Пета Бяху или по миру наугад. Глава 14. Невидимка и древние силы Аренты. (начало)
Холодный ветер ласкал и ерошил чёрные, радужные перья, поддерживал и обнимал, словно заботливый отец. В вышине, над снежными пиками гор, яркой многоваттной лампочкой пылал золотой солнечный шар. Широкие прямые лучи, будто сказочные мечи, взрезали пышные голубовато-серые облака и растекались по крутым склонам, даря тепло и свет неприхотливой горной растительности. Опьянённая эйфорией свободного полёта Светлана неслась, широко раскинув мощные крылья, и улыбалась, хотя её немного загнутый и твёрдый как воронёная сталь клюв был совершенно не предназначен для улыбки. Однако такие мелочи не волновали девушку - душа ликовала, и этого было достаточно, чтобы чувствовать себя счастливой. Острые пики гор неумолимо приближались. Лёгкость и блаженство первых минут полёта плавно сходили на нет, и где-то глубоко внутри шевельнулся и слабо завозился крошечный, едва народившийся червячок тревоги. Света хотела замедлить стремительный полёт, но ветер, ещё минуту назад ласковый родитель, внезапно оказался жестким и строгим конвоиром, который крепко держал пленницу, не давая свернуть с выбранного курса.
Из горла вырвался отчаянный гортанный крик, сердце тревожно забилось - радость свободного полёта обернулась тяжёлыми кандалами неволи. Чудное утро потеряло своё очарование, острые пики в белоснежных искрящихся мантиях потускнели, облака сгустились, окрасившись в зловещий тёмно-сизый цвет и лишив горы животворного света. В воздухе закружились мелкие снежинки, предвестницы грядущей бури, и Светлану охватила паника. С ужасающей ясностью она представила, как раненой птицей кувыркается в безжалостном яростном вихре, падает на острые камни и катится вниз, отмечая свой путь грязными окровавленными перьями. Тело прошила автоматная очередь боли, в глазах потемнело, и тут прогремел взрыв. Мощная воздушная волна подхватила Светку и с чудовищной силой отбросила прочь. Последним, что почувствовала землянка, был удар, правда, неожиданно мягкий, словно она упала на пружинистый, упругий матрас. «Как во сне, - отрешенно подумала девушка, - летишь с высоты и просыпаешься в постели». Отчего-то сравнение показалось необычайно забавным, и Света улыбнулась, представив, что сейчас откроет глаза, увидит белый потолок своей комнаты, услышит требовательный кошачий мяв, выберется из-под тёплого одеяла и прямо в ночнушке отправится на кухню - кормить проголодавшихся за ночь кошек…
- Тебе так хочется вернуться в своё убогое жилище?
Вопрос заданный ехидным, презрительным голосом оскорбил Свету до глубины души, ибо убогой она свою квартиру не считала никогда. Пусть маленькая, пусть обстановка не богатая, но в целом её дом никак не убогий! Уютный. Вот. И самый лучший! Землянку затопила какая-то детская обида и, не открывая глаз, она выпалила:
- Моё жилище самое замечательное, потому что моё и потому что там остались те, кто мне дороги, те, кто меня по-настоящему любит! А не использует, как здесь!
Реплика девушки осталась без ответа. Ещё какое-то время Светка лежала с закрытыми глазами, нежась в объятьях мягкой, пуховой перины и заодно инспектируя своё самочувствие, а затем всё же рискнула приподнять веки. Поскольку лежала она на спине, взору открылся потолок. Высокий, куполообразный, чем-то напоминающий церковный. Свете даже показалось, что она чувствует запах воска и ладана, а до слуха, точно далёкое эхо донеслись тягучее, торжественное песнопение и густой бархатный голос священника… Однако, стоило внимательнее приглядеться к разноцветному куполу, наваждение исчезло, изгнанное содержанием искусно выложенных на нём мозаичных картин. Девушка представила лица верующих, обнаруживших на потолке храма высокохудожественные изображения откровенных постельных сцен, хихикнула, но тут же закрыла рот ладошкой - смеяться над чужими убеждениями она считала занятием неправильным и недостойным. И, чтобы отвлечься от неуместного веселья, перевела взгляд на стены.
Сквозь широкие витражные окна, сверкая всеми цветами радуги, лились солнечные лучи. Завороженная чудесными живыми красками землянка замерла, страшась сделать лишнее движение и разрушить необыкновенную сказочную картину, но раздавшийся сбоку от неё голос заставил Свету вздрогнуть, и цветовое великолепие бесследно исчезло, словно кто-то потушил источник света.
- Любуешься?
- Уже нет, - недовольно буркнула девушка и повернула голову в надежде увидеть собеседника, но тот, видимо, задался целью довести её до белого каления и показываться не спешил.
Света скрипнула зубами: происходящее ей совсем не нравилось, а идиотская игра в прятки раздражала неимоверно. Сев в постели по-турецки, девушка огляделась и, не обнаружив ни одной живой души, гневно поджала губы.
