Сурков и майдан или дела давно минувших дней-2
Тема роли Суркова в событиях февраля 2014 года активно муссируется в укроСМИ и почти никак не фигурирует в отчественной блогосфере. Отзвуки "борьбы башен" впервые начали выходить наружу только в июне прошлого года с подачи Стрелкова. Из-за чего создаётся впечатление, что Сурков всё это время сидел в кустах, и только к апрелю-маю начал перехватывать инициативу, перехватив её окончательно к концу августа. Сенсационные разоблачения того, как Сурков чуть ли не лично руководил снайперами 20 февраля, воспринимаются как действия хунтовских "ястребов" по срыву минской схемы.
А между тем, если проанализировать те события с учётом имеющейся сейчас информации о борьбе этих самых пресловутых кремлёвских башен, то многое из того, что казалось нелогичным и непонятным, станет на свои места. И прежде всего инсинуации о том, что Москве дескать победа майдана была выгодна, чтобы отжать Крым. Да была, но не всей Москве, а конкретным группам влияния. И не ради Крыма, а ради гораздо более масштабной схемы. Но обо всём по порядку.
Итак.
Долгое время Москва не проявляла особого интереса к Соглашению об ассоциации ЕС с укропией. Зазывания в Таможенный союз носили ритуальный и практически декларативный характер, основной торг между российскими и украинскими элитами шёл вокруг газового контракта. Более того, из отдельных источников в среде российского раздавались голоса в поддержку этого документа как возможности заполучить выход на европейский рынок с заднего крыльца так же, как европейский бизнес с помощью ассоциации и ЗСТ стремился получить аналогичный выход на рынок СНГ. В общем, ассоциация устраивала если не всех, то многих. А остальные просто не вникали в суть процесса.
Если принять за основу тот факт, что за влияние на украинском направлении внешней политики РФ изначально боролись две группы интересов - группа Газпрома вместе с банковским капиталом, олицетворяемый условным Сурковым, и группа ВПК в лице Глазьева, Рогозина и Малофеева - то понятно, что газовая группа долгое время контролировала это направление практически безоговорочно. Но особого результата не добивалась - после Харьковских соглашений подвижек по газовому вопросу и распилу трубы не наблюдалось.
В декабре 2012 года источники в ЕС сливают в прессу текст ассоциации, тем самым предоставляя её противникам козырь для публичного и непубличного обоснования возможных последствий её имплементации. Чем и занялись представители группы ВПК. В мае 2013 года эта группа добивается успеха - Москва разворачивает кампанию по торможению ассоциации. Интересным образом это совпадает по срокам с отставкой Суркова.
Изначально эта кампания особых успехов не приносит - на этапе осени настрой Януковича на подписание "исторического документа" кажется окончательным и бесповоротным. Пропаганда в духе "мы идём в Европу, несмотря на происки врага" включена на полную катушку. Но Евросоюз продолжает тянуть со своим решением и оказывать давление на ВФЯ по делу Тимошенко. Задним числом можно сказать, что это была критическая ошибка Брюсселя - скажи он в сентябре хотя бы непублично, что готов подписать и без освобождения ЮВТ (на что потом уже решились в Вильнюсе), Янукович бы прыгал от удовольствия, и в вопросе была бы поставлена точка.
Но этого не произошло, а произошёл резкий разворот 21 ноября, который, по ряду признаков, стал совершенной неожиданностью для Кремля. Группа ВПК частично добилась результата, но окончательную сделку надо было ещё согласовать. И она была согласована 17 декабря под шум майдана и на очень выгодных для Януковича условиях. Но заключалась она, фактически, за счёт интересов группы Газпрома - ничем не обусловленная скидка на газ для укры до весьма низкого уровня не могла обрадовать "сидящих на трубе", и они, по всей видимости, начали работать на срыв этой сделки, используя майдан как рычаг давления.
Сложно сказать, когда именно в игру включается Сурков. Мадам Кошкина увязывает его участие с приездами групп сотрудников ФСБ, первый из которых, по её данным, состоялся 15-16 декабря. Но мне всё-таки кажется, что Сурков работал отдельно от линии ФСБ, принадлежащей к другой, конкурирующей группе влияния (об этом см. 1 и 2 ). И включается он как раз тогда, когда затихший и потерявший свой смысл майдан нужно было снова "разогреть" до нужной степени.
