«Одно из последствий кризиса - психологическая боязнь людей заниматься бизнесом»
В тот же день, когда на НТВ снималась программа "Честный понедельник" Сергея amigo095 Минаева, я дал свой комментарий для документального фильма о 2000-х годах ("История нулевых"):
- Кто выиграл от кризиса 2009 года?
- Ошибки, которые дорого обошлись девелоперам и строителям
- Тактические схемы финансовых акул
- Кризис - время рейдеров
- Тайна социального мира в нашей стране.
Сергей Юрьевич, пожалуйста, скажите, как в Ваш дом, в Ваш бизнес пришел кризис в 2008 году, если он пришел, как Вы это почувствовали, ощутили его?
С. Полонский: Объем продаж упал примерно в сентябре в 10 раз и это было у всей нашей отрасли. Мы первые, кто в стране объявил о том, что мы замораживаем все объекты. 16 сентября мы объявили об этом. На следующий день все полосы ведущих газет написали, что кризис начался. Сразу резкая просадка объемов продаж, нехватка ликвидности на рыке, стало невозможно взять кредит. В девелопменте и в бизнесе - это самое сложное начало кризиса, потому что на тебя со всех сторон нападают, начиная от банкиров, кредиторов, поставщиков, подрядчиков, людей, которые купили квартиры и правительство в том числе: почему объект сдается не вовремя? Находясь под таким перекрестным огнем, объективно выжили единицы девелоперских/строительных компаний. Огромное количество компаний, самостоятельно перешли в собственность других владельцев, что говорит о том, что это сложный бизнес и он находится на острие, на пике всех экономическо-политических векторов и соединений.
Вообще экономический кризис начался в 2008 году с проблем на рынке ипотеки, долговых расписок именно в области недвижимости. Это лишний раз показывает, что этот сегмент является одним из самых мощных в мире. Например, в Китае 25% ВВП дает строительство жилых домов, офисов. Мы делали анализ, весь строительный комплекс дает увеличение ВВП порядка 40 %, если вычесть нефть и газ. 40% от того что мы производим связано со строительством! Безусловно, просадка такого серьезнейшего локомотива, до сих пор не восстановилась и я думаю, что быстро не восстановится. У нас всего 4 или 5 банков, которые в состоянии финансировать большие строительные проекты. Для постройки дома 50.000 метров нужно минимум 70 миллионов долларов, финансировать это может лишь 5 основных банков. Пока мы не выйдем на те уровни строительства, которые были до кризиса, я думаю, говорить об окончательном позитивном тренде выхода из системного кризиса, который начался в 2008 году, рано.
Скажите, пожалуйста, если вернутся к началу 2008 года и может быть, потом перейти и по сей день, какие меры были предприняты правительством, с чего все тоже начиналось?
С. Полонский: Это сложный вопрос. Меры нужны тогда, когда утопающий тонет, а не когда он уже утонул. Нет вины правительства, потому что у нас не было никогда таких кризисов и мы не были готовы работать с такими скоростями. К сожалению, отрасль полностью развалилась и спасательный круг не успел найти своего тонущего. Делались попытки, безусловно, делались и мы видим результат. Цены на недвижимость вышли на докризный уровень и это в первую очередь показатель не то что, рынок вышел на докризисный уровень, а показатель того что объем предложений сократился в 5 раз. Очень мало строится сейчас. Пытались делать стабилизационные фонды, не знаю до меня никак, ничего не дошло.
Вы никак на себе это не ощутили?
С. Полонский: Ни я, ни строительные компании, с которыми я разговаривал, не ощутили никакой поддержки. Морально, может быть да, но финансово или с точки зрения судебно-процессуальных вещей. Помочь, чтобы в это сложное время не было возможности рейдерам захватывать предприятия и компании. Я не знаю, может и есть поддержка, я не хочу наговаривать.
Попытки рейдерские были?
С. Полонский: Не то, что были, они есть. Недавно в сентябре 2011 года на Кутузовском проспекте был захват Мили. Я знаю, что практически 99% девелоперских компаний подверглись в той или иной форме агрессивным действиям не дружественных структур, это название может быть не совсем рейдерство. Я имею ввиду, когда вам не пролонгируют кредит, когда банк говорит, берите кредит раньше времени, это не называется рейдерство.
Как лично Вы пережили кризис 2008 года?
С. Полонский: Я пережил, не поседел, у меня родилось трое детей. Когда у меня будет время, напишу мемуары. Все кто меня знают, они не понимают как, потому что это было что-то страшное, невозможно даже сейчас описать словами. К сожалению, говорят, кризис - это новые возможности. Я хочу сказать, что это не совсем здоровые люди говорят. Нормальный человек не хочет, чтобы у него в стране был кризис, чтобы увеличилась безработица, чтобы предприятия банкротились, это все игра слов.
В кризис, есть возможность дешево купить.
