Как прекратить уничтожение российского бизнеса
Уважаемые предприниматели и юристы!
Три года я находился в Королевстве Камбоджа по независящим от меня обстоятельствам.
Практически каждый день я искал для себя новые вызовы, которые были мне интересны и были более масштабными, чем строительство Башни Федерации или создание лучшей строительной компании - «Миракс-Групп».
По всей видимости, небеса меня услышали, и я оказался в Матроской Тишине, фактически в эпицентре одной из главных проблем России - незаконное притеснение бизнеса со стороны «судебно-правоохранительной» системы.
Проведя год в следственном изоляторе, я занимался только тем, что изучал данную проблему изнутри. Мне удалось пообщаться с большим количеством обвиняемых-предпринимателей, ознакомиться с их уголовными делами, узнать те проблемы, с которыми они столкнулись в рамках уголовного преследования.
По результатам изучения проблемы, я, консультируясь со своими адвокатами, как российскими, так и зарубежными, подготовил проект-мнение о том, что нужно сделать, чтобы в кратчайший срок изменить ситуацию, связанную с уничтожением российского бизнеса.
Прошу всех желающих изучить данный проект и выразить свое мнение. В ближайшее время данный проект будет направлен по указанным в нем адресатам.
Проект
Президенту Российской Федерации
Путину Владимиру Владимировичу
Председателю Верховного Суда РФ
Лебедеву Вячеславу Михайловичу
Руководителю Администрации Президента РФ
Иванову Сергею Борисовичу
Уполномоченному Президентом РФ по защите прав предпринимателей
Титову Борису Юрьевичу
Президенту Российского союза промышленников и предпринимателей
Шохину Александру Николаевичу
Уважаемый Владимир Владимирович!
3 декабря 2015 года в послании Федеральному Собранию Вы обратили внимание на то, что становление экономически и политически самостоятельной России невозможно при том отношении к предпринимателям, что существует сейчас в российской судебной и правоохранительной системах. Также Вы призвали суды реже применять арест в отношении оказавшихся под следствием предпринимателей. Вы отметили, что по экономическим составам целесообразнее применять такие меры пресечения, как залог, подписку о невыезде и домашний арест, а не отправлять предпринимателей в следственные изоляторы.
Вместе с тем, Ваше прямое указание фактически не выполняется. Незаконное уголовное преследование предпринимателей со стороны следственных органов продолжается, а суды безальтернативно избирают в отношении бизнесменов меру пресечения в виде заключения под стражу.
Согласно приведенной в Вашем обращении статистики, за 2015 год в России было возбуждено 200 000 экономических уголовных дел. При этом до суда дошли только 46 000 дел и еще 15 000 дел развалились в суде. В итоге только 15 % возбужденных дел закончились приговором.
Вместе с тем, 83 % предпринимателей, из указанного выше числа, потеряли бизнес полностью или частично. В результате были уничтожены миллионы рабочих мест, предприятия перестали платить налоги. Все это негативно отразилось и на экономике страны в целом.
При этом крайне низким является показатель оправдательных приговоров, всего 0,4 %. При этом большая часть из них выносится на основании оправдательного вердикта присяжных заседателей. А учитывая, что в нашей стране лица, привлекаемые к уголовной ответственности по экономическим статьям, не могут выбрать суд присяжных, процент оправдательных приговоров по данной категории дел не превышает и 0,1 %.
Вместе с тем, согласно статистике, процент оправдательных приговоров в США и Великобритании составляет от 25 до 50 %. Это объясняется как развитой системой судов присяжных, так и более совершенной, на мой взгляд, системой права - прецедентной.
Я считаю, что основной причиной возникновения данной проблемы в нашей стране, является несовершенство действующего законодательства, регулирующего вопросы, связанные как с уголовным преследованием в целом, так и в отношении особых субъектов - предпринимателей России.
В этой связи, я посчитал необходимым выделить фундаментальные, на мой взгляд, пробелы российского законодательства в данной области, а также обозначить наиболее проблемные вопросы, с которыми обвиняемые по уголовным делам, в том числе и предприниматели, сталкиваются как на стадии предварительного расследования, так и при судебном рассмотрении дела по существу.
1. Неиспользование российскими судами принципов прецедентного права при рассмотрении уголовных дел экономической направленности.
Россия не относится к странам, чья система права построена на прецедентах. Однако сама по себе прецедентная система более совершенна.
Основные плюсы данной системы в полной мере были отражены Председателем Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации Ивановым Антоном Александровичем в его научном труде - «Речь о прецеденте».
Так, Иванов А.А. выделил следующие доводы, указывающие на то, что прецедентное право более совершенно, чем действующее в России континентальное право.
1) Прецедентное право - это стабильность правовых позиций при их постепенном эволюционировании, отсутствие резких революционных изменений, последовательность развития права, соблюдение внутренней логики такого развития, четкое, почти фотографическое отображение проблем практики, адекватная реакция на те проблемы, которые возникли в сфере правоприменения.
2) Прецедентный подход позволяет судебной власти занять достойное место в системе разделения властей, существующей в демократическом обществе. Особенно в условиях, когда у нас существует определенный крен в сторону исполнительной власти. Прецедентная система в условиях обеспечения реальной несменяемости судей и стабильности судов укрепляет позиции судебной власти.
3) Прецедентная система позволяет существенно снизить влияние на судей различных внешних факторов - административного давления, коррупции и т.п. Россия - огромная страна и порой очень трудно оценить, принято ли то или иное решение по внутреннему убеждению судьи или под влиянием упомянутых внешних факторов. Но всегда можно определить, соответствует ли оцениваемое решение уже сформированной прецедентной позиции.
В свою очередь, используя определенные Ивановым А.А. доводы, я хочу указать на необходимость применения принципов прецедентного права и при рассмотрении судами уголовных дел экономической направленности.