Средством "разогрева" выступают печальноизвестные "законы 16 января", необходимость в принятии которых отсутствовала напрочь, и которые только усилили подозрения относительно "руки Москвы" во всём процессе. Многие "околополитические" персонажи уверяют, что эти законы были приняты с подачи московских партнёров (указанная в материале Кошкиной дата выхода Зурабова на контакт с АП Януковича это подтверждает, к тому же, примечательно, что авторы этих скандальных законов Колесниченко и Олейник сейчас спокойно живут и здравствуют в Крымнаше), только вот подача эта была рассчитана не на подавление майдана, а на его закономерную активизацию. Зурабов работал в связке с Сурковым на интересы газовой группы. И последний, как правильно замечает та же Кошкина, приезжал в Киев каждый раз после очередной обострения - 20-21 января, 1 февраля и 20-21 февраля. Она это связывает с давлением на ВФЯ в сторону введения чрезвычайного положения и реализации силового сценария. А мне представляется, что это были этапы торга за сдачу сделки 17 декабря или хотя бы выход на компромисс с учётом интересов газовой группы, которые вна укре представлял Фирташ и его сподручные.
Первый этап торга ничего не дал, тогда в ход пошла кровь, и был получен промежуточный результат - отставка Азарова, выбивающая краеугольный камень из-под сделки 17 декабря, в которой Миколаянычу была отведена немаловажная роль. Сразу после его отставки зависает вопрос со следующим траншем 15-миллиардного кредита, и начинается скурпулёзный процесс переговоров с оппозиционной тройкой. Примерно тогда же в дело активно включаются Штаты и определяются с кандидатом в кресло на Банковой. Публичное рукопожатие Керри с Порошенко на Мюнхенской конференции в конце января не оставляло никаких сомнений - комбинация согласована, и надо только найти способ её провернуть, причём не откладывая. Как минимум два фактора заставляли спешить с воплощением задуманного - Олимпиада, с одной стороны, и действия конкурирующей группы, с другой.
А ведь конкурирующая группа, тем временем, тоже не дремала. Понимая всю шаткость текущего положения, она начинает зондировать почву в Крыму. Из интервью Темиргалиева мы знаем, что этот процесс начинается примерно в то же время - во второй половине января. Причём группы Малофеева и Суркова работают отдельно друг от друга, в параллельном режиме.
Но самое главное, переговорный процесс ВФЯ с, как их тогда называли, "горынычами" ничего не давал, месяц, отведённый на подбор нового премьера, подходил к концу, и на 18 февраля было назначено голосование в Раде (кто скажет мне точно, кого собирались утверждать в тот день на премьера, тому личная благодарность и почётная грамота, это пока недостающий пазлик в моей картинке), а минфин уже размещал на ирландской бирже евробонды, которые российское правительство обязалось выкупить. Сроки срывались, группа ВПК явно опережала газпромовцев, окно возможностей норовило закрыться. Даже эскалация 18-го ничего не дала - ВФЯ почти согласился на разгон. И тут включается Сурков.
Я не могу сказать с уверенностью, чьи снайперы стреляли 20 февраля (не удивлюсь, если там было несколько отдельных групп), но я убеждена, что это Сурков дал гарантии Януковичу, начавшему паковать чемоданы ещё за день до этого, Сурков со товарищи одобрили соглашение 21 февраля, на которое ВФЯ уламали фирташевские, и Сурков же потом организовал эвакуацию самого ВФЯ сразу после обнародования этого соглашения. Что косвенно подтверждает, что к этому варианту, как минимум, готовились, а как максимум, его целенаправленно готовили. И казус Парасюка, вполне возможно, был не такой уж неожиданностью для тех, кто заранее знал о согласованных президентских перспективах Порошенко и содействовал им (а дорогой друг Зурабов не так просто послом числится).
Но для Путина и европейских партнёров фактор неожиданности, очевидно, имел место. Срыв соглашения 21 февраля обе стороны восприняли как кидок и некоторое время действовали по инерции. Поэтому начатый 22-го числа малофеевской группой подъём в Крыму был подхвачен только 27-го. Но им удалось разыграть это так, что других вариантов у Путина не оставалось. И судя по оговоркам того же Стрелкова, расчёт делался на то, что единожды встав на этот путь, Путин уже не сможет с него сойти. Однако, расчёт, как мы знаем, не оправдался.
Если смотреть на вещи с этой точки зрения, то почти вся имеющаяся информация укладывается в общую канву. Наверное, мне нужно было раньше об этом догадаться, но прозрение приходит, когда приходит, а не когда мы того желаем. Во всяком случае, роль Суркова во всём этом процессе становится очевидной - он приезжал не разгонять майдан и поддерживать Януковича, а использовать майдан, чтобы дожать Януковича и сорвать сделку 17 декабря. Но сорвав её в итоге, он грубо и явно подставил РФ, дав повод нынешней хунте, пардон, киевским друзьям, демонизировать "руку Москвы", которая, на самом деле, работала тогда на их же благо. И продолжает работать на него до сих пор.