- Не надо так нервничать, девочка. Если тебя напрягает общение с невидимкой, просто пожелай увидеть меня.
- А стоит? - мрачно осведомилась Светка, чувствуя, что в ней пышным цветом расцветает злость, сдобренная изрядной долей ненависти к хозяину этого места.
Девушка попыталась сдержать рвущиеся наружу эмоции, но разгулявшееся воображение услужливо подкинуло ей замечательную и весьма натуралистичную картинку: толстые коричневые лианы пробивают пол, ползут к стенам и врастают в них под оглушительный скрежет и гул рушащегося дома.
- Прекрати!
Щёку обожгла пощёчина, да такая, что Светка едва с кровати не свалилась. Кое-как удержавшись на самом краю, она с недоумением открыла рот, резко вскинула голову и вскочила:
- Трус…
В одно слово девушке удалось вложить столько ярости, столько ненависти и презрения, что витражи не выдержали, цветным дождём осыпавшись на пол. В комнату ворвался свежий, пахнущий снегом и дождём ветер, и Света, как ни странно, успокоилась. Успокоилась настолько, что даже следующая фраза невидимки не вывела её из душевного равновесия.
- Я не ошибся в вас, дети мои! Из вас с подругой получились своеобразные и сильные маги. Особенно если учесть, что раньше ни у тебя, ни у неё даже зачатков дара не было. Теперь я окончательно убедился, что вы подходите мне как никто!
- С какой подругой и для чего мы тебе подходим? - почти спокойно спросила Светлана, не желая верить во вспыхнувшую ярким метеором догадку: «Юлька?! Неужели…»
- Ужели! - передразнил её невидимка, и землянка, даже не видя его лица, могла поклясться, что он высунул язык и скорчил рожу.
- Тоже мне, массовик-затейник! Среди своих земляков подходящих кандидатур не нашлось?! Да и с какой стати ты решил, что мы будем помогать тебе?! Вытащил нас силой фиг знает куда и думает, что мы что-то против воли делать будем! Ага, держи карман шире! - Светлана скривилась и завертела головой в попытке определить местонахождение мага. - Как же мне хочется тебя увидеть!
- Зачем?
Девушка мгновенно обернулась на голос, ей показалось, что в воздухе что-то мелькнуло, но твёрдой уверенности в том, что удалось засечь местонахождение мага, не было.
- Да где же ты прячешься, трус? Покажись!
Света начала терять терпение. Она и сама толком не знала, зачем ей нужно увидеть мага, наглым образом вырвавшего их из родного мира, но чувствовала, взглянуть на эту наглую харю ей жизненно необходимо.
- Пока не скажешь, зачем ты хочешь меня увидеть, ни за что не покажусь, - с тихим смешком произнёс маг, и Светка взвыла раненой волчицей, ибо вкрадчивый, проникновенный голос донёсся сразу со всех сторон.
- А если скажу зачем, покажешься?
- Не солжёшь - покажусь, в противном случае - прибью!
Несколько мгновений в комнате был слышен тихий свист гуляющего под куполом ветра и звон, с которым осколки, ещё остававшиеся в рамах, присоединялись к своим собратьям.
- Хочу посмотреть в глаза человеку, возомнившему себя богом, - твёрдо заявила Светлана. - Ты не имел морального права вмешиваться в нашу судьбу! Поэтому я требую, чтобы ты немедленно вернул нас домой.
- А ключ от квартиры, где деньги лежат, тебе не нужен?
- Что? - опешила девушка, шагнула назад и плюхнулась на кровать. - Ты откуда это знаешь?
- Не только ты книжки любишь! Я в этом треклятом замке два года сижу, так что времени для чтения у меня было предостаточно. И не только земных авторов… Хотя ваши (если, конечно, речь не о магии идёт) получше многих пишут… Но не это сейчас важно.
Перед Светой возник призрачный силуэт, напоминающий кладбищенского духа: сотканная из тумана фигура мужчины во вполне обычных рубашке, брюках и сапогах. На голове - широкополая шляпа, наполовину закрывающая лицо. А черты видимой части настолько размыты, что описанию не поддавались. С довольно большой долей вероятности можно было лишь сказать, что усов и бороды у мага-призрака не наблюдалось.
- Думаешь с привидением мне общаться комфортнее, чем с пустым местом? - Девушка скептически хмыкнула, привычным жестом заправила за ухо выбившуюся из причёски белую прядь и поджала губы: - Ты меня на мрачные мысли наводишь - скелеты, гробы, могилы, покойники…
- Смерть с косой, вампиры с красными губами и зомби с вываливающимися кишками, - продолжил перечислять маг. - Чушь всё это. Говорю, как специалист.
- Хочешь сказать, что у нас всё неправильно? - Света почему-то обиделась и за вампиров, и за зомби, и за прочую нечисть. - Может, это у вас вампиры какие-то иные. Наши - с красными губами и клыками. И нечего в чужой монастырь со своим уставом лезть. Каких хотим зомби, таких и придумаем: хоть с кишками наружу, хоть полусгнивших! А не нравится - не смотри! И вообще, что ты мне зубы заговариваешь? Нам с Юлей домой надо. Так что тебе лучше всего поскорее найти её, извиниться перед нами обеими и в Москву отправить. Так будет правильно!