Так, введение прецедентного права позволит установить общую практику рассмотрения уголовных дел экономической направленности по аналогичным правоотношениям. Использование прецедента позволит исключить вероятность судебной ошибки конкретного судьи, ввиду его недостаточно полной компетентности в решении вопросов, касающихся сложных экономических правоотношений в сфере бизнеса. В рамках прецедентного права судья будет принимать решения, не исходя из своего внутреннего убеждения, а основываясь на признаваемом всеми прецеденте, что исключит возможность принятие судьями разных субъектов РФ диаметрально противоположных решений по абсолютно идентичным правоотношениям.
Низкий процент оправдательных приговоров связан, в частности, и с тем, что вынося оправдательный приговор, судья автоматически ставит под сомнение законность действий органов исполнительной власти, а именно - следственных органов и прокуратуры. В целях исключения возможной конфронтации, судье гораздо проще вынести обвинительный приговор с минимально возможным наказанием, а не полностью оправдать человека и предоставить ему право на реабилитацию.
Вместе с тем, в рамках прецедентного права, возникновение подобной ситуации будет полностью исключено. Судье, при вынесении решения, обязан будет действовать, основываясь на существующей судебной практике и сформированном судебном прецеденте, а не действовать в угоду следствия или прокуратуры. В свою очередь прокуратура не будет утверждать обвинительное заключение и поддерживать обвинение в суде, если оно основано на доводах, противоречащих существующему прецеденту.
Помимо этого, учитывая специфику уголовных дел экономической направленности, можно с уверенностью заявить, что данные уголовные дела зачастую используются, как способ решения споров хозяйствующих субъектов, а также как легальная форма рейдерского захвата имущества компаний.
Применение судебного прецедента позволит исключить судебные решения, принятые под воздействие административного давления, либо исходя из коррупционной заинтересованности конкретного судьи.
Таким образом, указанные выше доводы свидетельствуют о том, что использование принципов прецедентного права при рассмотрении уголовных дел экономической направленности является более совершенным инструментом осуществления правосудия.
Об этом, в частности, свидетельствует и то, что большинство крупных участников российского бизнеса стараются решать свои споры в Английских судах, которые, в свою очередь, являются воплощением прецедентного права.
Переход на прецедентное право в вопросах, связанных с рассмотрением дел экономической направленности, в сотни раз увечит доверие бизнеса к российской правовой системе и в кратчайший срок позволит улучшить деловой климат в нашей стране.
2. Невозможность рассмотрения уголовных дел экономической направленности в судах с участием присяжных заседателей.
Действующее уголовное законодательство не предусматривает возможность рассмотрения дела экономической направленности в судах присяжных.
Вместе с тем, скорейшее изменение данной ситуации позволит значительно увеличить степень доверия населения по отношению к российскому правосудию.
Независимые присяжные заседатели, для которых, в отличие от профессиональных судей, рассмотрение уголовного дела не является обыденным, будут тщательно вникать в суть вопроса, действительно стараться разобраться в обстоятельствах дела. Присяжные заседатели будут принимать решение, исходя из наличия либо отсутствия доказательств, а не основываясь лишь на позиции стороны обвинения.
Передача уголовных дел экономической направленности на рассмотрение судам присяжных позволит укрепить веру предпринимателей в то, что по результатам рассмотрения их дела будет принято обоснованное и справедливое решение.
3. Незаконное перемещение гражданско-правовых отношений в уголовно-правовую плоскость.
В своем особом мнении, отраженном в Постановлении Конституционного Суда РФ от 11.12.2014 N 32-П, Судья Арановский К.В. обозначил фундаментальную проблему уголовного преследования предпринимателей, а именно - неспособность следственных органов определить грань между уголовно-наказуемым деянием и неисполнением обязательств в силу объективных факторов.
С указанной проблемой сталкивается большинство подвергаемых уголовному преследованию предпринимателей.
Так, в подавляющем большинстве случаев основания, по которым предпринимателям предъявляется обвинение, уже рассматривались судами в порядке гражданского судопроизводства.
Более того, обстоятельства, являющиеся предметом рассмотрения в рамках уголовных дел, уже были установлены вступившими в законную силу решениями судов и подтверждали, как правило, отсутствие в уголовном деле состава или события расследуемого преступления.
Тем не менее, следственные органы игнорируют данные обстоятельства, установленные судебными решениями, вступившими в законную силу, и сознательно переводят гражданско-правовые отношения в уголовно-правовую плоскость.
Вместе с тем, подобного рода ситуация приводить к уничтожению бизнеса и экономики страны в целом. Фактически, следователь открыл дело - закрыл бизнес.
Выходом из сложившейся ситуации должно послужить, как более активное применение ст. 90 УПК РФ (преюдиция), так и установление ряда запретов, не позволяющих следователям возбуждать уголовные дела в отношении предпринимателей в отсутствии определенных условий.
Так, в случае если на этапе предварительного следствия становится известно о наличии судебных решений, устанавливающих существенные для рассмотрения дела обстоятельства, этой информации незамедлительно должна быть дана надлежащая оценка, по результатам которой лицо, осуществляющее предварительное расследование, должно принять соответствующее процессуальные решение - прекратить уголовное дело и уголовное преследование.
Помимо этого, необходимо запретить возбуждать уголовные дела в отношении предпринимателей до проведения ключевых экспертиз (бухгалтерских, технических и т.д.), по результатам которых будет установлено как наличие самого преступного деяния, так и наличие признаков состава преступления в действиях лица, в отношении которого возбуждается уголовное дело.
Обязать следственные органы прекращать уголовные дела экономической направленности, в случае если за период следствия ситуация, послужившая основанием для возбуждения уголовного дела, была полностью урегулирована.