А между тем, если проанализировать те события с учётом имеющейся сейчас информации о борьбе этих самых пресловутых кремлёвских башен, то многое из того, что казалось нелогичным и непонятным, станет на свои места. И прежде всего инсинуации о том, что Москве дескать победа майдана была выгодна, чтобы отжать Крым. Да была, но не всей Москве, а конкретным группам влияния. И не ради Крыма, а ради гораздо более масштабной схемы. Но обо всём по порядку.
Итак.
Долгое время Москва не проявляла особого интереса к Соглашению об ассоциации ЕС с укропией. Зазывания в Таможенный союз носили ритуальный и практически декларативный характер, основной торг между российскими и украинскими элитами шёл вокруг газового контракта. Более того, из отдельных источников в среде российского раздавались голоса в поддержку этого документа как возможности заполучить выход на европейский рынок с заднего крыльца так же, как европейский бизнес с помощью ассоциации и ЗСТ стремился получить аналогичный выход на рынок СНГ. В общем, ассоциация устраивала если не всех, то многих. А остальные просто не вникали в суть процесса.
Если принять за основу тот факт, что за влияние на украинском направлении внешней политики РФ изначально боролись две группы интересов - группа Газпрома вместе с банковским капиталом, олицетворяемый условным Сурковым, и группа ВПК в лице Глазьева, Рогозина и Малофеева - то понятно, что газовая группа долгое время контролировала это направление практически безоговорочно. Но особого результата не добивалась - после Харьковских соглашений подвижек по газовому вопросу и распилу трубы не наблюдалось.
В декабре 2012 года источники в ЕС сливают в прессу текст ассоциации, тем самым предоставляя её противникам козырь для публичного и непубличного обоснования возможных последствий её имплементации. Чем и занялись представители группы ВПК. В мае 2013 года эта группа добивается успеха - Москва разворачивает кампанию по торможению ассоциации. Интересным образом это совпадает по срокам с отставкой Суркова.
Изначально эта кампания особых успехов не приносит - на этапе осени настрой Януковича на подписание "исторического документа" кажется окончательным и бесповоротным. Пропаганда в духе "мы идём в Европу, несмотря на происки врага" включена на полную катушку. Но Евросоюз продолжает тянуть со своим решением и оказывать давление на ВФЯ по делу Тимошенко. Задним числом можно сказать, что это была критическая ошибка Брюсселя - скажи он в сентябре хотя бы непублично, что готов подписать и без освобождения ЮВТ (на что потом уже решились в Вильнюсе), Янукович бы прыгал от удовольствия, и в вопросе была бы поставлена точка.
Но этого не произошло, а произошёл резкий разворот 21 ноября, который, по ряду признаков, стал совершенной неожиданностью для Кремля. Группа ВПК частично добилась результата, но окончательную сделку надо было ещё согласовать. И она была согласована 17 декабря под шум майдана и на очень выгодных для Януковича условиях. Но заключалась она, фактически, за счёт интересов группы Газпрома - ничем не обусловленная скидка на газ для укры до весьма низкого уровня не могла обрадовать "сидящих на трубе", и они, по всей видимости, начали работать на срыв этой сделки, используя майдан как рычаг давления.
Сложно сказать, когда именно в игру включается Сурков. Мадам Кошкина увязывает его участие с приездами групп сотрудников ФСБ, первый из которых, по её данным, состоялся 15-16 декабря. Но мне всё-таки кажется, что Сурков работал отдельно от линии ФСБ, принадлежащей к другой, конкурирующей группе влияния (об этом см. 1 и 2 ). И включается он как раз тогда, когда затихший и потерявший свой смысл майдан нужно было снова "разогреть" до нужной степени.
