотеть куда-то свернуть, что-то посмотреть, вылезти из коляски. Про прочие неудобства я не говорю, понимаю - то, что для меня сейчас «неудобство» - для Гоши - становление характера, возможность сообщить миру о своей позиции, ну и вообще. Мальчик - это не то, что девочка. Ему нужно всю жизнь принимать решения, неужели я ему буду ломать этот навык на старте?
Гоша вообще не стесняется со своей позицией. Если его не слышат просто так, он будет кричать. Махать руками и ногами. Обижаться: «Папа Гохе не друг! Ясинда не друг! Мама Гохе не друг!» Плакать. Игнорировать. Будет сопротивляться, если что не по его воле. Молчать не будет. Это было предисловие.
В субботу в музее истории религии было совсем немного людей - я сначала удивилась малому количеству курток в гардеробе, а потом - столь же малому количеству людей в залах. Мы ходили по залам и встречали тех, кого видели в начале осмотра - атмосфера была доверительная, можно так сказать. Гоша был в музее самый младший, другие дети были от 6-7 лет, такие как Яся и старше. В одном из залов мы встретили маму с мальчиком, у которого был синдром Дауна. Маме было за 50, мальчику… не знаю. 18-22, наверное. И ему очень понравился Гоша. Встречаясь с Гошей в залах, он улыбался ему своей солнечной (да, это штамп, но тут по-другому не скажешь) улыбкой, гладил его по голове и посылал вслед воздушный поцелуй. Или пять. Через три-пять минут мы встречались снова - и снова начиналось все сначала. Мама мальчика смущалась - хоть и видела, что ни я, ни Гоша не против: «Ну, хватит, оставь ребенка уже!» Мальчик улыбался маме и снова гладил Гошу по голове.
Яся жалась ко мне, испытывая смесь чувств - недоумение, волнение за Гошу, опасения из-за нештатной ситуации, ревность. Я обнимала Ясю, давая понять, что все хорошо - и совершенно «отпустила» Гошу - ему решать, как здесь быть.
Гоша стоял, подставив голову мальчику, который гладил его и гладил. И вообще никак не протестовал. А потом Гоша прокричал мальчику «Пока!» и мы пошли домой. Нам вслед неслись воздушные поцелуи.
Дома Яся рассказала Максиму: «Там в музее был дядя-мальчик, я не поняла почему, но он мне не очень понравился. А Гоше нормально, понравился».
*Фотография пусть будет о том, что те, кто нам кажутся необычными, непривычными, не такими, как мы, совсем не обязательно опасны.