Жданова можно справедливо поставить посреди между Еремой и Парщиковым. (А, кажется, лет 25 назад Эпштейн так и сделал.) Странное у меня к нему отношение. И тоже уже лет 25. Когда-то я его очень любил. Но - воистину слезные строки, сбивающиеся на нечаянное волхвование, а потом всем завладевает набитая рука. Всё это, впрочем, не снижает его ценности. Быть может, главное в нем как раз - символика вроде той, что здесь в предпоследней строчке: это у него вылетает просто само собой.
Comments 1
Reply
Leave a comment