С. Полонский: Вы много купили дешево? Нет! Кто купил все дешево? Кому достались активы? Банкирам, которые забрали предприятия, это не только у нас в стране, это во всех странах мира. Почему говорят финансистов к ответу, никто в мире не говорит бизнесменов к ответу. Во всем мире понимают, если проблема создалась в финансовом секторе и все активы достались финансовому сектору, давайте два плюс два сложим и все понятно, поэтому тут не надо ничего придумывать. Мы видим то, что сегодня работают банки, которые имели доступ к финансовым ресурсам. У нас сегодня нет ни среднего бизнеса, ни малого бизнеса и нет запуска новых проектов. Даже если завтра дать ликвидность на рынок, не факт, что это быстро восстановит, потому что есть психологическая боязнь заниматься бизнесом. Ты делаешь, создаешь, занимаешься 20 лет, хорошо, что я выстоял, но сколько энергии, трудов, усилий стоило мне это, а люди потратив 10 лет и вдруг все это достается банку или финансовому институту. Мне кажется что это не справедливо.
Я объясню, как это делается. Есть определенный объем денежной массы на рынке. Ты берешь, увеличиваешь ликвидность на этом рынке, т.е. увеличиваешь денежную массу в два раза, это увеличивает резко спрос, бизнесмены начинают увеличивать количество предложений, строят предприятия, открывают. Потом ты берешь, уменьшаешь денежную массу и люди перестают покупать, то, что они планировали, они не могут выплатить кредиты по ипотеке. И все эти активы начиная от домов, заканчивая предприятиями достаются финансовым институтам. Эта вещь, которая всем в мире понятна и мы это и наблюдаем. Кто у нас пострадал в результате кризиса? Кто купил квартиру в ипотеку, им в начале кризиса увеличили процент по ипотеке. Кто берет квартиру в ипотеку? Наиболее активная часть населения, которая хочет улучшить свои условия, создать семью и т.д. У нас ипотека 14% , 15 % была недавно. Мы увеличили ипотеку в начале кризиса до 21% и вместо того, чтобы снизить, как все остальные страны мира, где ипотека составляет 3%-5% годовых максимум. Нам нужно научиться понимать следующие вещи, что квартира для человека в российском менталитете, это основа основ. Пока у человека нет квартиры он не чувствует себя, ни гражданином страны, ни социально ответственным, ни работником, он просто перекати поле, сегодня здесь, завтра уехал, он может пойти на преступления, на все что угодно. Человек становится человеком. Главная задача государства сделать так чтобы, любой человек имел возможность купить квартиру. Если студент будет знать, что он сможет купить квартиру после института отработав год, два, три, то он будет учиться и будет понимать что при своей зарплате 1500 долларов он сможет купит квартиру, при стоимости ипотеки 3%, 4%, при 14% он не сможет конечно это сделать. Сегодня студенты понимают, что честно на квартиру они не смогут заработать. Сделают дешевую ипотеку, цены на квартиру поднимутся, это абсолютный обман. Потому что, да они вырастут первые год два, а после этого увеличится количество компаний, которые начнут заниматься и предлагать квартиры и после этого он придет к нормальному балансу. Это не значит, что первый год нужно бежать и покупать квартиры. Это даст возможность людям понять, зачем они получают образование, чтобы честно купить себе квартиру. Будут понимать, что можно планировать семью, детей. Можно все что угодно говорить, вот например отдых. Человек может отказаться от отдыха и съездить один раз за город. Основополагающая база любого государства, это квартира, это недвижимость человека. Если наша страна это сможет обеспечить, то у нас не будет ни Болотных, ни Поклонных и т.д.
Можете ли Вы сравнить кризисы 1998 и 2008 годов?
С. Полонский: В 1998 году у нас не было кризиса как такового. Объем продаж просел, но потом восстановился. Я считаю, что в 1998 году это был не кризис, а системная корректировка отношений рубля к доллару. А вот в 2008м это был настоящий глобальный кризис мирового уровня. Считаю, что их вообще нельзя сравнивать.
Может быть, спустя какое-то время и о 2008 будем так же говорить..
С.Полонский: Я так не считаю, потому что по итогам сравнительного анализа кризис 2008 года является самым масштабным. И он еще не закончился, посмотрите, как трясет Европу, как трясет США. Забастовки, Греция и Португалия на грани банкротства. Проблемы в мире не решены. Ни Большая Восьмерка, ни Большая Двадцатка не смогли найти решения экономических проблем. То же самое было в Давосе - ни одного решения принято не было. Кризис закончится тогда, когда все системные проблемы будут решены. На данный момент это не так. Многие страны стоят на пороге дефолта, шансы сохранения евровалюты оцениваются как 50 на 50, хотя 2-3 года назад вероятность отказа от евро не превышала 10%, что само по себе немало. С этой точки зрения я считаю, что Россия лучше всего подготовлена. Первая волна 2008 года накрыла так серьезно, что теперь уж точно нас ничем не испугать. Сможем ли мы воспользоваться этой возможностью и выйти в мировые лидеры - это уже зависит не от меня, а от руководства страны. Но шанс такой, безусловно, есть, и если мы не сможем воспользоваться им сейчас, то не сможем воспользоваться никогда. Я считаю, не нужно бояться, и не держать те валютные резервы, которые есть, а начать субсидировать ипотечные ставки, выдавать кредиты людям, предприятиям, тогда не будет чемоданного настроения , тогда не будет желания (уехать из страны - прим.ред.), смотрите, вот вчера выступала студентка МГИМО, которая в открытую сказала, что практически все хотят уехать из страны. Если два года назад, когда я говорил похожие вещи, это вызывало улыбку, то теперь если у молодежи есть такая возможность, она обязательно ей воспользуется. И здесь уже вопрос не экономический, а такой вот: если мы не сможем удержать молодежь и думающих людей у нас в стране, то будем иметь глобальные геополитические проблемы, которые будет не решить ничем. Потеря кадров превратит нас в третьесортную страну. Пусть у нас будет много денег, но мы будем такой нацией, в которой нет ни науки, ни энергии, ни предпринимательства, и будем использовать только продукты, произведенные Западом.
