По приглашению Адвокатской палаты Челябинской области я выступил сегодня в отеле "Малахит" на четвертой научно-практической конференции молодых адвокатов «Традиции и новации адвокатуры», посвященной Ф. Н. Плевако: центральной темой были непростые взаимоотношения адвокатского сообщества и власти в нынешней России.
Собрание получилось
весьма представительным - среди спикеров такие мэтры адвокатуры как В.Клювгант, И.Казаков, М.Толчеев, А.Классен, Е.Ковалев, а также И.Колесников из Киева (по скайпу), С.Ефимович из Минска, Б.Юмадиев из Уфы и другие классные адвокаты (конференция сегодня продолжалась весь день, так что подробности будут позже
на специальном сайте). Организаторов интересовал также «взгляд со стороны», с точки зрения политологии и социальной философии, поэтому я сделал небольшой доклад, тезисы которого приведены ниже. Уверен, что идущий сейчас напряженный поиск новой идентичности адвокатским сообществом - традиционно, с дореволюционных времен, одним из наиболее авторитетных, образованных и либеральных в стране, очень важен - и я высоко ценю возможность донести свои мысли до его наиболее неравнодушных представителей.
Приветственное слово главы Адвокатской палаты области И.Казакова
В.Клювгант и А.Подопригора
Фото А.Бурдина
Начнем прямо с сути. Поскольку тема для выступления была обозначена мне, как политологу, в общем смысле как проблема взаимоотношений адвокатского сообщества и государственной власти - как эти отношения выстраивать, почему сейчас они, скажем так, не очень продуктивные - и как сделать их хорошими и уважительными к адвокатам - и прежде всего к их доверителям, я, конечно, полез за умной путеводной мыслью к нашему все в этом смысле, к Цицерону как великому пропагандисту римского права и римской республики.
Так вот, в знаменитом фрагменте из первой главы его диалога «О государстве» Цицерон говорит буквально следующее:
«Итак, государство есть достояние народа (Res publica res populi), а народ - не любое соединение людей, собранных вместе каким бы то ни было образом, а соединение многих людей, связанных между собой согласием в вопросах права и общностью интересов».
Мы знаем (опустим сейчас ученую дискуссию о синтаксических интерпретациях этого фрагмента в контексте стоической философии, в которую был погружен автор), что Res (государство) как юридический термин, ключевое понятие римского права - обозначает вещь, предмет, используемый человеком, людьми. То есть термин Res publica означал, по сути, имущество (в некоторых толкованиях - дело, проект, как мы бы сейчас сказали), находящееся в общем, народном пользовании. Публичное дело, общее имущество. То есть римское государство изначально считалось предметом, используемым его гражданами, гражданской общиной (как и в случае с греческим полисом) - собственно, оттуда и пошли все европейские представления о государственности и назначении власти.
Но это - 1 век до н.э., а отражает представления еще более древние. Почему это важно для нас сейчас, в России 21 века?
Потому что вот эта классическая интерпретация сущности государства и власти превратилась, в ходе многовековой практики, в парадигму европейского не только права, но и миропонимания, всей институциональной архитектуры, практики общественных и политических коммуникаций.
И оно все еще не утвердилось в России от слова «совсем».
Именно это привело, на мой взгляд, к тому, что у них все так, а у нас - иначе, и вопрос о взаимодействии и взаимопонимании власти и общества там не стоит так драматически, как у нас (а мы сейчас каждый день тому свидетели). И правовое государство, и независимый суд там упоминаются во всяком случае без кавычек.
Причем это различие не вчера, не при Путине началось - думаю, и Плевако, и Кони могли бы много рассказать об этом - как оно было при царях. Примерно так же.
То есть: европейское, римское понимание сути вопроса таково, что государство (уже - власть) - это предмет, вещь, услуга, используемая гражданами, некая часть общества, точнее - его инструмент.
А у нас по умолчанию считается, что как раз граждане, общество - это вещь, объект к которому прилагаются усилия и воля власти (стоящей где-то отдельно и вертикально по отношению к гражданам в качестве почти сакральной руководящей и направляющей силы), чтобы что-то из него сделать или что-то из него добыть.
Налоги, рабсилу, легитимность на псевдовыборах, «новую нефть» или что-то еще. Сделать из нормального человека крепостного или строителя коммунизма, например. Скрепы на него нацепить, рассказать про то, кто он есть и что ему делать, а чего нельзя ни в коем случае. Буквально позавчера мы узнали, например, что патриоты в Турцию не ездят. А еще недавно - ездили.
Еще раз подчеркну - у Цицерона, в римском праве власть - это общая вещь, дело, услуга в повседневном обиходе, магистратура, прости Господи, а у нас - Левиафан какой-то, супергерой, вождь и учитель, который всяко лучше знает, когда нас, детей малых, похвалить, а когда - розгами поучить. Это фундаментальная разница.
Именно отсюда, из этой мировоззренческой парадигмы и возникает наша тема о том, что у нас есть гражданин-доверитель и его адвокат, а задача адвоката в том, в первую очередь, чтобы как-то выстроить свои отношения с этим единственным субъектом власти, стоящим выше закона - с этим чудищем Левиафаном, как-то его умаслить, обеспечить его благосклонность - порой ради того, чтобы просто пустили к клиенту в СИЗО, например.
ПРАВО как таковое тут вообще уходит куда-то далеко и его почти не видно на фоне всех этих шокирующих оскалов голема власти.
