Винтовые лестницы
Редко что отвечает столь сильной взаимностью в этом мире, как винтовые лестницы. Я их терпеть не могу.
Нет, есть что-то безусловно прекрасное в витиеватых, талантливо кованых, фигуристых таких лестницах. Пока на них не ступает нога человеческая.
Первые подозрения у меня вызвала лестница Исакиевского собора. Она была слишком длинной, а за очередным поворотом слишком неясно было, что находится. Но тогда Питер был пряничной сказкой, конечно, была влюбленность по уши (хроническая болезнь, открытая еще в детском саду) в долговязого сына маминой подруги. Ему было, естественно, наплевать, он был старше на целых два года, и нам была не судьба, но шпиль Адмиралтейства на фоне обожаемого одиннадцатилетнего объекта сиял еще ярче.
Свалиться на проезжавший мимо кортеж французского президента не удалось, потому не повезло только домашней сухопутной черепашке. Тортиллу мы с объектом воздыхания запускали в ванну (куда из моего желания создать романтичную атмосферу были нашвыряны лепестки роз) с искренней уверенностью, что на суше черепашкам не место. Тортилла честно верила в это целых пять минут и плыла, доказывая, что плохому танцору мешать может только отсутствие желания. Я уже была полна решимости открыть душевные томления бессердечному возлюбленному, но пришли родители, которые как-то мгновенно решили, что черепашке на алтаре страсти не место.
Вторые подозрения во взаимной нелюбви с лестницами возникли в австрийском замке. Лестница Исакиевского собора оказалась полным фуфлом: она была широкой. В замке же никто не шутил с обороной - закрывая собой проход, один стражник мог отражать нападение нескольких десятков воинов. Свет в делах ратных тоже, собственно, был ни к чему. Ударяясь о доспехи, я вылетела одной ногой из средневековой темноты на свежий воздух прямоугольного отверстия в полу замкового балкона и поняла, что это труба. Впрочем, меня в этом разубедил улыбчивый сопровождающий еврейского происхождения. Это был средневековый туалет: вид на изумрудные леса и роскошные виллы современной постройки снизу, сбоку и сверху. И ванная была там же - наполнялась стоковой водой. Меня сдувало ветром, так что три винтовых лестницы и два розовых сада спустя, я нырнула в машину, не заинтересовавшись шнапсом.
Но наибольшие подозрения у меня возникли, когда я пыталась спуститься из спальни брата в кухню по зову тети позавчера вечером. Стайка рыбок в аквариуме проводила взором печальных круглых глаз. Даже бесчувственный хомяк что-то хрюкнул. Меня ждала тесная лестница с узкими ступенями из темного, отполированного до предательского блеска дерева, открывавшая секрет, почему не было тяги к этому кьянти на новый год. В неравной борьбе с квартирной лестницей я проиграла - меня снесла сестра, которой немедленно была нужна ванная именно на первом этаже. Скатились кубарем вместе. Братец решил, что самое время поиграть в войну, раз уж враг заранее повержен, и атаковал сверху.
В общем, утром тетя доктор заворожено смотрела на щедрые фиолетово-изумрудные россыпи по всей длине ног.
-Барышня, вы на горках катались в новый год? Ну чем можно было так заниматься?
-Каталась. На дубовых. Без салазок.
Терпеть не могу винтовые лестницы.