На арбатском дворе и веселье и смех
Я скоро закончу лирическое отступление и вернусь к истории моего двора. Думаю, все его обитатели имели в запасе аналогичные истории. Итак, в Минске окончательно установилась советская власть. Тетя Бетя стала журналисткой, моя бабушка Матильда, в семье Муся, заканчивала школу, Фира была маленькой, бабушка Вера ( Двойра) умирала от туберкулеза, который тогда лечить не умели. Муся была "красной", вступила в комсомол, семья хоть и не одобряла ее убеждения, но ей и не мешала. Умереная эсрка Бетя не спорила с сестрой. А потом разразилась катастрофа. Того самого старшего сына мельника, который спасал и выручал свою многочисленную родню, забрали в ЧК. Трясли на предмет золота. Никакого золота у него не было (при таком количестве родственников!), и старика отпустили. Умирать. Ему выбили глаз - это в 80-то лет! А Мусю выгнали из комсомола, как родственницу буржуя. Она не придумала ничего лучше, как попытаться утопиться. Сочетание революционной прямолинейности и девичей фантазии. Ее спасли. По Минску пошли слухи, говорили, что от несчастной любви, чуть ли не к начальнику ЧК. Семья с ней общатьстя не хотела, деда жалели, а ее симпатию к комсомолу сильно не одобряли. В итоге на семейном совете сослали "комсомольскую богиню" в Москву, к родственикам, тете Роне и дяде Исааку, семейной паре, прожившей вместе 12 лет и не имевшей детей. Я бабку недолюбливаю, хотя надо отдать ей должное, человек она порядочный, хоть и сволочь страшная. Так тоже бывает. Приехала юная красавица ( ни фига он не была красавицей, но у деда мнение с моим не совпадает), устроилась в булочную, точнее в кустарную фабрику, баранки на нитку нанизывать. Тетя Роня ее приваживала на свою голову. В итоге Исаак сменил жену. У бабушки (жива и здорова!) есть фотография - ей 2 года, она сидит на коленях у тети Роны. "Знала бы она... " - мечтательно говорит бабушка, а ведь ей уже 95.