(no subject)
В этом мире, то ли божьей блажью,
То ли, по каким другим законам,
Солнце нарисовано гуашью
На лазурном небе из картона.
Днем оно находится в зените,
Посылая вниз потоки зноя.
А под вечер старенький смотритель
Заменяет небо на ночное.
Он его по памяти рисует,
Потому порой слегка неточен.
Лишь одно его интересует -
Обеспечить смену дня и ночи.
Потому-то людям в мире этом,
Тем, что кверху головы задрали,
Кажется, что движутся планеты
И галактик крутятся спирали.
И плывет куда-то монотонно,
Взгромоздясь на спину черепашью
Мир, в котором в небе из картона
Солнце нарисовано гуашью.
То ли, по каким другим законам,
Солнце нарисовано гуашью
На лазурном небе из картона.
Днем оно находится в зените,
Посылая вниз потоки зноя.
А под вечер старенький смотритель
Заменяет небо на ночное.
Он его по памяти рисует,
Потому порой слегка неточен.
Лишь одно его интересует -
Обеспечить смену дня и ночи.
Потому-то людям в мире этом,
Тем, что кверху головы задрали,
Кажется, что движутся планеты
И галактик крутятся спирали.
И плывет куда-то монотонно,
Взгромоздясь на спину черепашью
Мир, в котором в небе из картона
Солнце нарисовано гуашью.