Средством "разогрева" выступают печальноизвестные "законы 16 января", необходимость в принятии которых отсутствовала напрочь, и которые только усилили подозрения относительно "руки Москвы" во всём процессе. Многие "околополитические" персонажи уверяют, что эти законы были приняты с подачи московских партнёров (указанная в материале Кошкиной дата выхода Зурабова на контакт с АП Януковича это подтверждает, к тому же, примечательно, что авторы этих скандальных законов Колесниченко и Олейник сейчас спокойно живут и здравствуют в Крымнаше), только вот подача эта была рассчитана не на подавление майдана, а на его закономерную активизацию. Зурабов работал в связке с Сурковым на интересы газовой группы. И последний, как правильно замечает та же Кошкина, приезжал в Киев каждый раз после очередной обострения - 20-21 января, 1 февраля и 20-21 февраля. Она это связывает с давлением на ВФЯ в сторону введения чрезвычайного положения и реализации силового сценария. А мне представляется, что это были этапы торга за сдачу сделки 17 декабря или хотя бы выход на компромисс с учётом интересов газовой группы, которые вна укре представлял Фирташ и его сподручные.
Первый этап торга ничего не дал, тогда в ход пошла кровь, и был получен промежуточный результат - отставка Азарова, выбивающая краеугольный камень из-под сделки 17 декабря, в которой Миколаянычу была отведена немаловажная роль. Сразу после его отставки зависает вопрос со следующим траншем 15-миллиардного кредита, и начинается скурпулёзный процесс переговоров с оппозиционной тройкой. Примерно тогда же в дело активно включаются Штаты и определяются с кандидатом в кресло на Банковой. Публичное рукопожатие Керри с Порошенко на Мюнхенской конференции в конце января не оставляло никаких сомнений - комбинация согласована, и надо только найти способ её провернуть, причём не откладывая. Как минимум два фактора заставляли спешить с воплощением задуманного - Олимпиада, с одной стороны, и действия конкурирующей группы, с другой.
А ведь конкурирующая группа, тем временем, тоже не дремала. Понимая всю шаткость текущего положения, она начинает зондировать почву в Крыму. Из интервью Темиргалиева мы знаем, что этот процесс начинается примерно в то же время - во второй половине января. Причём группы Малофеева и Суркова работают отдельно друг от друга, в параллельном режиме.
Но самое главное, переговорный процесс ВФЯ с, как их тогда называли, "горынычами" ничего не давал, месяц, отведённый на подбор нового премьера, подходил к концу, и на 18 февраля было назначено голосование в Раде (кто скажет мне точно, кого собирались утверждать в тот день на премьера, тому личная благодарность и почётная грамота, это пока недостающий пазлик в моей картинке), а минфин уже размещал на ирландской бирже евробонды, которые российское правительство обязалось выкупить. Сроки срывались, группа ВПК явно опережала газпромовцев, окно возможностей норовило закрыться. Даже эскалация 18-го ничего не дала - ВФЯ почти согласился на разгон. И тут включается Сурков.
Я не могу сказать с уверенностью, чьи снайперы стреляли 20 февраля (не удивлюсь, если там было несколько отдельных групп), но я убеждена, что это Сурков дал гарантии Януковичу, начавшему паковать чемоданы ещё за день до этого, Сурков со товарищи одобрили соглашение 21 февраля, на которое ВФЯ уламали фирташевские, и Сурков же потом организовал эвакуацию самого ВФЯ сразу после обнародования этого соглашения. Что косвенно подтверждает, что к этому варианту, как минимум, готовились, а как максимум, его целенаправленно готовили. И казус Парасюка, вполне возможно, был не такой уж неожиданностью для тех, кто заранее знал о согласованных президентских перспективах Порошенко и содействовал им (а дорогой друг Зурабов не так просто послом числится).
Но для Путина и европейских партнёров фактор неожиданности, очевидно, имел место. Срыв соглашения 21 февраля обе стороны восприняли как кидок и некоторое время действовали по инерции. Поэтому начатый 22-го числа малофеевской группой подъём в Крыму был подхвачен только 27-го. Но им удалось разыграть это так, что других вариантов у Путина не оставалось. И судя по оговоркам того же Стрелкова, расчёт делался на то, что единожды встав на этот путь, Путин уже не сможет с него сойти. Однако, расчёт, как мы знаем, не оправдался.
Если смотреть на вещи с этой точки зрения, то почти вся имеющаяся информация укладывается в общую канву. Наверное, мне нужно было раньше об этом догадаться, но прозрение приходит, когда приходит, а не когда мы того желаем. Во всяком случае, роль Суркова во всём этом процессе становится очевидной - он приезжал не разгонять майдан и поддерживать Януковича, а использовать майдан, чтобы дожать Януковича и сорвать сделку 17 декабря. Но сорвав её в итоге, он грубо и явно подставил РФ, дав повод нынешней хунте, пардон, киевским друзьям, демонизировать "руку Москвы", которая, на самом деле, работала тогда на их же благо. И продолжает работать на него до сих пор.