Опять о низкопоклонстве перед Западом
Это я возвращаюсь к предыдущему своему посту - о конце советской эпохи. Правда это уже середина 80-х. Андропова уже нет, перестройка еще вялая, сочетаемая с ускорением. Уехать очень хочется, но пока не выпускают. В воздухе пахнет переменами. Мы все заворожено смотрим на Запад. Иметь иностранца в друзьях по-прежнему престижно, но уже не опасно. У каждой уважающей себя московкой интеллигентной кухни такой был. Помню одного бедолагу, который приехал в Россию бороться за мир, мы накормили мантами из кулинарии ресторана Баку. Каждый раз, когда все отворачивались, он подносил надкушенный огромный пельмень к носу и с ужасом его нюхал. Но героически ел, и запивал водкой. А мама моя тем временем доставала его вопросом - с кем же он борется? "За мир", - бубнил несчастный американец. "За что, я поняла, - язвила мама, - а вот с кем? С нашим правительством? С вашим?". "С вашим!" - решительно ответил борец и съездил в "Березку" за закуской. Но он не прижился у нас в доме, вскоре женился на моей подружке, счастливо живет с ней и сыном в Калифорнии и ни с кем больше не борется. Другой, более молодой и более выносливый, прижился. Я много о нем писала. 7 ноября вечером поперлись мы с ним гулять в центр, и столкнулись со своими приятелями. Они тоже шли втроем - Танька, ее муж Леша, и американец, имени которого я не запомнила. Мы с Танькой, завидев друг друга издали, задрали носы. "Познакомься," - сказала мне Танька, назвала имя и сказала что-то по-английски своему спутнику. "И вы знакомьтесь!" - просияла я, мой американец говорил по-русски. "Да мы знакомы, - пробурчали они, - учимся вместе". Потом мы пили чай у нас на кухне, мой дом оказался ближе. Сгорая желанием уесть подружку, я прошипела - "А мой по-русски говорит лучше чем твой!" "Зато я по-английски говорю лучше, чем ты" - дружелюбно ответила Танька. Тогда я не знала, что Танька станет знаменитой писательницей Полиной Дашковой, а я уеду в Америку. Но до сих пор она говорит по-английски лучше меня.