Мексика. Праздник, который уже со мной
1.
Когда решусь принести себя в жертву и стану писателем, приеду в Мехико, сниму комнату с пятиметровыми потолками, чугунными балконом и резными ставнями на улице Изабелла ля Католика, и стану сидеть у окна и разглядывать прохожих. И все образы той страшной и страстной книги будут течь под моим окном. Вот, шарманщик, он будет шарлатаном, вот карманник, он будет любить … Что за лица у мексиканцев - страстные, сильные, напуганные. Я думаю, люди в этом городе и поныне воюют в своих головах с Кортесом и горюют о слабости Монтесумы.
2.
Восхитимся щедростью пространств в мексиканских отелях, и на прогулку. Что может быть лучше для начала ее, чем Зокала - центральная площадь города и место, политое кровью ацтеков.
3.
С этого места солдаты Кортеса прорубались через толпы ацтеков из города. На этом месте спустя время погибали последние защитники города, окруженные испанцами и их союзниками-аборигенами. На этом месте Кортес разрушил ацтекское святилище и построил из его камней храм. На этом месте пляшут индейские шаманы, бьют в бубен и проводят обряд очищения дымом. Паломники отстаивают в очереди, платят два доллара и получают свою порцию копоти. В храме, в дюжине шагов хвалят Богородицу, на перекрестке бродяга торгует распятиями, в переулке стоит на тумбе смерть - Санта-Муэрта.
4.
5.
6.
7.
Город гудит и катится по прямым улицам, стиснутым громадными и громоздкими дворцами. Утром полицейских большими отрядам свозят на пикапах и расставляют группами по перекресткам, шарманщики в болотной униформе стонут на тротуарах, в закутках шаркают щетками чистильщики обуви. Высшая доблесть для кабальеро проглядеть заметку об убийстве наркобарона в кресле у такого чистильщика и пойти к себе в забегаловку - жарить тортасы и буррито по доллару за штуку или кричать по ресторанам надрывные мексиканские песни.
8.
9.
10.
11.
12.
13.
14.
К полудню центр Мехико совершенно смешивает все и вся, и митинги оппозиции и ведьм из племени майя с жареной кукурузой, деревенских простофиль в ковбойских сапогах и рыночных носильщиков. Рыночные улицы стягиваются вокруг исторического центра: яркие красками и однообразные дешевым добром, они отделяют старые кварталы от бетонного новостроя, в котором и безлюдно и тоскливо.
15.
16.
17.
18.
19.
20.
21.
22.
Что за глубокие краски у этого города и глубокие морщины у этих мексиканцев. Недоверчивые, неулыбчивые, ищущие подвоха… они тают в кабаках за бутылкой пива и просто при дружеском слове от иностранца. Отчаянно смелые люди и смешные в своем страхе быть открытыми - если направить на мексиканца дуло в бетонном углу, он умрет не опустив глаз. Направьте на него объектив фотоаппарата, и он испугается, разозлится, тысячи мыслей поскачут в его голове, он снова ощутит себя аборигеном, и ни за что не встретит вспышку прямым взглядом.
23.
24.
25.
26.
27.
28.
Так любят они яркие краски и мощеные улицы своего города, потому что живут на его окраинах в бетонных каморках, которые как оспа уродуют склоны гор вокруг долины Мехико. Там узкие улицы без названий, стены вместо заборов, бойницы вместо окон, редкие прохожие, сердитые лица, и мрак.
29.
Неприятно мне и им, поэтому с сумерками все на улицы с именами революционеров и братских республик, гулять, целоваться и чувствовать себя людьми и нацией.
30.
Глеб Кузнецов