Клетчатый и Дочери
Как только становится более-менее не по-зимнему, около нашего магазина материализуется дед в клетчатых штанишках-капри, в кепке и на костылях.
Он дежурит у крыльца и занимается поборами:
- Мелочью не выручите?
На вырученную мелочь он покупает сигареты и только и знает, что курит и курит. Как будто это работа, которую надо выполнять и перевыполнять. Пару лет назад я его спросила, а чего это он всё время тут курит, вредно же так много курить. А он не очень понял вопроса и говорит:
- Дык дома-то никак! Все сигареты поотняли эти... Дети...
Я тогда не очень поняла, какие такие дети. Или его собственные, или просто злые окрестные.
А сегодня я его снова "выручила мелочью" и спросила всё о том же, а он дал мне более точный ответ:
- Дочери весь табак у меня отбирают. Потому я и здесь.
В следующий раз он расскажет, как зовут его дочерей и сколько им лет.
Вот так постепенно и подружимся.
К бесчестью его дочерей, дед крайне неухожен: его клетчатые капри грязны, а сам дед издаёт резкий, отталкивающий запах сразу всех вариантов отходов жизнедеятельности.
Эх, дочери-дочери...
Удивительное дело: в моём детстве было очень много Людмилы Зыкиной и Ольги Воронец, из всех радиоточек и телевизоров медоточили их голоса. И ведь было дофигища людей, которым это искусство честно нравилось.
Он дежурит у крыльца и занимается поборами:
- Мелочью не выручите?
На вырученную мелочь он покупает сигареты и только и знает, что курит и курит. Как будто это работа, которую надо выполнять и перевыполнять. Пару лет назад я его спросила, а чего это он всё время тут курит, вредно же так много курить. А он не очень понял вопроса и говорит:
- Дык дома-то никак! Все сигареты поотняли эти... Дети...
Я тогда не очень поняла, какие такие дети. Или его собственные, или просто злые окрестные.
А сегодня я его снова "выручила мелочью" и спросила всё о том же, а он дал мне более точный ответ:
- Дочери весь табак у меня отбирают. Потому я и здесь.
В следующий раз он расскажет, как зовут его дочерей и сколько им лет.
Вот так постепенно и подружимся.
К бесчестью его дочерей, дед крайне неухожен: его клетчатые капри грязны, а сам дед издаёт резкий, отталкивающий запах сразу всех вариантов отходов жизнедеятельности.
Эх, дочери-дочери...
Click to viewУдивительное дело: в моём детстве было очень много Людмилы Зыкиной и Ольги Воронец, из всех радиоточек и телевизоров медоточили их голоса. И ведь было дофигища людей, которым это искусство честно нравилось.