Установить обязанность следственных органов учитывать мнение Уполномоченного при Президенте РФ по защите прав предпринимателей относительно наличия, либо отсутствия в действиях предпринимателя состава уголовно наказуемого деяния.
Выполнение указанных выше требований позволит существенно сократить число предпринимателей, подвергаемых незаконному уголовному преследованию.
4. Незаконность избрания и последующего продления меры пресечения.
При избрании в отношении подозреваемого, обвиняемого меры пресечения, следственные органы практически никогда не указывают конкретных оснований для ее избрания, однако суды этому обстоятельству надлежащей оценки не дают.
Основания для избрания меры пресечения судами не выясняются и не проверяются, в постановлении суды не раскрывают конкретные обстоятельства, свидетельствующие необходимости избрания именно той меры пресечения, о которой просят следственные органы.
Суды, принимая решение об избрании в отношении подозреваемого, обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу, не учитывают, что основания, перечисленные в ст. 97 УПК РФ, сами по себе недостаточны для избрания наиболее строгой меры пресечения.
Вместе с тем, при принятии решения об избрании меры пресечения судом должно быть однозначно установлено, что вероятность реализации подследственным действий, указанных в ст. 97 УПК РФ, реальна. В частности, судам надлежит проверять:
1) Имеется ли у подследственного возможность и намерение скрыться от следствия или суда. Факты, подтверждающие наличие таких обстоятельств, должны быть предоставлены следователем и документально подтверждены.
О наличии такого намерения могут свидетельствовать, например, действия подследственного по продаже имущества, по поиску места, где он может скрываться, его телефонные разговоры, переписка, нарушение избранной ранее меры пресечения. При разумном сомнении в наличии одного из этих обстоятельств суд, с учетом положений ст. 2 конституции РФ, должен прийти к выводу о невозможности избрания меры пресечения по этому основанию. Однако на практике это не происходит.
2) При указании на то, что подследственный может продолжить заниматься преступной деятельностью, судам следует требовать от органов следствия обязательного предоставления доказательств того, что какая-либо деятельность, которой занимался подследственный, была ранее признана преступной. Согласно ч. 2 ст. 8 УПК РФ, это может подтверждаться лишь вступившим в силу приговором суда. При отсутствии вышеуказанного обстоятельства суд обязан признавать данный довод следственных органов необоснованным.
3) Вывод суда о наличии достаточных оснований полагать, что подследственный может угрожать свидетелям, иным участникам уголовного судопроизводства должен опираться на неоспоримые доказательства, предоставленные следствием, о наличии у подозреваемого, обвиняемого возможности и намерения угрожать этим лицам, о реальности таких угроз. В случае если следствие указывает на то, что подследственный может принять меры к уничтожению доказательств, суду необходимо не только проверить наличие у подследственного намерения и возможности это сделать, но и выяснить у следствия, о каких именно доказательствах идет речь и в течение какого срока следствие может обеспечить их отыскание и приобщение к делу. Этот срок должен в дальнейшем учитываться при продлении срока действия меры пресечения. Если следствие полагает, что обвиняемый может воспрепятствовать производству по делу каким-либо иным способом, то следствию надлежит указать каким именно и обосновать перед судом возможность и намерения подследственного совершить такие действия.
Большинство предпринимателей, подвергаемых уголовному преследованию, обвиняются в совершении преступлений, предусмотренных ст. ст. 159, 160 УК РФ. При этом само обвинение неразрывно связано с осуществляемой ранее предпринимательской деятельностью. Тем не менее, случаи отказа судов применить меру пресечения в виде содержания под стражей на основании ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ единичные. С момента введения этой части ст. 108 УПК РФ в 2009 году она практически не применялась. Вместе с тем, в целях обеспечения законности принимаемого решения, в случае, если сторона защиты указывает на то, что применение меры пресечения в виде содержания под стражей невозможно в силу ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ, суду необходимо, в силу ч. 2 ст. 14 УПК РФ, обязать сторону обвинения документально опровергнуть доводы защиты: подтвердить, что подследственный не был зарегистрирован в качестве индивидуального предпринимателя, не занимал руководящих должностей, не действовал во исполнение своих должностных обязанностей, либо инкриминируемое ему деяние не связано с его профессиональной предпринимательской деятельностью. При этом отсутствие опровержения доводов со стороны следствия должно трактоваться в пользу подозреваемого, обвиняемого.
При решении судом вопроса о том, относиться ли инкриминируемое предпринимателю деяние к сфере предпринимательской деятельности, суд в обязательном порядке должен учитывать авторитетное мнение ученых-специалистов, выраженное ими в соответствующем правовом заключении.
Также считаем, что в указанной части должны быть расширены полномочия Уполномоченного при Президенте РФ по защите прав предпринимателей. Мнения данного уполномоченного лица, относительного того, в какой сфере якобы совершено инкриминируемое предпринимателю деяние, должно безоговорочно приниматься судами, без проведения каких-либо дополнительных проверок.
При вынесении решения об избрании в отношении подозреваемого, обвиняемого меры пресечения в виде содержания под стражей судами, согласно ч. 1, 3 ст. 108 УПК РФ, должна проверяться невозможность применения иной, более мягкой меры пресечения. Это требование судами либо не выполняется вовсе, либо выполняется формально. Судьи не изучают и не указывают в итоговом решении обстоятельства, на основании которых ими делается вывод о невозможности применения иной меры пресечения. Зачастую суды подменяют эту проверку ссылками на основания, указанные в ст. 97 УПК РФ. Обстоятельства, подтверждающие возможность избрания иной, более мягкой, меры пресечения зачастую судом игнорируются (сотрудничество со следствием, соблюдение ранее избранной меры пресечения, положительные характеристики и рекомендации, наличие государственных наград и т.п.).
