Копенгаген - преамбула
Идея уехать в Европу поучиться у Дэвида зрела давно. Он мальчик обстоятельный и любую мысль думает долго. В Берлине у него есть школьная подруга, он прокатился на разведку, потом еще раз, но в Португалию. Потом опять мысль всяко думал, работал в шведской компании, потом рассылал заявки в разные университеты, но мне ничего не рассказывал. Потом начал частично выдавать информацию. В это время в университет в Швейцарии он уже поступил, но денег мало и только мастерс, а он хочет PhD. Вообще-то он хотел в Берлин, но Берлин его бортанул. Вена была совсем близко, но накрылась из-за вируса, а удаленные интервью Вена делать не стала. С Копенгагеном было очень напряженно, 5 интервью за две недели. И - бинго! А он уже не во что не верил, исподволь готовил меня, что не получилось. А я знала, что получится,он на папу моего похож, а у папы всегда получалось.
Почему я так рада? Я считаю, что это единственная возможность молодым увидеть мир - у меня ее не было. Это раз. У Дэвида есть претензии к Америке, он не иммигрант, он здесь родился, пусть посмотрит, сравнит. Это два. Дэвид сильно колебался, стоит ему делать научную карьеру или уходить в бизнес, но он считает, что мы на пороге экономической депрессии, и лучше на это время спрятаться в науку, программа оплачена заранее, а через 4 года - или ишак, или имам, или ходжа. Нет, он не так циничен, как его мама, его привлекала научная карьера, он не ленив и любопытен, но его смущала финансовая неопределенность науки и общая неопределенность жизни. Сейчас весь мир настолько не определен и нестабилен, что невозможно построить сколько-то надежный прогноз даже на год-два. И Дэвиду стало легче. Невозможно сделать правильное или неправильное решение, потому что будущее туманно, а значит можно перестать тревожиться и начать жить для себя и удовольствия - в жизни ему интересны его научные исследования. Зря на него обижаются его девушки, он хорошо к ним относится, просто ему интереснее, что там у него в пробирке, и его группа накануне открытия или провала. Такие глаза я помню у папы, когда я была маленькой. И неважно, математика это, химия, или что еще. Я не знала радостей открытий или провалов, я ленива и нелюбопытна, мне не досталось этого щербящего чувства, как будто до понимания остался шажочек.
Мой папа отдал радость научного познания ради любви, которая превратилось в жену и маленькую дочь. Обмен оказался неравноценным, семейная жизнь рухнула а любимая дочь получилась не такой как хотелось.
Зато единственный внук получился. Папе бы понравился.
Почему я так рада? Я считаю, что это единственная возможность молодым увидеть мир - у меня ее не было. Это раз. У Дэвида есть претензии к Америке, он не иммигрант, он здесь родился, пусть посмотрит, сравнит. Это два. Дэвид сильно колебался, стоит ему делать научную карьеру или уходить в бизнес, но он считает, что мы на пороге экономической депрессии, и лучше на это время спрятаться в науку, программа оплачена заранее, а через 4 года - или ишак, или имам, или ходжа. Нет, он не так циничен, как его мама, его привлекала научная карьера, он не ленив и любопытен, но его смущала финансовая неопределенность науки и общая неопределенность жизни. Сейчас весь мир настолько не определен и нестабилен, что невозможно построить сколько-то надежный прогноз даже на год-два. И Дэвиду стало легче. Невозможно сделать правильное или неправильное решение, потому что будущее туманно, а значит можно перестать тревожиться и начать жить для себя и удовольствия - в жизни ему интересны его научные исследования. Зря на него обижаются его девушки, он хорошо к ним относится, просто ему интереснее, что там у него в пробирке, и его группа накануне открытия или провала. Такие глаза я помню у папы, когда я была маленькой. И неважно, математика это, химия, или что еще. Я не знала радостей открытий или провалов, я ленива и нелюбопытна, мне не досталось этого щербящего чувства, как будто до понимания остался шажочек.
Мой папа отдал радость научного познания ради любви, которая превратилось в жену и маленькую дочь. Обмен оказался неравноценным, семейная жизнь рухнула а любимая дочь получилась не такой как хотелось.
Зато единственный внук получился. Папе бы понравился.