(no subject)
Музыка навеяла
Не знаю правдив ли рассказ,да и не важно это. Деда бы с тем же успехом в больнице уморили. И не от равнодушия я так говорю,а от опыта. То есть лично я на родине в больнице лет 16 не лежала,может и злобствую, но как вспомню неплохую в общем больничку ЦИТО, так мне хочется спеть "God bless America", хотя при виде медицинских счетов ( и любых других) это желание отшибает насмерть. Толи от жадноси,толи от бедности, толи от русского патриотизма. Ну да Бог бы с ней, с амеиканской медициной, пусть ее Хилари Клинтон реформирует. А я расскажу историю,как мы боролись с советской. И побеждали.
Дело был в иддиличесм 1985 году, бедны мы были и связей хороших не имели. Бабушка моя 79 лет жила в Малаховке и отличалась редкой подвижностью и непоседливостью. Понесло ее в гололед на станцию,она поскользнулась и сломала шейку бедра. Нет,особых ужасов не было,ее подобрали отвезли на Скорой в ближайшую больницу в Красково. В отличие от рассказа,приведенного выше никакого особого бесдушия не было,а был обычный бардак,так что отвести душу и набить кому-нибудь морду было нельзя.
Врачи в Красково были нормальными,даже неплохими врачами. Узнав,то у бабушки вся родня в Москве какая-то нянечка за смешные даже для нас деньги,взялась ей готовить - из наших ,конечно,продуктов. Вот только помочь бабушке в Красково не могли.Ей срочно нужна была операция, а их там не делали - не было оборудования. Операции эти делали в Москве, но Малаховка относилась к области и из области в Москву больного перевести было нельзя. Ни за деньги - неясно,кому давать,ни просто так. К тому же такие операции в 79 лет и в Москве не делали. Больные с такой травмой живут недолго - неподвижность, пролежни, застой в легких. Зав. отделением ЦИТО,большой человек,друживший с моими родителями, только руками развел. Да я сама тогда на 4 Главное управление( было такое в медицине - главнее некуда) работала, но сделать не могла ничего. Приятели-хирурги, я им томограф автоматизировала, сочувствали:
- Ну и хорошо, что не к нам. У нас в Кремлевке только оборудование хорошее, а оперируют плохо. Вот в ЦИТО!
Круг замкнулся. Я рыдала. Муж курил, сидя на единственной кухоной мебели - бабушкиной раскладушке. Вот тут и пришло чудо. Тогда я не думала,что это чудо и дико обозлилась. Это был мужнин приятель,пьяница а к тому же антсемит. Антисемитом он бывал после литра,и я с завидной регулярностью спускала его с лестницы. Старик - так его звали,хоть он был наш ровестник, - с лестицы, несмотря на комплекцию, спускался легко. Может сильно пьян бывал, может меня жалел, а может считал - чего взять с еврейки. По профессии он был хирург и в то время проходил ординатуру в каком-то отделении Первой Градской. К нему я даже не обращалась - а зря. Советский человек может все. Уяснив причину моих слез и забыв поинтересоваться национальностью бабушки он взял командование на себя.
-Завтра в два часа дня быть у меня во дворе больницы. Скорая будет ждать.
-Сколько?- спросила я с ужасом.
-Бутылку водки и шоколадку. И папу. Водка шоферу, а то не поедет. Но потом!Да,на всякий случай прихватите десятку гаишникам - вдруг привяжутся,хотя на Рязанке - вряд ли.
-Может,две водки - спросила я,проникаясь громадностью замысла.
-Ни в коем случае,- сурово пресек Старик мою самодеятельность - запьет,на работу не выйдет, а у меня дежурство.Или выйдет,что еще хуже.
Я тогда не знала что осуществлению великого плана могла помешать ГАИ - скорой помощи с московскими номерами запрещено пересекать кольцевую дорогу. Но что мы теряли?
Итак,на следующий день муж,я и папа, с нашим нехитрым реквизитом стояли где указано. Появился насупленый Старик в белом халате и не очень трезвый шофер. До выезда из Москвы все шло тихо, только мы переоделись в припасеные в скорой халаты,а мне выдали кокетливую белую шапочку медсестры и велели на все вопросы молча хлопать глазами. Этим и ограничилось мое участие во всем представлении.
Как только мы пересекли МКАД, шофер врубил мигалку,сирену и вдавил педаль газа в пол. Ошеломленые гаишнии только честь отдавали - раз с мигалкой на такой скорости, не скрываясь,по средней полосе несется скорая - случилось что-то,лучше не лезть. Со свистом тормов мы влетели во двор красковской больницы. Время Старик рассчитал точно - во всем отделении парочка ординаторов да несколько месестричек пили чай. Мой отец и Старик, как заправские санитары схватили носилки и с топотом ринулись на второй этаж.
- Где больная такая-то? - с пафосом восклицал Старик,- за ней скорую из Москвы пригнали,а у вас документы не готовы!