Тут важно понять, что пока мы исповедуем такую философию просителя, то, во-первых, мы предаем само представление о Праве, которое абсолютно фундаментально по отношению к власти, поскольку всегда исходило из отношений человека и Бога (вспомним хотя бы библейский Ветхий Завет - это же в чистом виде договор передачи Богом конкретным людям (народу) прав на определенную землю в обмен на исполнение ряда требований, касающихся поведения, морали и ритуалов). Любой, самый архаический народ имеет свои табу и ритуалы, исходящие из его экзистенциальных отношений с богами, а уж потом к этому примазываются всякие посредники вроде вождей и шаманов, которые живут на ренту за перевод на местные языки божественных скрижалей и их толкование.
А во-вторых, вы знаете, как у нас относятся к просителям. Слабым тут не подают.
Чтобы не углубляться еще дальше (хотя куда уж после Завета), скажу проще: ответ на поставленный вопрос об отношениях адвокатского сообщества с властью должен быть ассиметричным. Вы не с теми пытаетесь договариваться. Договариваться нужно не с властью, а с обществом, интересы которого вы по факту представляете и частью которого - причем наиболее просвещенной и вооруженной знанием закона, являетесь.
Тогда вожди и шаманы сами придут к вам и дадут вам все то, что нужно вам и вашим доверителям. Как этого работает?
Прежде всего, надо быть оптимистом и видеть, что мир быстро меняется, все быстрее с каждым десятилетием, а то и годом. А мы знаем, что изменение среды, в которую погружена система, меняет эту систему - либо она распадается и вымирает.
И некоторые тут помнят, что лет 30 назад был такой важный для всех без исключения субъект власти, как продавец, завскладом, товаровед, который оперировал дефицитом - постоянный герой А.Райкина. Работник торговли был хозяином жизни, сакральной фигурой.
И вот прошло пара десятков лет и все кардинально изменилось. Теперь продавец - просто кассир, а скоро и они исчезнут. Вы будете просто забрать товар и прикладывать куда-нибудь свою карточку или смартфон для оплаты. А чиновников заменят простенькие программы ИИ.
Что совершило эту революцию? Свобода и конкуренция, то, что появилось много законных и не очень торговцев, они создали реальный рынок, сняли проблему дефицита и десакрализовали власть продавца.
То же и с нашей темой. Когда общество по-максимуму забирает себе рынки, полномочия и инициативу, когда профессиональные и иные сообщества, сословия и партии становятся реальными центрами - узлами интерактивной социальной сети (в широком смысле этого слова), государство и власть автоматически (хоть и очень постепенно - мы ведь не хотим революций?) начинает занимать отведенное им место. То есть заниматься оказанием услуг гражданам в сфере безопасности, социального обеспечения, поддержания культуры, образования, здравоохранения и проч. - там, где этого не может или не должен делать бизнес.
Адвокатское сообщество (или сословие) - одна из наиболее влиятельных, авторитетных и близких к людям профессиональных групп (только медики могут с вами конкурировать), но сегодняшняя его роль в общественной жизни совершенно не адекватна.
А потому нужно апеллировать к обществу, как источнику власти, а не к власти, как обслуге общества. Это всего лишь продавцы. Да, сегодня в эпоху тотального политического, интеллектуального и правового дефицита они кажутся всемогущими. Но мир меняется усилиями людей, которые объединяются и конкурируют, становясь субъектами, а не объектами общественной жизни, гражданами, а не популяцией.
Отношения с властью решатся сами собой, когда власть поймет и почувствует вашу субъектность, оценит ваш ресурс. Сегодня им просто не с кем разговаривать.
Это нужно менять. Вам нужен современный и эффективный интерфейс коммуникации не с властью, а с обществом.
И речь не о пиаре и благотворительной бесплатной работе, точнее не только о них. Общество должно видеть ваше лицо, взгляды, ваши оценки тех или иных резонансных ситуаций, ваш вклад в защиту его (точнее - наших общих) гражданских прав и позиций.
Очень маленький пример. Мы с уважаемым вашим коллегой, адвокатом Евгением Ковалевым и журналистом Германом Галкиным примерно год назад собрались и публично предложили помощь людям, которых власти истерически ловили и незаконно задерживали на улицах за нарушения этих безумных карантинных норм - на улицах, в скверах и даже в лесу. Мы сказали через СМИ и соцсети, что каждый такой случай получит правовую оценку и поддержку, причем - максимально публично.
Обратились тогда немногие, но то, что адвокатское и медийное, экспертное сообщество обнародовали свою общую позицию, было, как мне кажется, очень важно. То есть мы вместе предложили обществу ту услугу, в которой оно тогда очень нуждалось. Уверен, власть заметила это и стала вести себя осторожнее, деликатнее.
Такая практика может и должна стать системой. Это очень востребовано сейчас. И без такого вот интерфейса коммуникации с обществом сейчас не может эффективно существовать и развиваться никто.
Как это может выглядеть конкретно - решать вам. Общественный Совет, для начала, постоянно действующий круглый стол или что-то еще.
Но только после того, как вы станете заметными и влиятельными в общественном мнении, с вами начнет считаться и власть. Не раньше.
Вспомним еще раз древних римлян: государство и власть в нем - это наше общее дело, общее имущество, наш инструмент оказания институциональных общественных услуг.
Сделайте (сделаем) так, чтобы он эффективно служил нам, но до того поймите сами и объясните другим, что это всего лишь инструмент, уберите отсюда лишнюю дурную мифологию: нет никакого Левиафана, есть обслуга и домашние питомцы, которые порой распускаются, оставаясь без хозяйского контроля. А хозяева тут вы и ваши доверители, все мы.
Такое понимание станет лишь первым шагом на том пути, где мы все еще безнадежно отстаем от римского сенатора 1 в до н.э, адвоката и обвинителя, Марка Туллия Цицерона и его коллег.