Можно спрошу про «Интеко», когда в 2008 году нас коснулся кризис, методы, когда в Южном Бутово насильно выселяли людей из квартир. Вот скажите, пожалуйста, все ли могли себе это позволить?
С.Полонский: Вы задаете вопрос, я не знаю существа темы. Второе, если Вы сами знаете (ответ- прим.ред.) и сами можете рассказать об этом, я не понимаю, о чем Вы говорите. Безусловно, «Интеко» могла позволить себе больше, чем другие компании. Хотя с другой стороны, я знаю людей, которые там работали. Они говорили, что «Интеко» находилась под более пристальным вниманием. СМИ и все остальные показывали малейшие ошибки, которые я мог сделать, и они у меня прошли бы незамеченными, а если бы они производилась в «Интеко», то попали бы под увеличительное стекло. Поэтому, я не готов давать какие-то комментарии по поводу «Интеко».
Тогда я еще попрошу Вас окунуться в 1998 год и вспомнить, рассказать, как там обстояло дело с кризисом. Что тогда было правильно предпринято Правительством?
С. Полонский: Вы не поверите, я был тогда настолько маленьким, что я даже не знал, где находится Правительство, кто был в Правительстве и что они там решали, (я не знал - прим.ред.), поскольку я был в Петербурге. Вы знаете, Петербург - интересный город; если в Москве читают «Коммерсант», «Ведомости», то в Петербурге читают «Деловой Петербург», там «Ведомости» не читают. Сказать профессионально, что было правильно, что неправильно, я не могу, потому что не знаю, а рассуждать на тему, которую не знаю, я не готов.
\\\\\\\
С. Полонский: Я видел Лужкова три раза. Один раз на совещании, с которого вынужден был уйти. Я не могу сказать, что у меня с ним были какие-то теплые отношения, но мне кажется, что это историческая персона, ей можно и хорошие черты приписать, и плохие. Сейчас еще рано судить. Москва все равно с ним сильно изменилась, хотим мы этого или не хотим.
Вот что я точно помню, я был в 1994 году в Москве и здесь была грязь и кучи мусора, в Питере кстати чисто было. За время работы Лужкова на посту мэра город изменился - это точно абсолютно. Другое дело, что мэр должен заниматься Мэрией, городом, а не большой политикой - в этом была его стратегическая ошибка. Вообще все очень неоднозначно. Кто не совершал чего-то плохого, пусть первый в меня кинет камень. Управляя таким городом, конечно, могли быть разные нюансы и моменты. Посмотрим, как новый мэр с этим всем справится. Сложно говорить, из-за чего в Москве стало лучше, потому что Лужков хорошо работал, или Мэрия хорошо работала, или потому что деньги завалили Москву.
То есть, у вас никаких проблем не возникало в бизнесе?
С. Полонский: Более того, я даже скажу.. Вот, например, история, которая у нас произошла с «Кутузовской Милей». При Лужкове, наверное, это было невозможно, потому, что на следующий день были бы вызваны все участники конфликта, произведен серьезнейший разбор полетов, и если я был бы не прав, то получил бы по физиономии и так далее. Почему-то, к сожалению, такой силы воли я здесь пока не вижу. Я все-таки надеюсь, что здесь это все наложилось на президентские выборы и выборы в ГосДуму - все заняты и боятся этого. Я надеюсь, закончится эта чехарда с президентскими выборами, чиновники будут заниматься тем, что нашу страну со 120-го места по комфортности для бизнеса, как поставил задачу Владимир Путин, передвинут на 20-е. И тут просто взять и вычеркнуть единичку не получится, тут надо серьезно поработать, повкалывать, без восстановления вот этих всех историй, разбора полетов со всеми бизнес-сообществами, судами, это невозможно будет сделать точно. Мы не поднимемся, а опустимся.
В разговоре Вы сказали: «Мало кто знает, чего мне это стоило», можете ли перечислить чего именно Вам это стоило?
С. Полонский: можно я не буду отвечать на Ваш вопрос? С точки зрения финансовых потерь - цифры всем известны и понятны, а с точки зрения энергии, желаний и так далее - это вообще отдельная тема.
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
Запись интервью также можете посмотреть на видео:
Click to view