Гастрономические пристрастия людей и крокодилов.
Я тут дико пристрастилась к соусу, назовем условно, "сладкий чили". Вот прям готова все с ним есть. Не, я всегда такое все уважала, но тут меня прямо-таки на него пробивает, пробивает. Я прошу его в любом кафе-ресторане, даже если нет в меню - говорю официантке, девушка, спросите, вдруг у вас есть, принесите, погибаю ) и макаю в него ВСЕ ))) (вчера это были спринг-роллы и картошка фри бггг).
Мы вчера встречались с моей Катечкой, решили не дома, а в заведении, на террасе, благо погода позволяла. Чудесно потрындели, распугали своим бабским трындежом пол-террасы молодежи, наверное, но было нам хорошо ) обсудили детей, мужей, врачей, родителей, братьев, сестер, дачи, квартиры, машины, в общем, насущное. И о здоровье тоже поговорили, ага. У Катечки меланома в ремиссии. Я даже не знаю, как к этому относится, потому что когда у любого другого друга что-то подобное - то тут как-то проще посочувствовать и попытаться поддержать. Но этот человек... как вот сказать. Не знаю. Нет у меня ближе человека, нет, ну, ребенок понятно, то-се, семья, друзья. А вот ближе этого человека у меня просто нет. У нас с ней - поймите правильно - вот та самая безусловная любовь. Мы друг другу можем доверить все, это не просто слова, ни фига. Мы обе знаем, что единственные самые любимые дочки каждой - нам бы хотелось, чтобы в случае чего отошли не родственникам, а друг другу. Мне-то легче, ага, там Машка, 13 лет, чудесная своенравная девица - это вам не Варя, чудесная своенравная, но 2,5 и ДЦП.
Нам с Катькой даже нет нужды часто созваниваться и общаться - честно, она жила на севере долго, мы могли не созваниваться по пол-года, и нам не было никогда от этого обидно, потому что мы всегда знаем: если кто-то из нас позвонит и скажет "давай я приеду" или "ну, когда уже ты ко мне приедешь, я же скучаю", или там "я еду, буду тогда-то столько-то дней там-то", то другой радостно откликнется, и мы не будем искать причины, чтобы не пообщаться, а найдем любую возможность, чтобы да. Даже пусть пять минут на вокзале - посмотрели друг на друга, сказали пару слов, все. Нет нужды "поддерживать отношения", как со многими получается - мол, ой, надо в скайпе написать,типа, как дела узнать. Нам это не надо. Я не знаю, как это объяснить, у меня ни с кем такого больше не было и нет. Есть еще пара друзей, с которыми отдаленно похожие отношения, но тут... это другое.
И вот когда она мне говорит про эту свою меланому, я делаю такой покер-фэйс, блин. Ну, потому что знаете, как я узнала про нее? Я со своей козявкой тогда первый, кажется, раз лежала в неврологии, это было тоже очень эмоционально, ставились или не ставились ребенку серьезные диагнозы, я тогда начинала осознавать, что с ребенком моим все будет ой как не просто, и вообще. И тут еще заодно - не, ну а чо бы нет, правда? У Катечки иссекли меланому. Рассказала она мне. Я, конечно, заплакала, и сказала, Катя, ну, как это так вообще, и она заплакала, потому что я заплакала. Я спросила, как же жить мы будем дальше, и что говорят врачи. Она ответила. Я повесила трубку. Потом я перезвонила, сказала, что давай будем искать кого-то в Москве, и вообще, этого не может быть, просто потому что не может быть. Она сказала, что надо думать, конечно, но пока все под контролем. И вот они теперь уже в Москве, и, наверное, все под контролем, но я сказала, что к онкологу мы пойдем вместе: потому что она рассказала, что, когда она сказала мужу про диагноз, он не предложил ей сходить вместе к врачу, и не сумел ее поддержать никак, и она сама справлялась с этими страхами своими, и справилась - ну, блин, она такая, она не только с этим справиться может. Он у нее нормальный, просто не знает, как это вот, поддержать жену, и что это страшно. И вот я делаю покер-фэйс, и заставляю ее записываться к врачу, и контролирую, и говорю, что дам в глаз, если она будет тянуть с этим (мне ее легко контролировать, она очень ответственная, я знаю, что она не будет раздолбайничать, и сделает все как положено). И не знаю, надо ли искать какого-то специального врача, или не будить лихо, пока оно тихо, и пусть будет просто онколог участковый. И я говорю, что все это фигня, ты же бережешься, ты же не заболеешь, тебе же все удалили, да.
А сама понимаю, что до меня просто это все не доходит. Я не пускаю это в себя. Я вот сейчас очень прочуствованно пишу ведь, да? А фиг, я не могу этого ничего прочувствовать. Мне даже не страшно. Я, по сути, сижу вот сейчас себя "стращаю". У меня пустота такая какая-то вместо страха или боли. Вот со всеми остальными я бы уже сто раз поплакала, поскакала конем на предмет "надо же что-то делать", и все такое. А тут - нет этого. Я просто буду ходить к врачу с ней. И я не могу в это поверить.
Этого крокодила мы накормим курами петелинскими, что бы это ни значило, и он будет жить мирно и тихо под столом. Главное, поглядывать за ним краем глаза и не подпускать туда котов и детей. Не провоцировать.
А за соусом "сладкий чили" мы обсуждали в том числе, что если что-то будет, то надо следить за лимфатическими узлами, и вообще. Мы так спокойно это обсуждали. Ну, как будто, что "надо бы выезжать на природу почаще" или там "надо опробовать новый рецепт голубцов". Ну, какие, к черту, лимфоузлы.