Больше всего я боялаь,что расхохочеся бабушка - ее-то не предупредили,а тут муж мой и папа в белых халатах, я старательно глазками хлопаю. Бабуля не подкачала,кое-что наверно из коридора услыхала,сама догалась:
- Несите - говорит - осторожно, молодые люди.Сами знаете кто вас послал. А почему три дня тянули?
Носилки-то отец с мужем несут,а Старик так проникновенно руки к груди прижимает
- Так искали вас,Мария Михайловна,по всему подмосковию!
Словом загрузили мы их по системе Станиславского,все документы подчистую забрали а компьютеров у них тогда не было,да и сейчас поди нет. Исчезла больная такая-то,вся - от истории болезни до сапог.
Ну обратно-то мы неторпясь ехали, остонавливЮт только скорые из Москвы, а обратно пожалуста. Старик не спеша бережно переодел бабушку в цивильное, даже пальто, сапоги и шапку. У пальто рукав испачкал, хотел даже порвать немного,но бабушка не дала. Подъехали мы к Первой Градской,берет Старик шоколадку,просачивается приемный покой и начинает окучивать девушку:
- Девушка,помогите,я врач со скорой - и в окно тычет,а мы там все в белом - я на вызов ехал,смотрю на тротуаре лежит бабушка, приличная такая, а встать не может. На шейку бедра похоже... Ой да какие у нее документы, старуха в булочную шла. Девушка,миленькая,давайте ее с ее слов оформим - приличная старушка. Знаю,что не положено,но я ведь на вызов, а там сердечник. - ну тут как раз шоколадка в ход пошла, - да сам я продиктую,она мне,пока вез,всю плешь проела,- и выдает мой москвский адрес, заодно и помолодела бабушка на 10 лет, т.е. к операции годна.
Как они дальше мухлевали в Первой Градской я не знаю, но операцию бабушке сделали успешно, прожила она долго и умерла когда ей было больше 93. Я все годы встречалась со Стариком, пила с ним,что Бог послал, а однажды даже Огуречный лосьен. Старик объявив, что сие есть женское питье глушил какой-то одеколон. Много мы с ним пережили и праздников и огорчений, пока, не поплакав друг у друга на груди, не расспрощались навсегда в Шереметево. Я,как еврейка,уезжала, он оставался.
Может я плохая еврейка, но после истории с бабушкой,я не спускала его с лестницы,хотя он оставался антисемитом и исправно собщал мне об этом,даже куда-то там вступил. А может он все-таки не очень правильный антисемит, если кинулся помогать моей бабушке,хотя в тот день видел ее впервые в жизни?
Бог нам всем судья.
Не знаю правдив ли рассказ,да и не важно это. Деда бы с тем же успехом в больнице уморили. И не от равнодушия я так говорю,а от опыта. То есть лично я на родине в больнице лет 16 не лежала,может и злобствую, но как вспомню неплохую в общем больничку ЦИТО, так мне хочется спеть "God bless America", хотя при виде медицинских счетов ( и любых других) это желание отшибает насмерть. Толи от жадноси,толи от бедности, толи от русского патриотизма. Ну да Бог бы с ней, с амеиканской медициной, пусть ее Хилари Клинтон реформирует. А я расскажу историю,как мы боролись с советской. И побеждали.
Дело был в иддиличесм 1985 году, бедны мы были и связей хороших не имели. Бабушка моя 79 лет жила в Малаховке и отличалась редкой подвижностью и непоседливостью. Понесло ее в гололед на станцию,она поскользнулась и сломала шейку бедра. Нет,особых ужасов не было,ее подобрали отвезли на Скорой в ближайшую больницу в Красково. В отличие от рассказа,приведенного выше никакого особого бесдушия не было,а был обычный бардак,так что отвести душу и набить кому-нибудь морду было нельзя.
Врачи в Красково были нормальными,даже неплохими врачами. Узнав,то у бабушки вся родня в Москве какая-то нянечка за смешные даже для нас деньги,взялась ей готовить - из наших ,конечно,продуктов. Вот только помочь бабушке в Красково не могли.Ей срочно нужна была операция, а их там не делали - не было оборудования. Операции эти делали в Москве, но Малаховка относилась к области и из области в Москву больного перевести было нельзя. Ни за деньги - неясно,кому давать,ни просто так. К тому же такие операции в 79 лет и в Москве не делали. Больные с такой травмой живут недолго - неподвижность, пролежни, застой в легких. Зав. отделением ЦИТО,большой человек,друживший с моими родителями, только руками развел. Да я сама тогда на 4 Главное управление( было такое в медицине - главнее некуда) работала, но сделать не могла ничего. Приятели-хирурги, я им томограф автоматизировала, сочувствали:
- Ну и хорошо, что не к нам. У нас в Кремлевке только оборудование хорошее, а оперируют плохо. Вот в ЦИТО!