Девушка замолчала и вопросительно уставилась на призрака, с удовлетворением отмечая, что туманная субстанция, из который тот состоял, обретает материальность и цвет. Сапоги, например, оказались коричневыми, брюки тоже, а вот рубашка - светлой, только непонятно какого оттенка. Светка настолько увлеклась угадыванием цвета рубахи, что пропустила начало речи мага. К действительности её вернуло слово «убиваешь».
- А!? Я!? Кого?
Почти потерявший призрачность маг заскрежетал зубами, но, взяв себя в руки, повторил:
- Своей наивностью ты меня убиваешь.
- А…
Светка облегчённо выдохнула: о том, что она может кого-то убить думать не хотелось, хотя, учитывая происходящие с ней метаморфозы, этими нехорошими способностями она явно обладала. Стоило только вспомнить открытую неприязнь Кийсены, чрезвычайную быстроту, с которой её выгнали из Либении, острые когти на пальцах…
- Света!!!
Маг рявкнул так, что от испуга девушка подпрыгнула на кровати, а на полу прибавилось разноцветных осколков.
- Что ты кричишь? Я не глухая…
- Зато крайне рассеянная и наивная! Не лучшие качества для мага. Прошу тебя, соберись и выслушай меня.
- Хочешь извиниться и отправить меня в Москву? - искренне улыбнулась землянка, но её улыбка почти сразу потухла. - Очень хочу домой, но давай сначала найдём Юлю, и ты…
- Заткнись!!! - взвыл призрак, подскочил к девушке и, схватив за плечи, стал трясти как тряпичную куклу. - Приди в себя! Идиотка с куриными мозгами! Ты нарочно доводишь меня?! Да?!
- Остынь, Алексис! Вспыльчивость тоже не самое лучшее качество для мага.
- Вспылишь тут! Когда кругом одни идиоты… Постой! - Маг отпустил Светку и обернулся: - Ты?! Какого хрена ты здесь делаешь? У тебя своих проблем мало? За каким фигом ты сюда припёрся?
- Это вместо «здравствуй»? Сразу видно аристократическое воспитание! Безупречная вежливость, изящные манеры, изысканная речь…
- Ирсин…
Страдальческий стон полупризрака и голос, сразу показавшийся знакомым, заставил Светлану распахнуть глаза, которые она закрыла в тот момент, когда разъярённый маг бросился на неё.
- Ирси! - Девушка счастливо улыбнулась. - Я знала, что ты не бросишь меня!
Маг с жалостью посмотрел на девушку:
- Не брошу. Теперь уж точно не брошу. - Он подошёл к кровати сел рядом со Светой и похлопал ладонью по пышной перине: - Присаживайся, Алексис, и рассказывай, что за идея посетила твою дурную головушку на этот раз.
- С какой стати я должен перед тобой отчитываться? - Губы полупризрака скривились, однако приглашение Ирсина он принял: плюхнулся на кровать, упёрся локтями в колени и обхватил ладонями щёки. - Только рассказывать всё равно ничего не буду! Это моя война!
- И, как истинный сын своего отца, ты готов вести её любыми методами?
- Да! Потому что ни одна война без жертв не обходится, и ты прекрасно это знаешь. - Алексис начинал распаляться, поскольку кого-кого, а Ирсина он в своём замке желал видеть в последнюю очередь. И не из-за того, что тот был его врагом, напротив, светловолосого мага-целителя он ценил и уважал, но… - В общем, тебе лучше вернуться в Либению и не вмешиваться в мои дела. Твоё дело лечить, а не воевать. Вот и лечи! По-хорошему прошу.
Тон Алексиса сначала резкий и безапелляционный к концу стал явно умоляющим и каким-то по-детски плаксивым, что вызвало у Светланы смешок, а Ирсин неодобрительно покачал головой:
- Ты настолько силён, что сумел воззвать к жизни древние силы Аренты, но как ты собираешься держать их в узде, если сейчас, когда в твоём плане возникли первые неувязки, готов разрыдаться как пятилетний ребёнок?
- Не зли меня, Ирсин! Я не собираюсь рыдать, а то, что ты назвал «неувязками», всего лишь рабочие моменты. И я обязательно решу их! Я заставлю девчонок прийти в родовой замок Ребарат-Нуров.
- А потом? Что ты собираешься сделать с ними потом?
Алексис стянул с головы шляпу и встретился взглядом с внимательными серо-голубыми глазами Ирсина. Несколько секунд маги смотрели друг на друга, а Светка, наклонившись вперёд, с тревогой наблюдала за обоими. Она чувствовала, что между магами идёт мысленный диалог, но подслушать его не смогла, как ни старалась.
- Больше двух, говорят вслух, - вспомнила девушка детскую поговорку и толкнула Ирсина локтём.