З.Ы. и нет, товарищи, ориентации мы обе нормальной, просто уж так сложилось, что мы так дружим.
Мы вчера встречались с моей Катечкой, решили не дома, а в заведении, на террасе, благо погода позволяла. Чудесно потрындели, распугали своим бабским трындежом пол-террасы молодежи, наверное, но было нам хорошо ) обсудили детей, мужей, врачей, родителей, братьев, сестер, дачи, квартиры, машины, в общем, насущное. И о здоровье тоже поговорили, ага. У Катечки меланома в ремиссии. Я даже не знаю, как к этому относится, потому что когда у любого другого друга что-то подобное - то тут как-то проще посочувствовать и попытаться поддержать. Но этот человек... как вот сказать. Не знаю. Нет у меня ближе человека, нет, ну, ребенок понятно, то-се, семья, друзья. А вот ближе этого человека у меня просто нет. У нас с ней - поймите правильно - вот та самая безусловная любовь. Мы друг другу можем доверить все, это не просто слова, ни фига. Мы обе знаем, что единственные самые любимые дочки каждой - нам бы хотелось, чтобы в случае чего отошли не родственникам, а друг другу. Мне-то легче, ага, там Машка, 13 лет, чудесная своенравная девица - это вам не Варя, чудесная своенравная, но 2,5 и ДЦП.
Нам с Катькой даже нет нужды часто созваниваться и общаться - честно, она жила на севере долго, мы могли не созваниваться по пол-года, и нам не было никогда от этого обидно, потому что мы всегда знаем: если кто-то из нас позвонит и скажет "давай я приеду" или "ну, когда уже ты ко мне приедешь, я же скучаю", или там "я еду, буду тогда-то столько-то дней там-то", то другой радостно откликнется, и мы не будем искать причины, чтобы не пообщаться, а найдем любую возможность, чтобы да. Даже пусть пять минут на вокзале - посмотрели друг на друга, сказали пару слов, все. Нет нужды "поддерживать отношения", как со многими получается - мол, ой, надо в скайпе написать,типа, как дела узнать. Нам это не надо. Я не знаю, как это объяснить, у меня ни с кем такого больше не было и нет. Есть еще пара друзей, с которыми отдаленно похожие отношения, но тут... это другое.
И вот когда она мне говорит про эту свою меланому, я делаю такой покер-фэйс, блин. Ну, потому что знаете, как я узнала про нее? Я со своей козявкой тогда первый, кажется, раз лежала в неврологии, это было тоже очень эмоционально, ставились или не ставились ребенку серьезные диагнозы, я тогда начинала осознавать, что с ребенком моим все будет ой как не просто, и вообще. И тут еще заодно - не, ну а чо бы нет, правда? У Катечки иссекли меланому. Рассказала она мне. Я, конечно, заплакала, и сказала, Катя, ну, как это так вообще, и она заплакала, потому что я заплакала. Я спросила, как же жить мы будем дальше, и что говорят врачи. Она ответила. Я повесила трубку. Потом я перезвонила, сказала, что давай будем искать кого-то в Москве, и вообще, этого не может быть, просто потому что не может быть. Она сказала, что надо думать, конечно, но пока все под контролем. И вот они теперь уже в Москве, и, наверное, все под контролем, но я сказала, что к онкологу мы пойдем вместе: потому что она рассказала, что, когда она сказала мужу про диагноз, он не предложил ей сходить вместе к врачу, и не сумел ее поддержать никак, и она сама справлялась с этими страхами своими, и справилась - ну, блин, она такая, она не только с этим справиться может. Он у нее нормальный, просто не знает, как это вот, поддержать жену, и что это страшно. И вот я делаю покер-фэйс, и заставляю ее записываться к врачу, и контролирую, и говорю, что дам в глаз, если она будет тянуть с этим (мне ее легко контролировать, она очень ответственная, я знаю, что она не будет раздолбайничать, и сделает все как положено). И не знаю, надо ли искать какого-то специального врача, или не будить лихо, пока оно тихо, и пусть будет просто онколог участковый. И я говорю, что все это фигня, ты же бережешься, ты же не заболеешь, тебе же все удалили, да.
А сама понимаю, что до меня просто это все не доходит. Я не пускаю это в себя. Я вот сейчас очень прочуствованно пишу ведь, да? А фиг, я не могу этого ничего прочувствовать. Мне даже не страшно. Я, по сути, сижу вот сейчас себя "стращаю". У меня пустота такая какая-то вместо страха или боли. Вот со всеми остальными я бы уже сто раз поплакала, поскакала конем на предмет "надо же что-то делать", и все такое. А тут - нет этого. Я просто буду ходить к врачу с ней. И я не могу в это поверить.
Этого крокодила мы накормим курами петелинскими, что бы это ни значило, и он будет жить мирно и тихо под столом. Главное, поглядывать за ним краем глаза и не подпускать туда котов и детей. Не провоцировать.
А за соусом "сладкий чили" мы обсуждали в том числе, что если что-то будет, то надо следить за лимфатическими узлами, и вообще. Мы так спокойно это обсуждали. Ну, как будто, что "надо бы выезжать на природу почаще" или там "надо опробовать новый рецепт голубцов". Ну, какие, к черту, лимфоузлы.
З.Ы. и нет, товарищи, ориентации мы обе нормальной, просто уж так сложилось, что мы так дружим.