При продлении срока содержания под стражей в порядке ст. 109 УПК РФ следствием должны быть представлены в суд доказательства, достаточные для поддержания обоснованности разумного подозрения подследственного в совершении преступления. При этом объем доказательств, который был достаточен для избрания меры пресечения, не может быть признан достаточным для продления срока ее действия.
Особое внимание судам следует уделять вопросу продления срока содержания под стражей на стадии выполнения предусмотренной ст. 217 УПК РФ процедуры ознакомления стороны защиты с материалами уголовного дела. В большинстве случаев продление меры пресечения на данной стадии является необоснованным по причине того, что предусмотренные ст. 97 УПК РФ обстоятельства на данном этапе уголовного процесса полностью теряют свою актуальности. В подобных случаях суды продлеваю срок содержания под стражей лишь в интересах следствия, которому «удобно» когда обвиняемый находится под «присмотром» в следственном изоляторе. Вместе с тем, условия содержания под стражей в условиях следственного изолятора сопоставимы с условиями содержания в изолированных помещениях камерного типа (тюрьмы). Лицо, обвиняемое в совершении преступлений, предусмотренных ст. ст. 159-160 УК РФ, может быть направлено для отбывания наказания в тюрьму, лишь в случае особо опасного рецидива. Следовательно, большинство содержащихся в сизо предпринимателей годами подвергаются более суровому наказанию, чем то наказание, которое предусмотрено законом по инкриминируемым им статьям.
Также необходимо отметить роль прокуратуры при рассмотрении судом вопроса об избрании меры пресечения. Прокуратура, как государственный орган осуществляющий, в частности, надзор за следствием, на практике, при рассмотрении вопроса о мере пресечения, выступает в роли статиста, беспрекословно поддерживающего доводы следственных органов. Вместе с тем, подобного рода беспомощность надзорного органа также свидетельствует о чрезмерной самостоятельности следствия при принятии решения об избрании меры пресечения. При этом данная самостоятельность приводит к тому, что люди годами необоснованно и незаконно содержатся в следственных изоляторах.
5. Неэффективность механизма рассмотрения судами жалоб на действия должностных лиц в порядке ст. 125 УПК РФ.
На стадии предварительного следствия, обвиняемые постоянно сталкиваются с нарушениями их законных прав и интересов со стороны следственных органов.
В целях пресечения подобного рода нарушений, законом предусмотрена процедура обжалования таких незаконных решений в суд в порядке ст. 125 УПК РФ.
Однако данная процедура обжалования является абсолютно неэффективной. Суды формально относятся к рассмотрению таких жалоб ссылаясь, в большинстве случаев, на предусмотренную ст. 38 УПК РФ самостоятельность следователя при принятии процессуальных решений, а также на то, что при рассмотрении жалоб, поданных в порядке ст. 125 УПК РФ, суд не вправе входить в обсуждение вопросов доказанности каких-либо обстоятельств обвинения.
Вместе с тем, отсутствие эффективной системы контроля над действиями следственных органов на стадии предварительного расследования приводит к тому, что следствие по уголовному делу осуществляется односторонне и необъективно, а реализация прав обвиняемого, как непосредственного участника уголовного процесса, ставится в зависимость о решения лица, интересы которого процессуально противоречат его интересам.
В данном случае особо необходимо отметить отказы следственных органов в удовлетворении ходатайств обвиняемого о проведении тех или иных следственных действий.
Конституционный суд РФ неоднократно отмечал, что закрепленное в статье 86 УПК Российской Федерации право подозреваемого, обвиняемого, их защитников собирать и представлять доказательства является одним из важных проявлений права данных участников процесса на защиту от уголовного преследования и формой реализации конституционного принципа состязательности и равноправия сторон (статья 123, часть 3, Конституции Российской Федерации). Этому праву соответствует обязанность дознавателя, следователя и прокурора в ходе предварительного расследования рассмотреть каждое заявленное в связи с исследованием доказательств ходатайство, причем в силу части второй статьи 159 УПК Российской Федерации подозреваемому или обвиняемому, его защитнику не может быть отказано в допросе свидетелей, производстве судебной экспертизы и других следственных действий, если обстоятельства, об установлении которых они ходатайствуют, имеют значение для конкретного уголовного дела.
Однако на практике, следственные органы абсолютно необоснованно отказывают стороне защиты в проведении экспертиз, допросов и очных ставок. При этом, как уже было указано ранее, суды эти действия незаконными не признают.
Вместе с тем, подобного рода отказы ставят под сомнение один из основополагающих принципов уголовного процесса - принцип состязательности сторон.
В настоящем обращении отражена лишь часть проблемных вопросов, с которыми обвиняемые по уголовным делам сталкиваются изо дня в день.
Вместе с тем, устранение этих пробелов в законодательстве позволит кардинально изменить ситуацию, связанную с систематическим нарушением прав и интересов лиц, подвергаемых уголовному преследованию.
Я уверен, что единственный путь восстановления экономики, без которой наша страна не может быть сильной и независимой, лежит в основе справедливого и открытого следствия и судопроизводства. В случае изменения ситуации, российский бизнес сможет доказать, как он это делал и ранее в периоды с 1917 г. по 1928 г., а также с 1988 г. по 2000 г., что он в состоянии преодолеть любые экономические сложности и санкции, какие бы не угрожали России в ближайшем будущем.
В этой связи, прошу Вас, как лицо, являющиеся гарантом соблюдения прав свобод всех граждан Российской Федерации, дать надлежащую оценку изложенным в настоящем обращении доводам и поручить уполномоченным органам внести необходимые изменения в действующее законодательство, тем самым пресечь нарушения прав и интересов лиц, подвергаемых уголовному преследованию на территории Российской Федерации.