Круг замкнулся. Я рыдала. Муж курил, сидя на единственной кухоной мебели - бабушкиной раскладушке. Вот тут и пришло чудо. Тогда я не думала,что это чудо и дико обозлилась. Это был мужнин приятель,пьяница а к тому же антсемит. Антисемитом он бывал после литра,и я с завидной регулярностью спускала его с лестницы. Старик - так его звали,хоть он был наш ровестник, - с лестицы, несмотря на комплекцию, спускался легко. Может сильно пьян бывал, может меня жалел, а может считал - чего взять с еврейки. По профессии он был хирург и в то время проходил ординатуру в каком-то отделении Первой Градской. К нему я даже не обращалась - а зря. Советский человек может все. Уяснив причину моих слез и забыв поинтересоваться национальностью бабушки он взял командование на себя.
-Завтра в два часа дня быть у меня во дворе больницы. Скорая будет ждать.
-Сколько?- спросила я с ужасом.
-Бутылку водки и шоколадку. И папу. Водка шоферу, а то не поедет. Но потом!Да,на всякий случай прихватите десятку гаишникам - вдруг привяжутся,хотя на Рязанке - вряд ли.
-Может,две водки - спросила я,проникаясь громадностью замысла.
-Ни в коем случае,- сурово пресек Старик мою самодеятельность - запьет,на работу не выйдет, а у меня дежурство.Или выйдет,что еще хуже.
Я тогда не знала что осуществлению великого плана могла помешать ГАИ - скорой помощи с московскими номерами запрещено пересекать кольцевую дорогу. Но что мы теряли?
Итак,на следующий день муж,я и папа, с нашим нехитрым реквизитом стояли где указано. Появился насупленый Старик в белом халате и не очень трезвый шофер. До выезда из Москвы все шло тихо, только мы переоделись в припасеные в скорой халаты,а мне выдали кокетливую белую шапочку медсестры и велели на все вопросы молча хлопать глазами. Этим и ограничилось мое участие во всем представлении.
Как только мы пересекли МКАД, шофер врубил мигалку,сирену и вдавил педаль газа в пол. Ошеломленые гаишнии только честь отдавали - раз с мигалкой на такой скорости, не скрываясь,по средней полосе несется скорая - случилось что-то,лучше не лезть. Со свистом тормов мы влетели во двор красковской больницы. Время Старик рассчитал точно - во всем отделении парочка ординаторов да несколько месестричек пили чай. Мой отец и Старик, как заправские санитары схватили носилки и с топотом ринулись на второй этаж.
- Где больная такая-то? - с пафосом восклицал Старик,- за ней скорую из Москвы пригнали,а у вас документы не готовы!
Больше всего я боялаь,что расхохочеся бабушка - ее-то не предупредили,а тут муж мой и папа в белых халатах, я старательно глазками хлопаю. Бабуля не подкачала,кое-что наверно из коридора услыхала,сама догалась:
- Несите - говорит - осторожно, молодые люди.Сами знаете кто вас послал. А почему три дня тянули?
Носилки-то отец с мужем несут,а Старик так проникновенно руки к груди прижимает
- Так искали вас,Мария Михайловна,по всему подмосковию!
Словом загрузили мы их по системе Станиславского,все документы подчистую забрали а компьютеров у них тогда не было,да и сейчас поди нет. Исчезла больная такая-то,вся - от истории болезни до сапог.
Ну обратно-то мы неторпясь ехали, остонавливЮт только скорые из Москвы, а обратно пожалуста. Старик не спеша бережно переодел бабушку в цивильное, даже пальто, сапоги и шапку. У пальто рукав испачкал, хотел даже порвать немного,но бабушка не дала. Подъехали мы к Первой Градской,берет Старик шоколадку,просачивается приемный покой и начинает окучивать девушку:
- Девушка,помогите,я врач со скорой - и в окно тычет,а мы там все в белом - я на вызов ехал,смотрю на тротуаре лежит бабушка, приличная такая, а встать не может. На шейку бедра похоже... Ой да какие у нее документы, старуха в булочную шла. Девушка,миленькая,давайте ее с ее слов оформим - приличная старушка. Знаю,что не положено,но я ведь на вызов, а там сердечник. - ну тут как раз шоколадка в ход пошла, - да сам я продиктую,она мне,пока вез,всю плешь проела,- и выдает мой москвский адрес, заодно и помолодела бабушка на 10 лет, т.е. к операции годна.
Как они дальше мухлевали в Первой Градской я не знаю, но операцию бабушке сделали успешно, прожила она долго и умерла когда ей было больше 93. Я все годы встречалась со Стариком, пила с ним,что Бог послал, а однажды даже Огуречный лосьен. Старик объявив, что сие есть женское питье глушил какой-то одеколон. Много мы с ним пережили и праздников и огорчений, пока, не поплакав друг у друга на груди, не расспрощались навсегда в Шереметево. Я,как еврейка,уезжала, он оставался.
Может я плохая еврейка, но после истории с бабушкой,я не спускала его с лестницы,хотя он оставался антисемитом и исправно собщал мне об этом,даже куда-то там вступил. А может он все-таки не очень правильный антисемит, если кинулся помогать моей бабушке,хотя в тот день видел ее впервые в жизни?
Бог нам всем судья.