С уважением, предприниматель Полонский С.Ю.
Три года я находился в Королевстве Камбоджа по независящим от меня обстоятельствам.
Практически каждый день я искал для себя новые вызовы, которые были мне интересны и были более масштабными, чем строительство Башни Федерации или создание лучшей строительной компании - «Миракс-Групп».
По всей видимости, небеса меня услышали, и я оказался в Матроской Тишине, фактически в эпицентре одной из главных проблем России - незаконное притеснение бизнеса со стороны «судебно-правоохранительной» системы.
Проведя год в следственном изоляторе, я занимался только тем, что изучал данную проблему изнутри. Мне удалось пообщаться с большим количеством обвиняемых-предпринимателей, ознакомиться с их уголовными делами, узнать те проблемы, с которыми они столкнулись в рамках уголовного преследования.
По результатам изучения проблемы, я, консультируясь со своими адвокатами, как российскими, так и зарубежными, подготовил проект-мнение о том, что нужно сделать, чтобы в кратчайший срок изменить ситуацию, связанную с уничтожением российского бизнеса.
Прошу всех желающих изучить данный проект и выразить свое мнение. В ближайшее время данный проект будет направлен по указанным в нем адресатам.
Проект
Президенту Российской Федерации
Путину Владимиру Владимировичу
Председателю Верховного Суда РФ
Лебедеву Вячеславу Михайловичу
Руководителю Администрации Президента РФ
Иванову Сергею Борисовичу
Уполномоченному Президентом РФ по защите прав предпринимателей
Титову Борису Юрьевичу
Президенту Российского союза промышленников и предпринимателей
Шохину Александру Николаевичу
Уважаемый Владимир Владимирович!
3 декабря 2015 года в послании Федеральному Собранию Вы обратили внимание на то, что становление экономически и политически самостоятельной России невозможно при том отношении к предпринимателям, что существует сейчас в российской судебной и правоохранительной системах. Также Вы призвали суды реже применять арест в отношении оказавшихся под следствием предпринимателей. Вы отметили, что по экономическим составам целесообразнее применять такие меры пресечения, как залог, подписку о невыезде и домашний арест, а не отправлять предпринимателей в следственные изоляторы.
Вместе с тем, Ваше прямое указание фактически не выполняется. Незаконное уголовное преследование предпринимателей со стороны следственных органов продолжается, а суды безальтернативно избирают в отношении бизнесменов меру пресечения в виде заключения под стражу.
Согласно приведенной в Вашем обращении статистики, за 2015 год в России было возбуждено 200 000 экономических уголовных дел. При этом до суда дошли только 46 000 дел и еще 15 000 дел развалились в суде. В итоге только 15 % возбужденных дел закончились приговором.
Вместе с тем, 83 % предпринимателей, из указанного выше числа, потеряли бизнес полностью или частично. В результате были уничтожены миллионы рабочих мест, предприятия перестали платить налоги. Все это негативно отразилось и на экономике страны в целом.
При этом крайне низким является показатель оправдательных приговоров, всего 0,4 %. При этом большая часть из них выносится на основании оправдательного вердикта присяжных заседателей. А учитывая, что в нашей стране лица, привлекаемые к уголовной ответственности по экономическим статьям, не могут выбрать суд присяжных, процент оправдательных приговоров по данной категории дел не превышает и 0,1 %.
Вместе с тем, согласно статистике, процент оправдательных приговоров в США и Великобритании составляет от 25 до 50 %. Это объясняется как развитой системой судов присяжных, так и более совершенной, на мой взгляд, системой права - прецедентной.
Я считаю, что основной причиной возникновения данной проблемы в нашей стране, является несовершенство действующего законодательства, регулирующего вопросы, связанные как с уголовным преследованием в целом, так и в отношении особых субъектов - предпринимателей России.
В этой связи, я посчитал необходимым выделить фундаментальные, на мой взгляд, пробелы российского законодательства в данной области, а также обозначить наиболее проблемные вопросы, с которыми обвиняемые по уголовным делам, в том числе и предприниматели, сталкиваются как на стадии предварительного расследования, так и при судебном рассмотрении дела по существу.
1. Неиспользование российскими судами принципов прецедентного права при рассмотрении уголовных дел экономической направленности.
Россия не относится к странам, чья система права построена на прецедентах. Однако сама по себе прецедентная система более совершенна.
Основные плюсы данной системы в полной мере были отражены Председателем Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации Ивановым Антоном Александровичем в его научном труде - «Речь о прецеденте».
Так, Иванов А.А. выделил следующие доводы, указывающие на то, что прецедентное право более совершенно, чем действующее в России континентальное право.
1) Прецедентное право - это стабильность правовых позиций при их постепенном эволюционировании, отсутствие резких революционных изменений, последовательность развития права, соблюдение внутренней логики такого развития, четкое, почти фотографическое отображение проблем практики, адекватная реакция на те проблемы, которые возникли в сфере правоприменения.
2) Прецедентный подход позволяет судебной власти занять достойное место в системе разделения властей, существующей в демократическом обществе. Особенно в условиях, когда у нас существует определенный крен в сторону исполнительной власти. Прецедентная система в условиях обеспечения реальной несменяемости судей и стабильности судов укрепляет позиции судебной власти.
3) Прецедентная система позволяет существенно снизить влияние на судей различных внешних факторов - административного давления, коррупции и т.п. Россия - огромная страна и порой очень трудно оценить, принято ли то или иное решение по внутреннему убеждению судьи или под влиянием упомянутых внешних факторов. Но всегда можно определить, соответствует ли оцениваемое решение уже сформированной прецедентной позиции.
В свою очередь, используя определенные Ивановым А.А. доводы, я хочу указать на необходимость применения принципов прецедентного права и при рассмотрении судами уголовных дел экономической направленности.
Так, введение прецедентного права позволит установить общую практику рассмотрения уголовных дел экономической направленности по аналогичным правоотношениям. Использование прецедента позволит исключить вероятность судебной ошибки конкретного судьи, ввиду его недостаточно полной компетентности в решении вопросов, касающихся сложных экономических правоотношений в сфере бизнеса. В рамках прецедентного права судья будет принимать решения, не исходя из своего внутреннего убеждения, а основываясь на признаваемом всеми прецеденте, что исключит возможность принятие судьями разных субъектов РФ диаметрально противоположных решений по абсолютно идентичным правоотношениям.
Низкий процент оправдательных приговоров связан, в частности, и с тем, что вынося оправдательный приговор, судья автоматически ставит под сомнение законность действий органов исполнительной власти, а именно - следственных органов и прокуратуры. В целях исключения возможной конфронтации, судье гораздо проще вынести обвинительный приговор с минимально возможным наказанием, а не полностью оправдать человека и предоставить ему право на реабилитацию.
Вместе с тем, в рамках прецедентного права, возникновение подобной ситуации будет полностью исключено. Судье, при вынесении решения, обязан будет действовать, основываясь на существующей судебной практике и сформированном судебном прецеденте, а не действовать в угоду следствия или прокуратуры. В свою очередь прокуратура не будет утверждать обвинительное заключение и поддерживать обвинение в суде, если оно основано на доводах, противоречащих существующему прецеденту.
Помимо этого, учитывая специфику уголовных дел экономической направленности, можно с уверенностью заявить, что данные уголовные дела зачастую используются, как способ решения споров хозяйствующих субъектов, а также как легальная форма рейдерского захвата имущества компаний.
Применение судебного прецедента позволит исключить судебные решения, принятые под воздействие административного давления, либо исходя из коррупционной заинтересованности конкретного судьи.
Таким образом, указанные выше доводы свидетельствуют о том, что использование принципов прецедентного права при рассмотрении уголовных дел экономической направленности является более совершенным инструментом осуществления правосудия.
Об этом, в частности, свидетельствует и то, что большинство крупных участников российского бизнеса стараются решать свои споры в Английских судах, которые, в свою очередь, являются воплощением прецедентного права.
Переход на прецедентное право в вопросах, связанных с рассмотрением дел экономической направленности, в сотни раз увечит доверие бизнеса к российской правовой системе и в кратчайший срок позволит улучшить деловой климат в нашей стране.
2. Невозможность рассмотрения уголовных дел экономической направленности в судах с участием присяжных заседателей.
Действующее уголовное законодательство не предусматривает возможность рассмотрения дела экономической направленности в судах присяжных.
Вместе с тем, скорейшее изменение данной ситуации позволит значительно увеличить степень доверия населения по отношению к российскому правосудию.
Независимые присяжные заседатели, для которых, в отличие от профессиональных судей, рассмотрение уголовного дела не является обыденным, будут тщательно вникать в суть вопроса, действительно стараться разобраться в обстоятельствах дела. Присяжные заседатели будут принимать решение, исходя из наличия либо отсутствия доказательств, а не основываясь лишь на позиции стороны обвинения.
Передача уголовных дел экономической направленности на рассмотрение судам присяжных позволит укрепить веру предпринимателей в то, что по результатам рассмотрения их дела будет принято обоснованное и справедливое решение.
3. Незаконное перемещение гражданско-правовых отношений в уголовно-правовую плоскость.
В своем особом мнении, отраженном в Постановлении Конституционного Суда РФ от 11.12.2014 N 32-П, Судья Арановский К.В. обозначил фундаментальную проблему уголовного преследования предпринимателей, а именно - неспособность следственных органов определить грань между уголовно-наказуемым деянием и неисполнением обязательств в силу объективных факторов.
С указанной проблемой сталкивается большинство подвергаемых уголовному преследованию предпринимателей.
Так, в подавляющем большинстве случаев основания, по которым предпринимателям предъявляется обвинение, уже рассматривались судами в порядке гражданского судопроизводства.
Более того, обстоятельства, являющиеся предметом рассмотрения в рамках уголовных дел, уже были установлены вступившими в законную силу решениями судов и подтверждали, как правило, отсутствие в уголовном деле состава или события расследуемого преступления.
Тем не менее, следственные органы игнорируют данные обстоятельства, установленные судебными решениями, вступившими в законную силу, и сознательно переводят гражданско-правовые отношения в уголовно-правовую плоскость.
Вместе с тем, подобного рода ситуация приводить к уничтожению бизнеса и экономики страны в целом. Фактически, следователь открыл дело - закрыл бизнес.
Выходом из сложившейся ситуации должно послужить, как более активное применение ст. 90 УПК РФ (преюдиция), так и установление ряда запретов, не позволяющих следователям возбуждать уголовные дела в отношении предпринимателей в отсутствии определенных условий.
Так, в случае если на этапе предварительного следствия становится известно о наличии судебных решений, устанавливающих существенные для рассмотрения дела обстоятельства, этой информации незамедлительно должна быть дана надлежащая оценка, по результатам которой лицо, осуществляющее предварительное расследование, должно принять соответствующее процессуальные решение - прекратить уголовное дело и уголовное преследование.
Помимо этого, необходимо запретить возбуждать уголовные дела в отношении предпринимателей до проведения ключевых экспертиз (бухгалтерских, технических и т.д.), по результатам которых будет установлено как наличие самого преступного деяния, так и наличие признаков состава преступления в действиях лица, в отношении которого возбуждается уголовное дело.
Обязать следственные органы прекращать уголовные дела экономической направленности, в случае если за период следствия ситуация, послужившая основанием для возбуждения уголовного дела, была полностью урегулирована.
Установить обязанность следственных органов учитывать мнение Уполномоченного при Президенте РФ по защите прав предпринимателей относительно наличия, либо отсутствия в действиях предпринимателя состава уголовно наказуемого деяния.
Выполнение указанных выше требований позволит существенно сократить число предпринимателей, подвергаемых незаконному уголовному преследованию.
4. Незаконность избрания и последующего продления меры пресечения.
При избрании в отношении подозреваемого, обвиняемого меры пресечения, следственные органы практически никогда не указывают конкретных оснований для ее избрания, однако суды этому обстоятельству надлежащей оценки не дают.
Основания для избрания меры пресечения судами не выясняются и не проверяются, в постановлении суды не раскрывают конкретные обстоятельства, свидетельствующие необходимости избрания именно той меры пресечения, о которой просят следственные органы.
Суды, принимая решение об избрании в отношении подозреваемого, обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу, не учитывают, что основания, перечисленные в ст. 97 УПК РФ, сами по себе недостаточны для избрания наиболее строгой меры пресечения.
Вместе с тем, при принятии решения об избрании меры пресечения судом должно быть однозначно установлено, что вероятность реализации подследственным действий, указанных в ст. 97 УПК РФ, реальна. В частности, судам надлежит проверять:
1) Имеется ли у подследственного возможность и намерение скрыться от следствия или суда. Факты, подтверждающие наличие таких обстоятельств, должны быть предоставлены следователем и документально подтверждены.
О наличии такого намерения могут свидетельствовать, например, действия подследственного по продаже имущества, по поиску места, где он может скрываться, его телефонные разговоры, переписка, нарушение избранной ранее меры пресечения. При разумном сомнении в наличии одного из этих обстоятельств суд, с учетом положений ст. 2 конституции РФ, должен прийти к выводу о невозможности избрания меры пресечения по этому основанию. Однако на практике это не происходит.
2) При указании на то, что подследственный может продолжить заниматься преступной деятельностью, судам следует требовать от органов следствия обязательного предоставления доказательств того, что какая-либо деятельность, которой занимался подследственный, была ранее признана преступной. Согласно ч. 2 ст. 8 УПК РФ, это может подтверждаться лишь вступившим в силу приговором суда. При отсутствии вышеуказанного обстоятельства суд обязан признавать данный довод следственных органов необоснованным.
3) Вывод суда о наличии достаточных оснований полагать, что подследственный может угрожать свидетелям, иным участникам уголовного судопроизводства должен опираться на неоспоримые доказательства, предоставленные следствием, о наличии у подозреваемого, обвиняемого возможности и намерения угрожать этим лицам, о реальности таких угроз. В случае если следствие указывает на то, что подследственный может принять меры к уничтожению доказательств, суду необходимо не только проверить наличие у подследственного намерения и возможности это сделать, но и выяснить у следствия, о каких именно доказательствах идет речь и в течение какого срока следствие может обеспечить их отыскание и приобщение к делу. Этот срок должен в дальнейшем учитываться при продлении срока действия меры пресечения. Если следствие полагает, что обвиняемый может воспрепятствовать производству по делу каким-либо иным способом, то следствию надлежит указать каким именно и обосновать перед судом возможность и намерения подследственного совершить такие действия.
Большинство предпринимателей, подвергаемых уголовному преследованию, обвиняются в совершении преступлений, предусмотренных ст. ст. 159, 160 УК РФ. При этом само обвинение неразрывно связано с осуществляемой ранее предпринимательской деятельностью. Тем не менее, случаи отказа судов применить меру пресечения в виде содержания под стражей на основании ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ единичные. С момента введения этой части ст. 108 УПК РФ в 2009 году она практически не применялась. Вместе с тем, в целях обеспечения законности принимаемого решения, в случае, если сторона защиты указывает на то, что применение меры пресечения в виде содержания под стражей невозможно в силу ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ, суду необходимо, в силу ч. 2 ст. 14 УПК РФ, обязать сторону обвинения документально опровергнуть доводы защиты: подтвердить, что подследственный не был зарегистрирован в качестве индивидуального предпринимателя, не занимал руководящих должностей, не действовал во исполнение своих должностных обязанностей, либо инкриминируемое ему деяние не связано с его профессиональной предпринимательской деятельностью. При этом отсутствие опровержения доводов со стороны следствия должно трактоваться в пользу подозреваемого, обвиняемого.
При решении судом вопроса о том, относиться ли инкриминируемое предпринимателю деяние к сфере предпринимательской деятельности, суд в обязательном порядке должен учитывать авторитетное мнение ученых-специалистов, выраженное ими в соответствующем правовом заключении.
Также считаем, что в указанной части должны быть расширены полномочия Уполномоченного при Президенте РФ по защите прав предпринимателей. Мнения данного уполномоченного лица, относительного того, в какой сфере якобы совершено инкриминируемое предпринимателю деяние, должно безоговорочно приниматься судами, без проведения каких-либо дополнительных проверок.
При вынесении решения об избрании в отношении подозреваемого, обвиняемого меры пресечения в виде содержания под стражей судами, согласно ч. 1, 3 ст. 108 УПК РФ, должна проверяться невозможность применения иной, более мягкой меры пресечения. Это требование судами либо не выполняется вовсе, либо выполняется формально. Судьи не изучают и не указывают в итоговом решении обстоятельства, на основании которых ими делается вывод о невозможности применения иной меры пресечения. Зачастую суды подменяют эту проверку ссылками на основания, указанные в ст. 97 УПК РФ. Обстоятельства, подтверждающие возможность избрания иной, более мягкой, меры пресечения зачастую судом игнорируются (сотрудничество со следствием, соблюдение ранее избранной меры пресечения, положительные характеристики и рекомендации, наличие государственных наград и т.п.).
При продлении срока содержания под стражей в порядке ст. 109 УПК РФ следствием должны быть представлены в суд доказательства, достаточные для поддержания обоснованности разумного подозрения подследственного в совершении преступления. При этом объем доказательств, который был достаточен для избрания меры пресечения, не может быть признан достаточным для продления срока ее действия.
Особое внимание судам следует уделять вопросу продления срока содержания под стражей на стадии выполнения предусмотренной ст. 217 УПК РФ процедуры ознакомления стороны защиты с материалами уголовного дела. В большинстве случаев продление меры пресечения на данной стадии является необоснованным по причине того, что предусмотренные ст. 97 УПК РФ обстоятельства на данном этапе уголовного процесса полностью теряют свою актуальности. В подобных случаях суды продлеваю срок содержания под стражей лишь в интересах следствия, которому «удобно» когда обвиняемый находится под «присмотром» в следственном изоляторе. Вместе с тем, условия содержания под стражей в условиях следственного изолятора сопоставимы с условиями содержания в изолированных помещениях камерного типа (тюрьмы). Лицо, обвиняемое в совершении преступлений, предусмотренных ст. ст. 159-160 УК РФ, может быть направлено для отбывания наказания в тюрьму, лишь в случае особо опасного рецидива. Следовательно, большинство содержащихся в сизо предпринимателей годами подвергаются более суровому наказанию, чем то наказание, которое предусмотрено законом по инкриминируемым им статьям.
Также необходимо отметить роль прокуратуры при рассмотрении судом вопроса об избрании меры пресечения. Прокуратура, как государственный орган осуществляющий, в частности, надзор за следствием, на практике, при рассмотрении вопроса о мере пресечения, выступает в роли статиста, беспрекословно поддерживающего доводы следственных органов. Вместе с тем, подобного рода беспомощность надзорного органа также свидетельствует о чрезмерной самостоятельности следствия при принятии решения об избрании меры пресечения. При этом данная самостоятельность приводит к тому, что люди годами необоснованно и незаконно содержатся в следственных изоляторах.
5. Неэффективность механизма рассмотрения судами жалоб на действия должностных лиц в порядке ст. 125 УПК РФ.
На стадии предварительного следствия, обвиняемые постоянно сталкиваются с нарушениями их законных прав и интересов со стороны следственных органов.
В целях пресечения подобного рода нарушений, законом предусмотрена процедура обжалования таких незаконных решений в суд в порядке ст. 125 УПК РФ.
Однако данная процедура обжалования является абсолютно неэффективной. Суды формально относятся к рассмотрению таких жалоб ссылаясь, в большинстве случаев, на предусмотренную ст. 38 УПК РФ самостоятельность следователя при принятии процессуальных решений, а также на то, что при рассмотрении жалоб, поданных в порядке ст. 125 УПК РФ, суд не вправе входить в обсуждение вопросов доказанности каких-либо обстоятельств обвинения.
Вместе с тем, отсутствие эффективной системы контроля над действиями следственных органов на стадии предварительного расследования приводит к тому, что следствие по уголовному делу осуществляется односторонне и необъективно, а реализация прав обвиняемого, как непосредственного участника уголовного процесса, ставится в зависимость о решения лица, интересы которого процессуально противоречат его интересам.
В данном случае особо необходимо отметить отказы следственных органов в удовлетворении ходатайств обвиняемого о проведении тех или иных следственных действий.
Конституционный суд РФ неоднократно отмечал, что закрепленное в статье 86 УПК Российской Федерации право подозреваемого, обвиняемого, их защитников собирать и представлять доказательства является одним из важных проявлений права данных участников процесса на защиту от уголовного преследования и формой реализации конституционного принципа состязательности и равноправия сторон (статья 123, часть 3, Конституции Российской Федерации). Этому праву соответствует обязанность дознавателя, следователя и прокурора в ходе предварительного расследования рассмотреть каждое заявленное в связи с исследованием доказательств ходатайство, причем в силу части второй статьи 159 УПК Российской Федерации подозреваемому или обвиняемому, его защитнику не может быть отказано в допросе свидетелей, производстве судебной экспертизы и других следственных действий, если обстоятельства, об установлении которых они ходатайствуют, имеют значение для конкретного уголовного дела.
Однако на практике, следственные органы абсолютно необоснованно отказывают стороне защиты в проведении экспертиз, допросов и очных ставок. При этом, как уже было указано ранее, суды эти действия незаконными не признают.
Вместе с тем, подобного рода отказы ставят под сомнение один из основополагающих принципов уголовного процесса - принцип состязательности сторон.
В настоящем обращении отражена лишь часть проблемных вопросов, с которыми обвиняемые по уголовным делам сталкиваются изо дня в день.
Вместе с тем, устранение этих пробелов в законодательстве позволит кардинально изменить ситуацию, связанную с систематическим нарушением прав и интересов лиц, подвергаемых уголовному преследованию.
Я уверен, что единственный путь восстановления экономики, без которой наша страна не может быть сильной и независимой, лежит в основе справедливого и открытого следствия и судопроизводства. В случае изменения ситуации, российский бизнес сможет доказать, как он это делал и ранее в периоды с 1917 г. по 1928 г., а также с 1988 г. по 2000 г., что он в состоянии преодолеть любые экономические сложности и санкции, какие бы не угрожали России в ближайшем будущем.
В этой связи, прошу Вас, как лицо, являющиеся гарантом соблюдения прав свобод всех граждан Российской Федерации, дать надлежащую оценку изложенным в настоящем обращении доводам и поручить уполномоченным органам внести необходимые изменения в действующее законодательство, тем самым пресечь нарушения прав и интересов лиц, подвергаемых уголовному преследованию на территории Российской Федерации.
С уважением, предприниматель Полонский С.Ю.